— Ага, — согласилась. — Раздвинула ноги и лежи себе спокойно.

— А ты, оказывается, напрочь лишена романтики.

— Я бы так не сказала. Скорее уж, лишена розовых очков, — поправила его. — Так что? Сколько стоит твое тело?

— Не знаю, — честно ответил Павел. — Как-то не задумывался над этим. Но если бы вопрос стоял: жизнь или секс, я бы, ни минуты не сомневаясь, выбрал секс.

— Господи, о какой ерунде мы говорим!

— Тебе можно, у тебя температура, — засмеялся Павел и посмотрел на Ваньку: — А кому-то уже пора в кровать.

Действительно, мальчик заигрался и уснул прямо на полу.

Павел взял сына на руки.

— Не буду его будить. Откроешь дверь, пожалуйста.

— Конечно.

Я, пошатываясь, подошла к двери и распахнула ее настежь.

— Спокойной вам ночи, — пожелала Родимцеву.

— И тебе, ответил он. — Ты не беспокойся, в Уганде вас будут охранять ребята моего друга. С вами ничего не случится.

— Спасибо.

Мы стояли в дверях друг напротив друга: я, придерживая дверь, и Павел с ребенком на руках.

— Ты хотела спросить, почему Иван останется один, если со мной что-то случиться, — напомнил мне Родимцев.

Мне стало неловко: и чего я лезу в чужую жизнь?

— Моя жена, мать Ваньки, умерла, когда ему не было и года, — спокойно сказал Павел. — Ее убили, когда я был на задании.

Такая короткая фраза, и океан боли. Я ощутила ее физически. Задохнулась от нахлынувших чувств, почувствоввала, как заколотилось мое сердце. Павел больше ничего не сказал, повернулся и пошел по дорожке. Я смотрела на понуро опущенные плечи этого сильного мужчины и ощутила, как по моим щекам катятся слезы.

12.

Наш ночной разговор странно сблизил меня с Павлом. Уже на следующий день я поймала себя на том, что смотрю на Родимцева совершенно другими глазами. Теперь я видела не только любящего отца и физически привлекательного мужчину, но и смелого, умного и отзывчивого человека. Кажется, даже его самомнение и любовь к доминированию перестали меня раздражать.

— О чем размечталась? — влез в мои мысли Родимцев — старший.

Я вынырнула из своих мыслей, тряхнула головой, как собака, и уставилась на своего работодателя.

— Катерина, ау, — усмехнулся тот. — О чем ты думаешь с таким дурацким выражением лица?

Я посчитала, что Родимцев перестал меня раздражать? Ошибалась. А этот… гад продолжил:

— Ладно, можешь не отвечать. Мне не интересно. Просто возвращайся в действительность.

И не дождавшись от меня ни слова в ответ:

— Я спросил тебя, нужно покупать Ивану какие-то вещи, или у него всего достаточно?

— Из одежды? — утончила я.

— Угу. Что нужно купить: одежду, обувь, что-нибудь для занятий?

— А на месте этого нельзя сделать?

— Ты хоть примерно представляешь себе, куда мы едем? — поинтересовался Павел.

— Примерно представляю.

— А мне кажется, что не очень. Катерина, Уганда это бедная страна. Для тебя, так просто нищая, да еще у черта на куличках.

— Жопа мира, — кивнула в ответ.

— Для тебя, да. Поэтому если нужно что-то купить, лучше сделать это сейчас. Кстати, подумай, может тебе что-то нужно.

— У меня вроде все есть.

— А у Ивана?

— Шутишь? У него полно всего.

— Хорошо. На месте купить что-то приличное будет сложно.

— Когда мы поедем?

— Сначала тебе нужно сделать последнюю прививку, — напомнил Павел. — Я уеду чуть раньше, проверю дом, в котором вы будете жить.

Он еще что-то говорил, а я поймала себя на мысли, что мы ведем себя не как начальник и подчиненная, а скорее, как супруги со стажем.

— О чем ты опять задумалась? — спросил Павел. — Ты как себя чувствуешь?

— Прекрасно.

— Тогда может быть ты будешь предаваться мечтам о прекрасном принце в свободное от работы время?

Ну вот, опять! Я стиснула челюсти, что бы не сказать в ответ какую-нибудь гадость, но любопытство пересилило.

— Почему о прекрасном принце?

— О чем еще может думать молодая и привлекательная женщина?

— О новых туфлях, — хмыкнула в ответ.

— Я был прав, — ответил Павел. — На лицо полное отсутствие романтизма.

— Я и не скрывала. И потом, ты сам говорил..

— Помню, — перебил Павел.

— Знаешь, — боясь не сдержаться и сказать начальнику что-нибудь резкое, — я пойду. Меня Иван ждет.

— Он еще спит.

— Он сейчас проснется.

— Ладно, — согласился Павел, — тебе виднее.

Я пожала плечами и пошла в Ванькину комнату, мальчик вот-вот должен был проснуться после обеда.

Неужели я и в правду думала, что Павел Родимцев приятный во всех отношениях человек? Вот я дура!

Все последующие дни с Родимцевым — старшим мы почти не виделись, а если и встречались, то практически не говорили. Кажется, он опять избегал меня. Даже за нашими с Ванькой паспортами поехал без нас. Я старалась не думать о моем начальнике, потому что Родимцев будил во мне слишком разные чувства — то очень нравился, то я готова была его придушить. Последнее, по-видимому, было взаимным.

— Завтра я улетаю, — сообщил Павел как-то вечером, входя в Ваньку комнату.

— На работу? — серьезно спросил ребенок.

— На работу, — подтвердил взрослый.

— Утром? — почему-то спросила его.

— Вечером.

— Долго лететь?

— Часов шесть с пересадкой в Аддис-Абебе, — ответил Павел.

— Прямых рейсов нет?

— Увы.

— А мы когда полетим? — спросил Ванька.

— Через неделю, — ответил Родимцев. — Визы вы получили, билеты я заказал. Подготовлю для вас дом и буду встречать.

— А дом какой? — продолжил спрашивать Родимцев — младший.

— Дом? — Павел устроился рядом с сыном на полу. — Дом как дом. На берегу самого большого пресноводного озера Африки.

— Ух, ты! — восхитился Иван. — А в нем можно плавать?

— Нет, в нем водятся кроки.

— Кроки? — не поняла я.

— Крокодилы, — пояснил мне мальчик и добавил: — Жаль, что нельзя купаться.

— Зато ты будешь любоваться самой настоящей Дикой Африкой, — утешил сына Родимцев. — Встречать рассветы и провожать закаты, смотреть на белоснежные вершины гор и бескрайние голубые просторы. А в доме есть бассейн.

Я удивленно посмотрела на Родимцева.

— И кто из нас двоих романтик? — спросила его.

— Я просто люблю Африку, — спокойно ответил Павел.

— Это заметно. Ты говоришь так, что мне уже хочется увидеть все это собственными глазами.

— Не обольщайся, — охладил он мой пыл. — Там достаточно проблем: вырубленные леса, сточные воды и исчезающие виды рыб.

— Там есть какое-то производство?

— Вблизи восточных берегов озера добывают алмазы и золото. Ты когда-нибудь видела необработанные алмазы? Нет? В них есть какая-то первобытная прелесть.

— Есть что-нибудь, чего ты не знаешь об Африке? — поинтересовалась я.

— Папа самый лучший специалист! — с гордостью ответил Ванька.

А Павел, улыбаясь, развел руками.

Через семь дней мы с Ванькой сели в самолет. Среди документов, отданных мне Павлом, была доверенность от Родимцева Павла Петровича, позволяющая сопровождать Родимцева Ивана Павловича в Уганду. В отличие от Павла, вылетевшего вечером, наш рейс был ранним, даже, пожалуй, чересчур ранним. Сонный Ванька устроился в большом кресле бизнес — класса и спросил:

— Катюша, а папа нас встретит?

— Обязательно, — я пристегнула его ремень безопасности. — Папа будет ждать нас в Энтеббе.

— А когда мы там будем?

— Через два часа мы прилетим в Эфиопию, — пояснила ребенку. — Там подождем пару часов и сядем на другой самолет. А потом еще два часа — и прилетим к папе.


— Мы полетим на двух самолетах?

— Да, помнишь, мы говорили об этом с папой?

— Не помню, — сонно ответил мальчик.

— Ты первый раз летишь на самолете?

— Второй, — ответил Ванька. — я летал с папой, когда был маленьким.

Ванька был такой сонный, что я решила не расспрашивать его дальше.

— Поспи, — предложила ему, — еще очень рано.

Вопреки моим опасениям, аэропорт в Аддис-Абебе был большой и современный. Но ужасно грязный. Нам повезло, Павел позаботился о том, чтобы мы не стояли в общей очереди — сразу после посадки нас проводили в бизнес зал, поэтому насладиться сервисом по-эфиопски не удалось. А еще через четыре часа наш самолет совершил посадку в аэропорту Энтеббе, в тридцати пяти километрах от столицы Уганды.

У трапа самолета нас ждал работник аэропорта с табличкой в руках. Хотя в принципе, табличка ему была не нужна — мы с Иваном были единственными пассажирами — европейками на этом рейсе.

Нас проводили на паспортный контроль, а сразу на выходе уже ждал Родимцев — старший. Подхватил сына на руки, поцеловал, потом кивнул мне.

— Сейчас заберем вещи и поедем домой, — сообщил мне Павел, усаживая Ваньку себе на плечи.

— У нас четыре чемодана, — предупредила на всякий случай.

— Только четыре? — с насмешкой спросил Родимцев. — А что так мало?

Сначала я растерялась, потом сообразила, что он подшучивает надо мной.

— Ну извини, — развела руками, — в следующий раз возьму больше.

И осеклась. Вот зачем я это сказала? Вдруг Родимцев подумает что-то не то.

— Правильно, — согласился Павел, — в следующий раз возьмите вещей побольше.

Что бы сохранить лицо, пришлось сделать вид, что я не расслышала его последнюю фразу.

— Мы идем? — спросила Павла. — Ваня сегодня почти не спал, ему нужно отдохнуть.

— Но я не устал, — заявил мальчишка с высоты папиной шеи.

— Иван Павлович, — вскинула голову и сказала со всевозможной строгостью, — вам обязательно нужно отдохнуть. А потом мы будем разбирать вещи и гулять.

— С папой? — поинтересовался Иван.

Я вопросительно посмотрела на Родимцева — старшего.

— С папой, — подтвердил он. — Сегодня я в полном вашем распоряжении.

До нашего нового дома мы доехали быстро. Павел сказал правду, дом стоял почти на самом берегу озера Виктория и ожидаемо был окружен высоким забором.

— Далеко отсюда до города? — спросила, когда мы въехали в ворота.

— Здесь рядом деревня, — ответил Павел. — Но там совершенно нечего делать. Особенно вам.

— Почему? Это опасно?

— С чего ты взяля? — Павел остановил машину перед крыльцом и повернулся ко мне. — Здесь безопасно, настолько это вообще может быть безопасно в Уганде. Просто в деревне нет ничего интересного, кроме маленького рыбного рынка.

Ты интересуешься свежей рыбой?

— Я буду готовить? — поинтересовалась вместо ответа.

— Не любищь готовить? А мне казалось, тебенравиться печь блинчики, — Павел вышел из машины, обошел ее и открыл мне дверь.

— Я могу готовить, — возразила я. — Мне не сложно. Просто уточняю.

— Я уже нанял двух женщин для работы по дому, — ответил Родимцев. — Одна будет готовить, вторая следить за порядком — стирать, гладить, убирать.

— Из местных?

— Не из этой деревни. Их мне посоветовал мой нынешний работодатель.

— Они будут жить в доме?

— И они, и охрана. Не переживай, как видишь, дом большой, к тому же и женщины, и охрана распозожились отдельно. Сейчас ты уложищь Ивана, а потом я покажу дом.

Я повернула голову и увидела, что Ванька уснул прямо в детском автокресле.

— Клиент сломался, — пошутил Родимцев.

— Он встал в два часа ночи, — напомнила ему и потянулась, что бы достать мальчика из машины.

— Не надо, — Павел деликатно отстранил меня. — Я сам.

— Не доверяещь?

— Напротив, — он улыбнулся. — Просто Ванька тяжелый, к тому же я рядом.

Я вошла в дом следом за Родимцевым.

— Детская за втором этаже, — поднимаясь по лестнице, пояснил Родимцев. — Там же расположена твоя спальня и игровая. А комната для занятий на первом этаже.

— А зачем нам такой большой дом?

— Честно говоря, это не было самоцелью. Просто из всех домов, которые мне рекомендовали, этот понравился больше всего.

— Ты скоро уезжаешь?

— Через несколько дней, — ответил Родимцев. — Нужно тут все обустроить и подготовиться к поездке.

Говоря это, Павел вошел в детскую и уложил Ваньку на кровать.

— Пойдемте, я покажу вам дом и познакомлю с кухаркой, помощницей по хозяйству и охраной.

На первом этаже нас уже ждали. В гостиной на диване удобно расположились двое незнакомых мне мужчин. И вот почему-то сразу было понятно, что эти двое одного с Родимцевым поля ягоды. При виде нас они встали.