Помня о несчастье, которое постигло Акбара, Дилир-хан продвигался с большой осторожностью, высылая вперед конную разведку. Разведка без труда обнаружила всадников Викрам Соланки. Дилир-хан двинул против них часть своей армии. Простоватый в обычных житейских делах, в бою Викрам Соланки был необыкновенно хитер и изобретателен, а ведь очень часто стратегия — это всего только хитрость. Навязав моголам небольшую стычку, он отступил, желая сбить с толку Дилир-хана.

Дилир-хан миновал засаду Маниклала, ему не удалось обнаружить спрятавшихся раджпутов — Маниклал был очень осторожен. Следуя за отступающим Соланки, Дилир-хан решил, что отступила вся раджпутская армия, и двигался дальше уже без прежних предосторожностей. Маниклал выжидал, нападать было еще не время.

Затем Дилир-хан подошел к засаде Гопинатха Ратхора. Дорога в этом месте сильно сузилась, и, когда моголы вошли в ущелье, Гопинатх Ратхор бросился на них, как тигр.

— Пройди со своим отрядом вперед и оттесни их, — приказал Мубараку Дилир-хан. Мубарак двинулся вперед. Но разве мог он отбросить Гопинатха Ратхора? Могольским войскам было тесно на узкой дороге, и раджпуты давили их по одному, как мальчишки давят выползающих из муравейника муравьев. Армии Дилир-хана пришлось остановиться.

Маниклал понял, что подходящий момент наступил. Спустившись с гор, его воины, как удар грома, обрушились на Дилир-хана. Моголы стали отчаянно обороняться. Но в это время подоспел Викрам Соланки и ударил моголам в тыл со своими двумя тысячами всадников. Атакованные с трех сторон, моголы не выдержали. Кто смог спасся бегством, но большинству бежать было некуда — они остались лежать на поле боя, как колосья риса, скошенные крестьянскими серпами.

Только перед войсками Гопинатха Ратхора кучка могольских воинов не желала отступать ни на пядь. Воины сражались, презирая смерть. Это были отборные воины — цвет могольской армии. Впереди всех был Мубарак. Под натиском многочисленных раджпутов воины гибли один за другим. Скоро их осталось всего несколько человек.

Заметив жестокую схватку, Маниклал бросился туда.

— Не убивайте их! — крикнул он раджпутам. — Это герои! Отпустите их на свободу.

Раджпуты мгновенно опустили оружие.

— Идите! — сказал Маниклал могольским воинам. — Я отпускаю вас. Никто не причинит вам вреда.

— Мы никогда не отступаем в бою, — сказал один могольский воин. — Не отступим и сегодня.

Кучка могольских воинов снова приготовилась к бою. Тогда Маниклал обратился к Мубараку:

— К чему вам продолжать бой?

— Чтобы умереть, — ответил Мубарак.

— Но зачем?

— Разве вы не знаете, что для меня смерть — единственный выход?

— Тогда для чего же вы женились?

— Чтобы умереть.

В этот момент по горам прокатился грохот выстрела и Мубарак с пробитой головой рухнул на землю. Маниклал увидел, что он мертв. На плоскогорье стояла женщина с ружьем в руках. Из дула ружья струился дымок. Нужно ли говорить, что это была безумная Дария-биби!

Маниклал приказал поймать женщину. Она с диким хохотом бросилась бежать. С тех пор больше никто не видел Дарию-биби.

После боя Зеб-ун-ниса узнала о смерти Мубарака. Она сорвала с себя все украшения, упала на каменистый берег Удайсагара и зарыдала.

Конец венчает дело. Исполнение желаний

Викрам Сингх Соланки с триумфом вернулся в лагерь Радж Сингха. Махарана сердечно обнял его.

— Осталось еще одно, — сказал Викрам Сингх, — моя дочь. От всего сердца благословляю вас и отдаю вам ее в жены. Вы согласны?

— Тогда едем в Удайпур, — ответил ему махарана.

Викрам Сингх с двумя тысячами всадников отправился в Удайпур. И нужно ли говорить, что в тот же вечер состоялось бракосочетание Радж Сингха и Чанчал-кумари.

— Рассказывать о том, что происходило после этих событий, — дело историка, а не писателя. Аурангзеб снова собрался в поход против Радж Сингха. К нему присоединился Азим. Объединившись со знаменитым Дургадасом из Марвара, Радж Сингх напал на Аурангзеба. Падишах вновь потерпел позорное поражение и бежал, как побитый пес. Раджпутам досталась богатая добыча. Армия Аурангзеба понесла большие потери.

В своем паническом бегстве Аурангзеб и Азим нашли пристанище в бывшей столице раджпутских князей — Читторе, но и там им не было спасения. Знаменитый раджпутский полководец по имени Субалдас зашел им в тыл и расположил свои войска между Читтором и Аджмиром. Могольской армии опять угрожало окружение. Послав навстречу Субалдасу хана Рахила с двенадцатью тысячами солдат, сам Аурангзеб бежал в Аджмир. Больше он уже никогда не появлялся в Удайпуре. Это желание пропало у него на всю жизнь.

Тем временем Субалдас наступал на хана Рахила. Разбитый хан Рахил тоже бежал в Аджмир. Сын Радж Сингха принц Бхима Сингх вторгся во владения моголов в Гуджарате, разграбил все города и селения и даже столицу могольского наместника. Он захватил обширные земли и распространил власть Радж Сингха до Саураштры. Жители, страдавшие от набегов Бхима Сингха, пожаловались Радж Сингху. Великодушный махарана принял близко к сердцу их горести и отозвал Бхима Сингха. Это же великодушие не позволило ему восстановить империю индусов.

Но главный министр Радж Сингха Дайал Саха был совсем другим человеком. Он был сторонником войны. В Мальве, в отместку за то, что Аурангзеб подвергал гонениям индуистов, он принялся истреблять мусульман. Дайал Саха брил головы мусульманским судьям, бросал в колодцы священный Коран.

Объединившись с войсками принца Джай Сингха, войска Дайал Саха настигли Азима возле Читтора и завязали с ним бой. Азим был разгромлен и спасся бегством.

Война продолжалась четыре года. Моголы терпели одно поражение за другим. В конце концов Аурангзебу пришлось заключить мирный договор. Он принял все условия махараны. Ему пришлось согласиться и еще кое на что. Моголы никогда еще не получали такого урока.

Изгнание наложниц

Наше с Кхуррамом изгнание продолжалось долгие семь лет. Нас сослали в глухое горное княжество на самой окраине империи. Населяли княжество дикари-горцы, поклонявшиеся своим дикарским богам, не принадлежавшим индуистскому пантеону.

Один из местных богов внушал настоящий ужас. Это был покрытый густой шерстью гигант, который, как утверждали его жрецы, иногда требовал человеческих жертв и жил в пещерах на крутых склонах заснеженных пиков.

Тем не менее именно здесь, в глухом княжестве, мы с Кхуррамом и познали настоящее счастье. Мы могли любить друг друга бесконечно. И вместе, и по отдельности мы понимали, что у нас сейчас ничего не осталось, кроме друг друга.

Я старалась поддержать моего любимого принца в изгнании. У нас уже было пятеро детей. Я родила еще восьмерых.

Это помогло. Возясь с малышней, мой любимый принц забывал о том, как жестоко обошлась с ним жизнь. Я наблюдала за ними. Иногда Кхуррам, уже перешагнувший рубеж тридцатилетия, напоминал мне маленького мальчика.

Я старалась, как могла. И тем не менее на седьмой год нашего изгнания в глухомани Кхуррам затосковал.

— Я неудачник! — как-то с горечью признался он мне. — Я ничего не достиг и растерял все, что у меня было!

Я посмотрела ему в глаза. В них не было ни тени упрека или сожаления в том, что ради меня принц пожертвовал собственной блистательной судьбой. Мне оставалось лишь обнять его и сказать:

— Жизнь продолжается, услада сердца моего! Главное, что мы любим друг друга.

Теперь надо было поцеловать его, подарить ему наслаждение в постели.

Но сейчас мой принц грустил сильнее обычного. Он качал головой, видимо, какая-то мысль сокрушала все его существо.

В тот день он впервые напился. Принц стал напиваться просто до скотского состояния. Я не могла помочь ему или остановить. Нелегкое дело — встретить совсем не ту судьбу, которую ожидаешь.

Однажды, когда Кхуррам пил уже которую неделю, я тоже поняла, что мое счастье закончилось. Что, наверное, оставшаяся мне жизнь уже не подарит мне сюрпризов.

На следующий день мы пили с Кхуррамом уже вдвоем. Мы были убийцами мыслей. Каждый расправлялся со своей гадиной-заботой, которая извивалась, как змея, в черепе у каждого из нас.

И тут прибыл гонец из Дели…

— Великий Джахангир находится при смерти! — сообщил уставший путник. — Он требует пред свои очи сына.

И Кхуррам мгновенно протрезвел. Стал собираться в путь. Неделю ему предстояло путешествовать по крутым тропам на яках, а потом на три дня пересесть на коня. Вот как велика была империя!

Я же осталась ожидать вестей. Вполне возможно, что это была уловка. Разве вы не знаете, как охотится потерявший силу тигр? Он притворяется мертвым и ждет, когда к нему приблизится трусливый шакал. А великий император Джахангир, несомненно, был тигром! И он мог заманить моего принца в столицу и там отрубить ему голову.

А через месяц в мою каменную горную хижину пришло известие — мой прекрасный принц стал наконец падишахом!

А спустя две недели я въезжала в Дели на величественном паланкине.

Упоительная радость торжества тем не менее оказалась испорчена. Как выяснилось, новый падишах уже успел заселить свой гарем наложницами и танцовщицами.

— Что значит все это? — спросила я у него.

И пьяный от вина падишах с вызовом посмотрел мне в глаза:

— Я — император, дорогая! Я повелитель вселенной! Имеешь ли право ты мне указывать?

— Нет, повелитель! — дерзко ответила я, глядя ему прямо в глаза. — Я прошу тебя о разводе!

— Как? — удивился падишах. — Ты в своем ли уме?

— Да, — отвечала я. — Но я не потерплю, чтобы ты принадлежал еще какой-нибудь женщине, кроме меня!

Мой повелитель вдруг изменился в лице, а потом закричал так громко, что его крик потряс весь дворец.

— Вон!!! — кричал он.

Но крик падишаха Кхуррама, уже принявшего имя Шах-Джахан предназначался не мне. Он был адресован всем тем бесчисленным наложницам и танцовщицам, что в считанные дни заполонили его дворец. И те стали в панике покидать императорский дворец.

А мой император обнял меня и пристально посмотрел в глаза.

— Конечно, светлая любовь моя, тебя одной не стоит даже сотня женщин! Даже все вместе они не смогут дать мне то, что даруешь ты! Я никогда не расстанусь с тобой!

Событие, зафиксированное в исторических хрониках, как «изгнание наложниц», имело роковые последствия. Достаточно сказать, что одна из них была дочерью махараны Бурханпура. И этот городок взбунтовался.

…Вы будете смеяться, но мое царствовавание продлилось всего несколько месяцев. Была ли я счастлива? Наверное, нет. Такого страха и тревоги, как на престоле, я не ведала нигде, даже в узилище, когда Джахангир хотел отрубить мне голову! Я ведала о существовании сразу нескольких паутин заговоров. Уничтожить пауков значило обезглавить весь двор. Приходилось бороться только с самыми наглыми, самыми опасными пауками.

А потом случился Бурханпур. И мой сын Аурангзеб убил меня…

Послесловие

Автор обращается к читателям с нижайшей просьбой не думать, что эта книга написана с целю подчеркнуть разницу, существующую между индусами и мусульманами. Быть индусом или мусульманином — это еще не значит быть плохим или хорошим. И у индусов, и у мусульман есть свои достоинства и недостатки. Больше того, нельзя не признать, что во времена, когда мусульмане были повелителями Индии, они как политики превосходили своих современников индусов. Однако неверно было бы утверждать, что все мусульманские правители лучше индусских. Иногда большими достоинствами отличались мусульманские, иногда — индусские правители. Лучшим всегда является тот, кто наряду с прочими достоинствами обладает добродетелью, будь он индус или мусульманин. Тот же, кто обладает всеми достоинствами, не обладая добродетелью, плох как правитель. Аурангзеб был человеком низким, несправедливым, поэтому с него начался упадок Могольской империи. Радж Сингх, наоборот, был благороден, поэтому он смог нанести могольскому падишаху позорное поражение, хотя и был главой маленького княжества. Эта мысль нашла отражение в нашей книге. Каков раджа, таковы и его приближенные. Это можно понять, сравнив Удипури и Чанчал-кумари, Зеб-ун-нису и Нирмал, Маниклала и Мубарака. С этой целью и написан наш роман.

Аурангзеба можно сравнить с Филиппом Вторым Испанским. Оба они были повелителями грандиозных империй. Оба выделялись своим богатством, военной мощью и славой среди всех других повелителей мира. Оба они были наделены трудоспособностью, осторожностью и прочими качествами политических деятелей. Но оба они были жестоки, лицемерны, бессердечны, высокомерны, эгоистичны. Оба угнетали своих подданных. Поэтому оба они посеяли семена гибели своих империй. Оба потерпели поражение от более слабого врага — Филипп от англичан (которые тогда были небольшим народом) и голландцев, Аурангзеб — от маратхов и раджпутов. Предводители маратхов Шиваджи можно сравнить с английской королевой того времени — Елизаветой. Но между Вильгельмом Оранским и Радж Сингхом еще больше общего. Оба не знают в истории себе равных. Вильгельм Оранский приобрел в Европе славу патриота, героя и добродетельного человека. Но у нашей страны нет истории, поэтому никто не знает у нас о Радж Сингхе.