Кэтрин Коултер - Хозяин Ястребиного острова

За упрямство Хормуз готов был пронзить старика кинжалом. Он попытался урезонить его, устрашая тем, что все сорвется, если тот не дождется предсказанного срока, но тщетно. Никакие уговоры не в силах были удержать старика. Ситрик хотел получить все немедленно, невзирая на риск и предостережения Хормуза.

Хормуз перевел дыхание и перестал метаться по комнате. Ну что ж, хорошо. До первого сентября оставалось не так уж много времени. Всего один лунный цикл. Казалось бы, срок небольшой, однако Хормуз был уверен, что его знания, основанные на расположении звезд, не обманывали его, равно как и то, что он сильно рисковал, забирая Мирану раньше.

Однако у него не было выбора. Он боялся потерять доверие короля и вместе с этим лишиться всего. Откажись он, Ситрик все равно отправился бы за Мираной. Поэтому он должен был как-то обезопасить себя. Следовало так обыграть ситуацию, чтобы это было ему на руку. Раньше ему это всегда удавалось.

До него доходили слухи, что сводная сестра Эйнара была похищена одним из викингов, но Хормуз сомневался в их достоверности. Королевский двор всегда был полон разнообразных слухов. Однако это известие все же не давало ему покоя. Хормуз никогда не питал иллюзий по поводу честности Эйнара. Он доверял ему, зная, что Эйнар не сможет устоять перед богатством, которое было обещано ему в случае удачной сделки, непременным условием которой была девственность его сводной сестры. Она должна была быть чиста душой и телом.

Итак, все было решено. Хормузу ничего не оставалось делать. На рассвете он вместе с королем выехал из Дублина в сопровождении пятидесяти воинов и направился в Клонтарф, датскую крепость, принадлежавшую Эйнару, сыну Торсона.

– Они в пути, Рорик. Крон тяжело дышал.

– Я знаю, – ответил Рорик, помедлив секунду. – Тебе удалось выяснить, в чем причина столь внезапного отъезда?

– Да, – кивнул Крон, пытаясь восстановить дыхание. – Я переговорил с Эйлой, до мозга костей преданной Хормузу, той, что баюкает короля и читает ему заклинания. Она сказала, что король намерен немедленно отправиться за Мираной, не желая ждать дольше. Хормуз был недоволен, но у него не было другого выхода, кроме как подчиниться воле короля.

Рорик посмотрел на тлеющие в костре угли. Отряд разбил лагерь неподалеку от Дублина в сосновой чаще, там, где ветви деревьев нависали над мелководной рекой Лиффей. Погода испортилась, все время моросил дождь. Было сыро и душно. Вокруг буйно росли травы. В лесу было нечем дышать. Мужчины задыхались. Все было опутано густыми зарослями земляничных деревьев, молодыми побегами тиса и растущими повсюду странными кроваво-красными цветами.

Рорик взглянул туда, где под низко нависшими ветвями сосен были спрятаны две плоскодонки, как нельзя лучше подходившие для плавания именно по такой грязной мелководной речушке, как эта.

Неожиданный треск развалившихся в костре головешек, поднявших вверх огненные искры, отвлек Рорика от его мыслей. Он тяжело вздохнул, поднялся и забросал угли песком.

– Мы немедленно захватим девочку, – решительно сказал он, поворачиваясь к терпеливо ожидавшим его приказа мужчинам.

Это оказалось просто, даже слишком просто, что насторожило Рорика. Дочь Хормуза, Эза, была в комнате со своей служанкой, подслеповатой пожилой женщиной. Крон лишь слегка оглушил женщину, подхватил, когда та стала оседать на пол, и осторожно опустил на ковер.

Девочка молча смотрела на неожиданно ворвавшихся в ее комнату огромных мужчин.

Рорик опустился рядом с ней на колени.

– Я не причиню тебе вреда, Эза, – сказал он, осторожно взяв девочку за руку. – Меня зовут Рорик. Ты поедешь со мной. Видишь ли, твой папа хочет отнять у меня кое-что, принадлежащее только мне, и я вынужден взять тебя с собой, чтобы обменяться с ним. Повторяю, я не причиню тебе вреда. Я знаю, твой папа очень любит тебя и не захочет подвергать опасности. А я лишь хочу получить назад то, что по праву принадлежит мне. Ты понимаешь?

Эза кивнула. Она бесстрашно взглянула на молодого и, возможно, более сильного, чем ее отец, мужчину.

– Я понимаю тебя, – ответила она.

– Ты смелая девочка, – похвалил Рорик, поднимаясь на ноги. – Нам пора.

Рорик внимательно смотрел на девочку, пока та наблюдала, как Хафтер достает из сундука, стоявшего в ногах ее кровати, накидку. Она показалась ему вдумчивой, старательной и серьезной девочкой. Вдруг она улыбнулась, и Рорик почувствовал, как екнуло сердце. Он впился в нее взглядом, затем подошел и снова присел перед ней на колени.

– Посвети-ка, Раки, – попросил он. Когда свет факела осветил лицо ребенка, у Рорика перехватило дыхание. – Возможно ли это, – пробормотал он, – здесь тайна похлеще того, что я мог ожидать.

С этими словами он взял из рук Хафтера накидку и закутал в нее Эзу. Через несколько минут они уже были в лодке и гребли вниз по реке Лиффей.

– Милорд.

Эйнар повернулся. Перед ним стоял Гунлейк.

– Чего тебе? Я должен подумать. Слишком многое надо решить.

– Знаю. И одно решение вам предстоит принять немедленно. – Гунлейк перевел дыхание. – Через час король в сопровождении Хормуза будет здесь. С ним большой отряд воинов.

Эйнар чертыхнулся.

– Наши гонцы только что доложили мне об этом. У нас мало времени. – Гунлейку хотелось рассказать Эйнару о замужестве Мираны, но он понимал, что уже слишком поздно.

– Я подготовлю сестру.

– Милорд, может быть, можно как-то избавить ее от этого, может… – Гунлейк осекся, поймав тяжелый взгляд Эйнара.

– Забудь об этом, старик. Она станет супругой короля. Ситрик даст ей все, о чем может мечтать женщина. Ей, конечно, придется терпеть его домогательства, но не слишком часто, ведь он стар и немощен. Или она выйдет замуж, или я убью ее. Ты понял?

Гунлейк кивнул.

– Я вынужден буду сделать это, если она откажется выйти замуж, король не прощает неудач, и, поверь мне, я не собираюсь умирать в одиночестве.

Эйнар застал Сайру в спальне Мираны. Она разглядывала содержимое обшитого золотом сундука, стоявшего в ногах огромной кровати, и ничуть не смутилась при его появлении.

– Мне нужны украшения, Эйнар, – обольстительно улыбаясь, промурлыкала она, – чтобы сделать себя еще красивее.

– Бери все что хочешь, – буркнул он. – Не знаешь, где сестра?

– Ваша сводная сестра, милорд, – нарочито поправила Сайра. – Нет. Я видела ее раньше в окружении женщин. Но потом она ушла. И я не знаю куда.

Эйнар выругался и вышел из спальни, не проронив больше ни слова.

Сайра удивленно посмотрела ему вслед, в его поведении было нечто странное. И это вызвало в ней смутную тревогу. Она слышала, что Леллу навестил один из мужчин, старый, мрачный детина, отличавшийся особой жестокостью, ей не терпелось услышать вопли этого малолетнего мерзавца.

Сайра переворошила все содержимое сундука, пока не обнаружила великолепные браслеты, серьги и колье. Уж в них-то она точно будет неотразима. Интересно, что скажет Мирана, когда увидит на ней свои драгоценности? Пожалуется Эйнару? Или станет умолять его расправиться с ней? Пожалуй, и то и другое, решила она. Последнее время Сайра чувствовала, как растет ее власть над Эйнаром, этот случай мог бы сыграть ей на руку. Она получит Эйнара. Он был загадочной личностью и этим лишь сильнее притягивал ее. Постепенно она приручит его, как собаку.

А когда прибудет король, не исключено, что он захочет жениться именно на ней, Сайре, если, конечно, до того времени она не выйдет замуж за Эйнара. Она все еще была во власти своих грез, когда услышала весть о том, что прибывает король.

«Слишком рано», – подумала она и поднялась. Ну что ж, тогда она выйдет замуж за Эйнара. Сайра дотронулась до искусно выкованного серебряного браслета, который стягивал ее правое предплечье. Да, Эйнар подойдет ей как нельзя лучше. Он станет исполнять любое ее желание.

Она злорадно ухмыльнулась, предвкушая гнев короля, когда он узнает, что его невеста давно уже не девственница.

Она надеялась, что Ситрик изберет для нее какую-нибудь медленную смерть, удушит или отдаст на растерзание своим воинам, чтобы они насиловали ее до тех пор, пока она не испустит последний вздох. Но что будет с Эйнаром? Ему тоже грозит опасность? Сайра снова усмехнулась. В ее головке зародилась новая дерзкая мысль. Она красива, гораздо красивее этой черноволосой мерзавки, и, что особенно важно, девственна. Жизнь неожиданно наполнилась новым смыслом.

Ей пришло в голову отнести Лелле немного еды. Это жалкое отродье, возможно, будет умолять ее об этом. Ей не терпелось полюбоваться следами, оставленными ее коготками на его щеках, да к тому же узнать, во что его превратил тот жестокий воин.

«Где же Рорик?» – думала она, осторожно спускаясь по ступеням во внутренний дворик крепости. Она не сомневалась, что он придет за ней, семья настоит на этом. Ей не терпелось увидеть его. Она лелеяла надежду, что Эйнар схватит Рорика, и вот тогда она отведет душу, сдирая кнутом кожу с его спины. Сайра затрепетала при воспоминании о его вероломстве, о том, как он отверг ее, о боли, которую она испытала, стоя у позорного столба.

Мирана стояла у входа в зал, с тревогой глядя на Ивора, тщательно избегавшего ее взгляда. Она нахмурилась, предчувствуя что-то неладное. Вошел Эйнар и, широко улыбаясь, взял ее за руку.

– Прибывает король Ситрик, – сообщил он. – Он уже близко. Советую тебе надеть самый завлекательный наряд, чтобы усладить взор старика и привести его плоть в боевую готовность. Поверь мне, Мирана, все к лучшему.

Мирана открыла было рот, чтобы возразить, но он не дал ей сказать.

– Молю богов, чтобы ты была девственницей и все, что ты тут наплела о себе, оказалось ложью, – я имею в виду твое мнимое замужество с Рориком Харальдссоном. Хотя прежде ты никогда не лгала мне, не так ли? – Эйнар был явно напуган и очень взволнован. – Мне следовало связать тебя прошлой ночью, – продолжал он, – и убедиться в твоей девственности, но меня выбила из колеи схватка Сайры и Леллы. – Эйнар помедлил, глядя на суетившихся воинов, готовящихся к прибытию короля. – Слушай меня, Мирана, – наконец сказал он, – слушай внимательно, я собираюсь дать тебе один превосходный совет. Предположим, ты сказала мне правду и действительно вышла замуж и лишилась девственности, в таком случае советую тебе забыть викинга. Ты никогда больше не увидишь его. Тебе надо спасать свою жизнь. Притворись, что тебе больно, когда король овладеет тобой нынешней ночью. Громко стони, разыгрывай мучение, чтобы у него не было и тени сомнения в твоей непорочности. Увидишь, он щедро отблагодарит тебя за это. Наутро он завалит тебя драгоценностями и прочими знаками своего благоволения. Уж поверь мне на слово. Эйнар снова помолчал.

– Пойдем, – сказал он, – я помогу тебе одеться как подобает. Сайра рылась в твоем сундуке и забрала драгоценности. Я пошлю ее к тебе, и если она взяла что-то подходящее для этого случая, то заставлю ее отдать.

Мирана кивнула. Она вдруг поняла, как ей хочется жить. Пока она жива, у нее есть надежда на спасение. Какой дурочкой она была, пытаясь покончить с собой. Нет, она не намерена расстаться с жизнью по собственной воле, даже если придется лишиться чести. Такая смерть считалась большим грехом, особенно если дело касалось женщин. Она должна выжить, пока не… Она выживет.

– Идем, – сказал Эйнар, – у нас мало времени.

– Иду, – послушно ответила Мирана и, не оглядываясь, пошла вслед за братом.

Ситрик был немощен, дряблая кожа висела на руках и подбородке, но глаза горели от волнения. Слезящиеся, с тяжелыми веками глаза, хранившие печать прожитых лет и тяжелого бремени власти, казались почти черными в тусклом свете зала.

Он улыбнулся и взял Мирану за руку. Его тощие, дряблые руки были покрыты старческими пятнами, на суставах пальцев торчали редкие волосы.

– Мирана, дочь Аудина, – торжественно произнес он. Ситрик сжал тонкую девичью руку, почувствовал, как она холодна, но не придал этому значения, самоуверенно решив, что всему причиной волнение юной особы оттого, что ее удостоил своим вниманием сам король. – Я намерен жениться на тебе, ты станешь королевой и матерью моих сыновей. Меня слышат все? С этого дня обращаться к ней как к королеве и оказывать королевские почести. – Несмотря на то что король говорил очень тихо, его старческий голос долетел до каждого уголка зала.

Мирана перевела взгляд на королевского советника Хормуза. В его черных глазах таилось нечто непостижимое, таинственное, тщательно скрываемое от всех окружающих. Мирана почувствовала панический страх, несмотря на то, что он улыбался ей. В отличие от короля у него были ровные белые зубы. Словно поняв ее мысли, он поспешно склонил голову, скрестив на груди руки.

– Скажи, что ты согласна стать моей, Мирана. Король говорил тихо, но властно, тем же тоном, что и Эйнар. Никто не осмелился бы ослушаться его. Особенно Мирана.