Но как сказать ему об этом? Как отвлечь от нерадостных мыслей, вызванных последней выходкой пьяной попутчицы?..

— Стас, так ты расскажешь мне, что было дальше?

— Ты о чем? — не сразу врубился Станислав.

— О Твари. Или история так и останется оборванной на полуслове?

— Честно говоря, мне сейчас не до рассказов, — признался Стас. — Все никак не успокоюсь. Меня изнутри аж колотит всего, давненько я так из себя не выходил!

— А ты начни, попробуй! — предложила Сашка. — Все равно мы с тобой вряд ли уснем в ближайшие час-полтора. А так хоть какое-то развлечение. Да и ты на другое переключишься, меньше нервничать будешь.

— Думаешь? — с сомнением протянул Станислав. — Ну ладно, тогда слушай…

Рассказ Станислава, часть шестая

…Поскольку вопрос с моторкой был решен ближе к вечеру, то, само собой, мы в тот день с маяка так никуда и не выбрались. Ночное дежурство тоже оказалось безрезультатным: пуганая Тварь теперь обходила маяк дальней стороной, избегая появляться на освещенной территории.

Однако утро наглядно доказало нам, что успокаиваться было рано. Прибежавшие из поселка мужики, возбужденно жестикулируя, сообщили нам, что только что обнаружено тело еще одного погибшего от лап Твари. Мы отправились следом за ними.

Идти пришлось недалеко. Растерзанный труп лежал на опушке у перелеска, за которым начиналась широкая протока.

— Свежак, — заметил Лешка.

— Да, этот к числу пропавших без вести явно отношения не имеет, — согласился я, глядя на пробитую грудную клетку. — Кто-то новенький.

— Игнат это, — вступил в разговор один из мужиков. — Дружок наш. Ушел вчера засветло из дома, обещал еще до темноты возвратиться. А оно вона как обернулось…

— А куда он отправился? — спросил мужика Лешка.

— Да кто ж его знает? — пожал тот плечами. — Игнат в последнее время чудной был. Говорил, мол, тайну большую знает, а начинаешь его расспрашивать — молчит в ответ да улыбается хитро. Мы ему: ну хоть намекни-то! А он ни в какую! Только посмеивался над нами, и все.

— Похоже, кому-то очень хотелось, чтобы Игнат замолчал навеки, — вполголоса заметил я.

— Да, похоже на то, — безрадостно подтвердил Величко. — Кстати, судя по тому, как он лежит, его грохнули при выходе из леса.

— Полагаю, поплатился за длинный язык. Либо надо было молчать в тряпочку, либо уж не таиться и всем рассказать, что видел или что узнал. Еще бы понять, что он в лесу делал? Куда шел, с кем встречался или за кем наблюдал?

— Теперь-то уже хрен ты это выяснишь.

— Кстати — заметил? У него штанины выше сапог мокрые! Он что, через протоку на остров мотался?

— Вполне может статься. Там довольно мелко, можно и без лодки обойтись, вброд перейти.

— А на острове-то он что забыл?

— У него там, видимо, встреча была назначена, — предположил Величко.

— А к чему такая секретность? — замотал головой Лешка. — Я скорее уж поверю в то, что уходил он за кем-то следить, а на обратном пути ему не посчастливилось — столкнулся с Тварью. Кстати, а кто-нибудь этой ночью вой ее слышал?

Бойцы переглянулись и отрицательно покачали головами.

Лешка повторил свой вопрос, обращаясь к мужикам. По их словам, в эту ночь в поселке было тихо.

— Значит, меняем на ходу правила игры. Выть нынче опасно, можно и под выстрел угодить, поэтому откажемся от театральщины и будем народ втихаря резать! Офигенно умная скотина нам попалась — не находишь, Стас?..

Ответить на это было нечего. Хоть мы и видели Тварь собственными глазами, но то, что творилось в поселке, более всего походило на дело рук человеческих. Да, по всему казалось, что мы столкнулись с чем-то сверхъестественным, но это никоим образом не означало, что всем событиям нет какого-то предельно простого объяснения, а за действиями Твари не стоит чей-то злой умысел.

Само собой, вслух при мужиках мы ничего не сказали. Кто знает: может быть, убийца сейчас стоит среди них, старательно делая вид, что напуган до полусмерти, а сам уже наметил себе следующую жертву? Да и что тут было говорить! Мы понимали, что, если будем топтаться на месте и сидеть, как куры в загоне, рано или поздно нас передушат по одному.

Тщательный осмотр места преступления практически ничего не дал. Почва твердая, каменистая, если на ней и были следы, то различить их не представлялось возможным. Где-то мох чуть примят, веточка надломлена — и все. Если в детективах многоопытный следователь тут же на основании подобных мелочей выводит портрет преступника — рост метр восемьдесят семь, брюнет, прихрамывает на левую ногу, на носу большая бородавка — то в жизни, увы, это было за гранью фантастики.

По возвращении на маяк у нас состоялся военный совет, на котором мы единогласно постановили: кем бы там ни был наш противник — нежитью или переодетым мужиком, — мы объявляем сезон охоты на него открытым! В конце концов, кто круче — самопальная Тварь или вооруженный автоматами полувзвод тертых бойцов?! Лучший способ защиты — это нападение, поэтому завтра с рассветом мы решили отправиться на острова искать логово Твари или схрон ее дрессировщиков. Главное — сделать все максимально тихо, чтобы не привлекать к себе повышенного внимания местных. А то пока про наши перемещения только ленивый не в курсе!

Величко, взяв бойцов, отправился на траулер, откуда примерно через час вернулся с сообщением, что все, что подлежало ремонту, восстановлено, но команда в голос уверяет, что выходить на таком судне, в море — смерти подобно. Как и следовало ожидать, запасных навигационных приборов ни у кого не было, а починить старые было просто нереально. Величко для порядка сурово хмурил брови и всячески выказывал команде свое недовольство, запугав их до нервной икоты. Траулер как средство передвижения выбыл из игры окончательно и бесповоротно, и мы с этим смирились, но вот остальным про это знать было совсем не обязательно.

Пока суд да дело, я предложил Лешке предупредить отца Георгия о планирующейся вылазке. Кроме того, у меня возникло несколько вопросов к этому удивительному человеку, и я хотел бы пообщаться с ним, раз у нас выдалось несколько свободных часов. Лешка, нисколько не возражая, отдав необходимые распоряжения, присоединился ко мне, и мы отправились к батюшке.

Церквушка стояла на противоположном от маяка краю поселка. Фактически она и маяк были единственными яркими мазками на сером холсте этой местности. Маленькая, аккуратная, белокаменная — видимо, камень был привозной, нигде в округе подобного больше не наблюдалось, — на мой взгляд, она была построена не ранее середины девятнадцатого века. Что было здесь раньше — неизвестно, но могу предположить, что белокаменное строение просто заменило собой деревянное, как это часто случалось.

Единственный купол церквушки в отличие от богато украшенных сусальным золотом куполов храмов центральной России практически не блестел — медь, которой он был покрыт, позеленела от времени и осадков. И тем не менее было что-то в этой церкви домашнее, располагающее к себе.

Хоть рядом с церковью высилась колокольня, на моей памяти колокольный звон в поселке ни разу не раздавался. Видимо, звонаря не было, а может быть, всему виной был недокомплект колоколов — не знаю.

За церковью находилось кладбище, унылое и серое, как все вокруг. Просевшие холмики, покосившиеся кресты и плиты. И — отдельно — несколько свежих могил. Жертвы Твари…

Завидевший нас Анфисий изменился в лице и перекрестился. А когда мы зашли в церковь, воззрился так, будто мы намерились вытереть сапоги его рясой или уже это сделали. Пока нам навстречу не показался отец Георгий, Анфисий успел обругать нас в спину окаянными иродами и посланцами антихриста, но при появлении батюшки тут же примолк, лишь косился настороженно в нашу сторону.

— День добрый!

— И вам тоже, дети мои! С чем пожаловали?

— Хотим предупредить, что завтра засветло планируем совершить рейд по островам. Так что если не передумали — присоединяйтесь.

— Отличная новость! — просветлел лицом отец Георгий. — Слышишь, Анфисий, завтра выступаем против посланца нечистого!

На физиономии дьяка радости не отобразилось, скорее уж паника напополам с отчаянной решимостью. Мужик, видимо, и впрямь считал, что в неравном бою с Тварью непременно сложит голову.

— Кстати, хотелось бы с вами посоветоваться по одному вопросу, — начал я, — где бы это удобнее сделать?

— Пойдемте ко мне! У меня тут домик неподалеку, там и побеседуем, — ничуть не удивился нашей просьбе отец Георгий.

Оставив церковь на Анфисия, мы отправились в гости к батюшке. Откровенно говоря, избавившись от общества вредного дьяка, не забывшего плюнуть нам вслед и истово перекреститься, мы с Лешкой почувствовали себя гораздо свободнее.

— Вот здесь я и живу, — пригласил нас отец Георгий в небольшой серый домишко, ничем особенным не выделявшийся среди прочих изб.

— И давненько вы в поселке обретаетесь? — словно между делом поинтересовался Лешка, цепким взглядом изучая убранство жилья священнослужителя.

— Приход я принял шесть лет назад. Приехали сюда с Анфисием, посмотрели на церковь и поняли, что надобно руки приложить к ремонту. Полгода реставрировали ее, как могли, но с Божьей помощью справились. Да и прихожане нас не оставляли. Вот всем миром и подняли храм Божий.

— О, какая у вас богатая библиотека! — с уважением протянул Лешка, глядя на ряды книг преимущественно научного и научно-популярного содержания.

— Каюсь, грешен — люблю на досуге про тайны вселенной да прочие будоражащие загадки человечества почитать. Так что у вас за вопрос ко мне? Вижу ведь, гложет вас что-то, аж приплясываете на месте.

Леха хмыкнул, а я, застигнутый врасплох, пару секунд собирался с мыслями, прежде чем начать:

— Понимаете: среди всех прочих версий на тему, кто или что есть Тварь, было высказано предположение, что она — реликт древней эпохи. А что думаете по этому поводу вы — как священнослужитель и просто человек?

— Что я думаю… — повторил Георгий. — Что я думаю… А думаю я, что этого просто не может быть. Как я понимаю, вы Тварь видели?

— Да, правда, издали, но все-таки…

— Отлично! Минуточку, где-то это должно было стоять… Ага, вот оно!

Отец Георгий достал с полки и бережно разложил перед нами на столе хороший иллюстрированный атлас — определитель видов ископаемых животных, изданный где-то за границей.

— Сможете найти этого зверя? — спросил он нас.

Мы с Лешкой склонились над атласом. Через пятнадцать минут мы уверенно заявили, что ничего хоть отдаленно напоминающего Тварь здесь нет.

— А на что она была похожа?

Я по памяти сделал набросок и как смог изобразил гибрид человекообразной обезьяны с крокодилом и птеродактилем.

— Напоминает рептилию, — прищурился отец Георгий. — Но тогда перед нами тут же встает дилемма: появись такое вот чудо-юдо где-нибудь на широте Астрахани, это еще можно было бы объяснить. Но за Полярным кругом жизнь холоднокровного животного в принципе невозможна.

— А без вечной мерзлоты оно бы просто не сохранилось до наших дней!

Батюшка кивнул мне.

— Вот-вот. Получается, всевозможные рептилии отпадают как таковые.

— Да, мы ранили Тварь. Правда, легко, но все же, — упомянул Лешка. — Кровь у нее красная, как у всех нас.

— Значит, по всей видимости, это и впрямь теплокровное существо, — поощрительно улыбнулся ему Георгий. — Идем дальше. В условиях Крайнего Севера предположительно мог существовать этот зверь, — он ткнул пальцем в одну из картинок атласа с изображением махайрода — гигантской саблезубой кошки, — и этот, — показал он на нечто, более всего напоминающее собой гигантского волка. — Но ни к кошачьим, ни к собачьим наша Тварь отношения не имеет. Не то строение черепа, кроме того, передвигается она не на четырех конечностях, а на двух.

— Хм, а если Тварь — это некий неизвестный науке зверь? — высказал предположение Лешка. — И искать его в атласе просто бесполезно?

— Маловероятно, — возразил отец Георгий. — Так или иначе, кроме как в местной легенде о нем нигде ничего не говорится — случай-то единичный фактически. Да и в легенде практически ничего не сказано о том, на что похожа Тварь. Все, чем она характеризуется, — это огромными клыками и когтистыми лапами. Слишком размытая характеристика, чтобы всерьез на нее опираться.

— А что, если это снежный человек?

— То есть подразумевается одичавшая до первобытного состояния или изначально недоразвитая человеческая особь? Все бы ничего, но вы сами нарисовали ей такую пасть, которую вряд ли встретишь у представителей нашего рода.

— Согласен. А что, если мы имеем дело с неким мутировавшим персонажем?