Ян с гитарой и в строгом костюме и галстуке выглядел элегантно и утонченно, особенно на фоне пухлого Вовы с рыжей бородой и в черной рубашке с закатанными по локоть рукавами, открывающими множественные тату, и растрепанного Сереги за барабанами. В тот момент даже самому циничному и черствому в мире человеку было бы ясно, что Ян по-настоящему влюблен и счастлив. Он пел так проникновенно, что слушая его, я не смогла сдержать слез. И никто не мог, я наблюдала за Д. и заметила, что и его проняло. Он целый день был в истерично приподнятом настроении и пуще обычного налегал на алкоголь, а тут замер и смотрел в одну точку, или куда-то вглубь себя, а потом на секунду прижал ладонь к глазам, словно пытаясь загнать внутрь рвущиеся наружу чувства. Увидев, что я смотрю на него, он заметно смутился и отвернулся. Но затем взял себя в руки, вскочил с места и восторженно зааплодировал вместе с остальными гостями.

И вообще весь этот праздник был безумно красивым, шикарным, помпезным и шевелил в моей душе какие-то особые тонкие струны. Это ведь была Настина свадьба. Свадьба моей лучшей подруги, моей названной сестры, знакомой мне с детства до малейшей черточки. Я знала и любила ее красивой девочкой, принцессой, а теперь она становилась взрослой замужней женщиной. И хотя все случилось так быстро и безумно, я искренне радовалась за нее и Яна, надеясь, что эти двое будут беречь и любить друг друга всю жизнь.

Правда был один момент, когда я в этом усомнилась. Симпатичный молодой тамада по имени Владимир весьма искусно управлялся с разношерстной публикой, шутил, обходил неловкие моменты, умело делал подводки к тостам и казался не просто ведущим, а вел себя так, словно был своим парнем из тусовки металлистов и членом высшего общества одновременно. Когда он решил пригласить на сцену и дать слово «одной из лучших подруг невесты по институту — Кате Котич», и Катя, поднялась, чтобы выйти для поздравления, за ней вдруг, словно огромная тень, поднялся Илья.

— А ты куда? — изумился Владимир.

— Она моя девушка, — с чувством поговорил Илья и взял Катю за руку.

Я охнула, видя, как Катька мгновенно залилась краской.

— Я ее не съем, верну целой и невредимой, — пошутил тамада.

— Я настаиваю, — пробасил Илья.

Они вышли вдвоем, держась за руки, прочитали по очереди шуточные поздравления в стихах, подарили традиционный конвертик с деньгами — один от двоих. Наверно они говорили что-то смешное, потому что гости смеялись и хлопали в ладоши, но я не уловила смысла поздравлений, потому что смотрела на Настю и ее застывший в неестественной улыбке рот и округлившиеся глаза. Я тоже была поражена поступком Ильи.

Вот так при всех друзьях и куче незнакомых людей вдобавок, он открыл свои чувства. Значит, и Катькина любовь все-таки взаимна.

А Настя теперь принадлежит другому. Она теперь жена. И единственное что она может себе позволить, это стоять и улыбаться, хотя ей наверняка хочется плакать, зная, что все, что сейчас происходит, сотворила она сама. Я могла представить, что она чувствовала в тот момент. Непонятные, смешанные эмоции. Недоумение, досаду, зависть, обиду, презрение и превосходство, зная Настю, я почти на уровне телепатии, на расстоянии впитывала от нее этот гремучий коктейль противоречивых чувств. Впрочем, скоро она пришла в себя и снова с удовольствием принимала подарки и целовалась с мужем под крики «Горько!»

У меня же были свои поводы испытать странную гамму чувств на этой свадьбе.

С самого начала, как начались празднования, Семен сверлил меня многозначительным взглядом, но это было полбеды.

Главным для меня было не пересекаться с Максом, который все время, точно специально, мелькал перед моим взором. Мы поздоровались, когда были на церемонии бракосочетания в ЗАГСе, и потом я, каждый раз завидев его поблизости, старалась затеряться среди гостей или пряталась за плечо Д.

У Макса в этот вечер не было никакой спутницы, но он перетанцевал со всеми подругами мамы Яна. Я видела его то-тут, то там, но думала лишь о том, как бы с ним не столкнуться ненароком. При этом я убеждала себя, что должна расслабиться. Между нами давно ничего не было, да и, в сущности, между нами вообще ничего не было, кроме нескольких непонятных встреч, смысл которых был неведом ни мне, ни ему. Я пыталась отогнать от себя мысли о многоугольной любовной фигуре, которую являли собой некоторые здесь присутствующие и поймать волну всеобщего счастья, которое царило вокруг. Смотрела на танцующих молодоженов, на Катьку с Ильей, на Д. рядом с собой и пыталась осознать, что наконец-то, так или иначе, сбылись мечты каждой из нас, и все-таки этот момент счастливый настолько, что похож на сон.

Но вопреки здравому смыслу, я не была до конца довольна. Причиной этому было вдруг резко настигнувшее меня опьянение. Я весь день пила шампанское, но чувствовала лишь приподнятое настроение, но когда начались танцы, и я попрыгала вместе со всеми под «макарену», вдруг почувствовала, каким зыбким и неустойчивым стал весь мир вокруг.

Я оставила Д. за столом и пошла в туалет, чтобы ополоснуть лицо и восстановить самообладание. Я умыла щеки прохладной водой, стараясь не размазать накрашенные глаза, подержала руки под краном, затем вытерла их бумажным полотенцем и поправила волосы. А дальше все было как в банальной мелодраме. Когда я уже собиралась выйти из туалета, в двери появился Макс. Мы едва не столкнулись с ним, остановившись всего в паре сантиметров друг от друга.

Он преградил мне путь, прижавшись спиной к косяку и держась за ручку двери.

— Привет, я искал тебя, — выдохнул он, непринужденно улыбаясь.

— Макс, это женский туалет! — ответила я.

— Я не стеснительный, — ответил он.

— Дай мне выйти, — попросила я.

— Дай мне войти, — отозвался он.

— Дурак! — я несильно стукнула его кулаком в грудь.

— Да, — согласился он, — Я знаю все твои новости, но все равно буду к тебе приставать!

Затем поймал мое запястье, потянулся ко мне и поцеловал, прижимаясь всем телом.

Все мои нервные рецепторы, и даже те, о существовании которых я не догадывалась, отозвались на этот поцелуй. Словно сотни невидимых нитей потянулись к нему, к тем местам, где мы соприкасались, образуя прочные пульсирующие связи. В следующий момент я ощутила бешеное сердцебиение и волну адреналина, ударившую в кровь.

Этого было достаточно для того, чтобы забыть, кто я и где нахожусь. Я очнулась лишь, когда почувствовала его руки у себя под платьем.

«Жесть!» — пронеслось у меня в мозгу некогда любимое слово Макса.

Я оттолкнула его с силой, которой бы наверно позавидовал любой тяжелоатлет. Он задохнулся от неожиданности. Воспользовавшись его секундным замешательством, я одернула подол и пулей вылетела за дверь.

Тут же, в небольшом коридоре я наткнулась на Д., он, по-видимому, как раз намеревался войти в мужской туалет.

Он не заметил ни моего бешеного сердцебиения, ни вставших, как мне казалось, дыбом волос, ни предательского румянца на щеках. Он только улыбнулся и сказал:

— Малыш, вот ты где, подожди меня минутку…

Я не успела ему ответить, наша банальная мелодрама развивалась своим чередом, потому что в этот момент из туалета вышел Макс со слегка влажными волосами. Видимо, он пытался охладить свой пыл.

Д. смерил его озадаченным взглядом, потом посмотрел на меня, на табличку с надписью «Ladies» на двери, затем на соседнюю дверь с табличкой «Men».

— Кажется, кто-то из нас троих перепутал туалеты? — проговорил Д. и слегка покачнулся.

— Бывает, — пожал плечами Макс и с невозмутимым видом удалился.

— Подожди, я быстро, — сказал мне Д.

Но я не стала ждать. На ватных ногах я прошла обратно в зал и села за наш столик, где одиноко сидел Серж и рассеянным взглядом наблюдал за танцующими гостями. Заметив меня, он поставил передо мной стакан и многозначительно поднял бровь:

— Выпьем, Ник?

— Не, мне хватит, — ответила я, — налей минералки, пожалуйста.

— Это не серьезно, мы же на свадьбе, тут все должны лакать шампанское из горла! — воскликнул Серега.

— Нет, Серж, это же приличная свадьба, высшее общество, — возразила я.

— Ага, только мы тут не ко двору, — усмехнулся он, — все эти господа и мерси, пардон муа!

— Говоришь как Шариков из «Собачьего сердца», — рассмеялась я.

— Вот и ты смеешься. А мне рыдать хочется. Правильно, зачем я ей, когда Ян у нас наследный принц.

— Так ты что, все еще ее любишь? — я изумилась его словам.

— Ее? Настю? — вытаращил глаза Серж, — Да как ее любить, когда она такая… Нет-нет! Отлюбил, хватит. Тащите следующего. Она и Яна скоро бросит, как только наиграется.

— Ты что, у них любовь! — запротестовала я.

— Наивное, доброе, милое существо, — ласково сказал Серж, повернувшись ко мне и заглядывая в глаза, — как же я упустил тебя?!

— В смысле?

— Надо было за тобой ухаживать, а не за Настей, больше бы толку было, — пояснил Серж и опустил в пол взгляд пьяных глаз.

Это было последней каплей. Я поняла, что пора уходить домой с этой свадьбы и как можно скорее, пока не появились новые желающие, рассказать о своей тайной страсти.

— Сережа, может тебе кофе сделать или чай? Мне кажется, тебе хватит водки, — сказала я ласково и как можно более непринужденно.

В ответ Серж вздрогнул, переменился в лице и сказал мне, чтобы я шла со своим чаем по известному адресу. Я не обиделась, так как, благодаря Яну, научилась на дураков не обижаться.

В этот момент тамада Владимир стал созывать всех незамужних девушек подойти поближе к сцене, так как невеста собиралась бросать букет. Ко мне подбежала раскрасневшаяся от танцев Мэри.

— Ника, пошли букет ловить, мне срочно тоже нужно замуж! — прощебетала она, хватая меня за руку. Я пыталась запротестовать, искала глазами Д., чтобы мы, наконец, могли уйти с веселого праздника, но это мне не удалось. И прежде чем уйти домой, мне все-таки пришлось поучаствовать в этом унизительном мероприятии.

Букет поймала Катька.

Продолжение следует.