— Мора в этом не виновата, — коротко ответил Куинн. — Если ты недовольна дамами из Хоупа, то не втягивай сюда Мору. Она тут ни при чем. — Он сделал движение, чтобы уйти. — Мне надо найти жену.

Серина схватила его за руку.

— Но, Куинн, милый, почему? Почему? Уж если ты захотел жениться, то не на ней! Ты никогда не сможешь быть с ней счастлив! Я тебя знаю! Ты из тех, кто нахлобучит шляпу и едет куда глаза глядят. Как я ни стараюсь, не могу представить себе картину — ты с младенцем на коленях, а он орет и… — Она внезапно умолкла и глубоко вздохнула. — Или ты в нее влюблен? — вырвалось у Серины. Куинн казался беспечным и, как всегда, контролировал себя, но его кожа порозовела, и это было заметно даже при слабом лунном свете. — О Боже, Куинн, нет! Это правда?

— Ты меня хорошо знаешь. — Его голос звучал слишком непринужденно. И все же…

— Я, конечно, думала, что знаю. Но… — Серина помедлила. Она-то думала, что Куинн так же, как и она, обречен на одиночество, на то, чтобы быть в стороне от всех, чтобы чувствовать себя этаким изгоем общества, всегда с краю, вдали от всех, а теперь…

В самом ли деле он хочет стать нормальным семьянином, преданным одной-единственной женщине — по мнению Серины, слишком обыкновенной и серенькой? Она довольно симпатичная по-своему, должна нравиться мужчинам определенного склада… Но при чем тут Куинн?

— Пора вернуться в дом, — пробормотал он.

— Господь милосердный, я никогда бы не подумала, что доживу до того дня, когда Куинн Лесситер влюбится. Или это не так, а, Куинн? О Боже, ну чем тебя взяла эта девочка? Какую петлю на тебя накинула? — Она громко захохотала, пытаясь изобразить удивление и легкое высокомерие, но ее смех прозвучал зло и горько.

Она умолкла, когда Куинн посмотрел на нее сверкающими в темноте глазами.

— Хорошо, Куинн, ладно, милый. Не надо на меня так смотреть, — зло бросила Серина. — Я ничего не имела в виду…

Но она уже говорила с темнотой. Куинн отошел от нее бесшумно и молча.

Мора чувствовала себя ужасно. Вовсе не из-за своей беременности — все неприятные ощущения исчезли за минувшие несколько дней, как и легкое головокружение. Однако она должна была справиться с тошнотой, которая подступала к горлу. Мора вцепилась в перила веранды, так, что пальцы побелели.

Голоса Куинна и Серины звучали приглушенно из-за шелеста листьев в кронах деревьев. Вдруг парадная дверь со стуком распахнулась, и Нелл Хикс метнулась в темноту.

— Я его ненавижу! — бормотала она себе под нос. Увидев Мору, девушка подбежала к ней. — Я хочу, чтобы ваш муж уволил Лаки Джонсона и чтобы он уехал отсюда к черту на кулички! Убрался отсюда подальше! — запальчиво заявила она.

Чтобы забыть о боли в сердце, Мора попыталась сосредоточиться на проблемах Нелл. Щеки девушки полыхали, в глазах стояли слезы.

— О, Нелл, бедняжка, — сказала Мора. — Что на сей раз натворил Лаки Джонсон?

Нелл в отчаянии упала в кресло.

— Он танцевал с вами, танцевал с Орхидеей. Пригласил Уиллу Кармайкл и Серину Уолш. Он столкнулся со мной, когда я танцевала с Каттером Майлзом и позволила себе рассмеяться, когда он попросил у меня прощения. Не прошло и десяти минут, как он подошел прямо ко мне, будто собирался потанцевать со мной, а сам пригласил мисс Грейс, которая стояла у меня за спиной. Он сделал это нарочно. Он пытался оскорбить меня!

— Нет, я уверена, ничего такого он делать не собирался. — Мора энергично покачала головой.

— Черта с два не собирался! — С этими словами Нелл покраснела еще сильнее, но выражение ее лица оставалось возмущенным. — Если он думает, что я согласилась бы танцевать с ним, то может думать так сколько угодно. Я плюнула бы ему в лицо, пригласи он меня. Я бы посмеялась от души. Я скорее пошла бы танцевать с гремучей змеей! О… Текс! — просияла Нелл, когда высокий и лохматый ковбой вышел на веранду. — А я тебя искала!

Мора заметила за Тексом Лаки и Орхидею, которые тоже вышли на веранду. Очевидно, и Нелл их заметила. Они шли под ручку, и было ясно, что парочка намеревается уединиться в темноте сада.

— Я, кажется, потеряла свой носовой платок, когда мы прогулялись немного со Слимом. — Нелл беспечно посмотрела синими глазами на Текса. — Ты не против помочь мне его поискать? Он где-нибудь там… — Она махнула рукой куда-то влево, где росли изящные плакучие ивы.

— Сию минуту, Нелл. Ничего в жизни я не хотел бы сейчас больше, чем помочь такой симпатичной леди. — Исполненный благородства, Текс согнул руку кренделем, предлагая Нелл уцепиться за нее, и повел девушку под густые деревья.

Пристальный взгляд Лаки не отрывался от этой пары; он скривился, с презрением улыбаясь, когда до веранды долетел смех Нелл.

— Пошли, Орхидея. — Его голос звучал мрачно, когда он тащил ее к деревьям по другую сторону веранды.

Внезапно Море стало невыносимо сидеть на веранде, зная, что Куинн и Серина все еще в глубине сада. Возможно, они увидят Орхидею и Лаки и вернутся в дом, а может, они настолько поглощены друг другом, что никого не замечает вокруг.

Она быстро повернулась и помчалась в дом, борясь с охватившим ее беспокойством. Она пыталась выбросить из головы все неприятные тревожные мысли. Они вредны для нее и для младенца. Сердиться на Куинна бесполезно. Он ничего не может с собой поделать, если испытывает сильную тягу к Серине, если она ему ближе, если прошлые отношения и чувства связывают их крепче обязательств, которые он взял на себя из-за ребенка. Она горько усмехнулась. Кто она для Куинна? Женщина, которая отвела его под венец чуть ли не под дулом пистолета…

— Грейди! — Мора почти натолкнулась на долговязого золотоволосого парня с их ранчо, который стоял неподалеку от танцующих. Она стиснула его руку, потом глубоко вздохнула и улыбнулась ему самой очаровательной улыбкой, на которую только оказалась способна. — Потанцуешь со мной? Я… мне вдруг ужасно захотелось потанцевать вальс.

— С удовольствием, миссис Лесситер. — Его глаза цвета морской волны сияли. — Но не рассказывайте об этом мистеру Лесситеру, слышите? — добавил он с усмешкой и прижал ее к груди. — Мэм, я слишком молод, чтобы умереть.

Он ввел ее в круг танцующих. Мора едва слышала музыку и легкие, галантные комплименты Грейди. На сердце у нее было слишком тяжело, она насильно улыбалась и механически отвечала на шутки партнера. Если бы только он знал, что Куинну совершенно безразлично, даже начни она танцевать со всеми мужчинами в этом зале. Да он просто бы не заметил ничего!

Ну, если так, она будет танцевать с каждым мужчиной в зале, с отчаянием решила Мора, с вызовом вздернув подбородок. Она улыбалась Грейди сияющей улыбкой, надеясь, что это самая дразнящая улыбка на свете, а ее ресницы трепетали, когда он кружил ее в танце. Она будет танцевать до тех пор, пока ее держат ноги, но не позволит Куинну Лесситеру догадаться, что ее беспокоит его отсутствие, то, что он ушел с Сериной Уолш в ночной сад…

— Я хотел бы потанцевать с моей женой. — Холодные серые глаза Куинна замерли на Грейди, а его рука тяжело опустилась на плечо парня, останавливая его на середине танца.

Грейди увидел напряженное лицо Куинна Лесситера и быстро закивал:

— К-конечно, я понимаю, мистер Лесситер.

Он нервно улыбнулся Море и убрал руку с ее талии. Но она не обращала на него внимания. Она пристально смотрела на мужа, ее лицо побледнело.

— Премного обязан за полученное удовольствие, миссис Лесситер. — Грейди перевел дух и побежал вприпрыжку искать бутылку виски.

— Могу я пригласить тебя? — Не дожидаясь ответа, Куинн подошел ближе, его лицо светилось уверенностью в ярком свете ламп. Когда он схватил ее за руку, Мора вдруг почувствовала, что ей тяжело дышать.

Еще недавно она была бы вне себя от восторга, если бы увидела его пристальный взгляд, устремленный на нее, блеск в его глазах… Она стремглав бросилась бы в объятия Куинна, не чуя под собой ног, с сильно бьющимся сердцем, но теперь все волшебство этой минуты испарилось, ушло из этой ночи и из ее сердца.

— Если хочешь, — пробормотала она довольно прохладно и увидела, что его глаза потемнели.

— Ты ведь перетанцевала с доброй половиной кавалеров. — Он крепко обнял ее и прижал к себе, а музыка звучала и звучала. — Нравится тебе это или нет, ангел, но пришел мой черед.

Глава 27

Это был вальс. Музыканты сначала слегка фальшивили, но с каждым — тактом играли все увереннее. В другое время уже одно то, что рука Куинна лежит на ее талии, а его пальцы Крепко стискивают ее руку, заставило бы Мору пылать, а ее сердце переполнялось бы несказанным удовольствием. Но сегодня вечером ее сердце сжималось от невыносимой, нестерпимой боли. Оно болело из-за несбыточных надежд добиться того, чего так жаждало. А жаждало ее сердце любви Куинна.

Какая она все-таки дурочка! Зачем только она позволила себе в него влюбиться! Позволила? Да что она могла с собой поделать? То, что произошло, так же естественно и неизбежно, как водопад, который низвергается вниз с горы, и нет преграды, способной его задержать.

— Может, ты объяснишь? — Его глубокий голос пробился сквозь отчаяние, охватившее Мору. К ее изумлению, лицо Куинна было хмурым и сердитым. «На что он может сердиться?» — спрашивала себя Мора и с истеричным смехом спросила:

— Что объяснить, Куинн? Я понятия не имею, что ты имеешь в виду, о чем ты?

Он крепче сдавил ее пальцы.

— Почему ты танцевала почти с каждым в этом зале и ни разу со мной, вот что!

— Они меня приглашали. А ты ни разу, — ответила Мора, стараясь говорить спокойно.

— Это не ответ. — Он хмуро смотрел на Мору сверху вниз, кружась в танце. — Ты — моя жена. Как, думаешь, это выглядит…

— С каких это пор тебя заботит чужое мнение? — Она ответила ему вопросом на вопрос, ее глаза блеснули. — А как, по-твоему, выглядит со стороны, когда ты меня оставляешь одну и флиртуешь с другими женщинами или исчезаешь на несколько месяцев, нанявшись на работу?

— Это другое дело.

Мора громко, натужно рассмеялась.

— Я не вижу разницы. Ты можешь делать то, что хочешь, а я не могу? Ты ни разу не пригласил меня танцевать, -а я должна сидеть и ждать, пока ты выберешься из кустов, куда спрятался с Сериной Уолш…

— Спрятался? — Его глаза сузились и превратились в щелки, горевшие опасным огнем. — В кустах? Какого черта! Мы никуда не прятались. Мы только…

— Нет, не говори ничего. Меня это не волнует, — остановила его Мора.

— Мы улаживали кое-какие вопросы. Вот и все.

Она пристально посмотрела через зал на музыкантов.

— Ты ничего не обязан мне объяснять, Куинн.

— Я только хочу, чтобы ты знала…

— Не беспокойся, Куинн. — Мора снова не дала ему договорить. Она старалась придать голосу холодность и равнодушие. Она хотела, чтобы в нем не было и капли заинтересованности. — Я все понимаю. Абсолютно все.

— Интересно, что же такое ты понимаешь?

Он смотрел на нее с негодованием, ему не нравилось, что видна только ее макушка и ничего больше, так как Мора наклонила голову, опустив свой упрямый маленький подбородок.

— Все.

— Что, черт возьми, это означает? — допытывался Куинн.

Мора чувствовала, как приходит конец ее самообладанию, оно разваливалось, словно трухлявый пень. Боль в сердце угрожала его взорвать, и тогда оно могло бы вылететь прямо из груди, разбившись на кусочки. Мора глубоко вздохнула, стремясь выровнять дыхание, перед тем как поднять глаза на Куинна и встретить его пристальный, внимательный взгляд, требующий прямого ответа.

— Вы с Сериной старые друзья. Старые друзья любят проводить время вместе. Едва ли ты должен объяснять мне что-то, особенно если иметь в виду наши с тобой отношения…

— А какие же у нас отношения, Мора? — Куинн резко прервал ее.

— Такие, о которых мы договорились. — Мора справилась с собой и сумела скрыть свою тоску под маской безразличия. Но это ей стоило больших усилий. — Дружеские, ведь у нас с тобой уговор… Мы все делаем только ради ребенка.

— Верно, но… я считаю… я думал… — Куинн невольно стиснул ее руку, сам не понимая, что делает, а Мора вздрогнула. Тогда он ослабил хватку, стиснул зубы и чуть было не наступил ей на ногу. — Прости!

— За что? Ты же не наступил. Да и не должен был наступить, ведь ты отличный танцор, — напряженным голосом сказала Мора. Она подняла голову, пытаясь изобразить на лице милую, естественную улыбку, но это ей стоило нечеловеческих усилий. — Надеюсь, ты заметил, что я тоже пока ни разу не наступила тебе на ногу. Это произвело на тебя впечатление?