Кэтрин Коултер - Хозяин Ястребиного острова

Появившись на пороге, Рорик мрачно взглянул на нее. – Выпрямись, – велел он и принялся медленно лить ей на голову воду. Затем попятился, поднял другую бадью и с ног до головы окатил Мирану ледяной водой.

Она вздрогнула, выгнулась и закричала, хотя знала, что ее обольют ледяной водой. В Клонтарфе у Эйнара была точно такая же баня.

Рорик рассмеялся: она отреагировала на обливание точно так же, как обычно реагировал он.

Когда она вытерлась, он протянул ей все то же влажное одеяло и велел следовать за ним.

При ее появлении снова стихли все разговоры. Мирана смотрела прямо перед собой. Войдя вслед за Рориком в спальные покои, она присела на краешек кровати. Рорик бросил ей вырезанную из оленьего рога расческу. На этот раз Керзог не заходил в спальню.

– Поешь, а не то снова свалишься. И причешись. Я не собираюсь распутывать это ведьмино гнездо на твоей голове. Мирана послушно взяла из его рук миску с давно остывшим мясом и, откусив кусочек, разжевала его. По вкусу это напоминало застывшее сало, при этом необычно кислое. Мясо было жилистым, а соус был приправлен какими-то отвратительными кусочками, похожими на коренья ржи. Мирана была голодна, но не настолько, чтобы есть всякую дрянь. Она заставила себя проглотить еще кусочек и отставила миску в сторону. Еще немного, и ее стошнило бы.

– Доешь, – мрачно приказал Рорик.

– Это напоминает помои для свиней, – ответила Мирана, плотно прижимая к груди одеяло. – Здесь столько жира, и он застыл.

Мирана была уверена, что он придет в ярость, но ей уже было все равно. Может, он даже убьет ее. Но уже ничто не имело для нее значения.

Взяв себя в руки, Рорик поднял миску и попробовал содержимое. «Действительно гадость, – подумал он. – Гораздо хуже, чем обычно. Пищу, видимо, готовила Энтти». Женщины снова вменили ей это в обязанность. Он вздохнул, но решил не показывать вида. Рорик был слишком зол на Мирану. Она была пленницей, что гораздо хуже, чем рабыня, и при этом еще осмеливалась открыто высказывать свое мнение, точно была здесь хозяйкой. Она демонстрирует свое отвращение к нему и его жилищу и отвергает пищу, которую стал бы есть только слабоумный. Она сумела приручить Керзога, которого Рорик воспитывал с младых когтей, так, что тот даже не рычал на нее и не двигался с места, что бы она ни делала.

– Или ты съешь это до последнего кусочка, или не получишь больше ни крошки. Умирай с голоду. Мне все равно.

– Я не могу это есть, – упрямо сказала она, заранее зная, что Рорик не бросает слов на ветер. – Я не стану, есть, – повторила она. «Интересно, как долго придется голодать? Неужели он будет морить меня голодом?» – вихрем пронеслось у нее в голове. – Никто не смог бы это съесть, – твердо произнесла она, глядя на мрачное выражение его лица. Она совсем не хотела зачахнуть с голоду, отлично сознавая, что это медленная и мучительная смерть, но тем не менее не могла есть что попало, лишь бы заглушить голод.

Утонуть было бы куда лучше. Неожиданно спасительная мысль пришла ей в голову. Все очень просто. Она сбежит, и когда он поймает ее – а это непременно произойдет, потому что они на острове, – он убьет ее.

– Подай мне расческу, – улыбаясь, попросила она. Рорик швырнул ей расческу и, не проронив ни слова, вышел из спальни.

Проснувшись, Мирана догадалась, что на дворе глубокая ночь. Не было слышно ни единого голоса. Должно быть, все спали. Девушка проспала весь вечер и проснулась от нестерпимого голода. Желудок сжимался и урчал. Никого рядом не было. А Миране не хотелось выходить из спальни.

«Интересно, где он сейчас? – подумала она, будучи уверена, что была в его спальне. – Где же он может быть?»

Точно услыхав ее мысли, Рорик вошел в комнату. Его плечо стягивала свежая льняная повязка. Он успел помыться и переодеться в чистую тунику, перехваченную в талии ремнем, и казался огромным и властным. Густые светлые волосы волнами спадали на плечи, а небесно-голубые глаза говорили о том, что в его жилах текла кровь чистокровного викинга. Но на Мирану все это не произвело должного впечатления. Ей хотелось убить его. Пальцы инстинктивно сжимались в поисках ножа.

В руке он держал горящий факел. Подняв его над головой, он пристально посмотрел на нее.

– Проснулась, – произнес он. Девушка молчала.

– Слава богам, теперь мне не придется будить тебя и выслушивать твое нытье. Хорошо, что мне пришло в голову помыть тебя.

«Он собирается изнасиловать меня», – мелькнуло у нее в голове. Мирана напряглась, готовясь к нападению.

Она не сдастся без боя и станет бороться, пока он не убьет ее. Затаив дыхание, она напряженно ждала. Если бы у нее был нож, если бы был нож…

Рорик потушил факел. Мирана услышала шорох падающей одежды. Он сел на дальний край кровати, и она живо вообразила себе, как он снимает сандалии.

Наконец он поднялся. Мирана была уверена, что теперь он обходит кровать, направляясь к ней. Ее сердце бешено стучало. Страх был настолько велик, что казалось, она чувствует его горький вкус. Страх и ненависть переполнили душу, подстегнув решимость стоять за свою честь до конца. Ему будет нелегко справиться с ней. Мирана слышала, как он легкой поступью прошел мимо сундука, стоявшего в ногах кровати, и напряглась всем телом.

Он остановился рядом с ней, молча склонившись над кроватью. Слышно было только его глухое дыхание. Схватив одеяло, он в мгновение ока плотно обмотал им ее, лишив возможности двигаться, и швырнул на пол.

Она повалилась на бок, замирая от страха и совершенно не понимая, что происходит.

Ни слова не говоря, он набросил на нее еще одно одеяло.

Потом под его тяжестью заскрипела кровать. Он тяжело вздохнул и вдруг рассмеялся. Смех был сочным и явно издевательским. Ах, если бы у нее был нож…

– Ты думала, я изнасилую тебя? – произнес он и снова рассмеялся. – Изнасилую тебя? Знаешь, даже несмотря на то, что ты чистая и пахнешь гораздо приятнее, чем раньше, я вряд ли бы заставил себя взять тебя силой. Для меня ты не более чем сумасбродная ведьма. Да я скорее бы овладел старухой, чем дотронулся до твоего лона. Ты слишком любишь своего братца и готова на все ради этого борова, заслуживающего самой страшной кары. Неужто ты влюблена в него? Наверное, поэтому ты до сих пор не замужем? Возможно, он уже овладел тобой. В конце концов тебе уже много лет. Он пользуется тобой помимо всех прочих шлюх?

«Это неслыханно», – думала она, молча поднимаясь на ноги. Слушать его издевки было выше ее сил. Кутаясь в одеяло, она пошла к выходу и откинула тяжелый полог. Крошечный лучик света проник в спальню. «Интересно, где Керзог, – подумала она. – Что он со мной сделает? Неужели действительно разорвет на части, впившись клыками в горло?»

– Не смей выходить из спальни, черт побери. Вернись, а не то хуже будет, – отчетливо произнес он.

Не обращая внимания на приказ и зная, что он не потерпит ослушания, она вошла во внешнюю комнату, все еще согретую теплом догорающего костра. Вдохнув чуть пахнущий дымком воздух, она подумала, что утром, когда запах окончательно развеется, костер разожгут вновь, и он опять наполнит воздух синеватым дымком. Со всех скамей, расположенных вдоль стен, доносилось мерное посапывание. Рядом с костром Мирана увидела спящего Керзога. Услышав шаги, он поднял голову и посмотрел на нее. Затем снова улегся и погрузился в сон. «Жуткое животное», – подумала Мирана, продолжая свой путь. Пройдя еще немного и убедившись, что Керзог не преследует ее, она бросилась бежать. Добравшись до дверей, она попыталась поднять тяжелую деревянную перекладину. Но та была слишком тяжелой и никак не поддавалась.

Заслышав позади себя шаги, Мирана изо всех сил налегла на перекладину. Наконец она поддалась и с глухим стуком упала на землю. Девушка толкнула дверь и выбежала наружу.

Запутавшись в одеяле, она упала на колени, вскочила и снова побежала вперед, не обращая внимания на камни и сучки, больно впивавшиеся в босые ступни. Она слышала, что за ней гонятся. На этот раз погоня закончится ее смертью, подумала Мирана.

Огромные ворота частокола охранялись четырьмя стражниками. Они заметили приближавшуюся к ним Мирану и догонявшего ее обнаженного лорда Рорика и застыли на месте, точно статуи, молча наблюдая за происходящим.

Рорик догнал ее и схватил за волосы. Мирана вскрикнула от острой боли и повалилась ему на грудь.

Он наматывал на запястье густую копну черных волос до тех пор, пока ее голова не уперлась ему в плечо.

– Может, ты снова захотела оправиться?

Голос Рорика был спокойным. В нем не было и тени ярости. Но Мирану было трудно провести. «Он убьет меня», – мелькнуло у нее в голове.

– Нет, – ответила она, сжав от боли зубы. Он сильнее натянул волосы. – Я хотела сбежать, чтобы вынудить тебя схватить меня и убить. Я искала легкой смерти. Но это, как видно, не для тебя. Ты предпочитаешь мучить меня своими разговорами, угрозами и издевательствами.

– Говоришь, убить тебя? – задумчиво произнес он. – А что, это неплохая идея. Ты здорово разозлила меня, заставив вновь потревожить больное плечо.

Рорик не проронил больше ни слова. Мирана была плотно прижата к нему и не могла пошевелиться оттого, что волосы были намотаны на его руку. Одеяло соскользнуло на талию, и она поддернула его вверх. Рорик рассмеялся, кивнув головой застывшим в немой позе стражникам.

Несколько человек, спавших в доме, были разбужены шумом.

– Что случилось, мой господин? – прокричал один из них.

– Ничего, Гард. Досматривай свои сны. Просто женщина решила полюбоваться лунным светом. Она считает наш остров самым красивым из тех, что ей приходилось видеть. Спи спокойно.

Войдя в спальню, он отпустил ее, толкнул на кровать и зажег факел.

Затем открыл сундук и извлек из него длинную цепь. Пристегнув один конец к ножке кровати, он поднял другой и выпрямился.

– Пойди сюда, – спокойно произнес он.

Мирана мрачно взглянула на него и помотала головой. Неужели он посадит ее на цепь, как животное? Значит, нечего надеяться на легкую смерть.

Он подошел к ней, схватил за правую руку и обмотал ее цепью. Тщательно пристегнув цепь, он выпрямился и перехватил ее левую руку, которой она пыталась поправить одеяло.

Ни слова не говоря, он уставился на ее грудь. Медленно, зная, что ей не по себе от его пристального взгляда, он обхватил рукой ее правую грудь.

На мгновение Мирана замерла от страха и унижения, но, опомнившись, отскочила назад. Рорик схватил цепь и, посмеиваясь, дернул на себя. Мирана уперлась ему в грудь свободной рукой.

Он опрокинул ее на спину и бросился сверху. Глядя на нее в упор, он снова дотронулся до ее груди, на этот раз легко пробежавшись пальцами от одного соска до другого и обратно. При этом его лицо оставалось совершенно бесстрастным. Нахмурившись, он вдруг отдернул руку, глядя на нее так, словно прикоснулся к чему-то омерзительному.

Поднявшись, он дернул цепь и поставил Мирану на ноги. Но, подумав секунду, подсек ее ногой и снова опрокинул на пол. Потушив факел, он упал на кровать, и вскоре Мирана услышала его мерное дыхание.

Рорик напрягся, когда старая Альна прикоснулась к розовой коже вокруг раны. Она нажала сильнее, бормоча при этом какие-то непонятные слова, а затем втерла в заживающую рану зловонную мазь. Взглянув на рану, она снова поворожила над ней и, как в детстве, погладила Рорика по голове.

– Все хорошо, – сказала она. – Тот, кто ухаживал за тобой после ранения, оказал тебе неоценимую услугу. Я бы сказала, спас твою шкуру.

Рорик усмехнулся, наконец расслабившись, глядя, как женщина перевязывает плечо чистой белой тканью. Когда она завязала концы повязки, он встал и благодарно улыбнулся сгорбленной старухе.

– Спасибо. Рана почти не беспокоит меня.

– Так и должно быть. Ты быстро поправляешься. Весь в свою мать. Любая царапина на ее теле заживает за день.

Рорик не знал об этом, но согласно кивнул головой. Он уже собрался выйти из дома, когда старуха неожиданно спросила:

– Девушка. Что ты собираешься с ней делать? Мужчины говорят, что она выходила тебя ради того, чтобы ее брат мог пытать тебя. Так это она ухаживала за тобой? Знаешь, разговоры о том, будто она убила бы тебя, если б могла, и что на самом деле она никакая не женщина, а коварная и злая ведьма в ее обличье, кажутся мне полным бредом. – Старая Альна гневно плюнула в костер.

Неужели его люди могли сказать такое? «Сомневаюсь», – подумал Рорик. По части воображения старуха ничем не уступала самым именитым скальдам. Она могла посадить желудь и тут же объявить его раскидистым дубом.

– Она сводная сестра Эйнара и моя заложница, – произнес он и отвернулся, напомнив это скорее себе, чем старухе. – Она моя пленница, к тому же ведет себя совершенно непредсказуемо. Так что держись от нее подальше. Не стоит доверять ей.

– Ты собираешься держать ее в своей спальне?