Дженнифер Деламир - Госпожа его сердца

Дрожащими руками она развернула письмо и начала читать.

«Моя дорогая Лиззи,

представляю твое удивление, если до тебя когда-нибудь дойдет это письмо. Да, я жив. Мне удалось добраться до берега, до одинокого уголка земли, где меня, полумертвого, подобрали аборигены. Когда я выздоровел и вернулся в Батерст, ты уже уехала. Преподобный Грин говорит, что ты вернулась в Англию, поэтому я вверяю это письмо Бену Уэзерсу в надежде, что он найдет тебя.

Ты не представляешь, через что мне пришлось пройти. Я не виню тебя за продажу моих вещей, ты ведь думала, что я мертв. Но почему ты уехала? Я боюсь, тебя слишком увлекли истории Рии. Не верь им. Возвращение в прошлое ни к чему хорошему не приведет.

Как только наберу денег на путешествие, начну искать тебя. Пока же я посылаю это письмо на самой быстрой лодке, какую смогу найти, и молюсь Богу (несмотря на все, что я сделал), чтобы оно нашло тебя. Если такое вдруг случится, немедленно напиши мне, где найти тебя. Я не могу быть спокоен, пока не знаю, что ты в безопасности.

Твой Том».

Лиззи плакала. Плакала от всего сердца, долго и отчаянно. Она плакала от радости, что Том жив, и от грусти, что никогда его не увидит.

Как она может открыться ему? Ведь Фредди, несомненно, попытается ему отомстить. Она многим может рискнуть, – но готова ли она рисковать жизнью брата после всего, что он для нее сделал? Ей придется оборвать все связи с Томом ради него самого. Пусть он жив, но для нее он все равно что мертв. Теперь Лиззи понимала, что испытывал Джеффри в день, когда они встретились; как и он, она только что во второй раз потеряла брата.

Мисс Эмили Кардингтон настигла Лиззи у столика с напитками. Щеки Эмили раскраснелись, а глаза радостно сияли.

– Изумительный бал! – воскликнула она.

Благотворительный вечер в доме Кардингтонов был в самом разгаре. Это мероприятие стояло последним в списке леди Торнборо перед отъездом из Лондона. Сейчас Лиззи прилагала все возможные усилия, пытаясь поддерживать глупую болтовню Эмили, и в то же время думала о своем… Она была счастлива, узнав о чудесном спасении брата, но как никогда опасалась за его жизнь. Эти переполнявшие Лиззи эмоции наводили ее на мысль о побеге. Сейчас же бежать отсюда – как можно дальше от Фредди, от его пристального внимания и бесконечных пересудов светского общества. Ей требовалось время, чтобы поразмыслить и решить, как действовать дальше. Оставалось продержаться всего один вечер. Еще несколько часов – и она будет свободна.

– Я только что танцевала с Джеймсом, – сказала Эмили, возвращая Лиззи к реальности. – Он великолепен.

Эмили взяла Лиззи под руку, отвела ее в сторону от других дам и продолжила беседу в более доверительном тоне.

– А после танца мы вышли на террасу подышать свежим воздухом. Ведь в зале ужасно жарко…

Щеки Эмили залил такой густой румянец, что Лиззи сразу поняла: один лишь свежий ночной воздух не мог произвести такого эффекта на юную леди. Испугавшись, что Эмили может потерять голову и броситься в тот же омут, что когда-то поглотил и ее саму, Лиззи решила предупредить девушку.

– Эмили, я не думаю, что вам с Джеймсом следовало оставаться наедине. Вас ведь могли заметить и бог знает что подумать.

– Правда? – улыбнулась Эмили. – Так я вам сейчас расскажу, кого видели мы, когда были на террасе.

Посмотрев по сторонам и убедившись, что их не могли подслушать, Эмили продолжила:

– Мы видели, как Люсинда и лорд Сомервилл сидели на скамейке в дальнем углу, и там было так темно, что их почти не было видно.

Услышав это, Лиззи оцепенела.

– И что же?..

– О, больше ничего не случилось. Они только разговаривали, но сидели так близко друг к другу… Мы с Джеймсом сразу поняли, что у них очень серьезный разговор. Неужели вы не догадываетесь? Лорд Сомервилл, должно быть, делал ей предложение!

Лиззи не могла в это поверить. Нет, такого не может быть! Нет, только не сегодня. Она почувствовала, как гулко забилось ее сердце.

Эмили же была в таком восторге, что даже тихонько взвизгнула, чем обратила на себя неодобрительные взгляды нескольких дам в возрасте. Она раскрыла веер и начала обмахиваться, чтобы скрыть свое возбуждение. Потом сделала несколько глубоких вдохов и, понизив голос, проговорила:

– Вероятно, они объявят о помолвке сегодня же.

Лиззи и раньше понимала, что такое может случиться. Но сейчас эта новость показалась ей такой неожиданной, что сердце болезненно сжалось.

– Возможно, вы ошибаетесь. То, что они разговаривали, еще не означает…

– Джеймс уверен, что так и есть, – перебила Эмили. – И совсем странной мне показалась его реакция. Кажется, он расстроен.

– Неужели? Что Джеймс может иметь против этой партии?

– Я задаю себе тот же вопрос, – сказала Эмили.

И кажется, я догадываюсь, каков ответ. Если Джеймс попросит моей руки… – Эмили сжала пальцы Лиззи. – Я надеюсь, он это сделает. Как вы полагаете?

Лиззи с трудом сосредоточилась на вопросе Эмили, так как ее мысли были заняты совсем другим. Она неуверенно кивнула:

– Да, конечно.

– Какая вы милая! – Эмили сжала ее руку так сильно, что Лиззи чуть было не пролила пунш.

– И если Джеймс попросит вашей руки – то что же?.. – возобновила разговор Лиззи.

Эмили улыбнулась:

– Джеймс всегда шутит, что лорд Сомервилл – редкостный зануда. Возможно, он не хочет, чтобы Люсинда дала согласие. Ведь после того как мы с Джеймсом поженимся, получится, что лорд Сомервилл будет с ним в родстве.

– Мисс Эмили, дорогая… Но почему Джеймса это должно беспокоить? Существуют вещи намного хуже, чем родство с лордом Сомервиллом.

– О, вам, должно быть, лучше знать, ведь он – ваш родственник, – напомнила Эмили и, попросив ее извинить, поспешила навстречу группе юных особ, очевидно, намереваясь поделиться с ними последней новостью о предстоящей свадьбе сестры.

Лиззи пересекла бальный зал и увидела свободное место у стены. Опустившись в кресло и глядя невидящими глазами на кружившиеся пары, она погрузилась в размышления. Действительно ли Джеффри собирается взять в жены Люсинду Кардингтон? Да, конечно. Ведь он всем дал понять, что ухаживает за ней. И объявление о помолвке не было бы неожиданностью. Но тогда откуда в ее душе такая печаль, такое горькое разочарование? Ей не следовало давать волю этим чувствам. Сама она не могла притязать на Джеффри, по крайней мере не сейчас. И уж конечно, не тогда, когда откроется правда. Почему же надежда упрямо не желала покидать ее сердце?

– Дорогая миссис Сомервилл, от кого вы пытаетесь спрятаться в этом углу?

Обернувшись, Лиззи увидела Фредди, человека, чье присутствие не внушало ей ничего, кроме страха и отчаяния.

– Вы избегали меня весь вечер. Я начинаю чувствовать, что вы мной пренебрегаете.

Он протянул ей руку:

– Позволите? Играют вальс. Я знаю, что вы прекрасно его танцуете.

– Интересно, как вы могли об этом узнать?

– Я видел, как вы танцевали на балу у лорда Бошана. Помнится, вы тогда обещали мне один танец.

Теперь она попалась. Ей не выкрутиться. Придется танцевать и быть как можно убедительнее. Она должна справиться, ведь остался всего один вечер.

Лиззи поднялась со своего места и звонко рассмеялась – так всегда смеялась Рия.

– Вы не оставляете мне выбора, сэр. Не пристало леди нарушать свои обещания.

– Никто не сможет упрекнуть вас в том, что вы не являетесь истинной леди. – Фредди одарил ее своей лисьей улыбкой.

Едва подав ему руку, Лиззи вздрогнула, почувствовав прикосновение его пальцев. Когда-то она была влюблена в этого человека и каждый раз вздрагивала от радостного волнения, когда он касался ее руки. Теперь она тоже вздрогнула, но совсем по другой причине. Сердце ей подсказывало, что перед ней опасный хищник и с ним следует быть предельно осторожной.

Фредди вывел ее в центр бального зала, как когда-то во время их балов в Европе, и они начали танцевать. Но Лиззи постоянно отставала от музыки на полшага и дважды, якобы случайно, выбивалась из ритма – в первый раз наступила Фредди на ногу, а во второй – столкнулась с другой парой. Каждый раз она смеялась и извинялась, в то время как Фредди из вежливости ободрял ее и начинал фигуру заново.

Сначала Лиззи боялась, что ее замысел не удастся и она волей-неволей, повинуясь музыке и темпу партнера, плавно закружится по залу – точь-в-точь как раньше. Но сознание того, что каждое па было борьбой за выживание, придавало ей сил.

Фредди вел себя как настоящий джентльмен и старался произвести на нее благоприятное впечатление – будто и впрямь танцевал с Викторией Торнборо. Но все же Лиззи чувствовала его недоверие.

Когда музыка стихла, Фредди поклонился ей и с некоторым раздражением произнес:

– Никогда еще мне так не везло с партнершей. Вы очаровательны.

– Ах, мистер Хайтауэр, вы слишком любезны. Такими комплиментами у вас есть все шансы меня завоевать.

– Не думаю, что вас так просто завоевать. Вы подобны крепости, которую нужно брать приступом, и я собираюсь начать осаду.

Он поднес ее руку к губам, и их глаза встретились. От Фредди веяло холодом и опасностью, хотя на первый взгляд и казалось иначе. Наблюдая за этой сценой, люди вокруг начали перешептываться.

– Я нахожу осаду чрезвычайно приятным занятием, – кокетливо улыбнулась Лиззи; в этот момент они уже отошли к стене.

Флирт с Фредди был ей на руку. Люди будут судачить и переглядываться, они узнают прежнюю беззаботную Рию и поверят ей. Фредди так просто у нее не выиграть.

Тут Лиззи заметила, что среди группы джентльменов, наблюдавших за ними, был и Джеффри. Она удивилась, не увидев рядом с ним Люсинды, и почувствовала облегчение. А потом она вдруг увидела, что Джеффри идет к ним с Фредди уверенно и быстро.

– Могу я рассчитывать на следующий танец? – спросил барон; его тон был предельно вежлив, но взгляд, брошенный на Фредди, был полон холодной ярости.

Фредди тотчас же выпустил руку Лиззи.

– В таком случае – в другой раз. – Коротко кивнув Джеффри, он покинул их.

Но барон не повел Лиззи в центр зала. Взяв ее под руку и открыв стеклянную дверь, вывел свою спутницу на террасу.

После душного и жаркого зала, танцев и опасной игры с Фредди прохладный ветерок приносил облегчение и приятно освежал.

– Так мы не идем танцевать? – Лиззи довольно удачно изобразила нетерпение. В груди же у нее бушевал ураган эмоций – ведь Джеффри сейчас находился так близко… Неужели он хотел сообщить ей о своей помолвке? Нет, ее сердце не сможет стойко выдержать еще и этот разговор.

– Рия, вы хоть понимаете, что делаете?

Лиззи посмотрела в лицо барона и с удивлением поняла, что он злился не на Фредди, а на нее. Да, несомненно, она вела себя неподобающим образом. Леди Сомервилл не могла позволить себе флиртовать с таким человеком, как Фредди, и теперь ее ждала очередная лекция о семейном долге и поведении в обществе.

Или Джеффри не чужда ревность? К Лиззи на секунду вернулась глупая надежда. В конце концов, возможно, чувства Джеффри глубже, чем казалось…

Он смотрел на нее, ожидая ответа, и она проговорила:

– Сначала я танцевала с Фредди, а теперь стою на террасе в вашем обществе. Вы удовлетворены?

Джеффри пытался унять свой гнев. Он был уверен, что Рия нуждалась в нем и в его помощи. И он искренне хотел помочь ей. Но как помочь человеку, который полон решимости поступать себе во вред? Он взял Рию за руку и крепко сжал, подавляя желание грубо встряхнуть ее за плечи.

– Я видел вас вместе. Я ведь предупреждал вас, что этот человек опасен. Он охотится на уязвимых и легкоранимых женщин. Очевидно, сейчас он наметил своей целью вас.

– Я хорошо знаю подобных людей, – сказала Лиззи с вызовом во взгляде. – Благодарю вас за заботу, но я способна постоять за себя. Возможно, вам следует вернуться в общество мисс Кардингтон. Кажется, она имеет на вас виды.

– Если у кого-то и есть подобные мысли, так это у леди Кардингтон, но никак не у Люсинды. Она…

Тут Джеффри прервал свою речь, с тревогой отметив про себя, что он допустил бестактность, назвав мисс Кардингтон по имени, что могло быть превратно истолковано как признак их близости. Лиззи также не оставила без внимания его оплошность.

– У Люсинды?.. – переспросила она вопросительно.

– Я хотел сказать, что мисс Кардингтон… Она являет собой пример прекрасной юной леди, покорной желаниям своей матери.

Лиззи внимательно посмотрела на барона; в ее фиалковых глазах отражались огни свечей, горевших на террасе.

– Этого вы хотите от супруги? Покорности?

– Нет! Я даже склоняюсь к мысли, что она не совсем мне подходит.

– В этом не может быть сомнения, – сказала Лиззи с болью в голосе.

Ее слова потрясли Джеффри. И Рия выглядела так, будто только что сама потеряла близкого человека.