«Господа» уселись за стол и с тяжкой кручиной на лице принялись уминать все поварские старания хозяина. Обиднее всего, что ни один из них даже не заметил, сколько фантазии приложил Акакий, дабы сделать из обычной еды праздничный ужин. Нет, конечно, котлетки ему не очень удались. У Клавдии они получаются какие-то большие, пышные и мягкие, а трудами Акакия на красивой тарелке высилась горка из подгоревших кургузых мясных комочков. Зато макароны разварились на славу – толстые, белые, тают еще далеко ото рта! И хлеб нарезан кокетливыми треугольничками, и в алюминиевой большой чашке месиво из помидор и огурцов под майонезом – любимый салат Акакия. И даже в центре стола две закоптившиеся, с уродливо оплывшим воском, свечки.

– Кушайте, кушайте... – наседкой квохтал возле Клавдии и Жоры Акакий, подсовывая салфетки, которые он заботливо нарвал из туалетной бумаги.

– Ты когда это сварил? – немного пожевав, спросила Клавдия.

– Я же говорю, заждался вас, – лоснился от удовольствия супруг. Он явно ожидал похвалы. – Еще часа два назад стол накрыл, а вы все не едете...

– Оно и видно, что часа два назад... – проговорил Жора, уныло ковыряясь вилкой в тарелке.

– Пробуйте макароны, они особенно удались, – нахваливал Акакий. – Клавочка, я, знаешь, где их брал? В маленьком магазинчике, совсем недорого. А Тимке я горбушу купил. Ничего, ест.

– И я б не отказался... – буркнул Жора.

– А мы с тобой, Георгий, сегодня заслужили такой ужин, – непонятно что хотела сказать этим Клавдия. – Мы с тобой сегодня упустили важного свидетеля. Кстати, после того как он от нас вероломно удрал на мотоцикле, он автоматически переводится в разряд подозреваемых. Кстати, Кака, мы можем посвятить тебя в тонкости наших успехов, если тебе это, конечно, интересно...

Конечно, Акакию это было жутко интересно. Он даже забыл спросить, почему никто не доел котлеты, так быстро уселся за стол, внимательно уставился на жену и стал от волнения самостоятельно поедать собственную стряпню. А ведь не хотел!

– Вот так все и произошло... – завершила свой рассказ Клавдия. – И теперь нам остается только догадываться, с кем понесся встречаться наш скромняга-физик. Сдается мне, что он собирался кого-то предупредить о нашем приходе.

– А чего тут думать, того самого мотоциклиста и хотел, – авторитетно заявил Акакий. – Я вообще думаю, что вы фигней занимаетесь. А все потому, что в самом начале отстранили меня от расследования. Вам надо было с клуба Агафьи начинать.

И он уже совсем было решил открыться, что сам давненько начал с клуба, однако ж его перебила Клавдия.

– Да все мы правильно делали, – отмахнулась она от мужа, как от назойливой мухи. – Я-то сначала тоже думала, что в клубе искать надо, а теперь чем больше мы узнаем, тем больше я себя хвалю. Правильно мы тогда на кладбище отправились. Посуди сам – оказывается, у Трохиных уже добрая традиция, чтобы в семье красавцев-парней стрелять. Кощунственно звучит, но... Старшего же брата Романа ведь тоже именно застрелили! А значит, охота за ними началась еще задолго до клуба. Вот и надо узнать, кому так насолили братцы, что от них решили избавиться. И ведь они, что интересно, ни с кем особенно не враждовали. Правда, не совсем понятно, кто такой мотоциклист...

– Да! – наконец заговорил Жора. – Я уже себе всю голову сломал – то он с головой, то без головы...

– Без головы у нас только один всадник, – процедила Клавдия. – Это ты, Жора. Надо ж такое – видеть перед своими глазами мотоцикл и не запомнить номер!

– Да я ведь на него даже не смотрел!

– И я про то же... Короче, Кака, я решила, что завтра с нами поедешь ты. Конечно, серого вещества в нашей команде не прибавится, но ты хоть научился правильно понимать команды.

Акакий гордо вытянул шею и свысока глянул на Жору. Мол, вот такой я незаменимый!

– Завтра мы едем к Борису Мотину, – сообщила Клавдия Сидоровна. – Я думаю, он уже успеет прилететь и даже перецеловать всю родню. А теперь – спать.


И все же план Клавдии на следующий день не осуществился. Еще вечером в комнате Распузонов раздался телефонный звонок, и взволнованный голос дочери Ани затараторил:

– Мам, у Яночки поднялась температура! Вчера ходили в парк, и она залезла в фонтан. А потом, пока мы добрались до дома, она, мокрая, успела простудиться...

– Вот, вот, я тебе всегда говорила, надо закалять ребенка еще с зимы! – расстроенно закричала в трубку любящая бабушка. – И если бы она в тот самый фонтан еще с зимы...

– Мам, ну что ты такое говоришь? – одернула маму Аня. – С какой зимы в фонтан?

– В самом деле, – вспомнила Клавдия. – У нас зачем-то на зиму все фонтаны отключают. Можно подумать, в декабре люди не тянутся к прекрасному... Анечка, ты не переживай, я завтра Каку отправлю к вам прямо к семи утра, и вы с Володей сможете спокойно отправиться на работу. А почему, кстати, твой Володя все еще не взял отпуск? Когда он собирается отдыхать?

– Как только закончит очередной проект, – вздохнула Аня и добавила, чтобы обрадовать мать: – Между прочим, за проект ему заплатят довольно прилично, и он решил, что мы все вместе – мы и вы с папой – поедем отдыхать в Монако.

– Господи, Анечка! В Монако! – захлебнулась от радости Клавдия. – Это же мечта всей моей жизни! Там же такое скопище казино! Только... Аня, я тебя сразу предупреждаю: туда совершенно неприлично соваться без крупных бриллиантов.

– Мама, у нас еще будет время об этом поговорить, – усмехнулась в трубку Аня. – Значит, папа к семи подойдет, да?

И Анечка уже совсем спокойно отключилась.

От Монако у Клавдии подпрыгнуло сразу и настроение, и давление.

– Кака, – завалилась она в подушки. – Принеси мне лекарство. Там, на полочке... И ложись спать. Чего ты пялишься в телевизор, когда тебе вставать завтра в шесть утра?

– А... а зачем в шесть? И почему только мне? – насторожился Акакий. – Мы же договорились вместе работать...

– Ничего не получается, – тяжко вздохнула супруга. – Работать придется нам одним, а тебе, Кака, опять повезло – будешь сидеть завтра с Яночкой, она затемпературила. Ох и до чего ж ты, Кака, не любишь работать!

Акакий не слишком сопротивлялся, хотя искренне недоумевал, отчего любимая бабушка сама не может посидеть с внучкой. Однако, подумав, рассудил: все верно. Клавдия же не знает, что у Акакия Игоревича расследование в самом разгаре и что он почти наступает на пятки преступнику.


Глубокой ночью, когда Клавдия Сидоровна храпела, накушавшись снотворного, а Акакий тоненько постанывал, придавленный мощной ногой жены, в гостиной раздался требовательный телефонный звонок. Акакий подскочил первым. И единственным – Клавочка даже не сбилась с низкой ноты, так же выводила горлом рулады и никакого звонка вообще не слышала.

– Алло... – сонно пробормотал Акакий Игоревич, сильно жалея о том, что матушка запрещает ему ругаться матом.

– Акакий Игоревич? – защебетал в трубку встревоженный девический голосок. – А это Райка говорит!

– Какая еще Райка? – не мог проснуться Акакий. – И зачем она говорит, если времени... Четыре утра времени-то!

– Приезжайте немедленно! – кричала в трубку девушка. – Мы нашли преступника!

– То есть... как это нашли?! Где?! – мгновенно проснулся Акакий. – Он что, у вас там на пляже валялся?

– Да нет же! – быстро пояснила Рая. – К нам сегодня в номер кто-то лез через окно, а мы увидели, подняли визг. А потом прибежала старушка-хозяйка, Агафья Эдуардовна, и она так прямо и сказала: «Сейчас же звоните этому олуху Акакию! Чем он там занимается, если преступники уже замучились ждать, когда он их найдет, и сами в окна лезут?» Вот я и звоню. Вы сейчас приедете?

– Конечно, прямо сейчас выезжаю. Буду в шесть! – отчеканил Акакий.

– Ой, подождите! Вы тогда сразу к нам, в девятый номер идите. Хорошо? Чтобы остальных клиентов не будить, – прощебетала предупредительная Райка и отсоединилась.

Акакий на минутку задумался – девятый номер смутно что-то напоминал. Однако слишком долго размышлять было некогда – приедет и разберется на месте. А сейчас – спать! Еще целый час можно спокойно отдыхать перед кропотливым трудом.

Акакий еще несколько минут поворочался, и где-то внутри у него шевельнулась совесть. Анечка специально звонила, ей Яночку оставить не с кем... Заболела внучка, и Клавдия на него так надеется... А чего б ей не надеяться? Спит себе, а утром больного ребенка на него скинет и удерет со своим Жорой. А Акакий даже не знает, какое лекарство от температуры надо давать! Нет уж, пусть сама сидит с девчонкой, все равно от них с Жорой никакого толку. И вообще! Он вчера им такой ужин забабахал, и хоть бы кто спасибо сказал. А он, между прочим, весьма успешно еще и допрос успел провести с теми бугаями-северянами. Прямо пчелкой крутится, а они двое, Клавдия с Жорой... Надо еще посмотреть, чем они там занимаются!

Он так разошелся, что сон окончательно его покинул.

– Ну и славно, – буркнул Акакий Игоревич, осторожно вылезая из-под одеяла. – Прямо сейчас и поеду. А то с такими мыслями запросто можно проспать что угодно.

Он на цыпочках подошел к прихожей, снял сумочку Клавдии с вешалки и тихонько, будто заядлый карманник, выудил ключи от гаража и машины.

– Сегодня же сделаю вторые, – буркнул он, пряча их в карман пижамы.

– Кака! – раздался сонный голос супруги совсем рядом. – Ты почему не спишь?

Акакий от неожиданности подпрыгнул тушканчиком, и его даже озноб прошиб.

– Ты чего здесь? – появилась в дверях Клавдия, будто вечернее облако, вся в рюшах и кружевах. – Лунатишь, что ли? Да тебя трясет!

– У меня это... – скрючился Акакий, плотнее прижимая к телу ключи, чтобы не гремели, – несварение желудка у меня. Ой, прямо так крутит, так крутит...

– Ну возьми «смекту» выпей или что там еще... – пошла в кухню супруга, и Акакий услышал, как она большими глотками пьет воду.

Нырнув в санузел, Акакий затих. Теперь надо было дождаться, когда Клавдия снова зайдется богатырским храпом, и можно смело удирать.

Только через полчаса он услышал долгожданные раскаты. И больше не стал ждать ни минуты – схватил ком одежды и юркнул в ванную.

Пока бежал из подъезда, сердце от страха так колотилось в горле, что было трудно дышать. Он все ждал, что сзади на его плечо рухнет горячая супружеская рука и Клавочка с грозным криком потащит его обратно в спальню. Однако на сей раз все обошлось благополучно. Он даже сам не заметил, как добежал до гаража. Но и там еще все дрожал и оглядывался. И только когда выехал на своей «Волге» на главную дорогу, перевел дух.

– Если б я чужую машину угонял, волновался бы наверняка меньше, – в первый раз за всю жизнь признался сам себе Акакий. – Завтра же напомню, кто в доме хозяин. Только надо не забыть сделать вторые ключи...

В клубе его уже ждали. На воротах сейчас стоял не Николай, однако и другой охранник тоже знал Акакия великолепно и пропустил без лишних разговоров.

Здесь, видимо, отдыхали, одни счастливчики, потому что часов никто не наблюдал. Несмотря на то что за окнами давно полыхал рассвет, а циферблат показывал пять утра, в маленьком ресторанчике на первом этаже вовсю играла музыка, два парня изгибались в каких-то пьяных плясках, а официантки суетливо носились между столиками. И в номере девять, где его ждали взволнованные девицы, никто спать еще не ложился.

– Ну наконец-то! – воскликнула девушка, которую звали Раей. – А мы вас ждем-ждем...

Несмотря на то что кровать в номере была аккуратно заправлена, Раечка бегала с голыми ногами и куталась в прозрачный пеньюар. Рядом с ней сидела в таком же пеньюаре и Люська, вторая девица. А вот на диванчике, смущенно оглядывая стены, восседали двое уже знакомых Распузону отдыхающих – Пусов и Шведов.

– Так вот отчего номер девять мне показался знакомым – это ж номер Пусова, – пробубнил себе под нос Акакий и важно уселся на крохотный пуфик. – Ну и чего молчим? Рассказывайте, кто к вам лез?

Рассказывать начала Раиса – она была бойчее подруги. А мужчины явно и вовсе решили отмолчаться. Если получится, конечно.

– К нам лезли преступники! – встала девушка, вытянувшись в струнку, точно на экзамене. – Значит, мы с Люськой пришли к мальчикам... ну, чтобы...

– В карты поиграть, – любезно подсказал Акакий.

Раиса не оценила помощи – выкатила глаза и загудела:

– Да ну! Мы чо, ваще дуры?

– В общем, неважно, – перебил ее Акакий Игоревич. – Итак, вы пришли к мальчикам в гости. Правильно?

– Ну да, – мотнула головой Раиса и так же прилежно продолжила: – Значит, сидим, водку пьем... Не, мы еще тогда не пили, мы только на стол накрывали. Или пили?

Ясность решила внести Люська:

– Вы с Витькой втихушку пили, а мы, между прочим, с Андрюхой колбасу резали. Да же, Андрей?

Андрей Шведов тяжко вздохнул, будто отправлялся на стерилизацию, и отчаянно мотнул головой:

– Резали.

– Ну и вот, – снова застрекотала Райка, – а потом мы сели, мужики стали разливать, мне еще меньше всех налили, и я обиделась, к окну отвернулась. А там морда! И пальцы чьи-то за подоконник цепляются.