Дженнифер Деламир - Госпожа его сердца

– Думаю, если бы я оказалась в такой ситуации, – проговорила Лиззи, – то для меня было бы самым страшным узнать, что он всего лишь забавлялся и совсем не любил меня.

– Разумеется, – согласился Джеффри. – Вы всегда ставите во главу угла любовь, не так ли? – Его слова прозвучали как обвинение.

– Джеффри, прошу вас, не надо, – взмолилась Лиззи. – Неужели мы снова вернемся к спорам и взаимным упрекам?

Однако он опять удивил ее.

– Вы меня не так поняли. Я не собирался… – Джеффри запнулся и покачал головой. – Я был не прав. Вам с Эдвардом выпало редкое счастье. – Он взял ее за руку. – Хотел бы я знать, каково это – любить и быть любимым по-настоящему.

Сколько раз, глядя на Рию и Эдварда, Лиззи говорила себе то же самое. Но она не могла сказать об этом Джеффри и молча смотрела на него, чувствуя, как слезы застилают ей глаза, и предоставляя ему по-своему истолковать ее молчание.

– Возможно, когда-нибудь вы полюбите вновь, – сказал он тихо.

В этот момент возник краткий перерыв между танцами. Музыка смолкла, и Лиззи показалось, что в зале не было никого, кроме нее и Джеффри, связанных невидимой нитью.

Но вскоре оркестр заиграл снова, и они оба словно очнулись. Джеффри выпустил ее руку, на мгновение прикрыл глаза и вздохнул – как будто пытался восстановить душевное равновесие.

Лиззи же заморгала, прогоняя навернувшиеся на глаза слезы. «Хватит, – сказала она себе, – пора вспомнить, что я – Рия Сомервилл».

– Боюсь, мое время прошло, – проговорила она с улыбкой. – Однако я слышала, что вы готовитесь предстать перед алтарем.

Джеффри покачал головой:

– Не слишком доверяйте светским сплетням.

– Разве вы не собираетесь сделать предложение мисс… некой достойной юной леди?

– Нет, – произнес он. И не то в шутку, не то всерьез добавил: – Я подожду, когда во главу угла станет любовь.

Значит, он пока не торопился жениться? Опасаясь выдать свою радость, Лиззи отвернулась и принялась наблюдать за танцующими.

Среди них был и Фредди, и она заметила, что он двигался несколько скованно и как-то странно держал левую руку.

– У мистера Хайтауэра что-то с рукой?

– Последствия ранения, которое он получил пять лет назад, незадолго до свадьбы.

– Он был ранен? Как это произошло? – спросила Лиззи, заранее зная ответ.

Джеффри пожал плечами:

– Понятия не имею. Кто-то говорит, что он неудачно сходил на охоту, а кто-то – что дрался на дуэли. По мне, второе больше похоже на правду. Вероятно, он скомпрометировал очередную юную особу и навлек на себя гнев ее отца или мужа. По одной из версий, на дуэли присутствовал Джеймс. Впрочем, до сих пор никому не удалось вытянуть из него ни слова.

Внезапно у Лиззи в ушах зазвучал голос Тома: «С ним был секундант, изнеженный светский щеголь. Увидев, как Хайтауэр, истекая кровью, рухнул на землю, он принялся истерически вопить и, кажется, сам едва не потерял сознание от страха».

Неужели Том говорил про Джеймса? Господи, как тесен мир!

– Что с вами? У вас опять закружилась голова? – встревожился Джеффри.

Лиззи вдруг захотелось признаться ему во всем прямо здесь и сейчас, но она подавила это безумное желание.

– Я просто пыталась вообразить, как Джеймс целых пять лет что-то держал в секрете. Такое никак не укладывается в моей бедной голове…

Джеффри улыбнулся.

– Может быть, не стоит подвергать ее дальнейшим испытаниям? Позвольте, я отвезу вас домой.

Уехать? Или остаться? Лиззи посмотрела в зал, наткнулась на пристальный взгляд Фредди и тут же отвела глаза.

– Благодарю вас, – ответила она. – Я с радостью воспользуюсь вашим предложением. Только сначала мне надо предупредить бабушку.

Джеффри встал:

– Хорошо. Я распоряжусь, чтобы подали экипаж, и буду ждать вас в холле.

Леди Торнборо увлеченно беседовала с миссис Паддингтон. Увидев Лиззи, обе дамы повернулись к ней.

– Рия, дорогая, как ты себя чувствуешь? – спросила леди Торнборо. – Меня беспокоит твоя бледность.

– У меня опять закружилась голова. Если вы не возражаете, я хотела бы уехать.

– Как же так?! – воскликнула миссис Паддингтон. – Ведь бал в самом разгаре…

– Я не стану рисковать твоим здоровьем, – решительно заявила леди Торнборо. – Мы немедленно отправимся домой.

– Бабушка, прошу вас, останьтесь. Мне не хочется доставлять вам лишние хлопоты. Джеффри любезно предложил отвезти меня.

Леди Торнборо на секунду задумалась и согласилась.

Уходя, Лиззи услышала, как миссис Паддингтон сказала:

– Если бы она в свое время обвенчалась со старшим сыном, то сейчас была бы богатой вдовой.

Лиззи остановилась – будто бы для того, чтобы поправить перчатки. Ей очень хотелось услышать ответ леди Торнборо.

– Моя Рия ни в чем не будет нуждаться. Я позабочусь об этом.

– Она еще молода. Вы не думаете подобрать для нее подходящую партию? – осведомилась миссис Паддингтон.

– Мы не должны торопиться. Ее супруг скончался два года назад, но она по-прежнему оплакивает его, – сообщила леди Торнборо.

– Сегодня они с лордом Сомервиллом так хорошо танцевали… Какая жалость, что она не может выйти за него замуж.

Лиззи нашла на перчатке еще одну пуговицу, которую «требовалось» застегнуть. Интересно, что на сей раз ответит леди Торнборо? Несколько дней назад Джеймс сказал то же самое, и она резко одернула его. Но Джеймс шутил, а миссис Паддингтон говорила вполне серьезно.

– В самом деле, жаль, – согласилась леди Торнборо. – Лорд Сомервилл в высшей степени достойный человек. Куда более вдумчивый и ответственный, чем его братья, упокой Господи их души.

Вполне разделяя мнение леди Торнборо, Лиззи мысленно вздохнула, оставила в покое перчатки и быстро направилась к выходу.

Из бального зала доносилась мелодия вальса. Лиззи закрыла глаза и, чуть покачиваясь в такт музыке, невольно вспомнила, как в Вене впервые в жизни услышала настоящий оркестр. Это было божественно.

– Миссис Сомервилл, позвольте еще раз выразить вам мое восхищение, – раздался у нее над ухом вкрадчивый голос Фредди.

Лиззи распахнула глаза.

– Ах, мистер Хайтауэр, вы напугали меня! – Она изобразила звонкий смешок Рии. – Кажется, мои глупые мысли витали Бог знает где.

– Хотел бы я знать, где именно, – отозвался Фредди. – Но как же они посмели покинуть вашу прелестную головку?

На Лиззи Пул его комплименты уже не действовали, но Рия Сомервилл не могла остаться к ним равнодушной.

Она снова хихикнула.

– О, мистер Хайтауэр, вы всерьез полагаете, что мои мысли могут представлять для вас интерес?

– Мне чрезвычайно интересно все, что связано с вами. Не могу передать, как я счастлив возможности наконец познакомиться с обворожительной кузиной моего доброго друга Джеймса Симпсона.

– Доброго друга? – Лиззи слегка пожала плечами. – Я не помню, чтобы Джеймс когда-нибудь упоминал ваше имя.

– Зато я превосходно помню все, что он говорил мне о вас. – Фредди в упор посмотрел на нее. – Должен заметить, его описание лишь бледная копия действительности. Очевидно, как родственник, он не в состоянии в полной мере оценить вашу исключительную привлекательность.

Лиззи кокетливо улыбнулась:

– Мистер Хайтауэр, мне сообщили, что вы пользуетесь репутацией покорителя женских сердец. Уж не пытаетесь ли вы теперь покорить и меня?

– Я бы с радостью отдал жизнь за такую победу.

Спору нет – Фредди был и оставался очень красивым мужчиной. От его улыбки могла растаять даже самая неприступная женщина. Когда-то Лиззи довелось испытать на себе силу этого безотказного оружия.

А Фредди между тем продолжал:

– Однако с моей стороны было бы неуместно докучать вам своими любезностями. Ведь вы – скорбящая вдова.

Он был и оставался не только красавцем, но и хитрецом. На что он намекал? На то, что подлинная вдова не стала бы так флиртовать?

– Вы знаете, смерть мужа была для меня страшным ударом, – доверительно сказала Лиззи. – Но прошло два года и… – Она тяжело вздохнула. – Я смирилась. Моя бабушка уговаривает меня жить не прошлым, а будущим.

– Мудрый совет, – одобрил Фредди. – Отныне я тоже буду смотреть в будущее с надеждой на то, что в один прекрасный день вы согласитесь танцевать со мной. Я только что видел, как вы покачивались в такт мелодии. Завораживающее зрелище. Очевидно, вы большая поклонница музыки.

– Да, мелодия и в самом деле довольно приятная, – с напускным равнодушием произнесла Лиззи. – Однако я, как вы изволили выразиться, «покачивалась» совсем по другой причине. У меня весь вечер кружится голова.

– И вы стоите здесь одна? Так не годится. Прикажите принести вам стул? А может, отвезти вас домой? Я приехал в собственном экипаже.

Лиззи слишком хорошо знала, что именно происходит с женщинами, которых Фредди подвозит в своем экипаже.

К счастью, в этот момент появился Джеффри.

– Не беспокойтесь, Хайтауэр, – сказал он. – Я позабочусь о миссис Сомервилл. Мой экипаж уже у подъезда.

– Лорд Сомервилл, вы подоспели необыкновенно кстати, – с фальшивым облегчением произнес Фредди. – Миссис Сомервилл очень нуждается в вашей поддержке.

Мужчины смотрели друг на друга с откровенной неприязнью. Фредди первым отвел глаза и поклонился Лиззи:

– Всего наилучшего, миссис Сомервилл. Надеюсь, мы с вами скоро встретимся вновь.

– Благодарю вас, мистер Хайтауэр. Я тоже на это надеюсь.

Джеффри поморщился, а Фредди кивнул, самодовольно улыбнулся и отправился восвояси.

Спустившись по лестнице особняка Бошанов, Лиззи с наслаждением подставила лицо свежему ветру. Она чувствовала себя так, словно вырвалась на свободу. Надолго ли?

Джеффри помог ей забраться в экипаж, сел напротив и подал знак кучеру. Лошади тронулись с места.

За окном экипажа промелькнула бедно одетая девушка, зябко кутавшаяся в шаль. Лиззи словно увидела саму себя – прежнюю. Когда-то она тоже ходила пешком по улицам Лондона, с завистью глядя на тех, кто ехал в роскошных экипажах. Они казались ей небожителями, не ведавшими земных забот и тревог. Как она ошибалась.

Джеффри прервал ее раздумья:

– Рия, вам лучше?

Она кивнула:

– Мне стало легче дышать.

– Вас смутило навязчивое внимание Хайтауэра? Он позволил себе что-то лишнее?

– Просто весь сегодняшний вечер был слишком утомительным, – уклончиво ответила Лиззи.

Джеффри нахмурился.

– Постарайтесь в дальнейшем избегать Хайтауэра. Я не советую вам поддерживать знакомство с ним.

– Может быть, мы забудем о мистере Хайтауэре? – резко произнесла Лиззи.

– С радостью, – согласился Джеффри. – Мне показалось, что вы получали удовольствие от бала до того, как я пригласил вас на вальс. – Он улыбнулся: – Неужели я настолько плохой партнер?

– Напротив, – возразила Лиззи, – вы превосходный партнер. Я не ожидала, что вы так хорошо танцуете.

– Очевидно, Эдвард не говорил вам, что нас с ранних лет самым тщательным образом обучали танцам и светскому этикету. Нельзя сказать, чтобы я часто пользовался этими навыками. По крайней мере – до недавних пор.

Лиззи увидела, как Джеффри опечалился, и поняла, что он думал о братьях.

– Рия, я хотел бы спросить вас… – начал он нерешительно. – Надеюсь, вы не сочтете меня бестактным. – Он покачал головой: – Нет, наверное, я не имею права задавать такие вопросы.

– Вы можете спрашивать меня о чем угодно, – заверила Лиззи, скрывая тревогу.

– Не знаю, как объяснить, но все эти разговоры о браке… Я хочу понять, как вышло, что вы полюбили Эдварда. Почему вы выбрали именно его? – Он смотрел на нее почти с мольбой.

– О, Джеффри… – вздохнула Лиззи и постаралась слово в слово повторить то, что однажды слышала от Рии. – Сначала я искренне верила, что люблю Уильяма. Он так горделиво нес свой титул, был таким солидным и значительным. Потом я познакомилась с Эдвардом, и он принялся настойчиво расспрашивать, действительно ли мы с Уильямом любим друг друга. Я, разумеется, возмутилась, но все-таки задала этот вопрос Уильяму. А тот равнодушно ответил, что я очень мила и вполне подхожу ему в жены. И все кончилось. Разве я могла отдать свое сердце человеку, который считал меня всего-навсего «подходящей»?

Несколько недель назад Джеффри наверняка обрушил бы на нее суровую проповедь о чести и долге. Но теперь…

Теперь он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал.

Лиззи невольно подалась ему навстречу, и они оба на мгновение застыли в неподвижности.

Если б это мгновение могло длиться вечно!

Слуга открыл дверцу, и прохладный ночной воздух ворвался в экипаж. Лиззи вздрогнула и отстранилась от Джеффри. Барон тотчас выпрямился и выпустил ее руку. Слуга же отвел глаза и отступил в сторону.

Покинув экипаж, Лиззи и Джеффри поднялись по ступеням особняка леди Торнборо и вошли в ярко освещенный холл.