— А хоть всему свету говорите!
Молодые люди пошли по аллее, но через несколько шагов Леня что-то вспомнила и остановилась.
— А где ваши лошади? — спросила она.
— Здесь близко: у Максима на бывшей псарне.
— Знаете что, не лучше ли будет, если вы вернетесь и приедете в экипаже? — сказала Леня.
— Вы правы… — ответил Светицкий. — Я сейчас, мигом! — Он схватил руку Лени, покрыл ее поцелуями и бегом пустился в противоположном направлении.
Леня пошла к дому. У выхода из аллеи она остановилась, придержала рукой переполненное неведомой музыкой сердце и затем направилась дальше и стала всходить на балкон.
Глаза Людмилы Марковны встретили ее на первой же ступеньке.
На балконе никого не было: предусмотрительная старуха давно услала прочь всегда торчавших при ней приживалок.
— Одна? — недоуменно проговорила она.
— Сейчас приедет… — ответила Леня.
Людмила Марковна кивнула с удовлетворенным видом и больше не разжимала губ.
На дворе послышались колокола; казачок прибежал доложить, что приехал гусарский офицер.
— Проси… — приказала Пентаурова, и на балконе появился Светицкий.
Он подошел к ручке Людмилы Марковны и, звякнув шпорами, поклонился стоявшей у обеденного стола Лене.
— Приехал осведомиться о вашем здоровье… — проговорил он, садясь на указанный ему старухою стул около ее кресла.
— Умен, батюшка… старых уважать надо! — ответила она, не сводя темных глаз своих с лица молодого гусара: оно так все и светилось счастьем. Людмила Марковна кинула взгляд на Леню и увидала тот же отсвет в глазах ее.
— Скоро приезда Степана Владимировича ждете?
— Со дня на день жду… — ответила Пентаурова, и завязался обычный, ничего не значащий разговор. Леня постояла, послушала и прошла в дом.
— Слыхала, заблудился ты вчера на охоте? — молвила старуха.
— Да; вообразите, так это вышло странно…
— Заблудиться не беда, а вот блудить худо! — выразительно сказала Людмила Марковна. — Заблудиться дворянину не в стыд, а наблудить только прохвосту к лицу!
— Совершенно верно! — спокойно согласился Светицкий.
Ответ его и полная убежденность, прозвучавшая в голосе, подкупили Пентаурову.
— Напрасно ко мне не зашел, — не так сурово продолжала она, — рада бы видеть тебя была! Дело есть до тебя: сам назвался, вот и терпи.
— Для вас все и всегда выполню с величайшим удовольствием! — ответил гусар.
— Притвори-ка дверь…
Светицкий встал и тщательно притворил дверь в зал.
— Что говорить сейчас с тобой будем — не хочу, чтоб кто-нибудь знал. Даже Леня! Понял?
Светицкий слегка поклонился.
— Помни же! Умру я скоро.
— Что вы, Людмила Марковна… — начал было обычную фразу Светицкий, но старуха досадливо отмахнулась рукой.
— Не пустословь, не с маленькой говоришь! — резко сказала она. — Ухожу — чувствую; дунет на меня что-нибудь, и отлечу, что лист с дерева осенью. Леня одна как перст останется, а она для меня и сын, и внук, и дочь — все в ней! И болит душа: некому доверить и поручить ее — дрянь все людишки. А тебе верю: молод ты, да в твои года люди честнее бывают! Будь же Лене братом: остереги, помоги ей, коли понадобится!
— Охотно! — воскликнул Светицкий.
— Честно поможешь? И сам худа ей никогда не сделаешь?
— Клянусь вам в том! — гусар перекрестился.
— Смотри: на дуэль тебя вызвать за нее будет некому, но есть Бог! Бойся, если он с тебя за нее ответа потребует!
— Всем святым клянусь, что все выполню, как вы хотите! — горячо сказал Светицкий.
Удовлетворение изобразилось на лице старухи.
— Ну, ну… верю… — совсем мягко сказала она. — Ты хоть и гусар, а душа у тебя чистая!
Дверь отворилась, и появилась с парою книжек в руках Леня.
— Я вам кое-что для чтения принесла, — сказала она, протягивая принесенное Светицкому. — Это «Гамлет» и «Король Лир» Шекспира во французском переводе!
— Ну, ну, займитесь… — сказала Пентаурова. — Тебе, чай, скучно со старухой сидеть?… Погуляйте, покажи, Леня, гостю библиотеку… А ты знай: по воскресеньям и четвергам тебя к обеду жду!
Светицкому захотелось закричать во все горло, перекувырнуться, пройтись колесом через весь дом. Он брякнул шпорами, еще раз поцеловал руку Людмилы Марковны и пошел вместе с Леней в дом.
— Что могла — сделала… — думала, прислушиваясь к их шагам, Пентаурова. — Что выйдет — Богу известно!
Глава XXIII
Часа через три лихая тройка во весь опор уносила счастливого Светицкого из баграмовского дома.
Когда изогнувшиеся в кольцо пристяжки вылетали из ворот, во двор входили двое порядочно запыленных путников с палками в руках. То были Стратилат и Агафон; оба они едва успели отскочить в стороны, и мимо них, что молния, мелькнули вороные кони, коляска и в ней молодой офицер в голубой венгерке.
— Кто такой? — проговорил Агафон, глядя на клубы пыли, в которой разом как бы утонули и коляска и кони.
— Господин Светицкий, Дмитрий Назарович, — отозвался Стратилат, знавший всех в городе, — барин первый сорт!
Куча собак, с громким лаем провожавшая коляску, набросилась на вошедших, и те, отбиваясь от них палками, остановились и стали оглядываться, не зная, к какой из служб идти.
— Вали к дому! — решил Стратилат. — Кто-нибудь да выйдет к нам!
Они направились к подъезду, и на нем действительно показалась горничная девушка.
Стратилат снял свою старую измятую шапчонку и, держа руку наотлет, раскланялся с вышедшей.
— Наше вам-с рязанское! — сказал он, остановившись у нижней ступеньки. — Барышню бы нам повидать требовалось?
— Барышню?! — удивилась горничная. — А на что?
— А уж это мы им доложим, красавица! Вы как, золотая, не из басурманок будете?
— С чего вы взяли: я русская…
— А коли русская, так положение у нас совсем другое, как в сказках сказывается: ты странного человека напои, накорми, спать уложи, а потом уж и спрашивай…
Горничная фыркнула, развязность Стратилата и веселое, задорное лицо ей чрезвычайно понравились.
— Пойдемте, я вас в застольную проведу! — вызвалась она, сбегая вниз. — Я как про вас барышне сказать?…
— Рыцарь, мол, Роланд и оруженосец Альварец.
Горничная захихикала и закрыла лицо рукою.
— Господи, какие вы страсти говорите! — воскликнула она.
Стратилат ткнул ее пальцем в бок и так описал при этом круг глазами, что та взвизгнула в полном восторге.
В застольной толстая стряпка, с которой сейчас же забалагурил веселый Стратилат, налила им в миску щей, отрезала по краюшке хлеба, и проголодавшиеся путники дружно принялись за ужин, а горничная побежала в дом доложить об их приходе.
Через несколько минут она вернулась и сообщила, что барышня велела провести их в девичью.
Рыцарь с оруженосцем покончили со щами и поспешили за своей провожатой. Почти одновременно с ними, из других дверей в девичью вошла Леня.
— Да это вы?! — обрадовавшись, произнесла она. — Здравствуйте! — Она по-товарищески потрясла обоим гостям руку. — А Даша мне сказала, что странники из Святой земли пришли!… Пойдемте ко мне!… — Она хотела идти, но Стратилат кашлянул в руку и деликатно остановил ее.
— Дозвольте здесь побеседовать… — проговорил он. — Дельце у нас есть к вам… просьбица…
— Какая?
— Владыка взлютовался на нас с ним… — Он указал на Агафона. — Ну, на него еще не так, а на меня, аки лев, рыкаяй!
— Да за что же?
— За косу, за эту за самую… — Стратилат повернул к Лене остриженный затылок. — За театральное действо! В солдаты хочет сдать: затылок, говорит, ты сам обрил, а лоб я тебе обрею!
Леня всплеснула руками и молча глядела на обоих гостей своих.
— И ему солдатчиной грозит, если в духовные не пойдет, а ему не охота…
— Не хотите? — спросила Леня Агафона.
— Нет… — словно бархат разостлал тот по комнате.
— Главное, из-за голоса не хочет его отпускать; в протодьяконы его к себе метит. А что такое протодьякон? Бочка с вином и больше никаких: нарастит рыло, как у сома, бык быком и проживет всю жизнь! А нам с ним иное гребтится…
— Что же?
— Да ведь не кочан капусты человек: в землю врастать ему нечего? Воли душа требует. Пособите нам!
— Что же я могу сделать? — искренне удивилась Леня. — Я бы с радостью помогла вам, но как? Разве вот деньгами? У меня есть немного!
Стратилат сделал движение рукой, словно отстраняя что-то.
— Денег зачем же? — ответил он. — Заступу нам дайте: заступы у нас нет никакой. Попросите старую барыню письмецо о нас написать архиерею.
— Разве это поможет?
— Еще бы! Уважает их очень владыка, смилосердуется!
Леня задумалась.
— Не знаю, согласится ли Людмила Марковна? — проговорила она.
— А вы попросите: вам они ни в чем не откажут!
— Вы думаете? — слегка качнув головой, сказала она.
— Да все это знают! Что ж ты, Агаша, молчишь? Проси же!
— Нет, нет, не надо! — воскликнула, смутившись, Леня. — Я без всяких просьб сделаю все, что могу!
— Вот спасибо! — радостно отозвался Стратилат. — Верно угадали мы, к кому нам идти надо!
— Спасибо… — проговорил Агафон и низко поклонился Лене.
— Погодите благодарить — дело еще не сделано! — сказала Леня. — Дня через два придите — постараюсь упросить Людмилу Марковну написать письмо.
— Вот и ожил человек! — молвил Стратилат, выпрямляясь и проведя по бокам руками. — Из Рязани вышли с ним — что ночь, оба были, а сейчас хоть камаринского пляши!
— Мы ведь товарищи по сцене! — с улыбкой сказала Леня. — А товарищи помогать друг другу должны…
— Где уж нам с вами равняться? — возразил Стратилат. — Гусь свинье не товарищ! Мы в Москву, в актеры с ним надумали!
— Может, и я на сцене буду?… — молвила Леня. — Встретимся тогда с вами…
— Дай-то Бог! Вот радость была бы — что праздник светлый! Правда, Агаша?
— Правда! — разостлалось по комнате, и в таких же бархатных, как голос, глазах Агафона Леня прочла, что и у него от души сказалось это слово.
Гости еще раз поблагодарили и ушли; Леня распорядилась, чтобы их приютили и на ночь и накормили, а сама поспешила к Людмиле Марковне.
Через два дня в той же девичьей Леня вручила обрадованным Стратилату и Агафону белый конверт, запечатанный большой красной печатью с гербом Пентауровой и адресованный рязанскому преосвященному. Леня была грустна и задумчива.
И в тот же день, под вечер, в ворота баграмовского двора вкатился тяжелый дорожный дормез, запряженный шестерней почтовых лошадей, и из него вылез новый владелец имения — Степан Владимирович Пентауров.
Причина грусти Лени была та, что со дня разговора со Светицким Людмила Марковна начала впадать в забытье. Леня с беспокойством наблюдала, что старуха сидела иногда в своем кресле с открытыми глазами и в то же время не видала и не слыхала ничего совершавшегося кругом: заметно стала она и менее резка; все ей сделалось безразличным. Без возражений согласилась она написать письмо архиерею и, не приказав прочесть себе вслух, подписала его и молча отодвинула к Лене.
И только когда казачок взапуски с приживалкой прибежали доложить, что приехал молодой барин, она огляделась с таким видом, точно только что проснулась или вернулась откуда-то, и на время сделалась прежнею Людмилой Марковной.
На балкон развязною походкой вошел одетый в коричневое пальто человек, сильно поношенный, с лысиной до полголовы и с желтыми мешками под глазами — прищуренными и маленькими.
— Бабинька, здравствуйте! — воскликнул он, завидев выпрямившуюся и глядевшую на него старуху, близ которой стояла Леня. И он несколько раз поцеловал сперва руку, затем щеку Людмилы Марковны.
Та взяла его за острый подбородок и несколько секунд всматривалась в лицо и глаза; Степан Владимирович прищурился окончательно, и бритые щеки его как бы распухли от улыбки.
— Ты — Степа? Однако… — раздельно проговорила Пентаурова и опустила руку.
— А что, бабинька, что? — обеспокоился тот и даже потрогал свои щеки. — Выгляжу я плохо, а? Пыль это… от дороги, должно быть…
— И плешь дорогой натер?
— Ах, вы вот про что, бабинька? — Степан Владимирович усмехнулся и совсем отцовским движением словно помыл руки. — Волос, бабинька, ума не любит: чуть где ум есть, сейчас же вон и с луковицей! — Он захохотал. — Я для своих лет сохранился недурно!
— А сколько их тебе?
— Много, бабинька, целых двадцать семь! А это кто? Неужто Ленька?!
— Леня… — строго поправила старуха.
— Вот выросла! — продолжал Степан Владимирович и, вытащив из-за борта пальто лорнет, стал разглядывать смутившуюся девушку. — Но она прехорошенькая!…
— Ты бы об отце лучше спросил? — прервала его Пентаурова.
— А, об отце, да! Но ведь он уже похоронен?
— Разумеется. Не тебя же ждать в эдакую жару было!
— Ну и что же, как… все ничего?
"Гусарский монастырь" отзывы
Отзывы читателей о книге "Гусарский монастырь". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Гусарский монастырь" друзьям в соцсетях.