Маргарет Мэллори - Грешник

— Эту галеру мы отобрали у Черного Хью, когда выгоняли его из замка Данскейт. — Алекс похлопал по перилам. — Откуда ты узнала, что Коннор хочет отдать мне именно эту?

— Мне сказала Илайса.

Ну конечно. Алекс окинул взглядом корабль. Это была настоящая военная галера, так что Коннору придется выделить ему восемнадцать человек в качестве гребцов.

— На Северном Уисте мне понадобится военная галера. — Он облокотился на перила и еще разок полюбовался галерой, которую они отобрали у Косматого. Она прекрасно смотрелась на воде, но Алекс уже начал смиряться с мыслью, что потерял ее. — Жалко, что придется отдать эту красавицу.

— Если я еще раз услышу хоть слово о той галере, которая, кстати, с самого начала не была твоей, клянусь, я ее сожгу, — пообещала Глинис.

И Алекс еще гордился тем, что разбирается в женщинах! Он понятия не имел, почему упоминание о лодке Косматого так расстраивало Глинис. К счастью, он увидел, что по берегу идут Илайса с Сорчей и Бесси. Рассудив, что лучше дать Глинис время успокоиться, он пошел им навстречу.

Когда он приблизился, Илайса сказала:

— У меня есть для тебя сообщение от Тирлах, только не было возможности сказать об этом раньше.

По опыту общения с провидицей Алекс догадывался, что сообщение от Тирлах — это не то, что стоило бы услышать его дочери. Он сказал:

— Сорча, подожди меня на корабле.

Когда девочка, подпрыгивая, ушла с Бесси, он недовольно заметил:

— Тирлах не могла подождать со своими предостережениями до тех пор, пока я с ней встречусь?

Илайса улыбнулась:

— На этот раз никаких предостережений. Она посылает тебе свое благословение на женитьбу.

— Так вот откуда ты знала, что нужно приготовить достаточно еды и питья для большого пира. Спасибо.

Коннор даже не догадывался, как много делает для него Илайса. Хотя она была совсем молода, он бы не смог найти жену, которая содержала бы замок в таком же порядке. «Ценность колодца не узнаешь до тех пор, пока он не опустеет».

— А еще Тирлах просила напомнить, что она оказалась права насчет трех женщин. И насчет особого подарка, яркого, как лунный свет.

Алекс покосился через плечо на свою дочь, ее волосы действительно были такого же цвета, как лунный свет, и ее имя означало «сияющая».

— Да, это особенный подарок.

— А как насчет трех женщин? — спросила Илайса.

— Три женщины действительно просили меня о помощи, — признал Алекс. — Вот только не могу сказать, чтобы у меня хоть раз был выбор, оказывать эту помощь или нет. Глинис мне угрожала, мать Сорчи уплыла без нее, а третью я же не мог просто оставить тонуть.

Илайса рассмеялась:

— Да, наверное, ты прав.

— Как и предсказывала Тирлах, одна принесла обман, другая — опасность. — Алекс только представил, что мог потерять Сорчу, и у него защемило сердце. Он попытался вернуть разговору легкий тон. — И надеюсь, моя молодая жена сегодня ночью осуществит мои самые сокровенные желания.

Илайса тепло улыбнулась Алексу и дотронулась до его руки.

— Открой ей свое сердце.

— Хм, и почему это я должен принимать советы от младшей сестры Дункана? — шутливо спросил Алекс.

— Потому, Александр Бан Макдоналд, что, хотя некоторые и говорят, что тебе досталась женщина лучше, чем ты заслуживаешь, я верю, что ты можешь быть очень хорошим человеком. Если, конечно, пожелаешь.

Корабль отплывал от берега. Сорча прильнула к отцу и помахала рукой замку Данскейт. Она уже скучала по двум маленьким рыжеволосым девочкам. Они издавали много смешных звуков, но среди них было только одно слово, которое они кричали снова и снова: «Па! Па!» И Сорче это нравилось, потому что они очень этому радовались. Но она была разочарована, что они не увидели королеву-воительницу, про которую так интересно рассказывал ее отец. Если только этой королевой не была ее новая мама. Глинис одевалась, как другие женщины, но Сорча могла представить, как она сражается, держа большой меч. С Глинис она чувствовала себя в безопасности.

Глинис собиралась сердиться на Алекса очень долго. Хотя, конечно, муж, проспавший всю брачную ночь, — это все-таки лучше того, что было у нее в первом браке. Магнус был мерзкой эгоистичной свиньей как в постели, так и вне ее.

Но, наблюдая за Алексом, который сидел у руля с Сорчей на коленях и показывал ей разные приметные места на берегу и маленькие островки, мимо которых они проплывали, она постепенно смягчалась. У него легкий и щедрый характер. В конце концов, ее любопытство взяло верх над упрямством, и она осторожно прошла вдоль борта поближе к рулю, чтобы слышать, что говорит Алекс.

— Вон там живет твоя бабушка.

Он обратил ее внимание на двухэтажный дом на некотором расстоянии от берега справа от них. Через некоторое время он показал на более старое строение, большее по размеру и более укрепленное, стоящее на берегу слева от них.

— А там живет твой дедушка, и там мы остановимся.

Сорча дернула Алекса за руку и подняла вверх два пальца.

— Ты хочешь спросить, почему у них два дома? — Алекс помолчал, обдумывая ответ. — Потому что им нужно много места для всех их друзей.

Глинис следовало принять это как предостережение.

Родители Алекса уехали из Данскейта раньше и встретили их в холле. Когда все сидели за столом, в зал то и дело входили служанки с подносами с едой и напитками. Каждая тепло, даже слишком тепло, приветствовала Алекса. И ни одна не была старой или некрасивой. Дом отца Алекса слишком сильно напомнил Глинис замок Кланраналда. Хотя шутки и замечания Алекса не были такими вульгарными, как щипки и обжимания Магнуса, тем не менее, было совершенно ясно, какие отношения связывали его с некоторыми из этих женщин. Глинис уже не так нравилась щедрая натура ее нового мужа.

— Привет, Анна, — окликнул Алекс пышногрудую рыжеволосую служанку, которая ему подмигнула. — Хорошо выглядишь, Бриджид, — сказал он красивой брюнетке, которая нарочно задела его, подавая кружку с элем.

Глинис вдруг стало нехорошо, ее ладони вспотели. Глядя на противоположную стену и держась за стол, она встала.

— Я бы хотела устроиться в моей спальне, если кто-нибудь покажет мне дорогу.

— Ну вот, пришли, — сказал Алекс, открывая дверь перед Глинис и Сорчей.

Было странно оказаться в своей старой спальне, а еще удивительнее — привести сюда свою новую семью. С тех пор как Алекс достаточно повзрослел, чтобы самостоятельно выходить в море, он старался бывать в этой комнате как можно реже. Он вечно искал для себя приключений — или проблем на свою голову, это как посмотреть, — вместе с Коннором, Йеном и Дунканом. Кроме того, был частым гостем и в замке Данскейт, и в доме Йена.

Сорча пошла выглянуть в окно, а Глинис смотрела куда угодно, только не на Алекса. А тот скептически взглянул на маленькую кровать. У него будут свисать ноги, но зато в кровати такого размера Глинис не сможет его избегать. Ему отчаянно хотелось остаться с ней на некоторое время наедине, и не только в постели. Он собирался попросить мать, чтобы та взяла Сорчу на ночь к себе. Поэтому, когда мать появилась в дверях, сын очень обрадовался.

— У вас все есть, что нужно? — спросила она.

Хотя мать Алекса переселилась в свой дом несколько лет назад, всякий раз, когда она переступала порог замка его отца, она принимала на себя роль хозяйки. Прежде чем Алекс успел попросить ее взять Сорчу ночевать к себе, она заговорила о том, для чего пришла.

— Наши люди по эту сторону острова Скай не получили вовремя известие о свадьбе в Данскейте. — Она радостно улыбнулась и хлопнула в ладоши. — Поэтому сегодня вечером я приглашаю всех вас на еще один свадебный пир!

Алексу эта новость пришлась не по душе. Что ему точно сегодня не было нужно, так это еще один свадебный пир.

— Это очень мило с вашей стороны, — сказала Глинис, но Алекс видел, что она побледнела как полотно. — Я немного устала от всех… волнений прошлой ночью. Так что если вы не против взять к себе Сорчу, я бы хотела отдохнуть.

У Алекса затеплилась надежда. Он сказал:

— Я бы и сам не прочь прилечь.

Глинис бросила на него такой взгляд, от которого бы даже молоко скисло.

— Я уверена, ты найдешь себе где-нибудь постель.

Когда все они спускались по лестнице, Алекс накинулся на мать:

— Зачем тебе это понадобилось? Могла бы сначала меня спросить, прежде чем всех приглашать.

Его мать улыбнулась Сорче.

— Я хотела, чтобы твоя жена и дочь почувствовали, что им здесь рады.

Это показное проявление добрых намерений не успокоило Алекса. Оба его родителя делали только то, чего сами хотели, не думая ни о ком другом. Однако дело было сделано, и ему предстояло провести сегодняшний вечер, развлекая всех и каждого, живущих в пределах половины дня пути от дома его отца.

Вскоре он уже сидел в зале с кружкой эля в руках, думая о своем не слишком веселом будущем. Вдруг до него донеслись голоса родителей. Алекс оглянулся и увидел, что Сорча изо всех сил прижимает к себе старую куклу, глядя то на бабушку, то на дедушку.

— Твои слова мне не указ! — заявила мать Алекса, подбоченившись и наклоняясь вперед. — Сегодня вечером я забираю Сорчу домой.

— Ты не заберешь мою внучку из этого дома! — закричал его отец.

Эти двое были так поглощены спором друг с другом, что не замечали, что Сорча смотрит на них огромными расширенными глазами. Алекс решительно подошел к ним и поднял Сорчу на руки. Она прильнула к нему, засунув палец в рот. Он отвел от ее лица волосы и поцеловал ее в лоб.

— Я этого не потерплю! — Его родители замолчали, выслушав сердитую реплику сына. — Или вы двое будете ладить между собой в присутствии моей дочери, или вы ее больше не увидите.

Тут его мать и отец заговорили одновременно:

— Но она моя единственная внучка! Ты не имеешь права!

— Я имею право. — Алекс задержал взгляд сначала на отце, потом на матери. — И я не позволю вам воевать из-за моей дочери так же, как вы воевали из-за меня.

Алекс никогда не говорил о своем отношении к их ссорам, и сейчас оба его родителя — редкий случай! — были настолько потрясены, что на время лишились дара речи. Алекс подумал, что, наверное, в семьях такое часто бывает. О каких-то очевидных истинах порой никто не говорит вслух, как будто от этого они становятся менее реальными.

— Я больше не буду повторять, — сказал он. — Если вы не можете быть друг с другом вежливыми, мы уедем и больше не вернемся.

Настроение у Алекса все больше портилось. Ну, зачем Мэри надо было явиться на этот пир? Здороваясь с ее мужем, Алекс чувствовал себя последним негодяем. Теперь, когда он сам стал мужем, он смотрел на ситуацию другими глазами. Муж Мэри, конечно, — лицемерный дурак, но это не означало, что Алекс имел право спать с его женой. Сам Алекс убил бы любого, кто поступил бы с ним так же. При одной мысли о том, что другой мужчина будет касаться Глинис, у него вскипала кровь.

На протяжении семи перемен блюд Мэри пыталась встретиться с Алексом взглядом, а он упорно не обращал на нее внимания и старался поддерживать разговор с Глинис.

— Мне жаль, что сегодня тут такое скопление народу, извини, — сказал он на ухо Глинис, наклонившись к ней.

Глинис все так же сидела с неестественно прямой спиной.

— Тебе не стоит извиняться, — заметила она. — Или ты стыдишься показать им меня или свою дочь?

Алекс стиснул зубы, чтобы не закричать на нее. Только когда он немного успокоился и понял, что может говорить нормальным голосом, он заговорил снова:

— Ты прекрасно знаешь, что я не стыжусь ни тебя, ни Сорчи. Неужели трудно пойти мне навстречу и попытаться быть любезной?

— Если тебе так нужна любезная жена, надо было выбрать кого-нибудь другого, — яростно прошептала Глинис. — Я тебя предупреждала, у меня трудный характер.

С этими словами Глинис повернулась к нему спиной и заговорила с его матерью, сидящей по другую сторону от нее. У Алекса уже гудела голова, когда Мэри встала из-за стола, оглянулась на него, широко улыбнулась и вышла из зала. «Проклятие! — подумал он. — Уж этому я, по крайней мере, могу положить конец!»

Он вышел и подождал в холле, пока Мэри вернется. Наконец она вышла, увидела Алекса и расплылась в улыбке.

— Алекс…

— Тише!

Он схватил женщину за запястье и потянул ее за собой в темный внутренний двор. Как только они свернули за угол, где никто не мог увидеть их от двери, Алекс резко повернул Мэри к себе лицом. Она истолковала его жест по-своему.

— Значит, ты по мне скучал? — сказала она, начиная гладить рукой его грудь.