Джо Беверли - Грешная и святая

– Мне нет необходимости доказывать свое превосходство, Крофтон.

Крофтон был в ярости, но не осмеливался это показать, и Крессида думала, что это не только из-за титула герцога.

– Я хотел сказать, что вам понравится смотреть. Прошу прощения.

Крофтон поспешил приветствовать нового гостя. Крессида была взволнована, она чувствовала, как напряжен Сент-Рейвен.

– Почему-то мне кажется, что наша цель – гостиная. – Сент-Рейвен старался говорить спокойно, даже шутливо.

Крессида ответила в том же тоне:

– Вас привлекает состязание?

– Если бы у меня была коллекция эротических статуэток, я бы выставил ее сегодня именно там. Мы пойдем и проверим.

Да, они здесь с важной целью и должны сосредоточиться на ней. Затем Крессида вернется домой и сделает так, чтобы ее семья могла вести безопасную и размеренную жизнь в Мэтлоке.

Трис старался не думать о Крофтоне, о его дьявольской вечеринке, о возникшем влечении к Крессиде. Искушение было велико, девушка так соблазнительна! Однако он назвался ее другом и помощником, обещал, что она будет в безопасности.

Он вспомнил о том, как она касалась его, какой у нее был удивленный взгляд…

Проклятие! Разве он не твердил всегда, что ему по нраву испытания? Что ж, он сейчас проходит испытание.

Крессида была для него более соблазнительной, чем вульгарно обнаженная Миранда, а грациозность и естественность девушки возбуждали его больше, чем похотливые ужимки шлюх.

Трис оглянулся на Крессиду. Ему нравилось в ней все – ее нежная грудь, упругие ягодицы. Так хотелось ее обнять, прижать к себе, отдаться своей страсти и разбудить в ней желание.

Черт возьми! Чем скорее они найдут статуэтку и уйдут, тем лучше. Трис обнял Крессиду за тонкую талию и стал прокладывать путь в гостиную.

Трис остановился в дверях, чтобы оглядеть гостиную. Он сразу увидел ряд статуэток из слоновой кости на дубовой каминной полке в другом конце комнаты. Между ними были расставлены свечи, так что камин напоминал алтарь, но гости вовсе не походили на верующих. Одни подходили к статуэткам, чтобы получше рассмотреть их, другие просто бродили по комнате, разговаривали, смеялись и пили. Кое-кто пробовал принимать позы, копирующие статуэтки.

Крессида поднялась на цыпочки и шепнула ему:

– Вот они.

От прикосновения ее тела к нему Трис сходил с ума. Ему хотелось отодвинуться, но толпа прижала их друг к другу. Переговариваться приходилось шепотом, неслышно для других.

– Ты узнаешь нужную? – прошептал он ей в ухо, вдыхая аромат ее волос.

Крессида подняла голову, приблизив губы к нему.

– Одна из вертикальных. Отсюда я не могу понять, какая именно.

– Тогда это одна из пяти. Остальные четыре горизонтальные. Как ты узнаешь, она это или нет?

Голос Сент-Рейвена обволакивал девушку. Она чувствовала, как его теплое дыхание касается мочки ее уха. Запах сандалового дерева висел в воздухе. Кровь в жилах Крессиды сильно пульсировала. Возможно, именно поэтому она чувствовала себя так странно – у нее словно был жар, кружилась голова. Так хотелось прильнуть к нему. Крессида прерывисто дышала.

– Я узнаю ее, если мы будем ближе. К ним, я имею в виду… – добавила она поспешно.

– Очень хорошо.

В центре гостиной было тесно, поэтому Сент-Рейвен прокладывал дорогу по периметру комнаты. Крессида понимала, что ему приходится прижимать ее к себе, чтобы вместе пробраться сквозь шумную, смеющуюся толпу, но не знала, сколько она сможет вытерпеть эту близость и не сойти с ума.

Девушка с каждым вдохом вбирала в себя аромат сандалового дерева, он пьянил ее. Несмотря на шум, она слышала биение своего сердца, чувствовала пульс Сент-Рейвена. Их разделял только шелк маскарадных костюмов.

Сквозь прорези маски его глаза казались огромными и темными. Губы раскрылись, и Крессида видела, как поднимается и опускается его грудь от взволнованного дыхания.

Звуки музыки то казались девушке громкими, то она переставала их слышать.

Крессида всегда полагала, что любовь – это нежные объятия в супружеской постели. Она и не ожидала, что в ней может вспыхнуть такой необузданный огонь..

Трис сгорал от страсти рядом с Крессидой. И все же он опытный человек, может контролировать себя и защитить девушку от посягательств разгоряченных повес.

Но может ли он сделать так, чтобы она не увидела того, что сейчас произойдет в гостиной, не испугалась мерзкого шабаша обнаженных распутников.

Правда, зрелище может быть скорее комичным, нежели эротическим, потому что фигуры присутствующих были далеки от идеала, но истинной леди не стоит наблюдать подобные сцены.

Проклятие! Вот одна пара уже прижалась к стене, женщина закинула свои белые ноги за спину мужчины, их тела ритмично двигались. Трис загородил от нее спиной это зрелище и повел Крессиду вперед, хотя его сердце билось в одном ритме с толчками мужчины.

– Глазеть неприлично, – сказал он, заметив, что девушка отвернулась.

– Здесь существует такое понятие, как неприлично?! По-моему, в этом доме все делается напоказ.

Она ответила слишком резко, поэтому он парировал, крепко схватив ее за руку;

– Я предупреждал, что это не для твоих глаз. И, признайся, ты сама остановилась посмотреть.

– Я была удивлена. – Она стояла так близко от него, что это была настоящая пытка. – Я думала, что позы статуэток – это фантазии, а оказывается, это есть и в жизни?

Если бы девушка не была такой невинной, то он подумал бы, что она решила соблазнить его.

– Ты о парочке у стены? – Он пытался притвориться, что говорить об этом для него все равно что о погоде. – Сомневаюсь, что это удобно. Я предпочитаю комфорт…

Мимо них протиснулся мужчина и снова прижал Крессиду к Трису. О, он отдал бы что угодно за бронированный маскарадный костюм!

– Хотя бывают случаи, – он слышал себя словно со стороны, – когда есть своя прелесть в неожиданной ситуации…

«Один поцелуй! Это не причинит вреда…» – мелькнула у него мысль.

Но чертова чадра мешала! И как Крессида воспримет это? Он может ее испугать и оттолкнуть от себя навсегда. Трис отстранился от нее и направился прямо к камину. Добыть драгоценности и исчезнуть отсюда – вот лучший выход.

Он силой прокладывал дорогу, расталкивая гостей и вызывая их недовольство. Их гнев угасал, как только они узнавали его.

– Рокселана, скажи, какая статуэтка нравится тебе больше всего? – сказал Трис, давая ей благовидный предлог внимательно рассмотреть безделушки.

Она не ответила. Он повернулся и увидел, что девушка нахмурилась. Черт, если она не сможет узнать нужную вещь, что они будут делать?

Он мог бы попытаться купить их все у хозяина дома. Но это опасно. Крофтон может заломить цену или отказать – просто назло. Хуже того, он станет подозревать что-то.

– Итак? – Он нетерпеливо ждал ответа.

– Мне нужно подойти поближе. Я, ваша светлость, немного близорука.

– Сулейман, – напомнил он ей.

Ее алые губы недовольно сжались под чадрой. Он представил, как они сжимаются вокруг… Он отогнал эту мысль.

– Полагаю, ты захватила с собой очки? – пошутил он. Она улыбнулась:

– Вот это было бы зрелище – наложница султана в очках! Они нужны мне только для чтения и вышивания, и я не предполагала, что буду заниматься этим здесь…

Тут он увидел, что люди наблюдают за ними. Если хочешь удачи, то будь смелым. Он высоко поднял руку Крессиды, как делали в старину, и повел ее мимо ряда статуэток, комментируя Их достаточно громко – так, чтобы услышали окружающие.

– Рокселана, какую позицию ты предпочитаешь? Должен признать, что мне не нравится та, где джентльмен находится внизу со скрещенными ногами.

– Хотела бы я видеть, чтобы кто-нибудь попробовал это, – пробормотала Крессида.

Трис с улыбкой взглянул на публику.

– Леди сомневается в том, что это возможно. Действительно, поневоле задумаешься, что происходит во время… оргазма. Я с нетерпением жду момента, когда сегодня смогу наблюдать состязание экспериментаторов.

Все засмеялись.

– Изучаешь, Сент-Рейвен? – спросил мужчина, одетый в костюм придворного. Лорд Сибрайт, дружелюбный идиот. – Спорю, что ты мог бы сделать это, несмотря на то что твоя пышная подружка немного тяжеловата.

Трис почувствовал, как напряглась Крессида, и подавил смешок.

– О да, у нее очаровательные округлые формы, – сказал он быстро. – Итак, дорогая, какая тебе нравится? Если ты угодишь мне, я куплю тебе эту забавную вещицу.

На секунду он подумал, что она взорвется, схватит одну из статуэток и огреет Сибрайта по его крепкому черепу.

Прежде чем Трис успел предложить это, Крессида повернулась к Сибрайту спиной.

– Такой трудный выбор, – сказала она с акцентом, изучая ряд статуэток.

Если она не сможет выбрать нужную, то им придется ждать удобного момента, чтобы взять статуэтки в руки и проверить, в какой из них тайник. В конце концов в ходе пирушки большая часть гостей впадет в забытье.

Он был готов застонать. Ждать здесь несколько часов? Ему предстоит долгая мука – держать себя в узде рядом с прелестной женщиной, с которой они ходят по гостиной в обнимку.

Он оторвал взгляд от ее тела и сосредоточился на вертикальных статуэтках. Как она отличала одну от другой? Помнила ли она, какую ногу, левую или правую, закинула женщина на бедро мужчине? Конечно, она бы запомнила две поднятые ноги. Четвертая поза была сложной, оба партнера стояли на одной ноге, цепляясь другой за бедро партнера.

У трех статуэток нога женщины была поднята. В двух случаях это была правая нога, в одном – левая. Какая из них? Они так похожи. Правда, у одной мужчина держал женщину за талию двумя руками. У другой он положил одну руку ей на грудь.

Крессида протянула руку и коснулась статуэтки, на которой женщина обвила правую ногу вокруг бедра мужчины, а он положил руку ей на грудь.

– Эта, мой повелитель Сулейман. Мне нравится вот эта!

Он взял статуэтку в руки.

– Тогда давай разыщем хозяина и узнаем у него цену.

Игра стоила свеч, но тут же гости подняли крики протеста, и даже его титул не помог. Сквозь толпу к ним протиснулся Крофтон.

– Мой дорогой герцог, даже вам я не могу уступить права на статуэтку! – Он излучал злорадство, как и боялся Трис. – Вам, как и всем, придется выиграть ее. Каждая статуэтка достанется той паре, которая лучше всех воспроизведет позу. В этом состязании сегодня и есть изюминка вечеринки!

Трис перебрал в уме свои излюбленные ругательства. Можно убедить Крессиду продемонстрировать позу прилюдно, но не завершить ее. Впрочем, он никогда не позволит ей этого, даже если она готова на жертву.

– Вижу, вы выбрали одну из легких, – добавил Крофтон лукаво.

Трис ответил равнодушно:

– Моя Рокселана выбрала ее, о сатана! Она, несомненно, узнала позу, которая доставляет ей наибольшее удовольствие.

– Тогда она будет рада показать ее публике. Но до того момента, я настаиваю, вы должны поставить приз на место.

У Триса не было выбора. Начать торговаться с Крофтоном означало бы привлечь излишнее внимание. Чертовски обидно! Все, что им было нужно, так это несколько минут подержать статуэтку в укромном уголке.

– Когда начнется состязание? – спросил он.

– В полночь, конечно! А до тех пор, пожалуйста, наслаждайтесь множеством маленьких развлечений.

Крофтон пошел поглазеть на тех, кто пытался воспроизвести позы, и поаплодировать им.

Впервые Трис задумался о цене этих драгоценностей и о том, возьмут ли Мэндевиллы деньги вместо них. Возможно, нет, к тому же купить их было бы нелегко для него, если их стоимость значительна. Он был богат, но не так, как мог бы быть богат герцог.

Его дядя всегда сожалел, что не имеет сына. Когда он окончательно потерял надежду на наследника, то обратил свободную часть своего состояния в богатое приданое для шести дочерей. Потом дядя совсем отошел от управления своими владениями. Если бы не надежные управляющие, то семейство было бы в отчаянном положении. После войны настали тяжелые времена, и большая часть доходов уходила на восстановление пошатнувшегося дела. Однако положение семьи обязывало Триса вести светский образ жизни.

И кроме того, эти драгоценности принадлежали Мэндевиллам, и они должны быть возвращены им. Нужно найти для этого любой способ.

От этих мыслей Триса отвлекли голоса гостей, которые жаловались на то, что они заслоняют обзор, и пришлось отойти от камина. Здесь они будут ждать, когда выпадет возможность незаметно взять статуэтку. Если придвинуть потом их плотнее друг к другу, то, возможно, никто и не заметит пропажи.

Трис привлек Крессиду к себе, видя ее отчаянный взгляд. Он уткнулся носом в ее шею, чтобы иметь возможность сказать несколько слов на ухо.

– Не волнуйся. Мы добудем статуэтку. Как ты узнала ее?

– По шляпе, – прошептала она в ответ. – На женщине широкополая шляпа.