— Это сложный бизнес, особенно если выдается тяжелый год, но ты можешь выкрутиться на следующий. Но вот когда у тебя два неудачных года подряд, дело труба. Пара провальных лет, на рынок вошли большие компании, плюс требующая капитального ремонта лодка… — он проводит рукой по лицу, большим глотком допивает пиво и тихо говорит: — Так что…

Внезапно моя голова перестает кружиться.

Уверена, он не будет слишком углубляться в особенности своей профессии, н думаю, он это делает, чтобы от меня был хоть какой-то толк. Но я молчу, и не потому, что ничего не понимаю, а потому что он еще не закончил. И я понятия не имею, что он дальше скажет.

— Так вот, примерно с месяц назад мне позвонили люди, у них есть пара идей, — он замолкает и какое-то время смотрит на меня. — Идей для шоу.

— Что-то вроде выставки? — спрашиваю я.

Он смеется и отвечает:

— Нет, телешоу.

О-о.

О-о.

Я наклоняюсь ближе, ставя локти на стол.

— И под «люди» ты подразумеваешь…

Он отворачивается.

— The Adventure Channel[21].

У меня глаза лезут на лоб.

— Матерь божья, Финн. Они что, хотят сделать телешоу о твоем семейном бизнесе?

— Обо мне, папе, Колте и Леви. Обо всех парнях семейки Робертс.

— И ты здесь, чтобы начать переговоры? — продолжаю выпытывать я. Adventure Channel — один из самых крупных. Да и что греха таить, у Финна лицо и тело, идеально подходящее для телевидения, хотя он и не настолько милый и пушистый.

Он качает головой и продолжает:

— Нет. Видишь ли, наша самая маленькая лодка давно к херам сломалась, но я не воспринимал всерьез, пока наша основная лодка «Линда» не начала барахлить. Оба моих брата согласны на шоу, а я считаю, что нужно все узнать, прежде чем принимать окончательное решение, — он снова потирает лицо. — Но примерно час назад я узнал, что, блять, и «Линда» окончательно сломалась, а ремонт обойдется в сто штук, а может, и в двести, — глядя поверх моей головы, он продолжает: — И теперь я должен согласиться на шоу или же совсем уйти из дела. А я этого не хочу, Харлоу. Это будет просто цирк.

— Ты встречался с кем-нибудь из организаторов?

— Нет, пока только обменялись парой писем. Я приехал пораньше специально на открытие магазина Оливера, да и Колтон волновался, что у меня будет сердечный приступ, как у отца, и вышвырнул меня из города, — он смотрит на меня. — Но у меня скоро с ними встреча. Они прислали мне рекламные материалы.

От мысли о сердечном приступе у Финна мне сводит живот, но от его игривого нерешительного взгляда и упоминания рекламных материалов я не могу сдержать улыбку.

— Так, говоришь, рекламные материалы. Я точно должна на них посмотреть.

Скорчив рожицу, он лезет в задний карман и достает из бумажника глянцевую фотку всей семьи на лодке.

— Пока прислали только это, — он вручает мне фотку. — Они также сделали логотип и футболки.

— Ого, — рассматривая фотографию, говорю я. Профессионально выставленный свет, насыщенные цвета. Каждый на снимке смотрится грубоватым и ухоженным одновременно. — Это рыбацкая версия снимка для гламурного журнала.

Он тянется за фото:

— Так, все, отдай, хватит смотреть.

Я выхватываю, прежде чем он успевает убрать его в бумажник.

— Так значит это твои браться, да?

— Ага.

Финн стоит посередине, рядом отец и младший брат Леви, Колтон — средний брат — стоит с другой стороны. И расставлены они с определенной целью. Взгляд отца очень доброжелательный, Леви простой и открытый, Колтон же перед камерой старается смотреться сексуально. Финн выглядит серьезным и уставшим. Все четверо на фотографии возмутительно красивые.

— Ну спасибо, дорогой. Теперь мне надо вернуться домой и мастурбировать весь оставшийся вечер.

— Знаешь, если бы такое сказал парень, это выглядело бы очень жутко.

— Ой, прости, лохматик. Неужели двойные стандарты сексуальности делают тебя ворчливым?

Он сдержанно смеется.

— Ты просто заноза в заднице, Имбирная Печенька.

— Так значит, Adventure Channel хотят тебя как звезду для шоу знакомств?

— Нет. Они хотят сделать упор на наших жизнях рыбаков и…

— Именно это они написали на обороте этого гламурного снимка? — я переворачиваю его и притворяюсь, что смотрю.

— Харлоу.

— Финн, — я показываю ему фотографию. — Посмотри на вас. Тебе сколько? Тридцать два, да?

— Да.

— А Колтону сколько?

— Двадцать девять.

— А Леви?

Он вздыхает, начиная понимать, куда я клоню.

— Двадцать четыре.

— И я точно уверена, что в контракте, который вам предложат, будет пункт, что у вас к моменту начала сьемок не должно быть серьезных отношений.

Его глаза округляются:

— А ты откуда знаешь?

— Ты что, шутишь? Моя мама несколько раз снималась в таких шоу, и каждый раз был пункт про отношения. А это шоу будет о том, как ты своими накачанными руками работаешь на лодке, а потом снимаешь рубашку и клеишь студенток?

— Ты сейчас вообще мне не помогаешь. Я уже не хочу в этом участвовать, — он ворует пару моих картофельных палочек. — Мои братья считают это хорошим шансом. Но они не понимают, как сильно это изменит их жизнь. Колтон постоянно спит, с кем копало, а Леви… Я уверен, он до сих пор девственник.

Я смотрю на светловолосого красавчика на снимке.

— Да ты спятил. Если этот парень не зажигает со всем, что движется, то Бога нет. Как и Санты. И Пасхального кролика.

Он отмахивается от меня.

— Да неважно. Просто я не уверен, что у нас получится хорошее шоу.

Ему и самому понятно, что это слабый аргумент. Увидев мое шокированное лицо, он морщится и отворачивается.

— Да ты что, издеваешься? Горячий блядун, горячий девственник и самый горячий старший брат, который явно слишком занят для любви? Да это настоящая сексуальная фантазия любого продюсера. Тут даже не надо ничего придумывать.

Уступая, он тихо говорит:

— Они тоже в этом полностью уверены. Отснимут для начала два сезона, уже купили нам грузовик, починят обе наши лодки и купят еще одну новую.

Я тихо присвистнула.

— Ого. Тебя расстраивает, что огромный телеканал дает тебе заработать денег? Бедный малыш. Почему ты не соглашаешься?

Он смотрит на меня, и теперь его очередь быть скептиком.

— Мне нравится моя жизнь, Харлоу. Она довольно тяжелая, и мы, бывает, едва сводим концы с концами, но для моего выбора есть причины. Мне нравится мой маленький домик на воде, работать на лодке и отпускать шуточки с братьями, или когда мы получаем нереальный улов. Но как только начнется шоу, все это будет уже не важно, — он оглядывается по сторонам, царапая ногтем крышку стола. — Мысль, что придет съемочная бригада и будет снимать 24 часа в сутки, вызывает у меня тошноту.

— А что Ансель и Оливер думают по этому поводу? — интересуюсь я.

— Они ничего не знают.

— Я знаю то, чего не знают они? — удивляюсь я.

Он пожимает плечами.

— Тяжело обсуждать этот выбор с лучшими друзьями. Я в точке принятия решения, и через пару лет могу оглянутся назад и подумать: почему я вообще рассматривал этот вариант? Я не хочу обсуждать это с людьми, присутствующими каждый день в моей жизни, если вскоре решу, что все это не имеет значения. Какой в этом смысл?

Выходит, он не думает что через пару лет я буду в его жизни? Блин, это больно. Я подношу пиво в губам и смотрю в сторону:

— Ты прав.

— Вот дерьмо, — шепчет он, понимая, как это прозвучало. — Ты же понимаешь, что я хотел сказать.

И, если честно, я понимаю. Я и сама не рассказываю ему про маму. Мне нужна поддержка от Финна, и мне нравится сама идея быть рядом с ним — это самое лучшее место, чтобы спрятаться. Может, его тоже устраивает, что мое мнение не имеет для него никакого значения.

Я мысленно отгоняю грустные мысли и улыбаюсь.

— Конечно, сейчас эта идея кажется тебе безумной, но ты не можешь не обращать внимание на те возможности, что даст шоу. Ты сделаешь имя своей фирме и…

— Сделаю нас посмешищем.

— И… — игнорируя его, продолжаю я, — они же купят тебе новую лодку? Я, конечно, ничего не понимаю в промышленной рыбной ловле, но уверена, что стоить она будет, как хороший особняк в Ла-Хойе.

— Почти так же, — соглашается он. — Я не знаю. Не уверен, что купленная ими лодка будет ощущаться моей. Словно я продаюсь. Но раз ты, смеясь, не убежала отсюда, думаю не такая уж и безумная идея — пойти на это.

— Думаю, будет глупостью отказать.

Он кивает и снова переключает свое внимание на игру. На этот раз я уверена, что он закончил разговор.

Глава 8

ФИНН

Я проверяю адрес, что мне дала Харлоу, когда поворачиваю. Ресторан переполнен, и я еще раз преувеличенно фыркаю, что тут долго кружусь.

— Похоже, сегодня не наш вечер, — говорю я Оливеру, уверенный, что мои бегающие глаза и дурная актерская игра меня выдадут. — Наверное, нам лучше вернуться домой. Попробуем в другой раз.

Я уже начал было выворачивать грузовик на выезд, когда его рука, останавливая, ложится мне на предплечье.

— Все уже собрались, давай посмотрим повнимательней. Так что уже поздно менять планы, — говорит он, высовываясь из пассажирского окна. — И нет уж, спасибо.

— И что это значит?

— Это значит, что мне потребовалось больше часа, чтобы вытащить тебя из дома, и сейчас ты выглядишь, словно идешь на прием к зубному, а не на расслабляющий дружеский вечер с сомнительными шутками.

— Это неправда, — это правда.

— Ансель прилетел сделать сюрприз Миа и хочет с нами встретиться. И не важно, что ты вчера сказал, — ты отстойно выглядишь всю неделю.

— Я в порядке. Странно, что ты ушел, когда у тебя столько дел, — как обычно, пожимая плечами, говорю я. Спокойно, Финн. Не суетись. Не избегай зрительного контакта. — У тебя и так мало свободного времени.

По радио играет типичная попсовая песенка, и Оливер его выключает. Взглянув на часы, потом в лобовое стекло, я все еще делаю вид, что ищу свободное место на парковке.

Мне не нравится, как он на меня смотрит. Оливер слишком хорошо меня знает, и я уверен, что он вырвет мне руки и ими же изобьет, если выяснит, что я говорил об с Харлоу раньше, чем с ним.

— Я твой лучший друг, Финниган. Ты б не стал мне врать, правда?

И только я начал отвечать, как он тут же показывает на освободившееся место перед нами:

— Ой, вот… давай сюда, прямо сюда.

Я паркуюсь и, тяжело вздыхая, глушу двигатель. Похоже, мы все-таки идем.

* * *

Уверен, что никогда еще не выглядел таким виноватым, как сейчас. Никогда. Как пойманный на месте ограбления преступник.

Ко всему прочему, Харлоу наговорила мне кучу философского дерьма и сделала то, для чего я ее и звал: отпускала шуточки и использовала сарказм, чтобы смягчить ситуацию. Но ее взгляд, когда я объяснял, почему не рассказал Анселю, Оливеру или Перри, был как удар в грудь.

Я умудрился не брать в голову все это до тех пор, пока Оливер не захрапел на другом конце коридора. Но не смог уснуть, смотрел в потолок и думал. Может, стоит им рассказать? Не ошибка ли это — скрывать все от близких друзей, но при этом легко довериться Харлоу? С этой точки зрения я о на двоих не думал. Конечно, она — это дикое приключение, отвлечение и, конечно же, друг, но сейчас кажется, что мне этого недостаточно.

И я ни хера не хочу сегодня с ней встречаться. Не потому что понятия не имею, какие у нас отношения или чувства, или как мы должны дальше общаться, а из-за того, что она знает мой большой секрет. Тот, которым я не могу поделиться с лучшими друзьями.

Может, стоит сейчас рассказать Оливеру.

И мне точно не стоило разбалтывать всюду сующей свой нос Харлоу.

А если они поймут, что я от них что-то скрываю?

Или она проболтается?

Вашу мать.

В ресторане было темно и настолько шумно, что я задумался: может, у меня получится улизнуть, и никто даже не заметит.

Несмотря на количество людей и столиков в этом маленьком помещении, здесь градусов на двадцать прохладней, чем на улице. И я понял, что вспотел, когда холодный воздух коснулся моего влажного лба и шеи. Господи боже, Финн. Возьми себя в руки.

Мы слышим их раньше, чем видим. Даже сквозь гул голосов, громкую музыку и звон посуды смех Харлоу разносится до самых дверей. Она, как всегда, в ударе.

— Это самое лучшее, что я когда-либо слышал! — кричит и хихикает Ансель. Вы бы никогда бы не подумали, что двадцативосьмилетний адвокат может хихикать, но это же Ансель! Так что вы ошиблись.