И назавтра мы поехали смотреть окрестные виллы. Объездив всю округу, остановили свой выбор на соседнем доме. Он был не слишком большим, но и не слишком маленьким. Как раз таким, чтобы нам втроем было в нем удобно. Но больше всего мне понравились огромные окна в пол, позволяющие любоваться окрестностями. Павел подписал все необходимые бумаги, внес оплату, и вечером мы вместе с Яковлевыми уже переносили вещи.

Расписались мы в Претории, в консульстве. Это произошло так быстро, что я даже не успела ничего понять и прочувствовать важность момента. Приехали, поставили подписи и получили документы. Все. Пока я пыталась убедить себя, что в моей жизни произошли серьезные изменения, Родимцев, словно фокусник, достал откуда-то букет цветов и всучил его мне.

— Поздравляю, Родимцева!

И повел меня к выходу.

— Черт! Чуть не забыл!

Он остановился.

— Еще какие-то бумаги? — предположила я.

— Жену поцеловать, — ответил Пашка и полез целоваться.

За поцелуями в коридоре консульства мы провели какое-то время, очень мешая людям работать. Когда нас в очередной раз попросили не загораживать проход, Пашка оторвался от меня.

— Поехали отсюда, здесь работают душевно черствые люди.

— Совершенно черствые, — согласилась с ним.

Уже загрузившись в машину, Родимцев хлопнул себя по лбу.

— Что? — удивилась я. — Опять что-то забыл?

— Угу, — Пашка стал ощупывать карманы.

— У тебя прогрессирующий склероз? — понимая, что уже опоздала с вопросами, поинтересовалась я.

— Вроде нет, — продолжая поиски неведомого, ответил Пашка.

— Кажется, я не очень удачно вышла замуж, — вздохнула тяжело. — Может, развеемся, пока не поздно? Не хотелось бы, чтобы завтра ты забыл, что женился на мне.

— Поздно, дорогая, — радостно сообщил мой муж. — Это теперь навсегда. Не переживай, когда ты станешь старой перечницей со вставными зубами, я буду следить, что бы ты не забывала их надевать по утрам.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила. — Тогда я буду напоминать тебе, что пора поменять памперс. И кстати, ты старше меня. И у тебя уже проблемы с памятью.

— Это от счастья, — нагло заявил Пашка, открыл бардачок и достал коробочку. — Ну что, дорогая жена, самое время обменяться кольцами.

С этими словами Пашка надел мне на палец поверх помолвочного тонкое обручальное кольцо, усыпанное мелкими бриллиантами. Я залюбовалась игрой камней на солнце.

— Эй, ты про мужа-то не забывай!

Родимцев ткнул в меня коробочкой, в которой лежало его кольцо, и протянул свою лапу.

— Окольцовывай меня быстрее, — Пашка нетерпеливо пошевелил пальцами.

- А то что? — я достала его кольцо.

— Украдут.

Скептически посмотрела на мужа.

— Думаешь, справятся?

— А то, — серьезно ответил Пашка. — Кругом враги.


Решив не рисковать (вдруг, и правду украдут), надела ему на палец кольцо.

— Теперь давай целоваться, — с энтузиазмом заявил новоиспеченный муж.

— В машине?

— А чего? Хорошее же место.

— Иди ты, — шлепнула его по загребущим ручонкам.

— Что, — ужаснулся муж, — и секса не будет?!

— Будет, но точно не здесь.

— А дома? — Пашка скорчил забавную рожицу, прямо как Ванька. — Дома будет?

Голубые глаза смотрели с надеждой. Он еще ресницами похлопал. Я расхохаталась.

— Будет. Поехали уже.

Вечером мы праздновали свадьбу на берегу океана. Семейство Яковлевых пришло на наш праздник. Дети носились, как угорелые, взрослые пили шампанское и вели неспешные разговоры.

— Я Ваньку заберу к нам на ночь, — шепотом сообщила мне Лика. — У вас сегодня брачная ночь, отрывайтесь.

— Спасибо, — с чувством поблагодарила я ее. — Я твоя должница.

— Договорились, — не стала отказываться она. — Возьмешь девочек в ночь на субботу.

— У вас тоже брачная ночь? — поинтересовалась я.

— Что-то вроде этого, — засмеялась Лика.

Ближе к ночи Лика с Киром и девочками ушли, прихватив заодно и Ваньку. А мы остались на берегу. И да, это была самая долгая брачная ночь. И самая прекрасная.

А потом начались будни. Пашка уезжал на работу, я оставалась с Ванькой на хозяйстве. В какой-то момент решила, что засиделась без дела и занялась переводами. Поначалу было тяжело, не в плане работы, в плане поиска заказчиков. Но я была упорна. И, спустя месяц, наработала неплохую клиентскую базу.

Родители узнали об изменениях в моей жизни постфактум. Мама обиделась, отец отнесся по-философски. Обещали прилететь к нам при первой же возможности, познакомиться с моими мужем и сыном. Пока общение сводилось к еженедельным видео-чатам.

Пашка решил обосноваться в ЮАР и уже подыскивает квартиру в Претории. При посольстве есть хорошая школа и детский сад, так что с нового учебного года Ванька пойдет в старшую группу.

Когда я сказала, что будет жаль расставаться с домом на берегу, Пашка удивленно спросил:

— Почему расставаться?

— Ну, — ответила я, — мы переедем в Преторию, Кир вернется в ЦАР, а Лика с девочками вообще в Москву.

— Не вижу связи, — заявил мой невозможный муж, и мне на колени легла дарственная на виллу.

Оказалось, что Родимцев выкупил дом и оформил его на меня. Так что у меня теперь есть личная недвижимость в Африке.


— Каффлеты обеденье, — с набитым ртом похвалил мою стряпню Пашка.

— Не разговаривай во время еды, — одернула его. — Как Ванька, ей богу. Только еще хуже.

Дверь хлопнула, раздались легкие шаги.

— Мама, папа, — крикнул Ванька, вбегая на кухню, — посмотрите, что я нарисовал.

На стол лег детский рисунок. Три странного вида фигуры: большая в штанах, поменьше в платье и маленькая в шортах, над которыми написано корявыми буквами: ПАПА, МАМА, Я.

Родимцев повертел лист и так, и эдак.

— А что, похожи, — сказал сыну. — Молодец, Ванька. Только кого-то не хватает.

И бросил на меня хитрый взгляд.

— Кого-то маленького, да? — задал он мне вопрос.

А я подумала, подумала и ответила:

— А почему бы и нет?


Конец