Мысли Сашки сами собой скакнули к тому, что же сейчас происходит у Стаса и Полины. Наверное, целуются вовсю. А может быть, эта безумная особа уже раскрутила парня на спонтанный секс — белья-то на ней нет, а на прочих пассажиров ей плевать с высокой колокольни, поскольку ни стыда, ни совести у этой бабы отродясь не водилось.

Нет, нельзя об этом думать! Иначе тебя захлестывает такая черная ненависть, что самой страшно становится. Перед глазами все темнеет, и единственная мысль — схватить мерзавку и вытрясти из нее всю душу.

Усилием воли Сашка заставила себя переключиться на другое. В конце концов, какое ей дело до этой парочки? Пусть делают, что хотят…

А тем временем в тамбуре разворачивалась весьма двусмысленная сценка…

Начать с того, что Полина попала впросак, когда на ее просьбу поделиться сигаретой, Стас невозмутимо ответил, скрывая усмешку:

— Я сигареты не курю, только трубку. Полина не растерялась, тут же парировав:

— Как это здорово! Прямо как Шерлок Холмс! А я, кстати, всегда мечтала попробовать трубочку! Говорят, там и табак особенно ароматный, и ощущения совершенно иные, нежели от сигарет.

— Совершенно верно, — подтвердил Стас. — Но к сожалению, второй трубки у меня с собой нет, а свою персональную я никому не доверяю. Устоявшаяся привычка, видите ли. Так что, боюсь, вы напрасно пошли со мной.

— Ой, да ладно вам! — расхохоталась Полина. — Я могу и не курить, просто постою рядом, составлю вам компанию, чтоб вы не скучали!

— На одиночество не жалуюсь, но, впрочем, как вам будет угодно, — церемонно ответил Станислав, раскрыл кисет и принялся набивать трубку.

Некоторое время Полина не без интереса наблюдала за его манипуляциями, но затем ей это надоело, и она, сделав вид, что не устояла на ногах, упала на него. Стас свободной рукой ловко схватил девушку за воротник и отставил ее в сторону, прислонив к стене.

— Осторожно, держитесь крепче! В следующий раз я могу просто отойти, а приземляться вашей очаровательной, но совершенно голой задницей на грязный и холодный пол — сомнительное удовольствие.

— А почему это вы вдруг отойдете? Месье не джентльмен? — озадачилась Полина.

— Месье хочет курить. А вы всячески ему в этом препятствуете. Я из-за вас едва не просыпал табак — между прочим, редкий и довольно дорогой.

— Фи, как цинично! Променять тесные объятия с очаровательной женщиной на пару клубов дыма!

— Дорогая, а разве я давал вам понять, что меня в данный момент времени интересуют ваши прелести?

— А разве это не так? — с обезоруживающей наивностью осведомилась Полина, словно невзначай проведя руками по бедрам.

— Представьте себе!

— Что же вы меня обманываете! А то я не вижу и не чувствую, как реагирует на мои «прелести» ваше тело! Ваш дружок скоро дырку в штанах протрет, он-то в отличие от вас точно знает, чего хочет!

— Должен вас разочаровать: мой дружок, как вы выразились, мирно спит себе и ни о чем таком не помышляет. А то, что вы за него приняли, — это мой мобильный телефон. Забыл выложить в суматохе, — развел руками Станислав.

Но Полину было не так-то просто пронять или смутить.

— Как забавно — телефон! То-то ваш дружок показался мне слишком твердым и угловатым! Кстати, вы же офицер? Так вот, ответьте мне честно, как подобает офицеру: я вам нравлюсь?

— Вам какой ответ нужен — правдивый или политкорректный? — задал встречный вопрос Стас.

— Ой, ну это вам виднее, как надлежит отвечать офицеру! — напропалую кокетничала Полина.

— Смотря кому. Начальству я бы ответил политкорректно, а равному по званию — правдиво. И что вы выберете?

— В таком случае считайте меня равной по званию! — великодушно разрешила Полина.

— Смело, ничего не скажешь. Что ж, тогда попрошу вас подойти поближе. Не хочу, чтобы это слышали посторонние.

Полина тут же скользнула к Станиславу, едва не касаясь бедром его ноги, и подставила свое ушко к его губам.

Не ясно, что он ей поведал, но, судя по ошарашенному выражению лица Полины, она явно ждала другого ответа. Стас же с чувством выполненного долга глубоко затянулся и пустил несколько колец дыма, наслаждаясь наступившей в тамбуре тишиной.

— Вы… и впрямь… честный человек, — собравшись с духом, выдавила из себя Полина. — Впрочем, мне нравятся такие, как вы.

— Это какие же, позвольте знать? — осведомился Стас.

— Откровенные солдафоны!

— О как! Надо же, такой эпитет ко мне применяли нечасто. Впрочем, да, соглашусь, он весьма близок к истине.

Станислав вновь потянулся к трубочке. Полина, чувствуя, что инициатива уходит из ее рук, предприняла очередную отчаянную попытку завладеть его вниманием.

— Но раз уж вы признались мне, что мое тело будоражит ваше воображение, так что вам мешает перейти от слов к делу? — призывно заулыбалась она.

— Никак нет-с, — пародируя старые фильмы, отозвался Стас. — Антисанитария-с, — махнул он рукой на тамбур. — А я, извините великодушно, брезглив, да и к процессу сему привык относиться с чувством, толком, расстановкой, а не тяп-ляп, привет мадам.

— Думаю, это будет не так сложно устроить, — прищурилась Полина. — А то, по правде говоря, мне здесь тоже не слишком уютно. Видите ли, любовь в подворотне также не мой стиль.

Станислав ничего не ответил, лишь пожал плечами, что можно было трактовать как угодно.

— И все же: неужели вы не подарите мне даже простого поцелуя? В знак нашей обоюдной симпатии, так сказать, — продолжила Полина.

Стас иронично прищурился:

— Куда целовать? В щечку или в лобик?

— Фи, глупенький! Разумеется, в губы!

С этими словами Полина прижалась к Станиславу, обхватила его руками и подставила лицо, оставив несколько растерявшемуся мужчине минимум свободы для маневра.

На смену растерянности пришла злость. Эта сучка хочет, чтобы ее поцеловали? Что ж, сейчас она дождется «горячего поцелуя»!

Стас провел тыльной стороной ладони по щеке Полины, а затем, схватив ее за волосы и запрокинув голову назад, впился в ее губы требовательно и жадно.

Полузадохнувшаяся Полина тем не менее горячо отвечала ему, постанывала, извивалась телом, и Станислав с некоторым неудовольствием понял, что его тело помимо воли хозяина отвечает на поцелуй, взбудоражено и жаждет разрядки, а перед глазами так и стоит та картинка получасовой давности: стройные ноги, юбчонка и неведомо куда девшиеся трусики. Стоит только руку протянуть — и вот она, сокровенная добыча, изнывающая от еле сдерживаемого возбуждения…

Что же получается, эта маленькая дрянь обыграла его! Она добилась того, к чему стремилась. А он остался в дураках: решил ее наказать, а в итоге сам остался без сладкого.

Станислав неожиданно оттолкнул Полину и, тяжело дыша, спросил ее:

— Значит, ты этого хотела?

Полина томно облизнула губы, призывно глядя на Стаса.

— Так вот заруби на своем прелестном носике: это было в первый и последний раз! Я не любитель дорожных интрижек, и уж тем более не потерплю, если какой-то вертихвостке взбредет в голову манипулировать мной. Уясни себе это хорошенько!

— Разве тебе не понравилось? — хрипло спросила Полина. — Впрочем, я, кажется, уже понимаю, какие игры тебе по душе. Любишь, когда тебе подчиняются, не так ли? Когда женщина распростерта перед тобой и совершенно беззащитна, и в твоей власти сделать ей больно или приятно! Да ты у нас, оказывается, садист, милый…

— Замолчи!

— А с какой это стати? — осведомилась Полина, и в ее взгляде зажегся прежний хищный огонек. — Я говорю то, что есть. И не моя вина, если правда тебе глаза колет. Ты хочешь меня и бесишься из-за этого, потому это идет вразрез с твоими высокими моральными принципами. Хотя, скажу откровенно, все твои принципы — миф! Ты — самый обыкновенный мужик со стандартными мужскими тараканами в голове. И похоже, этот факт тебя жутко расстраивает. Еще бы, такой удар по самолюбию! Ты не крутой супер-пупер боец, спецназовец или кем ты там еще себя мнишь, ты такой же примитивный мужик, как все! Только позволь полюбопытствовать: перед кем ты выпендриваешься? Передо мной? Смешно, я тебя в первые же пять минут знакомства раскусила. Или перед этой идиоткой Санькой? Надеешься, что она предложит тебе то же, что и я? Зря. Это не в ее стиле, не удивлюсь, если она в своей жизни, кроме миссионерской позы, ничего и не пробовала.

— Она по крайней мере ведет себя прилично и не вешается мне на шею в отличие от некоторых.

— А с каких это пор мы интересуемся примерными девочками? — всплеснула руками Полина. — Вот только мне лапшу на уши вешать не надо, лады? Не на ту напал! Это вы только на словах все из себя правильные, а стоит вам только бабу посмазливее увидеть, вмиг штаны трещать начинают!

— Слушай, доморощенный психолог, я тебя не просил ко мне в душу лезть и рыться там своими наманикюренными коготками! К тому же это ты за мной охотишься и что-то там из-под меня хочешь, а не наоборот, так что не вали с больной головы на здоровую!

— Было бы желание! — фыркнула Полина. — Да и не смеши ты меня, Христа ради! Стоит тут, праведным гневом пышет, а была бы хоть единая возможность, тут же в койку бы завалил, чтобы свою крутость продемонстрировать. Хочешь доказательств? Да на, подавись!

Прежде чем Стас сообразил, что собирается сделать Полина, та рванула юбку вверх, насмешливо глядя на то, как пунцовеет его лицо. Затем медленно — очень медленно — опустила подол обратно и, покачивая бедрами, вышла из тамбура, насвистывая сквозь зубы какой-то веселый мотивчик.

Станислав едва не взвыл от бессильной злобы. Столь глупо он себя уже давненько не чувствовал. Похоже, эта дрянь твердо уверена в том, что он еще до прибытия в Москву зажмет ее в укромном уголке, и даже мысли не допускает, что может быть иначе. Сплошные провокации самого грубого толка, в расчете на то, что он доверится низменным инстинктам. И он ведь почти повелся! Но черт побери, чего она добивается? Если ей так хочется секса, то почему она выбрала именно его? Только потому, что его поселили в их купе? Или это делается исключительно назло второй попутчице, Саше? А может быть, всему виной переизбыток алкоголя? Полина играет с огнем, и то ли не отдает себе в этом отчета, то ли, напротив, смела до безрассудности. Авантюристка и циничная тварь, вот она кто!

Стас выбил трубку, осторожно сложил ее обратно в кисет. Чистить будет завтра дома, сейчас не до того. Странно, не ожидал, что его так просто вывести из себя, но Полине это удалось просто виртуозно. И как же ему быть дальше? Может, от греха подальше попросить проводника отселить его в другое купе?..

…Сашка, бездумно листающая страницу за страницей, нет-нет да и поглядывала на часы. Сколько они еще будут там возиться? Уже почти полчаса прошло, неужели можно так долго курить? Хотя и так понятно, это был лишь предлог, Чтобы избавиться от нее. Странно, неужели им ни капли не противно заниматься этим в тамбуре? Мало того, что там холодно и грязно, так еще и запашок стоит о-го-го!

Эх, еще и голова как назло разболелась. Стучит над бровями молоточком, намекает на повышенное давление. Таблетки пить неохота, да и помогают они не всегда. Тем более если рядом такой постоянный источник раздражения, как Полина.

Кстати, а вот и она! Явилась не запылилась! Прическа растрепана, помада на пол-лица размазана, губы истерзаны и разве что в кровь не искусаны, а в глазах такое торжество светится, что и без ее тошной ухмылки все ясно. Тьфу, кошка помойная!

Сашка демонстративно сделала вид, что не заметила возвращения Полины, впрочем, та и не рвалась общаться с попутчицей. Плюхнулась за столик, достала косметичку и принялась прихорашиваться. Сашка со злорадством подумала, что полыхающие кумачом бесформенные губы той придется приводить в порядок очень долго. А с таким подарочком на лице ее каждый столичный милиционер с распростертыми объятиями примет. Регистрации нет, работы и жилья нет, а ну-ка, докажи, подруга, что ты не проститутка? Авось призадумается после этого да сменит свои ботфорты с мини-юбкой на что-нибудь более пристойное.

Хотя какое ей, собственно, дело до того, как воспримут Полину столичные службы правопорядка?..

…Сочтя, что вновь выглядит на пять с плюсом, Полина убрала косметичку и бросила быстрый взгляд на дверь. Странно, чего он там копается? Ведь уже давно закончил курить, неужели так и торчит в тамбуре, обдумывает случившееся? Или нет, скорее всего в туалет побежал устраивать себе экстренный сброс. Ничего, ему полезно. А то корчит из себя невесть что, принципы свои выпячивает. Зато как гадостей исподтишка наговорить — это он в первых рядах. Разве что шлюхой ее не обозвал, а сам, между прочим, пусть про мобильник сказки не рассказывает, — а то она это с чем-нибудь перепутать может! Ну ничего, теперь не отвертится, козел! Вряд ли он сможет отделаться от мыслей, что какая-то баба его как щенка носом в лужу ткнула; наверняка захочет ей продемонстрировать, какой он крутой мужик. Вот и прекрасно — пусть и дальше демонстрирует, месяца два-три как минимум. За это время она в столице гарантированно освоится, можно будет присмотреть вариант поприличнее, чем этот солдафон-моралист.