“Угу”, - она замолчала, глядя через стеклянную дверь. “Нэнси, может быть чудовищем. Ты уверен, что с тобой все в порядке?”

Нэнси - была мамой общежития Морган Холла. Я слышал о ней, но никогда не видел ее, и сомневался, что она даже заметит. В университетском городке ходили слухи, что она выпивала больше, чем жители общежития и редко выходила из своей комнаты.

” Просто длинная ночь. Ну, давай.” я улыбнулся.” Ты же знаешь, что ей нет до этого дела.”

“Хорошо. Но если что, это была не я.”

Я приложил руку к сердцу. “Обещаю.”

Я побежал наверх и тихо постучал в дверь Эбби.

Ручка повернулась быстро, но дверь медленно отворялась, постепенно раскрывая Эбби и Америку. Руку Кары скользнул от дверной ручки под одеяло.

— Можно войти?

Эбби быстро села.

— Ты в порядке?

Я вошел внутрь и упал на колени перед ней. “Прости меня, Эбби. Прости, ” - сказал я, обнимая ее за талию и кладя голову на ее колени.

Эбби положила руки мне на волосы.

“Я …эээ”, - запиналась Америка, “Мне пора”.

Соседка Эбби по комнате - Кара протопала по комнате, неся свою косметичку с банными принадлежностями. “Я всегда такая чистая, Эбби, когда ты рядом,” - сказала она, хлопая за собой дверью.

Я посмотрел на Эбби.

— Когда дело касается тебя, я с ума схожу. Но видит бог, Гулька, я пытаюсь. Я не хочу все испортить.

— Тогда не делай этого.— просто сказала она.

— Ты же знаешь, как мне тяжело. Мне кажется, что в любую секунду ты поймешь, какой же я отстой, и бросишь меня. Когда ты вчера танцевала, на тебя смотрела дюжина парней. Ты идешь к бару, и я вижу, как кто-то покупает тебе выпивку. А потом тебя схватил этот придурок на танцполе.

— Разве ты видел, чтобы я лезла драться каждый раз, когда с тобой разговаривает девушка? Я не могу теперь сидеть взаперти все время. Тебе придется умерить свой пыл.

— Хорошо.—сказал я,кивая— Голубка, раньше мне не нужна была постоянная девушка. Я не привык к таким чувствам к кому-нибудь… да к кому угодно. Наберись терпения, и я клянусь, что со всем справлюсь.

— Давай кое-что разъясним для начала. Ты не отстой. Ты — удивительный мужчина. И не важно, кто покупает мне напитки, приглашает танцевать или флиртует со мной. Домой я еду с тобой. Ты спрашивал, доверяю ли я тебе, а выходит, что сам мне не доверяешь.

Я нахмурился.

— Это не так.

— Если ты считаешь, что я брошу тебя ради первого встречного, то не слишком полагаешься на мою верность.

Я усилил захват.

— Гулька, я недостоин тебя. Это не значит, что я не доверяю тебе, просто пытаюсь приготовиться к неизбежному.

— Не говори так. Когда мы наедине, ты само совершенство. У нас все отлично. Но потом ты позволяешь другим все испортить. Я не ожидаю разворота на сто восемьдесят градусов, но тебе придется расставить приоритеты. Невозможно, чтобы каждый раз, когда кто-то посмотрит на меня, ты размахивал кулаками.

Я кивнул, зная, что она была права.

— Я сделаю все, что захочешь.Просто скажи… что любишь меня.— Я в полной мере осознавал, как смешно я звучал, но это просто не имело значения.

— Ты ведь это знаешь.

— Я хочу услышать это от тебя

— Я люблю тебя, — сказала она. Прикоснулась своими губами к моим, а затем отстранилась на несколько сантиметров. — А теперь хватить вести себя, как ребенок.

Как только она поцеловала меня, сердце успокоилось, и каждый мускул в моем теле расслабился. Меня пугало, насколько я в ней нуждался. Я не мог себе представить, что любовь такая у всех, в обратном случае мужчины ходили бы как сумасшедшие с той секунды, когда они стали бы достаточно взрослыми, чтобы замечать девушек.

Может дело только во мне. Может только в нас с ней. Может вместе мы были летучим соединением, который либо взорвется, либо образует прекрасный союз. В любом случае, с той минуты как я встретил её, моя жизнь перевернулась с ног на голову.

И я не хотел, чтобы было иначе.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: идёт перевод

ВОСЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Счастливые тринадцать

Наполовину взволнованный, наполовину нервный как черт, я шел в дом моего отца, переплетя свои пальцы с Эбби.

Дым от сигары моего отца и сигарет моих братьев дрейфовал из игровой комнаты, смешиваясь со слабым, мускусным запахом ковра, более старого, чем я.

Даже при том, Эбби была первоначально пьяная, что у нее не было большого внимания до встречи с моей семьей, она выглядела более уверенно, чем я чувствовал. Приведение дома подруги не было привычки Мэддокс мужчин, и любое предсказание их реакция была ненадежной в лучшем случае.

Трентон первым подал голос.

– Вот те на! Наш засранец явился!

Любая надежда на моих братьев даже, на словах, не быть ничему, кроме дикости было пустой тратой времени. Я любил их так или иначе, и, зная, Эбби, она тоже.

– Эй, следи за своим языком, тут же юная леди, - сказал папа, кивая Эбби.

– Гулька, это мой папа, Джим Мэддокс. Папа, это Голубка.

“Голубка?”- спросил Джим с удивлением на лице.

“Эбби”- сказала она, пожимая его руку.

Я указал на своих братьев, все они кивали, когда я называл их по имени. “Трентон, Тэйлор, Тайлер и Томас.”

Эбби казалась немного пораженной. Я не мог винить ее, я действительно никогда не говорил о своей семье, и по пяти ошеломляющих мальчиков никому. В самом деле, пять Мэдокс были совершенно пугающими для большинства.

Вырастая, соседские дети узнавали рано, чтобы не возиться с одним из нас, и только один раз сделал кто-то ошибку, взяв на всех нас. Мы были сломаны, но пришли вместе, как твердые крепости в случае необходимости. Это было ясно даже тем, мы не хотели запугать.

– А у Эбби есть фамилия? – спросил папа.

“Эбернати”, сказала она, вежливо кивая.

– Рад познакомиться, Эбби. – Томас улыбнулся. Эбби не заметила, но выражение лица Томаса отображало то, что он действительно делал: анализировал каждое ее слово и действие.

Томас всегда был в поисках кого-то, который мог потенциально рок на наши и без того хрупкие лодки. Волны не были рады, и Томас всегда делал, это его работа, чтобы успокоить потенциальных штормов.

Папа не может принять его, говорил он. Никто из нас не мог спорить с этой логикой. Когда один или несколько из нас оказались в беде, мы пошли бы к Томасу, и он будет заботиться о нем, прежде чем папа мог узнать.

Годы содействовали группе шумных, насильственных мальчиков сделав человека из Томаса гораздо раньше, чем кто-либо следует ожидать. Мы все уважали его за это, в том числе моего отца, но быть нашим защитником оставил его немного властным время от времени.

Но Эбби стояла, улыбаясь и не обращая внимания на тот факт, что она была теперь целью, под пристальным вниманием семье опекуна.

“Действительно хорошая,” сказал Трентон, глаза особым поручениям по местам, которые получили бы кто-либо.

Папа дал Трентону подзатыльник, и он завизжал.

“Что я такого сказал?” сказал он, потирая голову.

– Присаживайся, Эбби, и следи, как мы оставим Трэвиса без цента в кармане, – сказал Тайлер.

Я выдвинул стул для Эбби, и она села. Я посмотрел на Трентон, и он ответил только подмигнул. Умная задница.

“Вы знали Стю Ангера?” спросила Эбби, указывая на пыльную фотографию.

Я не верил своим ушам.

Глаза папы прояснились. “Тебе известно, кто такой Стю Ангер?”

Эбби кивнула. “Мой отец тоже его поклонник.”

Папа встал, указывая на соседнюю фотографию. “А вот здесь Дойл Брансон.”

Эбби улыбнулась. ” Мой отец один раз видел его за игрой. Он потрясающий.”

“Дед Трэвиса играл профессионально, так что здесь к покеру относятся серьезно.” Папа улыбнулся.

Не только никогда Эбби не упоминала тот факт, что она ничего не знала о покере, это был так же первый раз, когда я когда-либо слышал, как она говорит о ее папе.

Поскольку мы наблюдали, Трентон в случайном порядке и дело, я пытался забыть то, что только что произошло. С ее длинными ногами, небольшое, но идеальными пропорциями , и большие глаза, Эбби была потрясающе великолепна, но, зная, Стю..

Унгер по имени уже сделал ей огромный успех в моей семьи. Я сел немного выше на своем месте. Ни в коем случае не было бы ни одного из моих братьев принести домой всех, кто может превысить это.

Трентон поднял бровь. “Эбби, хочешь сыграть?”

Она покачала головой. “Думаю, не стоит.”

“Ты не умеешь?” спросил папа.

Я наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб. “Присоединяйся, я научу.”

“Эбби, попрощайся со своими денежками.” посмеялся Томас.

Эбби сжала губы и впилась в сумочку, вытаскивая две пятидесятых купюры. Она протянул их папе, терпеливо ждя, пока он выменял на фишки. Трентон улыбнулся, желая воспользоваться ее уверенность.

“Полагаюсь на тренерские способности Трэвиса.” сказала Эбби.

Тэйлор хлопнул в ладоши. “Да, черт побери! Сегодня я разбогатею!”

– Предлагаю начать сегодня с небольших ставок, – проговорил папа, бросая на стол пятидолларовую фишку.

Трентон сдал, и я выложил руку Эбби. “Ты когда-нибудь играла?”

Было время.” Она кивнула.

“Новичек не считается, Поллиана,” сказал Трентон, смотря на его карты.

– Заткнись, Трент. – проворчал я и бросил на него быстрый, угрожающий взгляд прежде, чем снова сосредоточиться на картах Эбби. – Ты должна собирать карты выше по достоинству, по порядку и, если повезет, одной масти.

Мы продули первые несколько раундов, но затем Эбби отказалась от моей помощи. После этого она так стартанула, что поднялась довольно быстро. Три раздачи спустя, она пнула эти задницы не моргнув.

– Чушь собачья! – простонал Трентон. – Новичку везет!

– Трэв, у тебя способная ученица, – сказал папа, переминая во рту сигару.

Я сделал глоток пива, чувствуя себя подобно королю мира. “Голубка, я тобой горжусь!”

“Спасибо.”

– Те, кто не умеет играть, обычно учат других. – Томас ухмыльнулся.

– Очень смешно, придурок, – пробурчал я.

“Дайте девочке пиво,” сказал папа, удивленная улыбка поползла на его уже опухшие щеки.

Я радостно вскочил, вытащил бутылку из холодильника, и как обычно, открыл ее о край столешницы. Эбби улыбнулась, когда я поставил перед ней пиво, и не смущаясь, принялась пить огромными глотками.

Она вытерла губы тыльной стороной руки и подождала пока отец положит свои фишки.

Четыре часа спустя, Эбби допивала свое третье пиво и смотрела внимательно на Тейлора. “Тэйлор, твой ход. Будешь вести себя как маленький мальчик или поставишь наконец как настоящий мужчина?”

Для меня становилось очень трудным удержаться от того, чтобы не быть возбужденным в других местах. Наблюдения, что Эбби завладела моими братьями — и ветераном покера как мой отец — -рука за рукой возбуждали меня. Я никогда не видел такой сексуальной женщины в моей жизни, и ей оказалась моя подруга.

– Вот черт! – сказал Тейлор и бросил на стол свои последние фишки.

“Голубка, что там у тебя?” спросил я с усмешкой. Я чувствовал себя, как ребенок в Рождество.

“Тейлор?” поторопила Эбби, с абсолютно пустым лицом.

Широкая усмешка осветила его лицо. “Флеш!” Он улыбнулся, выкладывая карты на столе.

Все мы обернулись к Эбби. Ее глаза осмотрели мужчин сидящих за столом, а потом положила свои карты на стол. “Смотрите и плачьте, ребята! Тузы и восьмерки!”

“Полный дом? Что за черт?” закричал Трентон .

– Извините. Мне все время хотелось это сказать, – сказала Эбби, собирая фишки.

Глаза Томаса сузились. “Это не просто везение новичка. Она умеет играть.”

Я наблюдал за Томасом всего мгновение. Он не отводил взгляда от Эбби.

Я посмотрел на нее. “Гулька, ты играла раньше?”

Она сжала губы и пожал плечами, ее уголки рта поднялись в милой улыбке. Моя голова откинулась назад, и я расхохотался.

Я начал рассказывать ей о том, как я был горд, но слова были заложниками того неуправляемого хохота, сотрясающего все мое тело. Я ударил по столу кулаком несколько раз, пытался держать себя в руках.

– Твоя девушка только что обставила нас, черт тебя дери! – сказал Тэйлор, указывая в моем направлении.

– Да как это возможно! – завыл Трентон, вставая из за стола.