– Наш папочка уже не мальчик, а дяденька-кобель. Кобель и есть, мне так бабушка сказала, – вздохнула девочка. И уж совсем печально добавила: – А дедушка на собачку не тянет, он у нас вообще... безобразие с пучком.

Аня медленно повернулась к матери.

– Анечка! Ну что ты уши развесила? – поспешно заговорила Клавдия, засуетилась, кинулась распаковывать сумки, стараясь не встречаться с дочерью взглядом. – У девочки бред из-за высокой температуры, а ты нет, чтобы ребенка лекарствами накормить, сидишь тут, рассуждаешь!

– Мама! – с укором произнесла Аня. – Ты зачем ребенку в голову ерунду вбиваешь?

– А что такого? – дернулась Клавдия. – Можешь радоваться, ребенок уже сам распознает все типы мужчин. И... и... Кстати! А ты нашла, кто у нашего Каки деньги выцыганил?

– Мы ищем. Ты же понимаешь, это дело времени...

– Вот! А на мать обижаешься. Еще, главное, глаза такие сердитые сделала. Дело времени... Господи, а времени-то уже сколько! – всплеснула руками Клавдия и стала шумно собираться. – Вы уж тут теперь без меня управитесь. Аня, Яночке на ночь надо дать теплого молока и привязать горчичники к ножкам. И не забудь про себя, на всякий случай тоже прогрейся!

– И папу прогреть? – пискнула Яночка.

– Да уж, – мотнула головой Клавдия уже в дверях, – и папу огрейте. Между прочим, Анечка, у моих детей всегда отец на больничном сидел. И ничего, вон вы какие выросли! Ну до свидания, поцелуйте за меня Володю.

И она шумно удалилась.

Клавдия бежала домой с одним жгучим желанием – побыстрее встретить Акакия и... занести ему выговор прямо в личное тело. Это ж надо, как он ловко сегодня улизнул! Еще бы знать, куда? Хотя... Клавдия примерно догадывалась, куда тянет перезрелого донжуана.

Дома Акакия не было, и Клавдия уселась за телефон.

– Агафья Эдуардовна? – мило защебетала она в трубку. – Агафья Эдуардовна, голубушка, посмотри у себя на этажах, мой супруг нигде там не гуляет? Особенно в зимнем саду посмотри, у него там наблюдательный пункт.

– Да нет его в саду, – отозвалась Агафья. – Он сегодня весь день в седьмом номере в засаде спит. Слушай, Клава, скажи ты мне бога ради, чем вы с ним по ночам занимаетесь, что он никак выспаться не может?

– А тем и занимаемся! – с прохладцей отозвалась Клавдия. Своего супруга она позволяла ругать только себе. – Работаем, преступников ищем! И уже почти висим на хвосте!

– Да чтоб вы все на том хвосте повесились... – по привычке проворчала старушка и попрощалась.

Клавдия с глубокой обидой побрела на кухню. Ах вот, значит как, да? Значит, ее родному супругу так мешает храп жены, что он решил теперь отсыпаться у Агафьи. Ну а чего? Там всякие девочки, красотки... Хотя какие там красотки? Фи! Клавдия сама видела, что, кроме нее, в нынешнем сезоне и посмотреть не на кого было. Интересно, на кого там Акакий пялится? Ну ничего, сколько Акашеньке ни спать в номерах Агафьи, а ночевать-то все равно домой притащится! А уж она его встретит...


Но Акакий ночевать домой не торопился. Лишь стало смеркаться, он перетащил под куст черемухи старый матрас (выпросил у Агафьи для удобства), повесил на шею ремень от бинокля (опять же одолжил у Агафьи), купил пару пакетиков соленых орешков и приготовился к длительному наблюдению. В то, что преступник сегодня отважится на повторную вылазку, Акакий не верил. Ну не совсем же он идиот, в конце концов, чтобы во второй раз и на те же грабли! Но вот за обитателями номеров поглазеть было весьма и весьма любопытно. Он для этого и бинокль выпросил.

Однако Акакию повезло больше, чем он ожидал. Нет, с подглядыванием как-то и вовсе не сложилось: люди в номерах либо сидели перед телевизором, либо и того хуже – выключали свет и ложились спать.

– Никакой романтики, – ворчал Акакий. – Вымирают донкихоты и дульсинеи...

Но во втором часу ночи, когда глаза Акакия Игоревича стали предательски слипаться, возле дерева, которое росло под окнами уже известного сыщику девятого номера появилось какое-то движение. Причем движение это нельзя было назвать легким – трещали сучья, раздавалось надсадное кряхтение и звучный шепот:

– Да не толкай ты меня под зад, у меня еще ноги не залезли! – шипел один голос.

Ему вторил другой, такой нервный:

– А чего ты телишься? Сейчас они на фиг улягутся, и мы ваще ни фига не щелкнем. Лезь давай, мне же тоже надо умоститься. Щас кто-нибудь выйдет, а тут мы! Да что ты задницу свою никак затолкать не можешь?!

– Сеня, блин... вот черт... Ну куда ты шарашишься? Видишь, тут я. А где цифровик? Сеня, ты куда цифровик дел? В номере забыл, что ли? Мне за него батя башку отвернет!

Акакий с ловкостью фокусника подтянул к глазам бинокль. Бинокль треснулся о сук, и ствол черемухи звякнул.

– Федь, тут есть кто-то... – присел от испуга тот, кто находился еще внизу.

– Не дрейфь, это, наверное, кошка. Кинь в нее камнем!

Акакий интуитивно прикрыл голову. Случалось на его веку, что в кошек кидали, бывало больно. Однако, тот, кто стоял внизу, не стал шарить по земле в поиска камня, а неловко подпрыгнул, уцепился за нижнюю ветку и теперь быстро сучил ножками, пытаясь забросить себя на дерево. Не сразу, но получилось.

– Бог в помощь, – вежливо пожелал Акакий, подходя к дереву. – Может, поспособствовать чем?

Двое посидельцев на ветках притихли и притворились, что их вовсе тут нет.

– Мне то в вас и нравится, – вовсю кочевряжился Акакий Игоревич, – что вы так аккуратненько кучкой сидите и никуда не сбежите. Сам-то я бегать не мастак, а тут надо же, такой подарок.

На ветках послышалось шевеление.

– Сразу предупреждаю: если кинетесь удирать, немедленно позвоню в ваш институт, а заодно и в милицию. Скажу, что вы Романа Андреевича пристрелили из лютой классовой ненависти.

– Вот гад, а? – раздался тихий возглас в кроне дерева.

– А чего, думаешь, правда, скажет? – испуганно спросил другой голос.

– Этот ска-а-ажет. Он, чтоб выпендриться, еще и придумает... Не, слышь, дед! А с чего ты на нас Романа повесить хочешь? – уже напрямую обратились к Акакию незадачливые верхолазы. – Мы, может, это... орнитологи... гнезда птичьи проверяем...

– А вчера в девятом номере каких птиц разглядывали? – напомнил Акакий. – Вы мне тут птичек даже не трогайте! Быстро спускайтесь вниз, пока всех людей не перебудили. Я ведь хоть сам не бегун, но охранника запросто крикнуть могу.

Парни поняли, что деваться им некуда. По большому счету, их вычислили. А потому они осторожно, с охами и стонами, стали спускаться. Уже через минуту перед Акакием мялись два тех самых хилых студента, которых он сегодня так и не успел опросить.

– Федор Федорук и Семен Грохотов? – сурово уточнил сыщик. – Не надо спорить! Молча следуем за мной. Шаг вправо, шаг влево – приравнивается к побегу.

И Акакий Игоревич уверенно зашагал в седьмой номер. Там никого не было, он точно знал, а значит, можно было поговорить без посторонних ушей. В том, что Грохотов и Федорук шагают позади него, он не сомневался, потому что отчетливо слышал, как те перешептывались.

– Слышь, Федька, говорит, «приравнивается к побегу!». А раз к побегу, значит, застрелит на фиг, да и все. А у меня еще хвост по термеху!

– Да чего мы, дураки, что ли? Шаг вправо, шаг влево... прямо... Ага, плясать сейчас здесь начнем! Две шаги налево, две шаги направо, шаг вперед и два назад...

В номер они прошли, как добрые соседи, мило улыбаясь и подталкивая друг друга в спины.

– Ирочка, – на секундочку остановился Акакий возле горничной, – распорядись, чтобы нам подали горячий кофе в седьмой номер.

– А еще горячие бутерброды с сосиской, – подсказал Федорук.

– Да, – мотнул головой сыщик. – И бутербродиков... штук девять.

Видимо, Агафье Эдуардовне сообщили, что Акакий направился в номера не один, а с «уловом». Мудрая женщина сама хоть и не появилась, проявляя уважение к допросам, но на горячие закуски и кофе дала «добро» – их принесли через пять минут.

– Ну так и что? – нажевывая булку с сосиской, спросил Акакий. – Долго будем сидеть и от следствия факты умалчивать?

Он вальяжно развалился в кресле, покачивал ногой в залатанном носке и был искренне собой восхищен – ведь поймал же мерзавцев. Каков герой! Парни же, наоборот, сидели, вытянувшись в струнку, торопливо заталкивали в себя бутерброды и прятали глаза от справедливого возмездия. И сами себе не нравились жутко. Это ж надо, их, таких ловких и умных, какой-то старый крючок словил!

– Да мы ничего и не скрываем! И не знаем ничего! – сразу же откликнулся Федорук, бывший смелее. – Не, ну на дерево залазили, не отрицаем, а вот остальные факты...

– Их еще надо доказать! – Моськой тявкнул Семен и спрятался за спину друга.

– А чего доказывать? – усмехнулся бравый сыщик. – Сейчас пригласим госпожу Райку... пардон, Раису, а также Людмилу. Они видели, как вы вчера к ним в окно лезли. Вот они и докажут.

Такое сообщение окончательно вывело парнишек из равновесия. Они заговорили наперебой и даже забыли про сосиски:

– Да чего они там такое видели? Это, может, и не мы были! Ну и чего, заглядывали в окна, а разве нельзя? Да мы, может, специально подглядывали, чтобы им стыдно стало!

– А теперь будем говорить по очереди, – возомнил себя полковником милиции Акакий Игоревич. – Говори ты, Федя.

– А чего говорить... Мы с Сенькой давно в этот клуб хотели, всю зиму деньги копили, даже родителям написали, что у нас платная переэкзаменовка.

– Точно! – поддакнул Сенька. – Потому что у нас в прошлом году парни здесь были и говорили, что девчонок тут полным-полно, и все того... ну... без купальников, короче. Вот мы и...

– А сюда приехали, тут никого. Только тетки какие-то пожилые тусуются. Ну мы и... остались ждать.

– Потому что нам сказали: как только солнце появится, девчонки приедут, всегда так.

– Деньги кончились, и мы того... решили... А чего, северяне столько уже живут, а у них все еще кошельки полные. Мы сами у них на пляже видели. А тут глядим, к ним зачастили... ну новенькие, Райка с Люськой. Главное, с нами так не хотели, а с ними...

– Мы и полезли...

– Хотели выкрасть у них кошелек? – предположил Акакий.

Парни испуганно замотали головами:

– Да не-е-е-е! Вы чо-о-о!

– Мы просто хотели сфотать их в интересных моментах, – признался Федор. – А потом, типа, предложить за сто баксов. У них все равно не убудет, а нам жить не на что. А эта... увидела, разоралась...

– А чего ж так дешево? – усомнился Акакий Игоревич.

– Так мы ж много б нащелкали, а сто баксов только одна фотка стоила бы, – поделился коммерческим секретом Семен. – Вот раз вчера не получилось, мы сегодня полезли. А про Романа и не знаем ничего. Мы вообще с ним не общались.

– Точно! – поддержал Федор. – Не, сначала мы к нему подкатывали, он же такой навороченный. Думали про комп поговорим, то да се... А он – вот тупой! С нами, значит, ему тусоваться в лом, а с теткой старой – самое то!

– Так-так-так, – быстро навострил карандаш Акакий. – Что за старая тетка? Поподробнее, пожалуйста!

– Да чего подробнее-то? – фыркнул Федор. – Была тут одна такая Клава, с капустницей во всю задницу...

– Не Клава, а Клавдия! – взвизгнул Акакий и нервно бросил карандаш на пол. – Клавдия Сидоровна! Наш уважаемый секретный сотрудник!

– Да ну? – поразились парнишки. – Не, ну мы-то не знали... Думаем, странно – Рома такой мен, а тусуется с теткой... Но если она ваш сексот...

– Ка... какой сексот?! – снова вскипел Акакий Игоревич. – Выбирайте выражения, молодые люди! Между прочим, до вас у меня еще никто на допросах не материл. Еще раз повторяю: Клавдия Сидоровна – не это ваше мерзкое слово «сексот», а секретный сотрудник.

– А разве не одно и то же? – удивился Сенька. – Я думал, сек-ретный, сот-рудник, получается как раз сексот.

– Умные все! – запыхтел Акакий. – Вы мне тут не это... не умничайте... Рассказывайте давайте, что там дальше с Романом было?

Парни рассказывали охотно. Видимо, от пребывания в клубе у них все же остались неплохие воспоминания. Да еще и не угасла надежда на халявный заработок.

– Ой, мы прям угорали... В баре танго наворачивают, как по голове долбанутые. В баре же никто не танцует! Не, ну потом-то он как бы с ней порвать хотел.

– Точно! Она потому и в реку пошла. Топиться, – Семен солидно качнул головой. – Она пошла, а он уже и там. Первый утоп. Только его сначала застрелил кто-то. Вы, кстати, разберитесь, а то нам отдыхать еще, а тут стреляют, как в боевике. И, кстати, тетку ту толстую Клавдию спросите. Точняк, она его замочила. Если надо, мы и в свидетели пойдем!

– Ты ч-че, не догоняешь? – толкнул друга в бок Федор. – Тебе ж сказали – они все тут повязаны. Ну, типа, Клавдия вовсе не убийца, а сотрудник.

– А, ну да... – как дрессированный тюлень, закивал головой Сенька. – Но ваще она точь-в-точь убийца. Такая – ых! И смотрит так – у! Вот ее и надо потрошить в первую очередь. А, ну да... сотрудник...