Дженнифер Арментроут - Холодные объятия

– Я… я не знаю.

Черты его лица обострились, а в следующее мгновение он как будто отпустил мысль, которая его мучила. Правда о том, почему я хранила цепочку, не имела ничего общего с моей матерью, но тут его рука двинулась, заскользив пальцем по моей шее, спускаясь к ключице, а затем прямо туда, где отдыхала Бэмби, и останавливаясь всего в сантиметрах от ее головы.

Боже мой.

Мое сердце отчаянно билось, словно колибри в клетке, мечтающая вырваться на волю. Тяжесть поселилась в груди, разливаясь приятным теплом. Его палец снова переместился, очерчивая голову Бэмби.

Она слегка пошевелилась, откликаясь на прикосновение, как домашний питомец в поисках ласки. Я затаила дыхание, облизывая нижнюю губу. Что должно взволновать меня сильнее – то, что он ласкает мою грудь или что трогает Бэмби? А может, то, что Бэмби, не ровен час, слезет с моей кожи и попытается его съесть? Но все это не имело никакого значения сейчас, когда до предела обострились нервные окончания.

Он очертил нежные чешуйки вокруг ноздрей Бэмби, а когда я вздрогнула, поднял голову, и наши взгляды встретились. В его кобальтовых глазах было столько тепла и света, что уже не оставалось сомнений в том, как он смотрит на меня.

Как в тот вечер, когда он увидел меня в лифчике.

Уголок его рта дернулся вверх, и у меня екнуло сердце. Его взгляд вернулся к тому месту, где отдыхала Бэмби, где его палец лениво обводил ее чешуйки.

– Мне казалось, что на ощупь она другая. Кожа просто слегка выпуклая, но это действительно татуировка.

Во рту у меня пересохло, и я закрыла глаза, когда его палец пополз вниз, приближаясь к тоненькому кружеву по краю моей майки, надетой на голое тело. Близость становилась опасной.

– Как ты думаешь, ей нравится? – спросил он, обдавая меня теплом своего дыхания.

Я кивнула, полагая, что ей действительно нравится, поскольку она не пыталась его съесть.

– А тебе?

Этот вопрос пронесся сквозь меня разрушительным ураганом. Я резко открыла глаза, и мое дыхание окончательно сбилось. Он все еще был так близко, его волосы щекотали мои щеки, а палец скользил все ниже, повторяя изгибы Бэмби, устремляясь под кружево майки.

Его ресницы снова вспорхнули вверх, и он поймал мой взгляд. Я понятия не имела, как мы дошли до этой точки. Его рука замерла, как и он сам, словно в немом вопросе, за которым стояло непреодолимое желание. Скажи я «нет» – и он бы отстранился. Но что, если я скажу «да»… страшно подумать о том, что произойдет.

Мое «да» изменило бы все между нами – случилось бы то, о чем я даже не помышляла, и финал оказался бы непредсказуемым. Мое сердце билось слишком часто, и странное тепло заливало мое тело.

– Да. – Слово прозвучало слабым шепотом, но Зейн его расслышал.

Он судорожно вздохнул, и его рука потянулась к тонкой лямке моей майки. Его глаза не отпускали меня.

– Можно посмотреть ее целиком?

Мой пульс зашкаливал. Мне это снится? Я упала с лестницы и ударилась головой? Все это представлялось куда более вероятным, чем то, что происходило наяву. Увидеть всю Бэмби – это значит увидеть всю меня. Или, по крайней мере, мою половину.

Я открыла рот, но не произнесла ни звука. Мой взгляд сосредоточился на очертании его рта, на том, как раскрылись его губы, и меня не отпускало желание почувствовать их… вкус.

Только самым краешком сознания я понимала, что хочу попробовать на вкус его тело, а не душу.

Бэмби вильнула хвостом на моей талии, как будто ей не терпелось выставить себя напоказ. Я не нашла в себе сил, чтобы заговорить, и снова кивнула.

Лихорадочный взгляд Зейна опустился, когда он потянул лямку вниз. Такую тонкую и свободную майку можно было снять одним легким движением. В следующие мгновения лямки оказались на моих запястьях, и майка собралась на животе, где так и лежали мои руки.

Я чувствовала его пристальный взгляд, впитывающий каждый изгиб Бэмби и все остальное – каждую частичку моего обнаженного торса. Его взгляд ласкал меня, продвигаясь по длинной изящной шее Бэмби, вытянувшейся между моих грудей, к тому месту, где она свернулась кольцами чуть ниже моей грудной клетки.

– Лейла, – хрипло выдохнул он, и от звука его голоса я поджала пальцы ног.

У меня замерло дыхание, когда его рука проследовала путем Бэмби, и голодное желание взыграло во мне с такой силой, что все мое тело стало оголенным проводом. Мир за пределами этой комнаты перестал существовать – исчезли тревоги, заботы и проблемы. Забылось все, когда его рука снова пришла в движение, заставляя мою спину выгнуться дугой. Хриплый вздох вырвался из моей груди, смешиваясь с рваным дыханием Зейна.

Легкими, трепетными прикосновениями он изучал изгибы моего тела. Он делал это так деликатно, словно для него это был первый опыт, хотя я знала – по крайней мере, догадывалась, – что это не про него. С такой-то внешностью и обаянием у этого ночного охотника наверняка хватало времени на девушек.

Но я не могла думать об этом сейчас, когда он сместился вниз, склонившись над головой Бэмби. Меня охватило страшное предчувствие надвигающейся беды, но я сжала кулаки и закусила нижнюю губу так больно, что ощутила металлический привкус во рту, когда его губы, словно шепча, коснулись…

Дверь в спальню распахнулась и грохнула об стену с такой силой, что комната содрогнулась, как от раската грома. Зейн отскочил от меня и уже в следующую секунду был на ногах. Он развернулся, и я села, натягивая майку, чувствуя, как сердце колотится в горле. Надо же так облажаться, теперь нам обоим уж точно не поздоровится.

Но когда я подняла взгляд, в дверях никого не оказалось – так же, как и за дверью. Ничего, кроме длинного темного коридора и ночных теней.

Зейн подошел к двери и, ухватившись за косяк, осторожно выглянул в коридор. Он выпрямился, закрыл дверь и покачал головой:

– Никого.

Я задрожала, когда холодный, почти ледяной ветер обжег мою кожу. Я огляделась по сторонам, не замечая ничего подозрительного.

– Это… – Я прочистила горло. – Это странно.

Он пробежался пальцами по волосам – пальцами, которыми только что касался меня. Я видела, как тяжело поднимается и опускается его грудь. Он шагнул ко мне, но вдруг остановился. Его взгляд… он снова вогнал меня в краску.

– Я… мне, наверное, лучше уйти.

Я не хотела, чтобы он уходил. Я хотела, чтобы он вернулся ко мне, но понимала, что это не самое умное решение. Действительно, лучше дать ему уйти. Натянув одеяло до подбородка, я заставила себя кивнуть.

Зейн задержал на мне взгляд, а потом тяжело сглотнул и тихо выскользнул из комнаты. Я сидела на кровати, медленно возвращаясь в реальность. Неважно, какие чувства испытывала я к нему или он ко мне, продолжение любых отношений с Зейном опасно.

И у нас нет будущего.

– Я так и знала!

Я уставилась на Стейси, которая уткнулась в зеркальце на двери своего шкафчика, причесывая пальцами густую челку. Потребность рассказать кому-то о том, что произошло между мной и Зейном, заставила меня едва ли не караулить Стейси у школы в понедельник утром. Я чуть ли не залпом выпалила все, начиная с Даники и заканчивая «обнаженкой». Правда, опустила подробности про татуировку.

– Откуда ты могла знать?

Она окинула меня искушенным взглядом.

– Ну, по тому, как он обращался с Ротом, было видно, что этот парень никому тебя не отдаст.

Я отступила в сторону, пропуская девушку, спешащую по коридору.

– Ему просто не нравится Рот.

Стейси закатила глаза:

– И это объясняет, почему он наконец решился сделать шаг. У него появился соперник.

Мои губы сложились в колечко. Надо же, я никогда об этом не думала. Может, из-за Рота Зейн, наконец, перестал видеть во мне маленькую девочку, что прячется в шкафу? Или он всегда смотрел на меня иначе, а сейчас решил действовать, потому что рядом со мной замаячил другой?

Я снова напомнила себе, что все это не имеет значения, поскольку мы с Зейном не можем быть вместе. Эббота хватил бы удар, да и что это за любовь без поцелуев, но тем не менее все это занимало мои мысли до самой биологии.

– Тебе давно следовало догадаться, что Зейна влечет к тебе. Ты очень симпатичная девушка, Лейла. Из тех, что ребятам…

– Только не говори, что я из тех, кого парни мечтают уложить в постель. В это я никогда не поверю.

Стейси рассмеялась, подтолкнув меня бедром.

– Ладно. Я лишь хочу сказать, что эта история с Зейном – обычное дело. Я понимаю, если бы Даника тебя подставила или Зейн… – она понизила голос, – трогал тебя совсем не платонически. А так – все просто. Дерзай.

Дерзай.

Я покачала головой, хотя мое сердце забилось сильнее.

– Все сложно.

– Прекрати. – Она остановилась перед кабинетом биологии, и в ее глазах зажегся огонек. – У меня родилась самая потрясающая идея за всю историю идей.

Я выгнула бровь. Обычно фантазии Стейси меня пугали, а иногда они еще и грозили тюремным сроком.

– Что?

– Помнишь, как ты подстроила нам с Сэмом свидание в кино во время каникул на День благодарения? – Ее глаза поблескивали от возбуждения. – Ты должна пригласить Зейна в кино и объясниться.

– Киносвидание? – протянул низкий голос. Мы обернулись и увидели ухмыляющегося Рота. – Как мило. Кто будет платить за попкорн?

Я ощетинилась от злости, когда посмотрела в его насмешливые янтарные глаза. Черт, я даже не заметила, как он оказался рядом, и это лишний раз доказывало, что я совсем расквасилась. Вот и слово какое-то придумала – расквасилась.

– Подслушивать нехорошо.

Он пожал плечами:

– Загораживать дверь в класс тоже нехорошо.

– Пожалуйста, проходи. – Я отвернулась, готовая пропустить Стейси вперед, когда он остановил меня.

– На самом деле я хочу украсть тебя на минутку, – сказал он, покосившись на Стейси, которая буравила его угрожающим взглядом. – Если ты не против?

Стейси сложила руки на груди.

– Я сомневаюсь, что она хочет быть украденной именно тобой.

– Самое верное замечание, которое я когда-либо слышала, – сказала я с натянутой улыбкой.

– Я уверен, что она передумает. – Рот многозначительно посмотрел на меня. – Это важно.

Наверняка что-то связанное с Лилин, или демонами, или Стражами, или чем-то еще, чем мне совсем не хотелось заниматься. Я вздохнула, отступая в сторону. Стейси изумленно смотрела на меня, и я поморщилась.

– Все нормально.

Она с прищуром посмотрела на Рота.

– Не заставляй меня ненавидеть тебя еще сильнее.

У Рота глаза на лоб полезли, когда она величаво проследовала в класс.

– Что ты ей наговорила обо мне?

Я пожала плечами.

– На самом деле я не сказала ей ни слова. Должно быть, она сама сложила два и два, и у нее получилось, что ты придурок.

Он перевел на меня взгляд и усмехнулся:

– Ох, малышка.

– И не делай вид, что тебя это очень задело. – Я заглянула в маленькое окошко двери кабинета биологии. Мистер Такер уже сидел за учительским столом – миссис Клео когда-нибудь вернется? – и до звонка оставалось не больше минуты. – Что ты хотел сказать?

Он полез в карман, вытащил листок желтой бумаги и помахал им перед моим носом.

– Угадай, что я нашел?

– Очевидно, еще какую-нибудь гадость, – заметила я.

– Ха. Смешно. – Он коснулся листком кончика моего носа и улыбнулся, когда я шлепнула его по руке. – Я раздобыл домашний адрес Дина.

– Вау. Быстро.

– Еще бы.

Я не хотела расспрашивать, как ему это удалось. Я почти не сомневалась в том, что он проник в канцелярию и обманом втерся в доверие. Я потянулась за адресом, но он убрал руку за спину. Я нахмурилась.

– Мне нужен адрес, чтобы мы с Зейном могли пойти туда и все проверить.

– Вы с Каменным? – Рот засмеялся, убирая листок в карман.

Мои глаза сузились.

– Да.

– Ты хочешь повеселиться без меня? Как бы не так. Повеселимся втроем. – Он озорно усмехнулся, когда я закатила глаза. – Сегодня. После школы. Жди меня со своей игрушечной горгульей на улице.

Я хотела сказать «нет», но он подмигнул мне и похлопал по карману, после чего повернулся и зашел в класс.

Поездка обещала быть презабавной.

С той самой минуты, как Рот залез на заднее сиденье «Импалы», я уже знала, что этот маленький экспромт плохо кончится. Даже если они оба согласились, что мы все должны работать сообща, никто из них не обещал, что будет легко.

Конечно, я и не рассчитывала, что они возьмутся за руки и хором споют «Будь рядом с нами, Господь»[17].

Между мной и Зейном и так возникло ощущение неловкости. А теперь, когда вмешался Рот, стало в десять раз больнее. Если Зейну казалось, что я избегала его в субботу, то насчет воскресенья уже не оставалось никаких сомнений. Я даже не знала, как смотреть на него, не краснея каждой частичкой своего тела.