– Поговорим о чем? О том, что ты пошел к ней, вместо того чтобы вернуться к собственной семье? Что я должна думать?

– Я истекал кровью, черт побери! И не собирался набрасываться на нее с любовными ласками. Она спасла мне жизнь!

Плечи Эмили опустились. Он добавил:

– Подожди меня в конюшне.

Она подчинилась, но по выражению ее лица Стивен понял, что разговор этот далеко не закончен.

Убедившись, что она ушла, обратился к Ананту:

– Говоришь, это китайская татуировка. Есть еще один человек с точно таким же знаком на теле. – Стивен тщательно выбирал слова, стараясь не открыть слишком много. – Его имя Карстерс.

– На вашем месте я не стал бы слишком доверять ему, милорд. Этот человек предал лорда Холлингфорда его врагам.

Стивен вспомнил, как виконт сидел у него и признавался в финансовых затруднениях. Может ли быть, что Карстерс сам украл полученные за рейс деньги и пытался свалить вину на Дэниела? Или еще на кого-нибудь?

– Если у меня появятся еще вопросы, вы будете в деревне?

Анант кивнул:

– Я расскажу все, что смогу, сахиб. – Темное лицо индуса смягчилось. – И если позволите, я хотел бы еще раз повидать Ройса и малышку Викторию. Я помогал заботиться о них, когда Лорд Хол-лингфорд был не в состоянии это делать.

Стивен разрешил и еще раз поблагодарил Анан-та за информацию. Индус низко поклонился и скрылся из вида.


В ту ночь в спальне Эмили слабо горел камин. Эмили сидела в кресле, обхватив руками колени. Хлопковая ночная рубашка закрывала ее тело от шеи до лодыжек. Открылась дверь, она повернула голову и увидела входящего Стивена. Он был в ярости.

Эмили невольно сжалась. За всю обратную дорогу в Фолкирк они не обменялись ни словом, и теперь Стивен показался ей похожим на волка, загнавшего добычу.

– Мы не закончили разговор.

Стивен снял сапоги для верховой езды, затем сюртук. Поймал на себе ее взгляд и развернулся, чтобы расстегнуть рубашку. При виде его обнаженной спины щеки Эмили вспыхнули. У основания шеи темнела китайская татуировка.

Непонятная отметка на чужом языке придавала ему опасный вид и делала похожим то ли на хищника, то ли на бывалого наемника. Эмили уже в который раз подумала о том, что может означать этот таинственный знак?

Он подошел и оперся на спинку кресла. Неяркие отблески пламени играли на тугих мускулах его груди. Он стоял так близко, что Эмили почувствовала слабый аромат бренди в его дыхании. Но он, вне всяких сомнений, был трезв.

– О-о... – Она так разозлилась на него сегодня, что едва могла разговаривать. Нет, она просто приревновала его. Еще бы! Другая женщина перевязывала его раны.

Логика говорила, что он не сделал ничего плохого, но ревность не сдавалась. Эмили хотелось выцарапать глаза женщине, которая посмела прикоснуться к ее мужу. Даже если это прикосновение было вполне невинным.

– Ты обвинила меня в том, что я поехал к любовнице и тем самым позволил твоему брату умереть.

Она поднялась с кресла и положила руки ему на теплую грудь.

– Да, это правда. Я злилась при мысли о твоей неверности. И действительно винила тебя в смерти Дэниела. – Она опустила глаза. – Но это было до того, как я узнала правду.

– Клянусь, я не прикасался к Патриции ни в ту ночь, ни после.

Эмили прислонилась пылающим лбом к его груди и поверила.

– Ну что, ты не собираешься кидаться на меня с ножом? Угрожать отравленным чаем? – Он провел руками вниз по ее спине, вдоль позвоночника. Затем мягко притянул к себе и прижал, так что она ощутила его твердую плоть.

Внутри шевельнулся страх, но она подавила его. Она хотела быть сегодня с ним, заявить на него свои права, изгнать из его памяти всех женщин, кроме себя.

Его пальцы пробежались по ее спине, собирая ткань, так что подол рубашки приподнялся до колен и выше. Еще одно движение – и руки проникли под тонкую ткань, а теплые ладони легли на обнаженные ягодицы. Ощутив это прикосновение, Эмили закрыла глаза.

– Я так же раздевал тебя в нашу брачную ночь?

– Я... сама разделась. Я ждала тебя в постели.

При одном воспоминании об этом ее соски напряглись. Его руки ласкали ее бедра, а между ногами нарастал влажный жар. Он с силой притянул ее к себе, и теперь лишь тонкий барьер ткани отделял от нее каменную твердость его естества.

Стивен поцеловал ее. И обоим показалось, что их первая брачная ночь была вчера. Она обхватила его руками за шею и прижалась всем телом.

– Помоги мне все вспомнить, – шепнул он. Эмили подняла руки, и он аккуратно стащил с нее рубашку. Теперь, когда она стояла перед ним обнаженной, взгляд Стивена вспыхнул. Он поцеловал ее снова. На этот раз поцелуй получился требовательным, его губы полностью пленили ее рот. Она и сама готова была сдаться, ее страсть требовала выхода. Он опустил голову к ее груди и прошелся языком вокруг напряженного соска.

Дрожащими руками она расстегнула на нем штаны и высвободила напряженный член. Не в силах устоять, обхватила его ладонью и принялась поглаживать, ощущая под пальцами то его гладкую длину, то закругленную головку.

По выражению лица Стивена было похоже, что его застали врасплох. Его глаза были закрыты, а когда Эмили с легким давлением провела рукой вдоль всей его длины, он с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

– Я уже трогала тебя так, раньше. Не помнишь?

Он покачал головой и застонал, когда большой палец Эмили прошелся по влажной впадинке на самом кончике. Он поцеловал ее с такой страстью, что по ее телу пробежала долгая волна наслаждения.

Он поймал ее запястья и направил ее спиной к кровати. Она легла, ожидая его. Он тут же запустил пальцы в ее влажную глубину. Ритмичные ласки заставили Эмили изо всех сил вцепиться в одеяло.

– Ты моя жена, – прошептал он. – Больше никого нет.

Внутри все сжалось от острого и горячего желания. Он продолжал поглаживать бархатные глубины, и у Эмили перехватило дыхание.

– Я хочу попробовать тебя на вкус.

Она не успела даже возразить, а его язык уже коснулся самых интимных ее глубин, проник внутрь. Она выгнула спину и задрожала от неудовлетворенного желания.

– Стивен!..

Язык Стивена двигался там, внутри, она вцепилась руками в его волосы и широко раздвинула ноги. Накатило сладкое безумие, бедра вздымались и опадали помимо ее воли.

Но вот она ощутила у самого входа кончик его напряженной плоти. Будто дразня, он наполовину вошел в нее. Дыхание вырывалось из нее короткими всхлипами, а он вошел и снова исчез. Теперь его член был полностью покрыт ее влагой.

– Иди ко мне, – умоляюще проговорила она. После мгновенного колебания он наконец полностью погрузился в нее и, обхватив руками ее ягодицы, начал двигаться в мощном ритме, заставляя ее тело отвечать ему.

Она была так невинна в их первую ночь, она ничего не знала, но он любил ее так, что на следующее утро все ее тело болело. Милостивые небеса, как же ей не хватало его все эти месяцы!

Стивен заставил ее закинуть ноги ему за спину. Он целовал ее грудь, с силой всасывая соски.

Эмили дрожала, ее тело радостно принимало его. Он раз за разом полностью погружался в нее, становясь, кажется, еще тверже. Эмили внезапно затопила жаркая влага, и она прикусила губу, чтобы не закричать. Мышцы конвульсивно сократились, сжав его член. Через несколько секунд Стивен выгнулся всем телом и, не выдержав, громко застонал.

Потом он лежал сверху, накрыв ее собой, будто одеялом. Эмили никак не могла успокоить дрожь.

– Я сделал тебе больно? – спросил он.

– Нет, – коротко ответила она. Она не могла 'заставить себя признаться, как ей не хватало Стивена все это время.

Он высвободился, перекатился и лег рядом. Поцеловал в плечо.

– Мне надо вернуться в Лондон.

– Зачем?

– Я хочу еще раз поговорить с Карстерсом о татуировке и о том грузе. – Он осторожно запустил ладонь под ее тело, наслаждаясь шелковистой мягкостью кожи. – И я хочу, чтобы вы с детьми остались здесь.

Мысль о том, что он отправится куда-то сражаться с невидимым врагом, а она останется сидеть с детьми, не понравилась Эмили. К тому же не отпускали мысли о визите стряпчего... Эмили повернулась и посмотрела на Стивена:

– Как быть с моим дядей Найджеяом?

– А что с ним?

– Что, если он попытается забрать у меня детей, пока тебя не будет? Мистер Робинсон сказал, что я должна отвезти их к нему в имение.

– Когда увидим завещание, тогда и решим, что делать. Я уже сказал, что поеду и поговорю с ним. Может быть, мне удастся уговорить его подождать.

– Но что, если все-таки придется их отдать?! Его руки крепче сжали ее.

– Тогда нам придется подчиниться закону. Она отпрянула и вгляделась в его лицо, как будто не в состоянии поверить сказанному.

– Ты не будешь за них бороться?

Он сохранил на лице спокойное выражение.

– Ты что, правда веришь, что я отдам детей чужому человеку?

– Не знаю. – Эмили села.

– Ты не веришь, что я смогу их защитить. – Лицо Стивена потемнело от обиды и раздражения.

– Я боюсь. – В памяти Эмили замелькали картинки. Вот брат, он весело смеется, а ведь он давно мертв, и похоронен, и лежит в холодной земле. – Я не хочу, чтобы пострадал еще кто-нибудь.

– Доверься мне, – требовательно сказал он. – Детям здесь будет безопаснее, чем в Лондоне. Ты не хуже меня это знаешь.

– Нет, не знаю. На меня напали здесь, – возразила она. – Нам надо держаться вместе.

Стивен притянул ее.

– Они добиваются моей смерти, Эмили. Не смерти детей.

Ей невыносима была мысль о том, что он в Лондоне будет подвергать себя опасности. Откинув покрывало, Эмили потянулась за пеньюаром, но он остановил ее:

– Дай мне подумать и разобраться в этом деле. Я сделаю все, что смогу, чтобы дети остались с нами.

– Я не отдам их! – Она смотрела на него полными слез глазами. – Это мои дети, а не моего дяди.

– Может так оказаться, что у тебя не будет выбора.

Неужели он это всерьез? Он не понимает! Хотя рожала их не она, Ройс и Виктория – все, что у нее осталось от семьи. В груди Эмили разыгралась настоящая буря эмоций.

– Мне нет дела до того, что говорит закон!

– А мне есть.

Слова Стивена шокировали ее, лишив дара речи. Неужели он будет следовать букве закона, вместо того чтобы любой ценой сохранить детей? По тому как Стивен сжал челюсти, было похоже, что будет.

А она не сможет оставаться с человеком, который не готов защищать тех, кого она любит.

Глава 16


Позднее утреннее солнце бросало острые лучи сквозь щели в плотных занавесях. Стивен сидел один в кабинете и занимался хозяйственными книгами. Вчера Эмили выгнала его из своей спальни, что, естественно, не могло не ухудшить его и без того дурного настроения. Она повела себя как истеричная баба и попросту отказалась выслушивать его разумные доводы. Ему-то казалось, что после проведенной вместе ночи их отношения изменятся.

Если в завещании дети действительно отданы на попечение Найджела Бэрроу, то закон будет на его стороне. Тем не менее он не отдаст их чужому человеку, не проверив истинность его заявлений.

В дверь постучали. Может быть, его жена пришла извиниться перед ним? Но на пороге кабинета появился Фарнсворт.

– Простите, милорд. Это прислали от стряпчего, мистера Робинсона. – И дворецкий вручил Стивену стопку бумаг.

– Спасибо, Фарнсворт.

После ухода дворецкого Стивен вытащил из внутреннего кармана очки, водрузил их на нос и развернул завещание. Он не мог сказать наверняка, является ли этот документ законным, но на первый взгляд все вроде бы было в порядке. Опекуном Ройса и Виктории, как и боялась Эмили, действительно был назван Найджел Бэрроу.

.Стивен прочел завещание дважды, не нашел ничего необычного и набросал короткую записку своему стряпчему. Единственный способ спорить с законом – прибегнуть к помощи специалиста. А пока он подчинится, но с величайшей осторожностью.

Эмили беспокоил тот факт, что завещание неожиданно обнаружилось именно после приезда Найджела, и Стивен разделял ее беспокойство. Очень может быть, что документ этот просто подделка.

Найджел, помнится, пригласил их погостить, намереваясь оставить детей у себя. Может быть, лучше всего принять приглашение. Только так они смогут узнать, достоин ли этот человек доверия.

Если решение принято, не откладывай дело в долгий ящик, решил он. Жена, наверное, будет в ярости, но Стивен хотел посмотреть своими глазами, что за человек ее дядюшка.

* * *

Путешествие заняло полтора дня. К удивлению Стивена, великолепное имение Найджела намного превзошло самые смелые его ожидания. Стивен обратил внимание и на безупречный сад, и на тщательно подстриженные лужайки.