-Это совсем не то, о чем нам рассказали, - прохладно ответила Алексеева. - Этот предательский ублюдок уже арестован и признался не только в шпионаже для запада, но также и в убийстве товарища Кирова.

Григорий Киров, заслуженный советский академик, был обнаружен плавающим реке с перерезанным горлом за три недели до этого.

- Само собой разумеется, я хм… настояла, что бы он выдал мне имена всех своих сообщников. Он был более чем рад помочь и… - Здесь она прервалась для пущего эффекта, -…одной из тех, кого он назвал, были вы.

О чем она промолчала, так это о том, что Вэссел стал разговорчив лишь после того, как двое охранников повалили его на пол и держали так, пока она избивала его. Его изначальное упорство было слишком долгим, прежде чем он вывел их на Рэйчал.

-Этого не может быть! - усмехнулась Рэйчал. Тем не менее, глубоко в душе она уже начала верить, что именно так оно и было. "Рано или поздно, эти люди могли любого заставить говорить все что угодно, - подумала она. - «Бедный Вэссел скорее всего называл подряд все имена, которые только смог вспомнить».

-Мисс Кларк, - предупредила Алексеева, - Мое терпение на исходе. Вы виновны в шпионаже и участии в заговоре с целью свершения убийства. Это неоспоримые факты. Теперь подпишите признание.

-Нет,- спокойно ответила Рэйчал. -Я не допущу ошибки. Вам удастся заставить меня говорить если только…

Ноздри Алексеевой раздулись, и в этот момент она снова ударила упрямую девушку. На этот раз это была не ладонь. Она угодила ошеломленной девушке прямо в челюсть, и та кувырком полетела со своего стула на пол.

Майор присела на колени рядом со стонущей Рэйчел и нежно похлопала ее ладонью по спине. -Мисс Кларк, - промурлыкала она, - Во всем этом нет никакой необходимости. Все что вам нужно сделать – просто признать свою вину. Вы будете чувствовать себя намного лучше, после того как сделаете это. И мне не придется больше на вас сердиться. Вы мне нравитесь. - Потянувшись, она достала из папки бумагу с признанием и поднесла ее к лицу Рэйчел. - Нужно просто подписать это и оградить нас обеих от дальнейших неприятностей, только и всего.

-От ваших, - произнесла Рэйчел, задыхаясь.

- Вы поступаете очень необдуманно, - вздохнула Алексеева, поднимаясь.

Теперь для майора КГБ Валентины Алексеевой стали доступны тысячи путей, с помощью которых она могла причинить неописуемые страдания беспомощной девушке. В этом деле она была докой. Двое охранников с каменными лицами и стенографист ожидали, что сейчас Алексеева продемонстрирует им все те ужасающие, но эффективные умения, которые обеспечили ей столь быстрое восхождение по служебной лестнице КГБ. Но что им было неведомо, так это внутренняя сторона Валентины Алексеевой, где уже разгоралась битва. Схватку начали какие-то внутренние силы, с которыми не мог разобраться даже ее аналитический ум. Эта схватка была той борьбой, которая должна была определить не только судьбу Рейчал, но и её собственную.

Раздираемая внутренними противоречиями, она присела на край стола.

- Посадите ее на место, - грубо приказала она конвою. Как только Рейчал усадили на стул, Алексеева кивнула в ее сторону и приказала, чтобы охранники наручниками сцепили ей руки за спиной. После того, как приказ был выполнен, в кабинете повисла зловещая тишина. Все глаза устремились на Алексееву, в то время как она просто стояла, прислонившись к столу. Она испепеляла взглядом сидящую на стуле девушку, столь заинтересовавшую ее. Что такое есть в этой малозначимой арестованной, что бы так сильно заинтриговать ее?

И тут, словно по мановению волшебной палочки, на нее снизошло озарение. «Я тебя знаю!»-мысленно произнесла она, крайне обескураженная этим открытием.

В течение какого-то времени она просто стояла, уставившись на Рейчал. Бушевавшее внутри нее сражение подошло к своему завершению, и один из соперников вышел из нее явным победителем. Наконец, Алексеева поняла, как ей следует поступить. Она встала и медленно двинулась к Рейчал, которая зажмурила глаза в мрачном предчувствии: «Вот оно, то самое!» - решила она.

Сидящий в углу стенографист был крайне озадачен поведением майора Алексеевой. Это не было на нее похоже. Совсем. Неустрашимая, упрямая женщина выглядела такой… нерешительной, даже колеблющейся. «Что здесь происходит?» - удивился он. - «Она работает по какому-то новому методу? Возможно», - он попытался найти ответ происходящему. Раньше майор Алексеева всегда творчески подходила к заданию, если требовалось у кого-то что-нибудь выбить.

Не доходя до Рейчал, майор Алексеева остановилась, широко расставив ноги и положив руки себе на бедра. Поза выглядела надменно и угрожающе, как многие из тех, которые используют, чтобы подчеркнуть свое господство. Однако в данный момент она и чувствовала не что иное, как свою власть. Маска самообладания на ее лице была безупречной, но, как и Рейчал, ей было чего опасаться. Но, несмотря на волнение, цепкий ум уже готовил план действий.

Вопрошающий голос Рейчал вывел майора из раздумий:

- Ну, и почему мы остановились? - спросила она с ожесточением в голосе. - Чего Вы ждете?

Алексеева - молчала.

- В чем дело, не можете придумать, что бы со мной сделать?

-Заткнись, - неубедительно ответила Алексеева.

- Так ты заработала себе звание, да? Тебе нравиться измываться над беспомощными, не так ли?

Алексеева проигнорировала колкости в свой адрес, просто повторив: «Заткнись».

«Почему Товарищ Алексеева позволяет все эти дерзости?» - опять удивился стенографист. - «Почему она не накажет эту суку?».

- Вы думаете, какие мы жестокие? - презрительно продолжила Рэйчел, видя, что ей нечего теперь терять. Очевидно, что рано или поздно с ней разделаются. «По крайней мере выговорюсь, пока я еще могу это», - подумала она

- Почему бы вам не освободить мне руки, и мы сможем точно узнать кто из нас по-настоящему кровожадный? Как насчет того, чтобы померяться силой, Товарищ? Только вы и я. Прямо здесь.

У нее не было никаких иллюзий по поводу борьбы с майором. Она знала, что преимущество на стороне Алексеевой. Она выше, сильнее, спортивнее и наверняка более сведущая в вопросе того, как защищаться. Алексеева, несомненно, очень быстро превратила бы ее в отбивную, или, как выражались ее земляки, «надрала бы ей задницу». «Ну и что?» - подумала она. В любом случае именно это она и собирается сделать. И сейчас, дерзко провоцируя высокомерную женщину, у нее был шанс заработать себе лишних проблем.

«Я ошиблась на твой счет, Рейчал Кларк», - восхищенно подумала Алексеева. - «Ты храбрая». Побледнев, она объявила:

-Пока достаточно, - и, взглянув на конвой, продолжила. - Койниг, Вы свободны. Спрингер, ты пока останешься здесь.

-Но, товарищ майор, - начал было стенографист после того, как Койниг вышел. - Вам не следует…

- Вы ставите под сомнение мои методы? - тихо спросила Алексеева, опустив голову.

- Н-нет. Конечно, нет. Товарищ майор. Я всего лишь…

- Странно, снова перебила она его. - Я была почти уверена в этом.

- Уверяю вас, товарищ майор, не было даже в намерениях, - служащий почти умолял.

-Хорошо, - ответила Алексеева. - Очень хорошо. Знаете, для меня было бы неутешительно узнать, что кто-то из моих подчиненных не доверяет своему руководству в той мере, как следовало бы. - Она подошла ближе, и поправила пуговицу на его воротничке. - Чрезвычайно неутешитело.

- Товарищ майор, я не испытываю ничего, кроме безмерного уважения к вам, - Тихо промямлил тот.

-Конечно. Конечно. - Промурлыкала она. - Однако на будущее я настоятельно рекомендую Вам проявлять больше внимания к своим обязанностям, - Ее большой палец скользнул на дюйм выше и с силой вжался в кадык. … и позволить мне заниматься своими, ага?

-Так точно, товарищ майор, - он сглотнул. - Я извиняюсь за свое небрежное отношение к работе. Больше этого не повториться.

- Рада слышать, - сказала она, отпустив его. - Вы можете быть свободны.

«Бесхребетная тварь!»- презрительно подумала она, наблюдая, как шокированный подчиненный нервно закрыл за собой дверь. Для нее все они каждый, кто находился в подчинении, представлялись не больше чем бесхребетными пресмыкающимися. Она нашла даже забавным тот факт, что только Кларк, фактический наиболее слабая, нашла в себе мужества противопоставить себя ей. Никто вот уже годы не осмеливался так разговаривать с ней. Алексеева подошла к Кларк и въедливо, с ног до головы, окинула ее взглядом. «Для своего худосочного телосложения она ведет себя совсем неплохо», - решила она. - «Сейчас бедная девочка, должно быть, очень хочет есть».

Алексеева взглянула на часы, перед тем как развернуться и обратиться к оставшемуся охраннику: -Спрингер, вы пообедали?

Спрингер кивнул.

- Хорошо, ответила майор. - Это вам пригодится: вы останетесь здесь после окончания вашей вахты. - Алексеева не верила никому, но простодушному Спрингеру она доверяла больше, чем другим.

- Как угодно, товарищ майор, - ответил Спрингер. Усмехнувшись, добавил. - Все равно я домой не тороплюсь. Тёща прикатила.

Алексеева ответила ему соблазнительной улыбкой, чтобы хоть как-то отреагировать на его шутку и вернулась к делу.

-Сейчас 17:30. Я иду домой: мне необходимо принять душ и отдохнуть. Скоро я вернусь – к девяти часам. Вот ваши указания: вы отконвоируете арестованную в комнату для допросов № 2. Останетесь там и глаз не спустите с нашей… - она заметила удивление, промелькнувшее во все еще неприступных глазах Рейчал. - … маленькой тигрицы. Теперь запоминай. Не под каким предлогом она не должна покидать комнаты, только с моего позволения, ясно?

Слушая совершеннейший немецкий Алексеевой, Рейчал показалось странным, что та назвала ее «тигрицей». Но не только это, а еще и интонации, с которыми все это было произнесено. По правде говоря, они показались ей даже… уважительными.

-Так точно, товарищ майор.

-Очень хорошо.

«Зачем все это?» - подумала Рейчал, подобно стенографисту, чуть ранее думавшем об этом же.

Словно прочитав ее мысли, Алексеева ответила:

-Я думаю, мы пока лишим вас сна. Вы знаете, что следует делать.

- Да, Товарищ майор.

Алексеева сделала шаг к двери. Перед тем, как выйти она обратилась к Спрингеру:

- Вы можете сесть, но предупреждаю вас: только попробуйте заснуть.

-Как можно, Товарищ майор, - попытался уверить ее Спрингер.

Слегка кивнув, она вышла. Спрингер подошел к Рейчал, и заставил встать, взяв ее под руки.

- Не завидую я тебе, американка, - прошептал он скорее для себя, чем для Рейчал. Выводя ее, он зевнул и потянулся. «Еще пара дней», - подумал он. - «Еще пара дней и эта ведьма-тёща укатит к себе».

Валентина рассеянно вставила ключ в замок и, провернув его, открыла заскрипевшую дверь своей квартиры. Как офицер КГБ ее ранга она, безусловно, могла рассчитывать на лучшее жилье, чем три этих маленьких комнатки, но излишние удобства не были для нее важны. Она была одинока, и эта квартира идеально подходила ей.

В действительности у майора никогда не было того, что можно назвать серьезными отношениями. Фактически за всю свою жизнь, кроме отдельных эпизодов, когда ей докучали своим вниманием назойливые, особенно охочие до женской красоты мужчины, она не очень интересовалась всем этим. А с тех пор, как еще в Ленинграде полковник КГБ вынудил ее вступить с ним в любовную связь, она со своей стороны всегда пыталась выглядеть настолько не привлекательной насколько возможно. К счастью для нее он утомился ею через месяц и быстренько перешел на другие нивы.

Мысленно она рассматривала мужчин как конкурентов, которых следует оставить позади себя - пусть глотают пыль. И она вовсе не собиралась вести себя словно глупая школьница и превращаться в слащавую клушу только потому, что один из них положил на нее глаз и лапал своими потными руками. Поэтому ее сексуальную жизнь никак нельзя было назвать романтичной. Она была больше похожа на то, о чем она иногда говорила: " Вошел, вышел и иди на здоровье! "

Но сегодня, коснувшись Рэйчел – оказавшись в непосредственной близости от нее - что-то шевельнулось у Валентины внутри. Что-то, чего она никогда не чувствовала прежде. Трепетное волнение и легкое возбуждение охватили ее теплой волной. Ей понравились ее ощущения. Помнится, ей даже стало интересно, на что будет похож поцелуй Рэйчел Кларк.

Валентина, - упрекнула она себя, - а ты злая. Но как могло что-то настолько приятное быть плохим? – спрашивала она себя. И сердце подсказывало ей, что не могло.

Начиная с той минуты, когда она покинула управление, образ девушки постоянно стоял у нее перед глазами, преследуя своей навязчивостью. Дура! - упрекала она себя. – Почему ты не разглядела этого прежде? Естественно она с самого начала спрашивала себя, не было ли слишком хорошо знакомое лицо девушки просто странным совпадением или быть может подспудно, она хотела этого? Но к тому времени, когда она вошла в свою небольшую квартиру, Валентина пришла к заключению, что было слишком много других чувств, которые в ней всколыхнула Кларк, ни одно из которых не было приятно, оставшись для нее где-то в прошлом, в том, что она теперь всегда называла своей "прежней жизнью".