Майя достала сигарету и, закуривая, поймала себя на том, что в сложившейся ситуации советовать опасно. Поэтому умолкла на полуслове.

— Ты что? — Затянувшаяся пауза заставила Елену повернуться. — Что ты замолчала?

— Знаешь, Еленочка, это такой деликатный вопрос. Напрасно я на тебя наезжаю. Тебе нужно самой решиться.

— Слушай, ты меня агитируешь, а за что? Что, по-твоему, происходит в моей жизни? — Елена развела руки. — Ничего не происходит. Еще осенью я познакомилась с этим немцем. Случайное знакомство, которое не имело продолжения до сегодняшнего дня.

— Да-а, долговато… — Майка сложила губы дудочкой. — Долго же он раздумывал, но все же рискнул.

— Чем рискнул? Это у меня трое детей, двадцать пять лет семейной жизни за плечами. Это мне должно быть страшно. И вообще! — Елена снова вспомнила про отбивные. — Не вижу поводов для такой бурной дискуссии. Мне еще никто ничего не предлагал.

— А если предложит?

— Вы сегодня сговорились, да?

— Я говорю только от моего имени, — поспешила заверить Майя. — Так что ты скажешь, если предложит?

— Тогда и буду думать, — дрогнувшим голосом ответила Деревская. Вспомнила теплый взгляд карих глаз Людвига. Значит, все-таки не забыла? Она лукавит. Быть свободной не так уж весело. Ей необходимо снова ощутить себя защищенной, любимой. Но ведь это предательство самой памяти об Иване, всего, что у них было хорошего!

— Дети вырастут, Ленка. Сама ведь говорила! — изрекла Громова. Взяв с блюда одну из остывших отбивных, она какое-то время молча жевала. Деревская взбила очередную порцию кляра и вопросительно посмотрела на нее. — Отбивные — пальчики оближешь!

— Да что ты об этом! — Елена с грохотом поставила миску на стол. — Вижу, куда ты клонишь. Дети вырастут, а я останусь одна. Знаю. Не хочу загадывать. Будь что будет. Считай, что я смирилась.

— Дети — это еще не вся жизнь.

— Знаешь, а сегодня Сенька вдруг спросил меня, выйду ли я еще когда-нибудь замуж. — Деревская проигнорировала последнюю фразу подруги.

— Что ты ему ответила?

— Что этот человек должен будет любить их так же сильно, как и меня.

Зазвонил телефон. Елена вздрогнула, испуганно посмотрела на Майку, но не двинулась с места. А телефон умолял отозваться.

— Я у тебя дома, Георгиевна! Так что трубку брать придется тебе, — решительно заметила Громова. — Быстро к телефону!

Услышав голос Людвига, Елена не удивилась. Приятный тембр его голоса заставил ее сердце учащенно забиться. Большую половину из того, что он говорил, Елена не услышала. Она была слишком взволнована и пришла в себя, когда Людвиг сказал, что стоит возле ее дома. Деревская прикрыла трубку ладонью.

— Майка, он здесь!

Громова осторожно выглянула в окно. Внизу у их подъезда — иномарка, рядом — высокий мужчина в светло-сером костюме разговаривает по мобильному телефону, а в другой руке держит букет оранжевых роз. Это яркое пятно приковало внимание Майки. Она обожала розы. Ощутив всю романтику происходящего, Громова подняла большой палец вверх.

— Он приглашает меня в ресторан! — Деревская судорожно прижимала ладонь к трубке. Взяла себя в руки: — Людвиг, одну минуту, всего одну минуту.

Елена опустилась на стул. Подняв глаза на подругу, взглядом попросила помочь. Ей нужно поступить правильно. Громова выглядела на удивление спокойной.

— Зачем вам ресторан? — прошептала она. — Приглашай его к себе. Заодно познакомишь с детьми.

— Но Фила нет и Коли. Нет Коли. Без них нельзя. — Елена уцепилась за несуществующую проблему.

— Коля есть!

В пылу разговора никто не услышал, как он вошел. Елена решила, что ключи от квартиры должны быть у него обязательно. Он должен иметь возможность приехать домой в любое время. Николай поцеловал мать в щеку, поздоровался с Громовой.

— Здравствуй, милый, — рассеянно ответила Елена.

— Мама, нельзя так долго разговаривать по мобильному телефону, — назидательно упрекнул Коля, хитро улыбнувшись. — Ты готова принять гостя?

— Гостя? — Елена поднялась, руки ее повисли как плети. Она едва удержала телефонный аппарат.

— Да, гостя. Проходите, Людвиг! — В проеме двери возник улыбающийся, смущенный и взволнованный Людвиг. Николай просто взял его за руку и привел к дверям их квартиры.

Все дело в том, что Деревской остановил свою машину рядом с машиной немца. Пока Николай отключал аккумулятор, протирал ветровое стекло, он успел понять, с кем тот разговаривает. Решение пришло мгновенно.

— Здравствуйте, Еленочка. Это вам. — Людвиг протянул Елене букет.

— Спасибо, — улыбнулась она.

— Какие красивые цветы! — Майка сама представилась немцу. — Майя.

— Людвиг. Очень приятно познакомиться.

— Взаимно.

— Это любимые мамины розы, — заметил Николай, наклонился и прошептал ей на ушко: — Пора звать Арсения и Фила знакомиться.

Елена кивнула, пряча пылающее лицо за оранжевыми бутонами. Арсений тут же оказался рядом. Мужское рукопожатие вызвало у него смущенную улыбку. Незнакомый мужчина улыбнулся в ответ. Арсений то и дело переводил взгляд с нее на Людвига, с Людвига на Колю, потом — на Майю.

— Проходите, сейчас будем ужинать. — Елена нуждалась в помощи.

Майка тут же взяла инициативу в свои руки.

— Я покажу вам, где можно вымыть руки.

Елена осталась с мальчиками. Николай взял ладонь матери и крепко ее сжал. Сейчас это было лучше любых слов.

— Все это очень рано, — проговорила Елена, глядя Николаю в глаза. — Ты же первый осудишь меня?


— Мам, ну что ты говоришь? Никогда не бывает поздно начать все сначала, — ответил он. — Ты сама это знаешь. Смелее!

— Я не готова, — смущенно улыбнулась она. — Прошлое не отпустило меня. Я еще в той жизни, с твоим отцом. Я не могу вот так безоглядно…

— Это всего лишь ужин, мам.

Николай тоже улыбнулся, подбадривая ее. Подбежал Сенька, пытаясь обнять обоих. Он был взволнован и пока не определился, как относиться к этому мужчине. Но, если рядом с ним мама будет чаще улыбаться, Арсений не против. Пусть остается, только бы мама снова стала такой, как раньше. Наверное, он не зря сегодня задал ей столько вопросов. Пришло время отвечать. Только она ничего не говорит и лишь вопросительно смотрит на него.

— Мам, Филиппу он тоже понравится. Я знаю. Хотя он не сразу скажет об этом, — вновь улыбнулся Арсений. — Ты же знаешь, какой он молчун.

Елена одной рукой обняла Николая, другой — Арсения. То, что происходило, казалось волшебным сном. Просыпаться не хотелось — слишком велико было желание узнать, что будет дальше.