— Господин Родимцев!

— Один поцелуй и все, — предложил Павел.

— Только один, — согласилась.

Родимцев тут же развернул меня лицом к себе, а я привстала на носочки.

— Папа, Катюша, я готов! — Обрадовал нас Иван. — Поехали скорее!

И странное дело, у него даже вопросов не возникло, а почему это его папа обнимется с воспитательницей.

— И снова облом, — констатировал Родимцев и поцеловал меня в нос.

И весь день проходит мимо меня. То есть я сажусь в джип, еду с Родимцевыми на сафари, послушно кручу головой, разглядывая встреченных нами животных, радуюсь на пару с Ванькой, фотографируюсь и так далее. Но мысли мои далеко. Я все пытаюсь представить себе сегодняшний вечер. Ведь это произойдет сегодня? Ну, в смысле, мы с Павлом займемся …. Экспериментом.

И от этих мыслей становится как-то не по себе. Нет, я давно уже не девочка и о том, чем занимаются мужчина с женщиной, осведомлена во всех возможных подробностях. И скромницей я себе не считаю. Но одно дело оказаться в постели с Родимцевым, когда страсть захватила и нет сил сопротивляться, и совсем другое приехать вечером, уложить Ваньку, принять душ и спокойно лечь в кровать. Как будто мы сто лет женаты, и секс между нами в порядке вещей.

Или это произойдет как-то иначе?

Вспомнила, как Родимцев обнимал меня, и низ живота скрутило сладкой судорогой. Вот это да! А может, все гораздо проще? Может, это все от того, что у меня давно не было мужчины? Постаралась вспомнить, когда последний раз занималась сексом. Получалось, что действительно давно, пару месяцев назад. Да, был у меня мимолетный роман, грозящий перерасти во что-то более или менее серьезное, да только навалилось на меня все сразу: работа, приставучий начальник (как вспомню, так вздрогну), увольнение. И про любовника я забыла. Вылетел из головы, будто и не было его вовсе.

Осторожно покосилась на Родимцева — старшего и мне показалось, что и его мысли заняты отнюдь не сафари. Павел заметил, что я его разглядываю, улыбнулся и выпятил грудь. Позер!

Пожалуй, единственным, кто искренне наслаждался этой поездкой, был Иван, сидящий, как и вчера, на коленях у отца. Одернула себя, хватит предаваться мечтам! Все-таки я здесь совершенно для другого, и пора об этом вспомнить. Достала из рюкзака бутылку воды, следила большой глоток и включилась в разговор мальчика с гидом. Остаток дня я гнала мысли о Павле поганой метлой, всецело посвятив себя ребенку. Изредка чувствовала на себе взгляд Родимцева — старшего. Горячий, пытливый, искушающий. Во время одной из остановок не выдержала, подошла вплотную и сказала тихо, чтобы никто, кроме него, не услышал:

— Хватит на меня пялиться!

Родимцев, ничуть не смутившись, сделал шаг навстречу, сокращая и без того мизерное расстояние между нами.

— Хочу и пялюсь, — заявил нагло.

— Здесь ребенок и посторонние, — напомнила ему.

Павел взял меня за руку и возразил:

— Я ничего неприличного не делаю. Ваньке до наших взглядов дела нет, а гид и водитель вообще уверены, что ты моя жена.

— А ты и рад стараться, — возмутилась, потянув свою конечность на себя.

— Конечно, — Павел и не думал меня отпускать. — У меня после сегодняшнего утра стресс и моральная травма. Меня лечить нужно.

— Опять? Что ж ты такой травмированный? — издевательски поинтересовалась у него.

— Да уж какой есть, другого у тебя не будет.

— Ну, — я тоже умею быть наглой, — это мы еще посмотрим.

Павел окинул меня насмешливым взглядом и ответил:

— Тут смотри — не смотри, бесполезно. Будешь меня сегодня вечером лечить, медсестричка.

— Извращенец! — сказала громко, резко выдернула руку и отошла от нахала.

Ванька услышал мое последнее слово и тут же отреагировал:

— Катюша, а что что такое извращенец?

И так как я не спешила отвечать, повернулся к отцу.

— Папа? — спросил пытливо.

— А я не знаю, — ответил Павел и бросил на меня веселый взгляд. — Спроси у Кати, она у нас все знает.

Гид, ни слова не понимающий по-русски, недоуменно глядел на нас. Я было окончательно растерялось, но наглый взгляд Родимцева — старшего привел в чувство.

— А гепарды здесь водятся? — игнорируя вопрос мальчика, обратилась к гиду. — Мы сможем их увидеть?

— Если повезет, — ответил он мне, — я знаю, где они могут быть.

— Ванька, — с энтузиазмом воскликнула я, — представляешь, гепарды?! Нам обязательно нужно на них посмотреть!

И все, ребенок забыл, о чем мы говорили до этого, всецело переключившись на животных.

— Меня гепардами не соблазнишь, — шепнул Павел, когда мы усаживались в машину. — Придумай что-нибудь поинтереснее.

— Кружевное боди подойдет? — сорвалось с языка.

— Вау, — обрадовался мой работодатель. — Заметано.

— Я пошутила, — пошла на попятный.

— Нет уж, никаких пошутила. Вечером покажешь.

И видя, что я готова продолжить спор, добавил веско:

— Я все сказал.

Он еще и диктатор!

27.

Чем ближе был вечер, тем больше я нервничала. Павел это заметил и, улучив момент, спросил тихо:

— Юная и наивная девственница?

И все, мою нервозность как ветром сдуло.

— Мафиози! — не осталась в долгу.

После ужина Павел обратился к сыну:

— Иван, ты же уже большой мужчина?

Ну, какой пятилетний мальчик не согласится, был взрослым мужчиной?

— Конечно, — серьезно кивнул мальчик.

— Значит, спать будешь отдельно, — сообщил сыну Родимцев — старший. — Не к лицу взрослому мужчине делить постель с Катериной.

В этом момент я как раз пила сок, и услышав такое заявление, подавилась. Павел похлопал меня по спине и продолжил:

— Так что у тебя будет отдельная спальня. Как дома.

— А вы с Катей, где будете спать? — задал вопрос ребенок. — Тут только две кровати.

— Как-нибудь разместимся, — ловко ушел ответа Родимцев — старший.

— Кровать большая, — продолжил Ванька, — вы там уместитесь. Или тебе тоже нельзя спать с Катей?

Теперь уже соком подавился Павел. Откашлялся и посмотрел на меня. Пришлось прийти ему на помощь.

— Вань, папа имел в виду, что такие большие мальчики, как ты, не спят с воспитательницами, тем более что тут есть прекрасная кровать, специально для тебя. А взрослые, такие, как твой папа, могут спать с женщинами. Если те не против.

Сказала и осеклась. Теперь на меня заинтересовано смотрели оба Родимцева. А Павел (гад такой!) даже покивал весело, мол, продолжай — продолжай, очень интересно.

Но Ванька, золотой ребенок, не стал цепляться к словам.

— Я понимаю, — согласился со мной. — А папа может уступить тебе вторую кровать и лечь на диване. Он сам говорил, что девчонкам нужно уступать.

Теперь уже я весело посмотрела на Родимцева — старшего. Ну, что скажешь? Но Павел решил не продолжать дискуссию.

— Так, давайте-ка укладываться. Завтра рано вставать. Иван Павлович, марш в душ. Катерина Алексеевна…

— Тоже в душ? — перебила его.

Павел грозно глянул на меня и продолжил:

— Катерина Алексеевна, будьте так любезны, присмотрите за молодым человеком.

— А вы, Павел Петрович, чем займетесь? — кажется, я обнаглела.

— А я попрошу, что бы здесь убрали и закажу вина. Надеюсь, ты не против?

Я не стала отвечать, ушла вслед за Иваном.

Помогла умыться, укутала в полотенце и отнесла в кровать.

— Сказку почитать? — предложила привычно.

— Угу, — сонно согласился мальчик.

И пока я листала книжку, выбирая, что читать, Ванька уснул. Погасила ночник, поправила москитную сетку и вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Гостиная в мое отсутствие преобразилась. Унесли остатки нашего ужина, а на полу расставили маленькие светильники. Получилось очень романтично. Родимцев ждал меня, сидя в кресле. Рядом с ним, на низком столике, стояла бутылка вина, пара бокалов и какие-то фрукты.

— Уснул? — спросил Павел, разливая вино по бокалам.

— Ты не поверишь, но мгновенно.

— Устал, — он дождался, когда я сяду в кресло напротив и протянул мне бокал. — Попробуй, это хорошее вино.

Сделала глоток, действительно хорошее.

— Вкусно, согласилась и задала вопрос: — Мы здесь надолго?

— Думаю, еще пара дней, и можно ехать дальше.

— А говорил, что можем остаться здесь жить, — шутливо подначила его, выбирая из фарфоровой менажницы клубничку повкуснее.

Павел глазами проводил ягоду до моих губ и ответил:

— Да в чем проблема? Хочешь здесь жить — будем жить.

— Так просто?

— А зачем усложнять? Жизнь вообще штука довольно простая. Но вот жить здесь не самая хорошая идея. Это все-таки лодж, и всегда будет полно народа. Лучше арендовать дом где-нибудь неподалеку, хотя я предпочёл бы берег океана. Надо съездить, посмотреть.

— Дом? — уточнила на всякий случай, ширина чужого размаха впечатляла и сбивала с толка.

— Если хочешь, и дом тоже. Но я про океан. А лучше полетели на Занзибар, — предложил Павел.

— Слушай, у нас есть хоть какой-нибудь план? — поинтересовалась у него. — Или мы так, куда юбка понесет, туда и мы за ней?

Родимцев захохотал.

— Это ты хорошо про юбку сказала, — похвалил и, заметив, что мой бокал пуст, налил еще вина.

— Спасибо, — поблагодарила машинально. — И все-таки, план есть?

— Конечно, — Павел согласно кивнул. — Я собираюсь тебя слегка подпоить и совратить.

И искушающе улыбнулся, глядя мне прямо в глаза. Ожидал смутить? Не на ту напал.

— Это был мой план, — заявила в ответ и пояснила: — Я хотела тебя напоить и совратить.


— А поить зачем? — удивился Родимцев. — Не надо меня поить, я совершенно готов к совращению.

Откинулся в кресле и скомандовал:

— Начинай.

Теперь мне стало смешно. Хмыкнула и пригубила еще вина.

— А у тебя все работает? Не хотелось бы разочароваться в последний момент.

— Самое время проверить, — в тон мне ответил Павел и добавил серьезно: — Кать, ты мне нравишься. Очень. И я хочу тебя. Безумно и прямо сейчас. Только вот не знаю, может ты уже передумала?

Это был прекрасный шанс отступить. Но для себя я все уже решила еще утром, и идти на понятный не собиралась.

— Не передумала, — глядя в голубые глаза, ответила решительно.

Павел кивнул, но с места не сдвинулся. Я тоже продолжала сидеть в кресле. Наступила какая-то неловкая пауза.

А потом Родимцев как-то неуловимо перетек из кресла, умудрившись при этом не опрокинуть столик, и оказался около меня. Опустился на пол, обхватил руками мои ноги и уткнулся лицом в коленки.

— Не бойся меня, — пощекотал дыханием.

— Не буду, — пообещала, чувствуя, как его пальцы поглаживают косточки на щиколотки.

Павел потерся лицом о мои голые ноги, лизнул одно колено, потом другое. Его руки, вычерчивая замысловатые узоры на моей коже, поднялись выше, подхватили меня под коленки и потянули на себя.

Я почти лежала в кресле, а Павел уже поглаживал мой живот. Щетина чуть царапала кожу, пальцы надавливали на какие-то неведомые точки, которые в ответ загорались чувственными огоньками.

— Расслабься, — попросил Родимцев. — Просто получай удовольствие.

И я последовала его совету. Что-что, а доставлять удовольствие Павел умел. Через какое-то время, когда я пришла в себя и чуть отдышалась, глянула на часы и изумилась: прошло всего полчаса. Но зато каких!

Тело было переполнено наслаждением, хотелось просто свернуться калачиком и поспать немного.

Но у Родимцева были на эту ночь другие планы.

— Катерина, — сказал он строго, — не время расслабляться. У нас еще прошлый эксперимент не окончен, и новый уже назрел.

— Новый? — слабо отозвалась я.

— Новый, — решительно подтвердил Родимцев и встал с пола. — Ты сама идти сможешь?

— А куда?

Он демонстративно закатил глаза и подхватил меня на руки.

— Понесу, — сообщил. — На всякий случай.

— Далеко? — попробовала зайти с другой стороны.

— Ты что, всерьез думаешь, что все закончено? — удивился Родимцев. — Даже и не мечтай, ночь только началась. Мне досталась восхитительно страстная женщина, и я намерен насладиться этим по полной. Сначала ванна. Или душ?

— Душ, — решила я.

— Ванна романтичней, — возразил Павел, — но она какая-то маленькая. Мы вместе не поместимся. Вернемся домой, установлю джакузи. Огромную.

Я вопросительно на него посмотрела.

— Экспериментировать будем, — пояснил Родимцев. — А сейчас, пожалуй, действительно лучше в душ. Я тебе спинку потру. Ну, и другие части тела.