– Никогда за свою несчастную жизнь я не была так счастлива, как сейчас.

– Что ж, Фанни, приятно слышать эти слова, от них я сама чувствую себя счастливой.

Очевидно, Кейта не привлекала, как Нашу Джейн в церкви, игра воды, и они с Томом вернулись тут же, словно опасаясь пропустить что-то интересное. Том улыбнулся мне:

– Ну вот, настоящий рождественский обед, да, Хевенли?

Ой, и вправду рождественский! Ведь до Рождества оставалось пять дней. В углу я увидела высокую, сияющую украшениями елку.

– Красиво здесь, правда, Хевен? – слишком громко восхищалась Фанни. – Когда я стану богатой, буду обедать вот так каждый день, и круглый год!

С лучезарной улыбкой мисс Дил смотрела на нас, переводя взгляд с одного на другого:

– Ну разве нам плохо? А то сейчас пошли бы вы своей дорогой, я своей. Можете сказать, что предпочитаете? Начнем с вас, мистер Кастил.

– Я – как все, – тихо промолвил дедушка, чувствовавший себя здесь явно не в своей тарелке. Он прикрывал рот рукой, чтобы другие не увидели отсутствия у него зуба, его влажные глаза были полуопущены, он никак не мог преодолеть своей робости.

– Мисс Дил, – без всяких колебаний заявила Фанни, – вы выберите себе, что вам больше всего нравится, и мы все это возьмем. И десерт. Хоть отдохнуть от нашего топленого сала и подливы.

Внимательное выражение лица мисс Дил не изменилось.

– Очень хорошо, Фанни, – согласилась она. – Отличная идея, должна сказать. Значит, я выбираю самое, с моей точки зрения, вкусное для всех. Я возьму телячью отбивную. Есть кто-нибудь, кто не хочет телятину?

Телятину! Дома мы никогда не ели телятины. Что ж, это улучшит цвет лица Нашей Джейн и Кейту.

– Ой, как хочу телятины! – громко и плотоядно воскликнула Фанни, дедушка кивнул, Наша Джейн с широко раскрытыми глазами осматривала все вокруг, Кейт то и дело бросал взгляд на свою сестренку, а Том пылал от смущения.

– Что бы вы ни выбрали, нам непременно понравится, – робко согласилась я, в душе благодаря судьбу, которая занесла нас сюда, но стыдясь, что мы позорим мисс Дил своими дурными манерами.

Мисс Дил взяла свою салфетку, сложенную цветком, встряхнув, развернула и положила на колени. Я быстро сделала то же самое и толкнула под столом Фанни, чтобы и она последовала примеру учительницы, потом помогла Кейту справиться с его салфеткой, а мисс Дил ухаживала за Нашей Джейн. Дедушка сразу понял и сделал все сам, Том тоже.

– Теперь в качестве первого блюда надо взять салат или суп. На закуску возьмем мясо и овощи. Если же вы хотите чего-то морского или баранины, свинины, скажите.

– Мы возьмем телятину, – снова вперед всех вылезла Фанни.

– Отлично. Все согласны?

Все закивали, даже Наша Джейн с Кейтом.

– Так… Теперь решим, какую отбивную мы хотим – слегка, средне или сильно прожаренную? Или, может, кто-то хочет бифштекс?

Снова озадаченные, мы с Томом встретились взглядами.

– Ростбиф, – шепотом произнесла я. Самые любимые герои моих книг ели ростбифы.

– Отлично, я тоже возьму ростбиф, средне прожаренный. Значит, для всех берем? Еще картофель закажем. Так, а из других овощей что-нибудь…

– Не надо никаких овощей, – снова подала голос Фанни. – Мне – мясо, картошку и десерт.

– Так получается несбалансированная пища, – сказала мисс Дил, не поднимая глаз от своего меню, в то время как наши официант деликатно унес. – Возьмем еще салат и зеленые бобы. Думаю, всем нам понравится, как вы считаете, мистер Кастил?

Дедушка молча кивнул. Он был настолько перепуган, что я сомневалась, сможет ли он что-нибудь съесть. Насколько я знала, дедушка ни разу не обедал в подобного рода заведениях.

Это был не обед. Это было празднество!

Перед нами поставили большие тарелки с листьями салата. Через какое-то время я подняла глаза, чтобы посмотреть, какой вилкой будет пользоваться мисс Дил, и взяла такую же. Том добросовестно повторил, а вот Фанни запустила пальцы в салат, выуживая понравившийся ей лист. Пришлось снова стукнуть ее под столом. Наша Джейн возилась со своей порцией, а Кейт никак не мог проглотить странную пищу. Мисс Дил взяла пару теплых булочек, намазала их сливочным маслом и передала Нашей Джейн и Кейту:

– Это к салату, так лучше.

До последнего дня буду помнить это блюдо чудесного салата, подобного которому я никогда не видела: помидоры зимой, зеленые перцы, грибы и многие другие незнакомые мне вещи. Том, Фанни и я быстро расправились с салатом, то и дело доставая из закрытой корзины-хлебницы теплые куски хлеба. Хлеб приносили нам еще три раза.

– Это, должно быть, настоящее сливочное масло, – прошептала я Тому.

– И вы каждый день так едите? – поинтересовалась Фанни, глаза которой сияли от счастья. – Странно тогда, что вы не весите тонну.

– Нет, каждый день я так не ем, Фанни. А в воскресенье я могу позволить себе удовольствие, и отныне, если я буду в городе, это будет и вашим удовольствием.

В такое трудно было поверить. Да мы целую неделю можем жить сегодняшним обедом, и я твердо решила, что буду есть все подряд, пусть это даже будет слишком много. Я думаю, что Фанни, Том и даже Наша Джейн с Кейтом приняли подобное решение. Только дедушка с трудом справлялся с мясом из-за зубов.

Мне хотелось плакать, когда я видела, с каким удовольствием ест Наша Джейн. Кейт быстро расправился со своей тарелкой. Правда, немного перестарался, когда нагнулся, чтобы слизнуть остатки темного соуса. Я собралась было сделать ему замечание, но мисс Дил остановила меня.

– Пусть просто воспользуется хлебом, Хевен. Мне так радостно видеть, с каким удовольствием вы едите, – произнесла она с очаровательной улыбкой.

Когда мы расправились с нашими тарелками, да так, что их и мыть не надо было, мисс Дил спросила:

– Десерт, я думаю, будут все, не так ли?

– Мы любим десерт! – громко закричала Фанни, и на других столиках снова обернулись в нашу сторону. – Я хочу вот это шоколадное пирожное. – Фанни ткнула пальцем в меню.

– А вы, мистер Кастил? – ласково спросила мисс Дил дедушку, глядя на него своими добрыми глазами. – Что вы хотите на десерт?

Я была уверена, что дедушка испытывает физический дискомфорт оттого, что съел за один присест непривычно много. Одно пережевывание пищи чего ему стоило!

– Что-нибудь, – пробурчал он.

– Я думаю, что возьму себе шоколадный пирог, – сказала мисс Дил. – Но я уверена, что Нашей Джейн и Кейту понравится шоколадный пудинг, какой здесь готовят. А мистер Кастил, Хевен и Том выбирайте, что вам нравится. А то нам с Фанни будет неловко, если мы будем есть сладкое, а вы нет.

Пирог, пирожное, пудинг? Что же все-таки? И я выбрала пирог, поскольку мисс Дил наверняка знает, что делает. Я быстро расправилась со своим десертом, и меня очаровал огромный кусок торта, который принесли Фанни. Сверху он был покрыт взбитым кремом и украшен вишенками. А дедушке, Тому, Нашей Джейн и Кейту принесли пудинг в красивых тарелках, и я пожалела, что не взяла пудинг.

Наша Джейн, казалось, наконец поняла, что рай – это то, что находится у нее во рту, и с такой скоростью уплела свой пудинг, что даже опередила Кейта. Она с лучезарной улыбкой, какой никогда еще не улыбалась, посмотрела на мисс Дил и нараспев произнесла:

– Как вкусно!

Люди за другими столиками даже заулыбались.

До сих пор все шло гладко, если не считать, что Кейт пытался облизать свою тарелку.

Мне следовало бы знать, что наше счастье не может продолжаться долго.

Совершенно внезапно Наша Джейн подавилась, позеленела, и ее вдруг вырвало – прямо на шерстяную темно-красную юбку мисс Дил! Досталось и крахмальной скатерти, и мне.

Глаза у Нашей Джейн сделались огромными, потом она заплакала – громко, испуганно. Она пыталась спрятать лицо у меня в коленях, а я стала извиняться перед мисс Дил и промокать ей юбку своей салфеткой.

– О, Хевен, да не переживай ты так, – стала успокаивать меня мисс Дил, одновременно пытаясь очистить юбку, нисколько, казалось, не расстроенная. – Отдам в химчистку, и вернется как новенькая. А теперь успокойтесь, а то вон какой у всех вид. Сейчас я оплачу счет, а вы надевайте теплые вещи. А потом отвезу вас домой.

Другие посетители отвели от нас глаза в сторону, словно не замечая разыгравшейся сцены. Даже официанты, похоже, не придали этому значения, словно были уверены, что нечто подобное обязательно случится.

– Я сделала такую плохую вещь, – всхлипывая, заговорила Наша Джейн, пока мисс Дил подписывала счет. – Я не хотела, Хевли. У меня нечаянно, Хевли.

– Извинись перед мисс Дил.

Но Наша Джейн так оробела, что побоялась заговорить с мисс Дил, и вместо этого снова заплакала.

– Ничего страшного, Джейн, дорогая. Когда я была в твоем возрасте, со мной тоже это случалось. Так бывает со всеми, правда, Хевен?

– Да, конечно, – обрадованно уцепилась я за брошенную мне соломинку. – Особенно если у тебя маленький желудочек, не привыкший к такому большому количеству пищи.

– А меня вот никогда ни на кого не тошнит, – снова вылезла Фанни. – Мой желудок умеет себя вести.

– Только язык не умеет! – резко произнес Том.

Я отнесла Нашу Джейн в дорогой черный автомобиль мисс Дил. Когда мы поднялись в горы, пошел редкий снежок. Все время, пока ехали, я волновалась, что слабый желудок Нашей Джейн снова попытается освободиться от пищи и мы можем измазать интерьер великолепной машины. Но Нашей Джейн удалось удержать в себе остатки съеденного, и до дому мы довезли ее благополучно.

– Не знаю, как вас и благодарить, – неуверенно заговорила я, стоя на ветхой террасе и по-прежнему держа сестренку на руках. – Я ужасно переживаю за ваш красивый костюм. Надеюсь, пятно отойдет.

– Конечно отойдет, я точно знаю.

– Пожалуйста, пригласите нас в следующее воскресенье, – не удержалась Фанни, после чего исчезла в доме, хлопнув дверью. Потом дверь приоткрылась, и Фанни добавила: – И преогромное спасибо. Здорово вы это организовали. – И дверь окончательно захлопнулась.

– Вы редкая женщина, – произнес Том хрипловатым голосом и поцеловал мисс Дил в щеку. – Спасибо вам за все. Живи я хоть сто лет, никогда не забуду сегодняшний день, вас, этот обед, какого я никогда не пробовал, хоть я и уважаю твои кулинарные способности, Хевенли.

Конечно, сейчас следовало бы пригласить мисс Дил в дом и проявить наше гостеприимство. Но если бы она вошла, то получила бы слишком много информации, которой мне не хотелось делиться с мисс Дил. Я чувствовала, что она ждет приглашения и возможности увидеть, как мы в действительности живем. Наша хибара и снаружи представляла собой жалкое зрелище, но, если мисс Дил увидит ее изнутри, она потом не сможет заснуть.

– Спасибо еще раз, мисс Дил, за все, что вы для нас сделали. И пожалуйста, простите Фанни за ее поведение, и Наша Джейн очень сожалеет, что так вышло, хотя и не может сказать этого. Я пригласила бы вас войти, но, к сожалению, в доме такой беспорядок… – И тут я не лгала.

– Я понимаю. Может, и ваш папа там ждет, куда это вы запропастились. Я хотела бы поговорить с ним.

Фанни снова высунула голову:

– Нет его здесь, мисс Дил. Папа болен этим, как его…

– Он был болен, – поспешила я перебить Фанни. – Сейчас ему лучше, и завтра он будет дома.

– Это радостно слышать. – Она подошла и обняла меня, и я почувствовала запах духов мисс Дил, а от ее волос стало щекотно лицу. – Ты смелая и благородная девочка, но слишком молодая, чтобы выдерживать такие нагрузки. Завтра, во второй половине дня, я приеду к вам после школы и привезу подарки под елку.

Я не стала говорить ей, что у нас не бывает елки.

– Мы не можем позволить вам этого, – слабо возразила я.

– Можете. Должны. Ждите меня завтра около четырех тридцати.

И снова высунулась Фанни, очевидно слушавшая разговор через тонкую дверь:

– Мы будем ждать вас, не забудьте.

Мисс Дил улыбнулась, хотела было что-то сказать, но потом передумала. Затем она погладила меня по щеке и промолвила:

– Ты очень милая девочка, Хевен. Не могу себе представить, что ты не закончишь школу. У тебя же такие способности и тяга к учебе!

В этот момент вдруг раздался тихий, робкий голосок. Я никак не ожидала, что Кейт вдруг сам проявит инициативу.

– Да, – сказал он, прижавшись к моей юбке, – Наша Джейн действительно очень сожалеет.

– Я и не сомневаюсь. – Мисс Дил потрогала Нашу Джейн за щечку, потом потрепала Кейта за волосы и пошла к машине.


В хижине было так же холодно, как на улице, и Том набросал побольше дров в «старую дымилу». Я сидела, покачивая на руках Нашу Джейн, и чувствовала, как холодный воздух дует через отверстия в стенах и зазоры в полу, тянет через плохо подогнанные оконные рамы. Впервые эта хижина показалась мне совершенно нереальной, совсем не похожей на дом. У меня перед глазами стоял ресторан с его нежно-белыми стенами, красными коврами и дорожками, модной мебелью. Вот в таком мире я желала бы жить всем нам. При мысли о том, что это была лучшая трапеза в моей жизни, я отчетливо осознала, в каких плачевных условиях все мы живем, и заплакала.