В шкафу висела довольно гладкая белая рубашка, так что я взял ее и джинсы. Стоя перед зеркалом и сражаясь с пуговицами на запястьях, я чувствовал себя очень глупо.

В конце концов, я сдался и закатал рукава до локтей. В любом случае, это было больше похоже на меня.

Я прошел по коридору и рухнул обратно на диван, услышав в этот момент, как хлопнула дверь в ванную и Эбби пошлепала по полу босыми ногами.

Мое переодевание почти не заняло времени и, конечно же, по телевидению не шло ничего, кроме прогноза погоды и рекламы Slap Chop. Я нервничал и скучал. Не лучшая для меня комбинация.

Когда терпение окончательно лопнуло, я постучал в дверь спальни.

“Входи,” послышался с другой стороны двери голос Эбби.

Она стояла в середине комнаты рядом с парой туфель. Эбби всегда была красивой, но сегодня это определение было совершенно неуместно. Она выглядела так, что просто обязана была быть на обложке одного из тех журналов, которые люди рассматривают в очереди на кассу супермаркета.

Все ее тело было в лосьоне, блестящим и совершенным. При одном взгляде на нее я чуть не упал на свою задницу. Все, что я мог сделать,- это ошарашенно стоять там, пока мне не удалось сформулировать хоть какое-нибудь слово.

“Вау.”

Она улыбнулась и посмотрела на свое платье.

Ее очаровательная улыбка вернула меня в реальность.

“Выглядишь потрясающе,” сказал я, не в силах оторвать от нее глаз.

Она наклонилась и, по одной, надела туфли на ноги. Плотно прилегающее черное платье поднялось немного вверх, обнажая пару сантиметров бедер.

Эбби выпрямилась и бросила на меня быстрый поверхностный взгляд.

“Ты тоже хорошо выглядишь.”

Я засунул руки в карманы, запрещая себе произносить вслух “Я, возможно, только что влюбился в тебя” или тому подобные глупые вещи, бомбардирующие мой мозг.

Я подставил свой локоть, и Эбби взяла его, позволяя мне повести ее по коридору в гостиную.

“Паркер просто описается от счастья, когда увидит тебя,” сказала Америка.

В целом, Америка была хорошей девушкой, но я обнаружил, что она может быть довольно противной, если выбрать “плохую” сторону. Я постарался не стукнуть ее, когда мы шли к Чарджеру Шепли, и держал рот на замке всю поезду до дома Сиг Тау.

Когда Шепли открыл дверцу машины, мы услышали звучание громкой, неприятной музыки, доносившейся из дома.

Парочки целовались и болтали; первокурсники, следившие за порядком, бегали, стараясь свести к минимуму повреждения во дворе, а девочки из сестричеств, держась рука об руку, осторожно пытались пройти по мягкой траве, не утопив в ней шпильки.

Шепли и я шли впереди, а Америка и Эбби позади нас.

Я пнул красный пластмассовый стаканчик в сторону, а затем распахнул дверь. В очередной раз, Эбби совершенно не обратила внимания на мой жест.

На кухне, рядом с бочкой, стояла стопка красных стаканчиков. Я наполнил два и принес один из них Эбби. Наклонившись к ее уху, я сказал:

“Не бери выпивку ни у кого, кроме меня или Шепа. Не хочу, чтобы тебе в напиток что-нибудь подсыпали.”

Она закатила глаза.

“Никто ничего мне не подсыплет, Трэвис.”

Она явно не была знакома с некоторыми ребятами из моего братства. Я слышал рассказы, но не знал о ком они конкретно. И это было хорошо, потому что, если бы я когда-нибудь поймал кого-то на этом дерьме, тут же выбил бы из него всю дурь без колебаний.

“Просто не пей ничего, что принес не я, ладно? Здесь тебе не Канзас, Голубка.”

“Раньше такого не слышала,” огрызнулась она, выпив половину стакана прежде, чем оторвать ото рта стакан. Раз это дал ей я, она могла пить.

Мы остановились в холле у лестницы, пытаясь сделать вид, что все прекрасно.

Спустившись по лестнице, некоторые мои братьев по братству остановились поболтать, потом то же сделали несколько девочек из сестричества, но я поскорее избавился от них, надеясь, что Эбби ничего не заметит. Она не заметила.

“Потанцуем?” спросил я, потянув ее за руку.

“Нет, спасибо,” сказала она.

Я не мог винить ее после того, что произошло накануне вечером. Мне повезло, что она вообще со мной говорила.

Ее тонкие, изящные пальцы коснулся моего плеча.

“Я просто слегка устала, Трэв.”

Я накрыл ее руку своей, готовый еще раз извиниться и сказать ей, что я ненавидел себя за то, что сделал, но ее глаза переместились на кого-то за моей спиной.

“Привет, Эбби! Ты все-таки пришла!”

Волосы на затылке встали дыбом. Паркер Хейс.

Глаза Эбби загорелись, и она отдернула свою руку из-под моей одним быстрым движением.

“Да, мы были здесь в течение часа или около того.”

“Выглядишь потрясающе!” крикнул Паркер.

Я скорчил ему рожу, но он был настолько занят Эбби, что не заметил этого.

“Спасибо!” улыбнулась она.

В голову пришло, что я не был единственным, кто мог заставить ее улыбнуться, и мне пришлось сдерживать себя.

Паркер кивнул в сторону гостиной и улыбнулся.

“Потанцуем?”

“Нет, я немного устала.”

Мой гнев чуточку ослаб. Это не из-за меня; она действительно слишком устала, чтобы танцевать. Впрочем, гневу, чтобы вернуться, много времени не потребовалось.

Она устала, потому что она первую половину ночи выдерживала звуки от тех, кого я привез домой, а вторую половину ночи спала в кресле.

Теперь Паркер был здесь, как рыцарь в сияющих доспехах, что он всегда и делал. Крысиный ублюдок.

Паркер посмотрел на меня, не заботясь о выражении моего лица.

“Я думал, ты не придешь.”

“Я передумал,” сказал я, изо всех сил стараясь не врезать ему и не уничтожить четырехлетнюю работу ортодонта.

“Вижу,” сказал Паркер, глядя на Эбби. “Подышим свежим воздухом?”

Она кивнула, и я почувствовал себя так, будто кто-то выбил из меня воздух. Она пошла вслед за ним вверх по лестнице. Я понаблюдал, как он остановился, чтобы взять ее за руку, пока они поднимались на второй этаж. Когда они дошли, Паркер открыл двери на балкон.

Эбби исчезла, и я зажмурился, пытаясь заглушить крики в своей голове. Все мне говорило, чтобы я шел туда и забрал ее обратно. Я схватился за перила, удерживая себя.

“Выглядишь разозленным,” сказала Америка, чокаясь со мной своим стаканчиком.

Я распахнул глаза.

“Да нет. С чего это?”

Она поморщилась.

“Не ври мне. Где Эбби?”

“Наверху. С Паркером.”

“О.”

“И что это должно означать?”

Америка пожала плечами. Она была здесь чуть больше часа, но ее взгляд уже знакомо остекленел.

“Ты ревнуешь.”

Я перевел вес, испытывая неудобство от того, что кто-то, кроме Шепли, так прямолинейно со мной говорил.

“Где Шеп?”

Америка закатила глаза.

“Исполняет свои обязанности первокурсника.”

“По крайней мере, ему не нужно после вечеринки оставаться здесь и убирать все.”

Она поднесла ко рту стакан и сделал глоток. Я понятия не имел, как она могла продолжать пить спиртное.

“Так что насчет тебя?”

“Насчет меня?”

“Ревнуешь?”

Я нахмурился. Америка обычно не была столь неприятной.

“Нет.”

“Номер два.”

“Что?”

“Это ложь номер два.”

Я посмотрел по сторонам. Шепли, несомненно, спасет меня в ближайшее время.

“Ты действительно облажался прошлой ночью,” сказала она, и ее глаза внезапно прояснились.

“Знаю.”

Она прищурилась, настолько внимательно вглядываясь в меня, что хотелось отшатнуться. Америка Мейсон была крошечной блондинкой, но, если ей этого хотелось, становилась устрашающей, как черт.

“Ты должен отстать от неё, Трэв.” Она взглянула на верх лестницы. “Он - тот, кто, по ее мнению, подходит ей.”

Я сжал зубы. Я уже знал это, но хуже было услышать то же от Америки. До этого я думал, что она, возможно, не против меня и Эбби, и, так или иначе, что я не был полным придурком, преследующим Эбби.

“Знаю.”

Она подняла бровь.

“Не думаю, что ты действительно знаешь это.”

Я не ответил, стараясь не смотреть ей в глаза. Она схватила меня рукой за подбородок, сдавливая щеки.

“Ведь так?”

Я попытался заговорить, но ее пальца сомкнули мои губы. Я отдёрнулся назад и убрал её руку.

“Наверное, нет. Мне неизвестно, как хоть что-то сделать правильно.”

Америка смотрела на меня на протяжении нескольких секунд, а потом улыбнулась.

“Тогда ладно.”

“Что?”

Она ударила меня по щеке, а затем указала на меня пальцем.

“Ты, Бешеный Пес, именно то, от чего я приехала сюда её защищать. Но знаешь, что? Все мы сломлены тем или иным способом. Даже сделав эту грандиозную ошибку, ты можешь быть именно тем, кто ей нужен. У тебя есть ещё один шанс,” сказала она, держа указательный палец в паре сантиметров от моего носа. “Но только один. Не напортачь… ну, знаешь… еще больше, чем обычно.”

Америка отошла от меня и, вскоре, исчезла в коридоре.

Она была такой странной.

Вечеринка проходила, как обычно: драмы, одна-две драки, ссорящиеся девочки, одна-две парочки, расстающиеся в слезах. Оставшиеся либо падали в обморок, либо их рвало где-нибудь по близости.

Я кидал взгляд на верх лестницы чаще, чем должен был. И, хотя девочки практически умоляли меня взять их домой, я продолжал наблюдать, стараясь не думать об Эбби и Паркере вместе с ней или, даже хуже, об Эбби и Паркере, заставляющим ее смеяться.

“Приветик, Трэвис,” позвал меня нараспев высокий голос из-за спины. Я не обернулся, но девушке не потребовалось много времени, чтобы появиться в области моей видимости. Она прислонилась к деревянным столбам перил. “Выглядишь скучающим. Думаю, я должна составить тебе компанию.”

“Я не скучаю. Ты можешь уйти,” сказал я, снова кидая взгляд на верх лестницы. Эбби остановилась на лестничной площадке, стоя спиной к лестнице.

Она хихикнула.

“Ты такой смешной.”

Эбби пролетела мимо меня по коридору туда, где стояла Америка. Я последовал за ней, оставляя пьяную девушку разговаривать саму с собой.

“Вы, ребята, езжайте без меня,” сказала Эбби говорила с приглушенным от волнения голосом. “Паркер предложил отвезти меня домой.”

“Что?” сказала Америка, и ее усталые глаза засверкали как два костра.

“Что?” сказал я, не в силах сдержать свое раздражение.

“Какие-то проблемы?” обратилась ко мне Америка.

Я впился в неё взглядом. Она-то точно знала, какие у меня проблемы. Я взял Эбби за локоть и потащил её за угол.

“Ты даже не знаешь этого парня.”

Эбби вырвала руку.

“Это не твоё дело, Трэвис.”

“Мое, черт побери. Я не позволю тебе ехать домой с совершенно незнакомым человеком. А если он попытается что-то сделать с тобой?”

“Отлично! Он симпатичный!”

Я не мог в это поверить. Она действительно купилась на его игру.

“Гулька, Паркер Хейс? Ты серьезно? Паркер Хейс. Что это вообще за имя такое?”

Она скрестила руки на груди и подняла подбородок.

“Прекрати, Трэв! Ты ведешь себя как придурок.”

В ярости я приблизился к ней.

“Убью его, если к прикоснется тебе.”

“Он мне нравится.”

Одним делом было предполагать это, и совсем другим - услышать это от нее самой. Она была слишком хороша для меня, и я был чертовски уверен, что для Паркера Хейса тем более.

Почему ей так нравился этот идиот? Гнев потек по венам, и мое лицо напряглось, откликаясь на это.

“Отлично. Вот только, если он завалит тебя на заднем сиденье своей тачки, не приезжай потом ко мне в слезах.”

Её рот широко открылся, она была оскорблена и разъярена.

“Не беспокойся, не приду,” сказала она, проходя мимо меня и задевая плечом.

Я понял, что сказал, схватил ее за руку и вздохнул.

“Я не это имел в виду, Гулька. Если он сделает тебе больно, если даже просто поставит в неудобное положение, дай мне знать.”

Ее плечи упали.

“Знаю, не это. Но прекрати опекать меня, словно старший брат.”

Я усмехнулся. Она действительно не понимала.

“Я не изображаю старшего брата, Голубка. Даже не близко к этому.”

Паркер вышел из-за угла и засунул руки в карманы.