Сердце ее пылало. Впереди целая жизнь, чтобы запомнить все это.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала она. Ангус поцеловал ее. А потом сделал ее своей.

Несколько часов спустя они сидели в постели и восторженно поедали то, что трактирщик поставил у двери их комнаты.

– Я думаю, – неожиданно сказал Ангус, – что этой ночью мы зачали младенца.

Маргарет выронила куриную ножку.

– Господи, почему ты так думаешь?

Он пожал плечами:

– Я хорошо потрудился.

– Ох, и ты считаешь, что одного раза…

– Трех, – ухмыльнулся он. – Трех раз.

Маргарет покраснела и прошептала:

– Четырех.

– Ты права! Я и забыл о…

Она стукнула его по плечу:

– Прошу тебя, хватит.

– Нет, не хватит. – Он поцеловал ее в нос. – Я вот тут подумал…

– Господи, помоги мне.

– Учитывая, что мы с тобой Грины, и что мы находимся в Гретна-Грин, и что мы никогда не должны забывать о том, как мы познакомились…

Маргарет тяжко вздохнула:

– Перестань же, Ангус.

– Гретель! – сказал он торжественно. – Можно будет назвать ее Гретель. Гретель Грин.

– Иисусе, виски и Роберт Брюс, пожалуйста, скажите мне, что он шутит.

– Или Гертрудой? Гертруда Грин? Это вроде бы не так своеобразно, но тетушка будет польщена.

Маргарет опустилась на кровать. Сопротивляться было бесполезно.

– Гровер? Грегори. Ты же не будешь возражать против Грегори. Галахад? Гизела…