Потом была дорога. Самолет, опять дорога и еще один самолет. И вот мы приземлились в международном аэропорту Энтеббе.

Получалось прямо как в поговорке: с корабля по бал. Утром мы прилетели, вечером должны были ехать на прием к Акинтола.

Мне лично ехать не хотелось ужасно, тем более, что я прекрасно представляла, кого мы там встретим. Ведь ясно, что любимая дочь обязательно явиться, чтобы поздравить отца с днем рождения.

Пообщавшись с Аданной Лезеди несколько раз, понимала: ничего хорошего ждать от избалованной принцессы не приходится. С этой стервы станется устроить скандал. Нет, с Родимцевым она связываться не будет. Не ее уровня игрок. А вот прилюдно унизить меня вполне себе может попытаться. И что мне, драться с ней? Вряд ли Павел скажет «спасибо», если я повыдергиваю патлы хозяйской дочери.

Но делать было нечего, поэтому к назначенному времени я была во всеоружии. Платье, прическа, макияж.

Сашка, сидящий на диване в гостиной, при виде меня залихватски свистнул.

Я прошлась походкой от бедра и покрутилась перед ним, демонстрируя себя со всех сторон.

— Да-а-а, — протянул Александр, — как-то не разглядел я тебя раньше.

— Не повезло тебе, — согласилась с ним. — А где Павел?

— Уже иду, — раздалось от дверей, и я повернула голову.

Все-таки смокинг это вещь. Правда, его еще нужно уметь носить. Смокинг у Родимцева был отпадный, явно сшитый на заказ первоклассным портным. А уж держался Павел как наследный принц крови. И что мне оставалось делать в такой ситуации? Только соответствовать.

Родимцев придирчиво оглядел меня и по-хозяйски стал поправлять на мне наряд, поддергивая вырез на спине вверх.

— Лучше завернуть ее в ковер, — издевательски предложил Сашка. — Все равно без дела лежит.

Я возмущенно на него посмотрела.

— Лучше отправить ее переодеться, — хмуро ответил Павел. — Но ведь не пойдет.

Я отрицательно замотала головой, подтверждая: не пойду!

— Упрямая, — усмехнулся Павел.

— Два сапога пара, — продолжал веселиться Александр.

— А ничего, что я тут стою? — напомнила о себе. — Это, в конце концов, неприлично.

— Неприлично ходить в таком наряде, — стоял на своем Родимцев.

— Зачем тогда покупал? — спросила у него.

— Дурак потому что, — ответил Родимцев и тяжело вздохнул.

Я скрестила руки на груди, давая понять, что готова стоять насмерть.

— Ладно, — махнул он рукой, — поехали. В конце концов, какой день рождения без драки?

— Свадьба, — поправила его. — Свадьба без драки.

— Да? — Павел вскинул брови. — А у нас будет день рождения, для разнообразия, так сказать.

— Родимцев, если ты собираешь устроить потасовку…

— Да, ни, боже мой! — перебил он меня. — Катюша, где я, и где потасовка? Это просто смешно. Нет, это не мой масштаб. Драка, и только драка. Кровавая.

— Я не поеду, — пригрозила ему.

— Вот и хорошо, — тут же согласился Родимцев. — Сейчас переоденешься и дома посидишь. А я быстренько съезжу и вернусь.

— Ты специально?!

— Вы опоздаете, — напомнил Саша.

— Поехали, — Павел открыл входную дверь.


Дом семьи Акинтола поражал роскошью. Мрамор, золото и драгоценные камни. Слуги в ливреях. В саду я заметила павлинов. Гости, которые выглядели, как члены королевских семей. Лимузины и роллс-ройсы, этих гостей доставляющие. На шее одной из дам сверкало колье с таким неприлично огромным бриллиантом, что я, было, усомнилась в его подлинности.

Мое платье выглядело именно так, как нужно на этой тусовке. Шикарно. Ну и что из того, что мою шею не обнимало колье за миллион долларов? Зато я держала под руку самого лучшего кавалера из всех возможных.

Вслед за вереницей приглашенных, мы с Родимцевым прошли в дом.

Ну, кто бы сомневался, нас ждала роскошная лестница. А наверху, как вишенка на торте, именинник (или новорожденный?) собственной персоной. Рядом с ним, сверкая белозубой улыбкой, стояла Аданна.

Медленно поднимаясь по лестнице, я разглядывала ее из-под ресниц.

Она была в белом кружевном платье, подчеркивающем гладкую, темную кожу. Никаких бриллиантов, на Аданне Лезеди в этот вечер был только жемчуг.

«Фаты не хватает», — мрачно подумала я.

И верно, единственная дочь министра Акинтола выглядела, как счастливая невеста в ожидании своего жениха.


31.

Оценив вид соперницы (да-да, я ни минуты в этом не сомневалась!), подумала: а не упасть ли в обморок? У Павла великолепная реакция, вряд ли он позволит мне позорно скатиться с лестницы. Зато появится прекрасный повод покинуть дом семейства Акинтола прямо сейчас. И подпортить игру Аданне.

А с другой стороны, наши так просто не сдаются! И в обморок я могу упасть в любой момент. Так что вперед, на штурм!

Мы поравнялись с хозяевами.

— Рад вас видеть, — благостно кивнул нам министр.

— Благодарим за приглашение, — церемонно ответил Павел. — Примите наши искренние поздравления.

В знак благодарности Аката Акинтола чуть склонил голову.

— Вы не представите вашу спутницу? — Акита с интересом посмотрел на меня.

— С удовольствием, — рука Павла легла мне на талию. — Госпожа Екатерина Романова, мой большой друг.

Я выдала свою самую лучшую улыбку. Акита подхватил мою руку и церемонно поцеловал. А мне захотелось незаметно вытереть ее о платье. Еле сдержалась.

— Мою дочь, — министр кивнул за спину, туда, где стояла Аданна, — вы знаете.

Пришла моя очередь сдержанно покивать. Знаю, знаю.

— Ну, здравствуй, моя пропажа, — Аданна выпорхнула из-за отцовского плеча и, напрочь игнорируя отца, меня и остальных гостей, прильнула к губам Родимцева.

Мои кулаки сжались сами собой. Мне уже можно вцепиться ей в волосы? Или стоит еще немного подождать?

Павел, все еще продолжая обнимать меня, исхитрился оторвать от себя эту акулу. Аданна бросила в мою сторону победный взгляд и отступила на прежнее место — за плечо отца. Правильно, так вроде бы надежнее. Но если мне шило в задницу попадет, никакой министр не остановит. А эта б…. Легкомысленная особа, стоя за плечом хозяина дома, медленно провела языком по губам. Она еще и дразнится!

В попытке успокоится я глубоко вдохнула, стараясь сделать это незаметно. Но Акита Акинтола увидел и с интересом энтомолога окинул меня взглядом. Улыбнулся предвкушающее. Ну и семейка!

— Русские не сдаются, — прошептал мне Павел, как только мы отошли от папеньки с дочкой.

— Да где здесь русские, — хмыкнула выразительно.

— Ты да я, да мы с тобой, — ответил Родимцев. — Разве мало?

— Ты подлизываешься, что ли? — осенило меня.

— С чего бы это? — Павел невинно похлопал глазами.

— Дай-ка подумаю, — я приложила указательный палец по лбу, делая вид, что глубоко задумалась. — Возможно, ты чувствуешь себя виноватым? Это ведь тебя пару минут назад прилюдно обслюнявила какая-то левая баба? Или я что-то путаю?

— Ревнуешь, — с удовлетворением заметил Павел. — Это хорошо.

— Хорошо, что ревную? — уточнила у него.

— Ага.

— И чем же это хорошо? — спросила подозрительно.

— Ревнуешь, значит любишь, — убежденно ответил Родимцев.

А вид такой довольный, как у кота, обнявшегося сметаны.

— Не обольщайся, — решила немного остудить нахала. — Просто не люблю попадать в дурацкие ситуации.

Павел явно обирался ответить что-то едкое, но я не дала ему рта раскрыть.

— А шампанское здесь подают?

— Шутишь? Здесь подают не просто шампанское, — Павел огляделся в поисках официанта. — Здесь подают Cristal.

— Всегда хотела попробовать. Надо же узнать, настолько ли оно хорошо, чтобы стоить таких денег.

Родимцев нашел глазами официанта, сделал знак рукой, подзывая его, и ответил:

— Вот сейчас и решишь.

Нам подали знаменитый Cristal. Взяла хрустальный бокал, медленно пригубила элитный напиток. М-м-м, пожалуй, богачи правы, предпочитая эту марку.

— И как? — спросил Павел.

Пару глубоких глотков, и мой бокал пуст. Павел протянул мне свой.

— Когда выйду замуж за миллионера, — ответила, сделав глоток из его бокала, — буду пить его каждый день.

— Обязательно за миллионера? — уточнил Родимцев.

— А кто еще будет поить меня шампанским стоимостью тысячу долларов за бутылку?

— Ну, — Павел пожал плечами, — я могу.

Любая другая на моем месте, тут же ухватилась за эту фразу. Похлопала бы ресницами, с придыханием спросила бы: «О чем ты?», или, прижимая руку к взволнованно колышущейся груди сказала: «Я не понимаю тебя». Или что-нибудь еще, в этом роде. У женщин масса приемов и уловок.

Ага, разбежались. Ничем я хлопать не буду и спрашивать или уточнять тоже не буду. Надо ему, пусть сам скажет. А несколько дней ходила сама не своя, ждала, когда этот мужлан разродится предложением. И что? Ни-че-го. Дырка от бублика. Спасибо, с меня достаточно.

— Я подумаю, — ответила Павлу и сделала еще глоток.

Бинго! Судя по выражению его лица, он ожидал гораздо большей заинтересованности. Гад!

Обвела глазами зал, разглядывая гостей. Да, публика здесь явно не бедствует.

— А министр женат? — спросила у Родимцева.

— Присматриваешь мужа? — иронично поинтересовался он.

— Возможно. Так что, женат?

— Давно.

— И где его министерша?

— Катерина, что за выражения?

— Нормальные выражения. Он министр, она его министерша. К тому же нас здесь все равно никто не понимает.

— Ага, как же, — хмыкнул Павел. — Половина присутствующих училась в Советском Союзе. Так что ты поаккуратнее.

Упс, как же я об этом не подумала. Видимо, Cristal сделал свое черное дело. Вот что значит дорогой напиток — эффект виден сразу.

— Шарикову больше не наливать, — сказала Павлу.

— Брось, ты выпила всего ничего. К тому же, когда ты пьяная, такая очаровашка. Мне ли не знать.


Захотелось треснуть Родимцева ридикюлем по голове.

А Павел, не подозревая о моих мыслях, взял у проходившего мимо официанта, еще один бокал и протянул мне.

— Думаешь, стоит? — засомневалась.

— Определенно.

Пока я наслаждалась третьим по счету бокалом, к нам подошел незнакомый мужчина.

— Прошу прощения, — обратился к Павлу, — господин Акинтола хотел бы переговорить с вами с глазу на глаз.

— Конечно, — ответил ему Павел и обратился ко мне: — Кать, я ненадолго. Постарайся не скучать.

— Приложу все усилия.

Павел ушел, я осталась в толпе местных олигархов. Покрутила головой, выпила еще и решила, что нужно пройтись, дом посмотреть. В конце концов, когда я еще увижу, как живут миллионеры?

Неторопливо прошлась по залу, вышла на террасу. Вид на парк был изумительный, и да, в парке гуляли павлины.

— Здесь есть несколько гепардов, — раздалось за спиной.

— Надеюсь, они не гуляют без присмотра, — ответила, не оборачиваясь.

— Их вольеры оборудованы в дальнем конце парка.

Аданна подошла и встала рядом со мной.

— И как шампанское, — спросила насмешливо, — понравилось?

— Понравилось, — легко согласилась я.

— Тогда выпей еще, пользуйся моментом. Вряд ли у тебя снова будет такая возможность.

— Павел в состоянии купить мне бутылку вина, — возразила спокойно. — И даже не одну.

— Не сомневаюсь. Только причем тут Павел?

— Ты, наверное, забыла, но мы живем вместе. Я, Павел и его сын.

— Ты что-то путаешь, — весело сказала Аданна. — Павел живет одни с сыном, а ты просто служишь у него.

— А есть разница?

— Огромная. В этот доме пару десятков слуг, но никому не приходит в голову говорить, что отец с ними живет. Кто вообще обращает внимание на прислугу?

Я не ответила.

— Ты такая же прислуга, как и остальные, — продолжала Аданна. — Я же тебе об этом говорила. Африканец не для тебя, мышка.

— Возможно, ты ошибаешься? — пришла моя очередь для иронии.

— Потому что сегодня он привел тебя в приличный дом? Не обольщайся. Это ровно ничего не знает. Пока он не женат, может позволить себе некоторые вольности.

— Вольности?

— Да, ничего не значащие вольности. Но скоро это закончится.

Я пожала плечами.

— Хочешь прогуляться по саду? — предложила Аданна.

— Почему бы и нет? — ответила ей.

— Тогда прошу.

Мы спустились в сад, и Аданна повела меня по освещенной дорожке.

— У вас большой дом, — начала я светскую беседу.