Эмилия Грин - Хищник

Мой ребенок.

Даже если и не мой, я никогда не поделюсь с ней своими мыслями на этот счет. Всё равно не отдам её никому. Ведь мои родители смогли полюбить не родного мальчишку всем сердцем. И приму её хоть с целым табором детей, потому что мы предначертаны друг другу судьбой.

Вышли из раздевалки, держась за руки, и чуть не закричали от шока: Эрик, Вильям, организатор боя и мой несостоявшийся соперник колошматят друг друга прямо на полу в тесном коридоре подпольного клуба, а Селеста смотрит на всё это, зажав рот ладонью. Тут же инстинктивно сделал движение корпусом вперед, чтобы помочь своим друзьям, но Мия впивается ногтями в мою руку и истошно орёт.

– НЕТ!

Вдруг все оборачиваются на нас, и потасовка моментально затихает.

– Так ты идешь? – смотрел исподлобья организатор боя, в то время как противник скалил зубы, потирая подбитый глаз.

Эрику самому можно смело участвовать в боях!

– Иду! Я иду домой, мужики. Всем счастливо оставаться.

– Дем, но ты не можешь! Придется заплатить неустойку или даже…

Но я уже не слышал. Вложил в свою ладонь её маленькую ручку и повел любимую за собой.

* * *

Мы лежали в постели и просто обнимались. Её нежность и беззащитность выбили остатки почвы из-под ног. Мия играла пальцами с моими волосами и тихо шептала.

– Никто не виноват в том, что с тобой случилось в детстве. Этот мужчина был болен, ты ведь сам рассказывал про его заключение из психиатрической больницы. И на твоем месте мог оказаться любой другой ребенок. Это просто стечение обстоятельств! Когда же ты уже прекратишь корить судьбу и сходить с ума?!

– Это трудно понять, – тяжело вздохнул, болезненно жмуря глаза.

– Демиан, как ты не понимаешь, жизнь даёт тебе шанс на искупление! У тебя есть маленькая дочь, которая нуждается в тебе! И скоро появится ещё один малыш. Или хочешь, чтобы твои дети так никогда и не познакомились с тобой? Ты этого хочешь? – её голос подрагивал. Слышно, с каким трудом она подбирает слова.

– Я знаю, что хочу только тебя.

– Так не может больше продолжаться! Если ты хочешь быть со мной и нашим ребенком, то должен пройти курс полной психологической реабилитации! Должен признать свою проблему и раз и навсегда с ней покончить! Только при таком условии мы сможем быть вместе! Слышишь меня? – блондинка с вызовом заглядывала мне в глаза.

– Мия, я уже обращался к психологам, и ничего не помогло.

– Потому что ты сам не хотел жить иначе! Был ослеплен местью. Но теперь всё изменилось, и только от тебя зависит наше счастье. Понимаешь? Мы еще можем наперекор этой поганой судьбе быть счастливыми, теперь у нас есть, ради кого жить.

– Пожалуй, – медленно сглотнул, ощущая жар во всем теле.

– Ты не одинок Демиан! Твои друзья – да они обожают тебя! Готовы на всё, только бы ты был счастлив! А твои родители чуть с ума не сошли, когда ты попал в аварию. Да если бы твоя мама узнала, то ты собрался участвовать в бое?! Господи, что бы с ней было? Просто подумай!.. И да, я тоже люблю тебя, хотя, откровенно говоря, ты совершенно этого не заслуживаешь!

– Мия, – с шумом выдохнул, собираясь с мыслями. – Я больше не могу жить так, как раньше. Ты права. Чуть не захлебнулся от собственной ненависти. Мне нужна помощь, и я готов её принять. А ещё я хочу попробовать всё изменить. Увы, я не знал своих настоящих родителей, но мои дети не должны узнать, какого это жить, понимая, что ты никому не нужен.

* * *

8 часов спустя

Я проснулся от характерного щелчка, который недвусмысленно дал понять, что входная дверь открылась и закрылась. Мия всё-таки ушла. Даже несмотря на то, что мы провели всю ночь в бурных спорах и обсуждениях и вроде даже в конечном итоге пришли к консенсусу, она покинула меня. Но теперь я знал правду, и не готов был отступать. Повернул голову, окинув рассеянным взором измятые простыни, и обнаружил на прикроватной тумбочке небольшой белый лист. Она написала письмо.

Черт, ну, что там ещё?

С тяжелым сердцем потянулся к записке, ощутив давление в области груди.

«Я не прощаюсь, Деми. Я ни в коем случае не прощаюсь! Просто хочу взять небольшую паузу. Дать нашим страстям остыть. Дать тебе время свыкнуться с мыслью, что во мне живёт твой ребенок. УЗИ показало, что это мальчик. Знаешь, он так нокаутирует меня своими крохотными кулачками, что сомнений в том, что растет второй боксер не остаётся. Шутки шутками, но я сделаю всё, чтобы мой сын никогда не узнал, насколько это кровавый спорт. Я буду воспитывать его добрым и миролюбивым. А ты решай сам, что нужно твоему сердцу. Я возвращаюсь в Париж. Хочется заново открыть для себя этот город. Мы будем ждать тебя там. Будем ждать и верить, что ты отыщешь нас и заберешь. Но только при условии, что в Париже ты завершишь одно неоконченное, но безумно важное дело. Твоя Мия»

В зале ожидания аэропорта было так душно, что я чувствовала себя дохлой рыбой, выброшенной на берег. Часто-часто втягивала ртом воздух, но всё равно никак не могла надышаться. К счастью, наконец, объявили посадку, и я стремительно поднялась со своего места, собираясь проследовать в салон самолета.

– Эй, красавица, ничего не забыла?

– Что?.. – резко обернулась, вздрогнув от неожиданного вопроса за спиной.

– По-моему, на таком сроке уже не стоит путешествовать без отца своего ребёнка. Как думаешь? – высокий широкоплечий брюнет стоял в метре от меня, прожигая лукавыми глазами насыщенного оливкового оттенка, и лениво улыбался с видом довольного сытого кота.

Такой красивый и безупречно одетый, что от восхищения у меня перехватило дыхание. Не то что я, как обычно, в последнее время в чем-то мешковатом и бесформенном. Демиан смотрел в упор, сжимая в руках небольшой чемодан.

– Я лечу с тобой! – сказал тоном, не требующим возражений.

– Но…

– Я никуда не отпущу тебя одну. А вдруг с тобой что-то случится? – Демиан приблизился, сжал мои щеки своими крупными ладонями, от его пальцев пахло куревом, отчего я наморщила нос.

– Что такое? – нахмурился брюнет, пытаясь понять выражение моего лица.

– Кажется, меня сейчас вырвет от этого запаха.

– Ох, извини. На нервах я много курю!

– Если ты правда решил поехать со мной, то должен избавиться от этой привычки. Пообещай! – слегка прищурилась, обдавая мужчину капризным взглядом.

– Торжественно клянусь – больше ни одной сигареты! – игриво улыбнулся брюнет, доставая полную пачку из кармана джинсов, а затем, немного прихрамывая, подошел к мусорке и ловким баскетбольным движением руки отправил её в бачок.

– Ну, так уж и быть, возьму тебя с собой! – улыбнулась, обнимая его за плечи. – Кстати, откуда узнал, что я лечу именно этим рейсом?

– Селеста – находка для такого опытного шпиона, как я! – подмигнул Дем, посылая мне воздушный поцелуй.

* * *

Мы сидели в небольшом парке в центре Парижа и оба были зелеными от волнения. Демиан инстинктивно пошарил в кармане в поисках сигарет, но тут же вспомнил, что выбросил последнюю пачку в аэропорту и, сделав судорожный вздох, покрутил головой.

– Черт. Они опаздывают уже минут на пятнадцать. Может, решили не приходить?!

– Смотри, – прошептала, указывая в сторону раскидистой ивы. Он резко крутанул головой, после чего стиснул зубы, подавшись вперёд всем телом.

К нам приблизилась молодая девушка, которая держала на руках маленького ребенка, и моё горло перехватило от волнения.

– Здравствуй, Мария, – подскочил со скамейки, нервно засунув руки в карманы.

– Привет, – холодно отозвалась молодая стройная девушка с копной темно-русых волос. – Твой звонок застал меня врасплох. Сказать по правде, нам уже ничего не нужно.

Я перевёл взгляд на крохотную девочку, ощутив, как внутри всё сжалось. Темные волосики, которые как-то странно расположились клочками на голове, больше напоминая воробьиный пух, большие светло-оливковые глаза, в которых светилось любопытное выражение и маленький аккуратный носик пуговка. Малышка с интересом меня разглядывала, маленькой ручонкой обнимая мать за шею.

Девочка крутанула головой, и только тут я обратил внимание на небольшой белый предмет, который торчал из её маленького ушка. Слуховой аппарат. На теле напрягся каждый мускул, а пальцы инстинктивно сжались в кулаки. У этой чудесной смешливой девчонки и правда пробелы со слухом. Словно перехватив мой растерянный взгляд, Мария равнодушно сказала.

– Мы вовремя заметили неладное. Она совсем не реагировала на посторонние звуки, не откликалась, когда я звала её по имени. Врачи диагностировали нарушение слуха, а ещё задержку речевого развития.

На меня словно вылили ушат ледяной воды. У моей крохотной дочки со смешной плешивой головкой задержка речи. Господи, вот так пощёчина судьбы. Не делай зла. Всё возвращается сторицей. Боль порождает всю новую боль. Меня затрясло от странного порыва сжать эту несчастную кроху в руках и забрать себе все её недуги. Расцеловать эти пухлые щёчки и броситься к ногам её матери, вымаливая прощение за свой омерзительный поступок.

Глядя на то, как малышка вдруг беззаботно мне улыбнулась, сердце окончательно треснуло, развалившись на миллион осколков. До кровоподтеков впился ногтями в ладони, чтобы унять стон отчаяния, рвущийся на свободу.

– Демиан, с тобой всё в порядке? – тихо спросила Мария.

– У каких врачей вы были?.. Я могу договориться, и её осмотрят лучшие специалисты города! Мира! Черт возьми! И слуховой аппарат купим самый современный.

– Увы, не все проблемы можно решить с помощью денег и связей. Уже ничего не нужно, – прерывисто вздохнула брюнетка, потупив взгляд в небольшую лужицу на асфальте. – О нас есть кому позаботиться. Если честно, я уже десять раз пожалела, что позвонила тебе. Это было сгоряча, на эмоциях.

– Как зовут мою дочь?.. – хрипло выплюнул вопрос, продолжая до боли сжимать руки в карманах, и не в силах отвести взгляда от её маленького лица с пухлыми щеками как у бурундука.

– Адель! Её зовут Адель.

Повисла напряженная пауза. Мы молча смотрели друг другу в глаза, не зная, что ещё сказать.

– Прости, – изрёк дрожащими губами, переминаясь с одной ноги на другую.

– Да о чём ты говоришь? – девушка поморщилась, резко вскинув голову. – Я счастлива, что у меня есть моя солнечная девочка. Врачи дают хорошие прогнозы насчёт её здоровья, мы вовремя забили тревогу, и теперь есть шанс, что через год-два она полностью нагонит в развитии других детей её возраста.

– Мария! – одновременно повернулись на звук взволнованного мужского баритона.

Около нас остановился высокий худощавый парень, и, приобняв брюнетку за талию, проговорил в полголоса:

– Тебе тяжело её держать. Дай мне, мы пойдем на площадку.

– Ну, хорошо. Я скоро приду, – Мария бросила на меня растерянный взгляд, и тогда я понял – она просто хотела, чтобы я увидел свою дочь.

В этот момент, даже не удостоив меня взглядом, парень взял малышку на руки и нежно поцеловал в головку, отчего у меня внутри всё заискрило.

– Демиан, я хотела сказать. Это Ник, мой жених. Мы дружили задолго до нашего с тобой знакомства, а потом я встретила тебя… – она резко замолчала, делая лихорадочный вдох. Её грудь часто-часто поднималась и опадала, девушка так интенсивно втягивала ртом воздух, будто задыхается. – В общем, он поддержал меня, когда узнал, в какое непростое положение я попала. Но ответила ему взаимностью только полгода назад. Он воспитывает Адель как свою родную дочь. Принял её всем сердцем. И, наверное, теперь не стоит рассказывать малышке, что у неё другой биологический отец. Как ты считаешь? – в глазах Марии читалась мольба.

Она с такой силой прищурилась, что вокруг глаз собрались мимические морщинки. Почувствовал полнейшее опустошение. Голова трещала так, будто бухал всю ночь. Словно попал в картину с безумным сюрреалистичным сюжетом. У меня есть дочь, но она и понятия не имеет, кто я такой, а может, и вообще никогда об этом не узнает, а воспитывать её будет совершенно посторонний мужик. И я сам допустил всё это дерьмо. Бросил отчаянный взгляд на Мию, но она пожала плечами, умышленно не глядя мне в глаза.

– Я хочу быть в курсе событий её жизни. Буду помогать.

– Нам ничего не нужно, – ответила резко и холодно.

– Моя дочь не будет ни в чем нуждаться! Только на таких условиях я приму правила игры. Я просто хочу, чтобы она была счастлива и здорова! Пообещай мне, что примешь мою помощь, и всегда будешь обращаться за ней, если потребуется. Пообещай, Мария! – наши взгляды схлестнулись, словно стальные клинки.

В глазах девушки, с которой мы были близки всего один раз, сквозило негодование. Она склонила голову вбок, обдумывая сказанные мною слова. Наконец, невпопад шевельнув губами, тихо изрекла.