— Отвезти тебя домой? — спросил Влад, когда они вышли из клуба. — Или к отцу?

— И ты вот так с ним поехала? — изумилась Галя. — С совершенно незнакомым? А вдруг маньяк какой-то?

— Я уже потом испугалась. Задним числом. А тогда — нет. Попросила отвезти к отцу, а он предложил… уже потом… поехать к нему.

— Туманова… — простонала Света. — Ну ты и идиотка.

— Да, наверно, — согласилась Алена. — Но тогда мне было как-то все равно. Куда угодно — только не домой.

Они приехали к нему, кажется, куда-то на Комендантский. Поднялись в квартиру. Влад все время держал ее за руку, чтобы Алена не споткнулась. Привел в комнату, усадил на диван. Зажег свечи, включил музыку, налил вина. Ей казалось, что она спит. Это был тот странный сон, в котором все страшно и чудесно одновременно. Все в тумане, мерцание свечей, терпкий вкус вина в высоком бокале. Легкие прикосновения — как будто случайные.

Он наклонился и осторожно коснулся губами ее губ.

— Если не хочешь, ничего не будет, — сказал тихо на ухо.

— Пусть будет, — решилась Алена. — Только я еще ни разу…

— Я понял. Не бойся…

— И что? — Света заерзала от нетерпения. — Как было? Больно?

— Нет, — улыбнулась Алена. — Ну, почти нет. Немного страшно. Сначала. Немного неловко. Тоже сначала.

— Надеюсь, хоть с резинкой? А то мало ли…

— Конечно.

— А ты это… смогла? Ну, кончить?

Алена смутилась.

— Наверно, нет. Не знаю, если это должен быть такой улет, как рассказывают, вряд ли с чем-то спутаешь. Но… было очень приятно, правда.

— А что он с тобой делал? Ну расскажи, интересно же.

— Свет…

— Да ладно тебе, скромница. Стоило очки и брекеты снять — и пожалуйста. Ну и чем все кончилось? Вы еще виделись?

— Нет. Утром отвез меня домой, даже телефон не спросил. Просто поцеловал и уехал. Сначала было немного обидно. А потом подумала, что и хорошо. Такая вот… сказка.

— Да, класс! — вздохнула Света.

— Ничего классного! — неожиданно резко сказала Галя. — Какой-то мужик воспользовался тем, что ты ничего не видишь. Фактически, использовал твое беспомощное положение. Взрослый — с несовершеннолетней. Повезло еще, что ничего плохого с тобой не сделал. Не ожидала, Ален, от тебя такой дурости. Ты, вроде, всегда с головой дружила.

— Галь, ну что ты несешь? — обиделась Алена. — Во-первых, ничем он не воспользовался. Он же не знал, что я почти ничего не вижу. Мало ли, линзу потеряла. Я трезвая была, только у него немного вина выпила. Сама согласилась, добровольно. Ну да, глупо, конечно, не спорю. Но…

— Не завидуй, Галюнь, — Света обняла подругу за плечи. — Второго первого раза все равно не будет. Даже если все обратно зашить. Как случилось — так и случилось. У тебя плохо, у Аленки — хорошо. Даже завидно немного.

Эх, знала бы ты, Светик, какая задница у меня сейчас с этим, подумала Алена. Вряд ли бы позавидовала.

— Детское время закончилось, — подошла к ним Лиза. — Давайте уже на выход.

— Ты что, Байкалова, совсем охуела? — взорвалась Света. — Мы тут все совершеннолетние. Сколько хотим — столько и будем сидеть. Это нам пить еще нельзя. Так мы и не пьем. Видишь, кола у нас, — она дернула подбородком в сторону бутылок. — Так что иди-ка ты…

Лиза набрала побольше воздуху, чтобы осадить зарвавшуюся сестру, но тут к ним подошел тот самый блондин, сидевший за столиком в углу.

— Привет, Лизун! — сказал он, фамильярно положив руку ей на плечо. — А я весь вечер смотрю, ты или не ты. Пока фамилию не услышал.

— Стасик? — ахнула Лиза. — Каким ветром?

2

— О чем задумался, детина? — Инна легонько царапнула его ногтем по животу, как будто рассчитывала на вторую серию.

Стас посмотрел то ли на нее, то ли сквозь нее.

— Не обижайся, но мне давно интересно, почему ты не заведешь себе любовника? Или парочку, если одного мало? Не поверю, что для тебя это проблема. Красивая женщина, в самом соку, с деньгами. В чем прикол? Мы с тобой встречаемся уже пять лет. У меня ни одна так надолго не задерживалась. Не потому, что я чем-то не устраивал. Просто женщины, которые пользуются такими услугами, обычно склонны к разнообразию. Одна так и сказала: «Ты прекрасен, Стасик, но я кончаю только от нового члена».

— Некоторые наоборот любят стабильность, — Инна резко убрала руку и села, прислонившись затылком к стене. — Ты знаешь, что в сексе мне нравится и чего я хочу, тебе не надо ничего объяснять. У меня был муж, который свалил к молодой девке с тугими сиськами. Был любовник, потом еще один. И еще один. К каждому приходилось притираться. И в переносном смысле, и в самом прямом, чтобы продирало. И ради чего?

— То есть чувства тебе не нужны?

— Смешно слушать про чувства от проститутки, — Инна язвительно улыбнулась.

— Да, наверно, — задумчиво кивнул Стас.

— Нет, мальчик, чувства мне не нужны. Сыта по горло. Знаешь, чем ты мне нравишься и почему я трахаюсь только с тобой? Не только потому, что ты делаешь это по высшему разряду. Но еще и потому, что с тобой не надо притворяться. Я тебе плачу и могу быть самой собой. Стервой, злобной сукой — без разницы.

— А знаешь, Инна, почему я приезжаю к тебе пять лет, хотя ты ведешь себя как стерва и злобная сука? — невозмутимо поинтересовался Стас. — Я ведь уже не на том уровне, чтобы бежать, высунув язык, к любой дырке, у которой зачесалось. Давно уже мог послать тебя на хер. Сказать: сверни свое бабло трубочкой и вставь себе вместо члена.

— Ну да, — уязвленно засмеялась Инна, — ты прямо как афинская гетера, сам выбираешь, кого трахать. Были в древней Греции такие шлюхи…

— Я умею читать, Инна.

— Серьезно? — она надменно вскинула брови. — Ну так и почему же ты не послал меня на хер?

— По той же самой причине. С тобой не надо притворяться сладким ласковым котиком. Ты — блядь. Течная сука. А я — тот, кто приходит по свистку и трахает блядей. Все предельно цинично и откровенно. Как в порно, которое не прикидывается эротикой.

Насмешливо глядя на Инну, Стас провел у нее между ногами двумя пальцами и обтер их о ее же бедро.

— Тебе ведь это нравится, да? Что я такой, какой есть?

— Может быть, — натужно улыбнулась Инна. — А может, я просто закрываю на это глаза. За твой большой… талант.

— Я рад, что всего через пять лет мы расставили все точки над и, — Стас встал и начал одеваться.

— Скажи, а почему ты вообще занялся этим? — Инна невольно залюбовалась той грацией, с которой он это делал. Словно не натягивал банально трусы и носки, а заводил со сцены и без того распаленную публику. — Не похоже на то, что ты такая Сонечка Мармеладова. Наверно, не только в деньгах дело, а?

— Чем? Стриптизом или скорой сексуальной помощью? — он коротко взглянул на нее, облизав губы. — Знаешь, Инна, то, что ты в некотором роде моя теща, не дает тебе право лезть в мою частную жизнь.

— Что?! — задохнулась она.

— Ты забыла, что я трахал твою дочь? По твоей просьбе и за твои деньги. Как, кстати, она поживает? Впрочем, это неважно.

Дожидаться ответа Стас не стал, вышел в прихожую, и через пару минут дверь за ним захлопнулась.

Спустившись вниз, он сел в машину, завел двигатель и со злобой шлепнул по рулю ладонью. Лярва — так Стас звал свой синий «Солярис» — обиженно бибикнула. Раздражение не покидало его уже неделю. С того самого дня, как их с Иваном, бывшим однокурсником по «кульку», занесло в клуб на Загородном. Захотели, называется, бахнуть коньячку за случайную встречу.

Настроение это Стас сейчас сорвал на Инне, чего обычно себе не позволял. Одно дело шуточки на грани фола, которые та обожала, другое — откровенное хамство. Просто именно Инка, если хорошо поковыряться, и была причиной этого самого раздражения. Не она сама, конечно, но началось-то все с нее.

Алену он сначала не узнал. Да толком и не разглядывал. Пялится малолетка какая-то, не первая, не последняя, ну и пусть. Заинтересованные женские взгляды для него давно стали рутиной. А вот официанточка в тесных брючках на вызывающе круглой попке показалась знакомой. Похожей на одноклассницу Лизку Байкалову. Девять лет вместе проучились. Правда, с тех пор еще семь прошло, ни разу больше не виделись. Поэтому и сомневался — пока не услышал, как одна из девиц за соседним столом обратилась к ней по фамилии. Подошел поздороваться — и тут словно кипятком ошпарило.

Она посмотрела на него снизу вверх — точно так же, как и два года назад. Только тогда взгляд у Алены был совершенно беспомощным, зрачки огромными. Если бы не знал, что у нее сильная близорукость, подумал бы, что обдолбанная. Не ошибся ведь тогда, та девчонка, которая толкнула во дворе, действительно оказалась Инкиной дочкой. Вот только в клубе она вовсе не выглядела пугалом. Наоборот — очень молоденькой и очень хорошенькой девушкой. Ни очков, ни брекетов, ни жидких прядей из-под шапки.

Как он вообще только согласился? Деньги? Пожалуй, в последнюю очередь, хоть и немалые. Поддался на Инкины слезы и уговоры? Вот уж точно нет. Пожалел совершенно незнакомую девчонку, которой ненормальная мамаша все равно подыскала бы хрен знает кого? Уже теплее, но… нет, тоже нет. Да ладно, Стасик, чего прикидываться, мы тут с тобой одни, между нами, девочками — захотелось просто попробовать себя в новой роли, так? Демиург, культуртрегер, твою мать. Да-да, господа гусары, некоторые проститутки и не такие слова еще знают. Нет, ну а что? Открыть юной деве волшебный, так сказать, мир секса. Чем плохо?

А ведь дрогнул же в самый ответственный момент. Сказала бы она «нет» — и отвез бы домой. Абсолютно целую и нетронутую. Потому что в один момент игра перестала быть игрой. Одно дело задвигать кошелкам, которых драли во все дыры столько раз, сколько хомячки на свете не живут. И другое дело — девчонка, которая словно в открытый космос выходит. Хочет и отчаянно боится. И почему-то доверяет себя тебе — абсолютно незнакомому, которого даже не видит толком. У матери было минус семь, без очков, говорила, все расплывается. А у Алены, как Инка сказала, минус девять. Потеряла линзу, сняла вторую и сидела — как ежик в тумане.

Ох, как же он старался. Никогда, ни с кем не был так осторожен. Словно вазочку хрустальную в руках держал. Чтобы исчезло это выражение на ее лице — страха, стеснения. Чтобы действительно навсегда запомнила — как волшебную сказку о таинственном незнакомце.

Давай, давай, Стасик, рассказывай два года спустя деду Морозу, что на самом-то деле ты был хорошим мальчиком и совершил вполне так тимуровский поступок. И что это твое якобы доброе дело на весах перевесит всю ту грязь, в которой ты валяешься, как свинья. Которую давным-давно для себя оправдал и подвел под нее прочную теоретической базу. Философскую.

И она его, разумеется, тоже не узнала. Да и не могла. Не по запаху же — у него и одеколон давно другой. Просто взглянула еще раз — с любопытством. Как и до этого посматривала. Похоже, девчонки весь вечер их разглядывали и разбирали по косточкам. Он поговорил с Лизкой минут пять — кто-как-чего, хлопнул на прощание по попе (уж больно сама в руку просилась) и вернулся за свой столик.

— А ничего так, — флегматично сказал Иван. — Я бы тоже погладил.

Невольно Стас посмотрел в ту сторону, откуда только что пришел, и снова встретился взглядом с Аленой. Вот тогда-то и всплыло из темных глубин, как Великий морской змей, то самое тупое раздражение, от которого было не избавиться вот уже неделю.

Все, проехали. Это было давно и неправда. Какие, к черту, нежные девственницы, только богатые похотливые самки. Кавалергардов век недолог. Не вечно же он будет ублажать старух и демонстрировать со сцены свои телеса. Пора уже плотно о будущем задуматься.

Стас посмотрел на часы и присвистнул. С Инкой каждый раз так. Как в старом анекдоте: «А поговорить?» Времени оставалось в обрез — заехать домой, принять душ, переодеться и в клуб.

3

Алена положила телефон в пакет с застежкой, тщательно провела по ней ногтями — чтобы ни единой капельки не просочилось, если что. Разделась, посмотрела на себя в зеркало. За последний год ей удалось хоть немножко округлиться, уже песня. Конечно, по сравнению с подругами, она все равно выглядела недокормленным подростком, но хотя бы ребра и тазовые кости уже не так торчали. И грудь подросла на целый размер. С нуля до единицы. Может, даже с плюсом.

Сунув ногу в ванну, Алена взвизгнула, прикрутила горячую воду, добавила холодной. Посидела на бортике, дожидаясь, когда немного остынет, и наконец скользнула под пушистую пену, пахнущую бергамотом. Это был ее ежевечерний ритуал: ванна, кружка кофе с молоком и корицей, любовный роман в телефонной читалке. Но не успела она прочитать и пары страниц, телефон в пакете загудел, как сердитый майский жук.