Амелия Грей - Граф ищет жену

– Довольно неожиданно, Анджелина. Но спасибо, я очень ценю этот ваш жест.

– Спасибо, что привезли меня сюда.

Харрисон отпустил тормоз и хлестнул лошадей.

– Я рад, что наконец-то решился привезти вас сюда.

– Почему же не хотели раньше? Ведь это чудесное место! И миссис Уонн разрешила привозить сюда собак в любое время. Сказала, что позаботится о них.

– Нет-нет, – поспешно возразил граф, – она просила прислать записку, и тогда ее человек приедет за собакой. Именно так и никак иначе.

Анджелина наморщила носик.

– Но почему? Ведь существование этого приюта не является тайной?

– Нет, не является.

– Тогда я очень хочу знать, почему я, по-вашему, не могу приезжать сюда.

– Ладно, слушайте… – со вздохом пробормотал граф. – Полагаю, что должен это сказать для вашего же блага. Так вот, когда-то миссис Уонн была содержанкой нескольких богатых и весьма влиятельных джентльменов. Но теперь отошла от дел.

– Да, понимаю… – прошептала девушка. Такое она никак не ожидала услышать.

– Это вас шокирует? – спросил граф.

– Нет-нет, – солгала Анджелина, чувствуя, что щеки ее заливает жаркий румянец. – То есть я… я, конечно, слышала о содержанках, но никогда не встречала их раньше.

– У вас не было для этого оснований.

– Но она казалась такой славной и милой женщиной… – пробормотала Анджелина.

– Она такая и есть. Содержанки должны быть славными и милыми. Зачем мужчинам проводить время с фуриями да еще и платить за это? Это было бы сомнительное удовольствие.

– Да, разумеется. Вы правы…

– Миссис Уонн прекрасна, умна и не болтлива. Она пользовалась большим спросом и могла запросить любую цену. Когда же ее красота начала блекнуть, она обратилась к другим делам.

– Поразительно… – в растерянности прошептала девушка.

– Что именно? – Граф широко улыбнулся. – То, что она, оставив заботу о двуногих животных, перешла к четвероногим?

– Безусловно, нет! – фыркнула Анджелина. – К тому же она и сейчас очень красива. Ее красота вовсе не поблекла.

– Согласен, – кивнул граф.

Анджелина раскрыла зонтик. Потом вдруг спросила:

– Она была вашей содержанкой?

– Вас разбирает любопытство? Я все гадал, когда же вы спросите об этом.

– Ну да, спросила. Это вполне естественный вопрос.

Граф молча смотрел на лошадей и, казалось, не собирался отвечать.

– Так как же, была? – повторила Анджелина.

– Нет, никогда, – рассмеялся Харрисон, и Анджелина, как ни странно, поверила ему.

– Откуда же вы знаете о ней так много?

– От других джентльменов.

– Значит, мужчины сплетничают о своих содержанках?

– Да, иногда бывает, – ответил граф с таким видом, словно они говорили о погоде. – Но в случае с миссис Уонн – без подробностей.

– Милорд, а правда ли, что однажды вы гуляли по Мейфэру под руку с двумя содержанками?

– Следовательно, вы слышали об этом?

– Так правда или нет?

Граф долго молчал, как будто не слышал вопрос.

– Это было очень давно, – ответил он наконец. – Теперь я уже больше не пытаюсь шокировать окружающих.

– А вы действительно участвовали в оргиях? – продолжала любопытствовать девушка.

Тут Харрисон взглянул на нее.

– Где вы это слышали?

– От дам в литературном обществе. Некоторые из них клянутся, что это чистейшая правда…

– Знаете, Анджелина… – Граф внезапно умолк, потом продолжил: – Анджелина, я вполне откровенен с вами почти во всем, но есть темы, на которые я не готов с вами говорить, и это одна из них.

Анджелина мысленно улыбнулась: наконец-то ей удалось узнать, какая тема выводит его из себя. Слава богу! А то она уже начала думать, что граф совершенно неуязвим. Приятно знать, что это не так. И тут она, не удержавшись, радостно рассмеялась.

Ее спутник поджал губы и нахмурился, но несколько секунд спустя вдруг тоже рассмеялся.

Облаченный в вечерний костюм, Харрисон сидел в экипаже, положив ноги на сиденье напротив. На полу стояла оловянная жаровня с раскаленными углями, не дававшая замерзнуть, а фляжка с бренди помогала коротать время, пока он ждал, наблюдая за входной дверью дома Анджелины. Он не видел ее последние два вечера, а также не знал, какие балы она собиралась посещать и в какое время туда приедет. Оставалось только одно – последовать за ее экипажем и все узнать.

Харрисон сотни раз спрашивал себя, почему не поцеловал ее в тот день, когда они ездили к миссис Уонн. Он тогда очень этого хотел, однако побоялся – полагал, что если они начнут целоваться на этом прекрасном отрезке дороги, то ему не удастся остановиться, пока он не убедит ее в том, что она должна принадлежать ему. Он жаждал этого и был уверен, что она тоже этого хочет, но не осознала этого. И ей требовалось время, чтобы это понять. Да-да, со временем она увидит, что капитан Максуэлл совсем не тот, кто ей нужен. А то, что ей нужен Харрисон. Он понял это в тот самый момент, когда впервые ее увидел.

Что же касается офицера… В тот день, когда они поехали к Оливии Уонн, Анджелина сказала, что прекрасно провела время с капитаном Максуэллом. Харрисон тогда не стал ее об этом расспрашивать, но хотел, чтобы Анджелина думала о нем, а не о капитане. И он постоянно задавался вопросом: держал ли Максуэлл ее за руку во время беседы? Целовал ли?…

Интуиция подсказывала ему, что не целовал. Да и вряд ли капитан оставался с ней наедине. Ведь для прогулки в парке погода была слишком дождливой, а отец с бабушкой находились дома, так что кто-то из них наверняка присутствовал при беседе. Кроме того, мистер Рул ясно дал знать: он хотел, чтобы дочь вышла замуж за графа Торнуика…

Тут дверь отворилась, и Харрисон стукнул в стенку экипажа, подавая кучеру сигнал, чтобы следовал за Анджелиной.

Не прошло и десяти минут, как экипаж графа остановился перед домом виконта Тилбери, но Харрисон оставался на месте, пока Анджелина с отцом и бабушкой не вошли в дом, и лишь потом последовал за ними.

Оставив шляпу, макинтош и перчатки в холле, граф осмотрелся. По обе стороны холла находились комнаты, где собирались гости, но куда именно направилась Анджелина? Харрисон заглянул в несколько комнат, но они были пусты. Похоже, все находились в гостиной и в соседней комнате.

Граф прошел по коридору и вошел в гостиную. Он немного поболтал с лорд-мэром, но при этом украдкой оглядывал комнату в поисках Анджелины. Не обнаружив ее, он пошел в другую комнату, где его тотчас же остановил лорд Тилбери, хозяин, и принялся расспрашивать, как продвигается ремонт в Торнуике. Харрисон вспомнил, что виконт был одним из тех, кто утверждал, что граф не сумеет позаботиться о Торнуике.

Вскоре Харрисон заметил Анджелину и принялся наблюдать за ней, одновременно «радуя» виконта новостями, поскольку не сомневался, что тот поспешит поделиться ими с окружающими. В тот момент, когда Харрисон уже собирался подойти к Анджелине, девушка наконец-то заметила его, и он мог поклясться, что она обрадовалась.

Он еще немного поболтал с виконтом, после чего извинился и медленно направился к двери. Анджелина провожала его взглядом, и граф кивком указал на коридор. Она наморщила носик и пожала плечами, давая понять, что не понимает его. Харрисон снова кивнул в сторону коридора и вышел. Он знал, что теперь-то она точно его поняла.

Он ждал в дальнем конце коридора. Минуты через две Анджелина вышла и пристально посмотрела на него.

Харрисон тотчас же почувствовал уже знакомое стеснение в груди. Она была неотразима в платье из тончайшей, похожей на пену ткани, льнувшей к ее ногам и облегавшей изящную фигурку.

Немного помедлив, Анджелина направилась к нему. На шее у нее были две жемчужные нити: короткая обвивала горло, а та, что подлиннее, лежала чуть повыше соблазнительных холмиков. И чем ближе она подходила, тем сильнее его к ней влекло; его одолевало мучительное желание овладеть ею, сделать своей…

– Добрый вечер, Анджелина, – приветствовал граф с улыбкой.

– Милорд, что-то случилось? – спросила она, глядя на него с беспокойством.

– Нет. А должно было?

– Вы как-то странно вели себя в гостиной…

– Разве? Просто я хотел поговорить с вами наедине.

– Что ж, прекрасно. Тогда я смогу еще раз поблагодарить вас за визит к миссис Уонн.

– А я смогу поподробнее расспросить Уонн, как вы проводили время с капитаном Максуэллом. Так как же?

– К чему вам это?… – удивилась Анджелина.

Она явно уклонялась от прямого ответа, хотя знала, что это его раздражает, но он все-таки выяснит все, что намеревался.

– Полагаю, вам о многом нужно было поговорить после годичной разлуки, не так ли?

– Мы старались получше узнать друг друга, вот и все. – Анджелина облизала губы и добавила: – Я ведь вам говорила, что до его отъезда мы провели вместе совсем немного времени. Тогда я еще не выезжала в свет, поэтому мы почти не встречались.

– Совершенно верно, – кивнул граф. – Капитан Максуэлл намного старше вас, верно?

Девушка долго медлила с ответом. Наконец в некоторой растерянности пробормотала:

– Я не знаю, сколько ему лет.

– Полагаю, он лет на двадцать старше вас.

– Для меня возраст значения не имеет.

– Скажите, а он говорил вам, при каких обстоятельствах был ранен?

Анджелина нахмурилась и осмотрелась, словно хотела убедиться, что за ними никто не наблюдает.

– Нет, не говорил. Но в этом нет ничего удивительного. Ему наверняка очень трудно об этом рассказывать. А почему вы спрашиваете?

Харрисон невольно вздохнул. Неужели она действительно не понимает, что он ревнует, что ревность терзает его дни и ночи?

– Просто любопытно, вот и все. – Граф пожал плечами. – Ведь и вам хотелось бы знать, что с ним случилось, не так ли?

– Полагаю, что да, – призналась Анджелина. И тут же добавила: – Но расспрашивать его было бы слишком смело, милорд. Я бы ни за что на такое не решилась. Вам бы понравилось, если бы кто-то стал расспрашивать о ваших увечьях?

Харрисон с улыбкой пожал плечами. Черт возьми, он годами участвовал в различных опасных эскападах, но никогда не получал серьезных ранений.

– Анджелина, какие у меня могли бы быть увечья?

– Все знают, что прошлой осенью у вас была дуэль, – проговорила девушка ледяным тоном. – Известно, что вы убили человека, а сами были ранены. Но, очевидно, ваши шрамы не так заметны, как шрамы капитана Максуэлла. Однако я уверена, что они у вас есть.

О да, у него имелись шрамы, но такие шрамы на теле не видны…

– Совершенно верно, я дрался на дуэли прошлой осенью, но по настоянию противника. Я ранил его, но он остался жив. А на мне ни царапины. Многие были свидетелями нашей дуэли, и эти джентльмены знают правду.

Девушка с сомнением взглянула на собеседника.

– Но я слышала, что вы были ранены, поэтому и не приезжали в Лондон.

Да, у него была ранена душа, и он скорбел об утрате Мадди, брата и их детей. А также привыкал к титулу, которого не был достоин. Он учился быть графом и управлять огромным поместьем, которое не должен был унаследовать. Но Харрисон не хотел обо всем этом говорить, поэтому с усмешкой заявил:

– Досужие сплетники вечно обсуждают факты, в которых нет ни унции правды. – Немного помолчав, граф тихо добавил: – Знаете, сегодня вечером я кое-что услышал… Говорят, капитан Максуэлл поцеловал вас в день своего визита.

Анджелина ахнула и снова осмотрелась.

– Вы не могли такого слышать! – заявила она.

– Означает ли это, что его губы не коснулись ваших?

– Конечно, нет! – воскликнула Анджелина в негодовании. – Капитан ничего подобного не делал. В отличие от человека, стоящего сейчас передо мной, он настоящий джентльмен. Кроме того… Как он мог целовать меня, если мой отец ни на секунду не оставлял нас наедине?

«Браво, мистер Рул!» – мысленно воскликнул Харрисон. Окинув взглядом коридор и убедившись, что там никого нет, он тихо сказал:

– Поверьте, капитан вполне на такое способен. – С этими словами граф взял девушку за руку и быстро повел по коридору.

Анджелина послушно шла за ним и даже не пыталась его остановить. Минуту спустя Харрисон открыл дверь черного хода и осторожно подтолкнул ее к крыльцу. Лампа у входа не горела, но неяркий лунный свет, лившийся со звездного неба, все же разгонял тьму. Дул холодный ветерок, но не мог остудить пылавшее лицо Анджелины.

– Почему вы… привели меня сюда? – пробормотала она.

Граф склонился над ней и прошептал:

– Чтобы сделать вот это…

В следующее мгновение он припал губами к ее губам. Ошеломленная, она почти не сопротивлялась. А через несколько секунд обхватила руками его шею и крепко прижалась к нему, тая в его объятиях. Плоть Харрисона мгновенно восстала и отвердела. Он страстно желал Анджелину и хотел, чтобы она знала об этом, поэтому, целуя ее, все крепче прижимал к себе. Отвечая на его поцелуи, она глухо стонала и тем самым еще больше его распаляла.