Демет Алтынйелеклиоглу - Хюррем, наложница из Московии

Издательство выражает благодарность Министерству культуры и туризма Республики Турция и проекту ТЕДА за поддержку в публикации настоящей книги

Demet Altınyeleklioğlu

Moskof cariye – Hürrem

© Demet Altinyeleklioğlu c/o Kalem Literary Agency, 2009

© ООО «Издательство К. Тублина», 2015

© А. Веселов, оформление, 2015

***

Я очень рада, что моя книга выходит наконец и в России, поскольку давно мечтала о переводе этого романа на русский. Мне известна любовь русских к искусству и особенно к литературе. Мне известны сила и мощь русских писателей, я знаю, каких великих мастеров слова породила Русская земля. Мне кажется, любой писатель мечтает, чтобы его перевели на русский язык.

Подумать только – народ, у которого есть такие литературные титаны как Толстой, Достоевский, Горький, Пушкин, Пастернак, Зощенко, Бродский, Тургенев, Маяковский, Солженицын, будет читать и мою книгу! Это большая честь и большая ответственность. Русский читатель – читатель особенный. Он воспитан на качественной литературе. Именно поэтому русские издательства никогда не будут издавать первый попавшийся роман и выкладывать его на прилавки книжных магазинов. То, что мою книгу «Хюррем, наложница из Московии» выбрало русское издательство, – чрезвычайно приятно. Надеюсь, что русским читателям она понравится, как понравилась турецким читателям и читателям других стран, где была переведена.

«Хюррем, наложница из Московии» – мой первый роман. Признаться, я никогда не предполагала, что буду писать романы. Раньше я только переводила книги с английского языка – на моем личном переводческом счету более тридцати романов. На мысль о писательстве меня натолкнули произведения англичанки Филиппы Грегори. Я переводила ее романы на турецкий. Особое впечатление произвела на меня серия книг об Анне Болейн. Когда читаешь эти увлекательные сочинения, узнаешь, сам того не замечая, многое и об английской истории. И при этом – никакой сухости и скуки. Вводя своих героев в контекст эпохи, Филиппе словно бы оглядывает данное время их глазами – получается, что история, рассказанная ею, не оторвана от реальности, а наоборот, позволяет по-новому взглянуть на эту реальность. За любыми историческими событиями всегда стоят конкретные намерения, замыслы и конкретные человеческие судьбы – именно об этом Филиппе Грегори и пишет в своих романах.

Наша турецкая история в этом смысле – настоящий кладезь для литературы. Герои и события здесь подчас выглядят просто невероятными. Но почему-то до сих пор в Турции писатели пренебрегают историческими темами. Никто так и не попытался рассказать о событиях прошлого не с высоты сегодняшнего дня, а с точки зрения рассказчика из той, прежней, эпохи. Я тоже не предполагала, что возьмусь за подобное дело. Но однажды мой издатель спросил меня: «Почему вы не пишете романы?» Это была провокация, вызов. И я решила попробовать.

Но о чем писать? Я решила писать об истории дома Османов.

Я не собиралась осуждать историю кого-либо из ее героев, но мне хотелось проверить – в самом ли деле является правдой то, что принято считать правдой? Конечно же, сама я решить эту задачу не могла. Такое решение предстояло принять читателям. Мне лишь надлежало задать вопрос: «Почему все сложилось именно так, а не иначе? Могло ли сложиться по-другому?»

Проблема оказалась не из легких. Дело в том, что до сегодняшнего дня историей руководят мужчины. Мужчины, собственно, ее, историю, и написали. То есть они предложили свой взгляд на историю и свои суждения о ней. А с женщинами, причастными к историческим событиям и процессам, обошлись довольно несправедливо. Сколько женщин заняли место в истории? Совсем немного. И все они по преимуществу героини с весьма сомнительной репутацией: предательницы, шпионки, интриганки, вредившие, как правило, правителям-мужчинам. Поэтому я решила, что если буду писать о женщине, то должна поставить на передний план женскую судьбу, и лишь затем определять место моей героини в истории. Я должна написать о том, как трудно быть женщиной. Ведь женщина часто подвергается несправедливому обращению со стороны мужчин, а между тем она устроена ничуть не проще: в ней тоже заложено творческое начало – трудолюбие, способность влиять на окружающих, и даже интриги, которые она сплетает, часто непосредственно определяют развитие исторических событий. Мне хотелось написать именно об этом.

По мере того как я погружалась в эти мысли, мне все больше хотелось писать. Но о ком? И тут я вспомнила о Хюррем.

Наложница, волею судьбы попавшая в османский гарем, деревенская девочка из Рутении – как она сумела превратиться в Хюррем Султан, властительницу сердца величайшего правителя той эпохи, правителя, который заставил весь мир называть себя «Великолепным»? Как прошла их первая встреча с султаном Сулейманом, как она сумела пленить его?

В школе на уроках истории о Хюррем рассказывают примерно так: «Султан Сулейман был великим правителем, блистательным полководцем и мудрым законодателем. Все свои дурные поступки он совершил по злой воле именно этой наложницы, сумевшей оплести его сетью коварных интриг. По ее наущению Сулейман приказал убить своего сына, шехзаде Мустафу. Да и великого визиря, Ибрагима из Парги, которого султан считал своим другом, казнили тоже из-за нее». В общем, что бы плохого ни совершил султан Сулейман, во всем винили эту девушку.

Разве так было в действительности? Если именно так, каковы причины, толкнувшие Анастасию из Рутении на эти поступки?

И еще одно затруднение ожидало меня. Из исторических источников мы знаем, что Анастасию украли из родной деревни в девять лет. До пятнадцати лет она жила во дворце крымского хана, а затем была отправлена в качестве подарка в османский дворец. Больше ничего о детстве Хюррем историкам неизвестно. Нет никаких сведений о целых шести годах ее жизни. Мне следовало воссоздать детство Анастасии Лисовской с помощью писательского воображения. У нее должно было быть такое детство, которое бы объясняло все то, что произошло с этой деревенской девочкой впоследствии, то, как сложилась ее жизнь.

Именно так я и поступила. Я подарила ей детство – от рождения и до того момента, как она попала в османский дворец, детство, из которого выросла Хюррем Султан. Пусть меня ругают за это, пусть уличают в обмане, но моя Хюррем мне нравится! Надеюсь, понравится она и читателям.

Я очень долго собирала материал для моей книги. Увы, я не владею османским – не умею читать на арабице, так что источники той эпохи оказались для меня недоступны. Но все, что написано о Хюррем по-английски, по-турецки и на других европейских языках, я прочитала. В поисках литературы мне очень помог супруг, он историк, и его советы оказались воистину бесценными.

Когда книга вышла, она стала такой популярной, что следом сразу появился целый рой историй, книг, фильмов о Хюррем. Знаменитый сериал «Великолепный век» тоже появился благодаря именно моей «Хюррем». Его съемки начались через несколько месяцев после выхода этой книги – тогда издательство переиздавало ее чуть ли не каждую неделю, так хорошо она продавалась. Кстати, на сегодняшний день только в одной Турции книга выдержала тридцать восемь переизданий. Правда, когда вышел сериал, я смогла посмотреть только первую серию – потому что Хюррем, которую рисовала я, была немного иной, и мне было больно смотреть на искаженный образ. Впрочем, я тут не одинока – многие писатели выступают против экранизации своих книг, так как появление актера или актрисы, представляющих того или иного придуманного автором персонажа, является серьезным ударом по воображению и автора, и читателя. Так что мне пришлось нелегко. Но все равно я радуюсь такой популярности моей героини. Могу сказать, что я достигла своей цели. После того как история Хюррем получила такую известность, на роль женщины в истории многие посмотрели другими глазами, по крайней мере, в нашей стране. А сейчас история о Хюррем выходит и в России.

Надеюсь, она вам понравится!

Демет Алтынйелеклиоглу (Беседовала Аполлинария Аврутина)

Осень, 1558 год

За деревьями двигались беспокойные тени. Тени эти принадлежали десяти мужчинам, которые, согнувшись под хлеставшим, словно плети, дождем, то и дело останавливались, прислушиваясь, а затем двигались вперед. Лес объяла тьма темнее ночи. Если бы не клинки мечей, то и дело вспыхивавшие стальным блеском во тьме, то заметить людей было бы невозможно. В недобрую погоду они шли на недоброе дело.

До того, чтобы залечь в засаде, было еще далеко. Они шагали уже много часов. Они промокли до нитки, а вода лилась и лилась на них с неба и с листьев деревьев, за которыми они усердно прятались.

По знаку поднятой руки главаря они прижались к земле и остались неподвижны. Десять пар ушей вслушивались в тишину леса. Десять пар глаз вглядывались в стену дождя, пытаясь что-то в ней разглядеть. Но никого не было. Ничего не было.

Никогда еще лес не был таким безмолвным. Видно, даже олени да зайцы нашли себе убежище.

Кровавое дело ожидало их. А грел их всех один лишь полный кошель.

Поднятая рука опустилась, и десять теней двинулись вперед. Тень, которая следила за ними за несколько метров поодаль, двинулась тоже.

Когда они добрались до маленькой поляны, они изрядно устали. Десять человек остановились. И следовавшая за ними тень тоже спряталась за одним из деревьев.

Люди, чтобы отдышаться, легли на влажную землю. Плащи, под которыми они скрывались, прилипли к ним. Чей-то голос – чей, нельзя было разобрать из-за капюшонов, скрывавших лица, тихонько ругнулся: «Проклятие! Эта дрянь тяжела, как тело гяура! Если мы не снимем плащи, будет трудно драться мечом!»

Кто-то, лежавший поодаль, сдвинул капюшон с лица. «Зато будет легко опускать в карман золото!» – сказал он, пытаясь скрыть усмешку, а затем обтер стекавшую по лицу воду.

Из темноты раздался голос еще одной тени: «В такую погоду не ездит даже сам дьявол. Как знаете, но, по мне, мы тут напрасно стараемся. Что, Эльоглу такой же дурень, как мы? Они давно уже греются в каком-нибудь хане[1]. Храпят до утра в теплых постелях».

– Ну да, может, они сейчас сидят себе у очага да потягивают винцо, сукины дети?

Главарь, до того поднимавший руку, теперь гневно поднял голову:

– Какой хан, какое вино, что вы за бред несете, дурни тупоголовые! Если люди Хюррем получили приказ, их никакой дождь не остановит! Хватит ныть, как бабы. Двигайте дальше. До места засады недолго осталось.

Послышались недовольные голоса. Люди вновь зашевелились. Через некоторое время стена дождя скрыла их из виду.

Теперь устроители засады ушли далеко вперед. Главарь приказал им остановиться и ждал, пока приблизится тень, которая шла следом. Человек, преследующий их, завернулся в кожаный плащ, волочившийся по земле, и попытался вытереть воду с лица: «Разверзлись, видимо, хляби небесные!»

– Это все оттого, что мы тут ждем кого-то, кому пустим кровь!

Человек в кожаном плаще вздохнул: «Кровь-то мы пустим, но тела останутся. Все узнают людей Хюррем. Ты все проверил, чтобы нас ничто не выдавало?»

– Не беспокойся. Мои люди чисты.

Сказав это, главарь усмехнулся: «Чисты? Вот уж смех!»

Человек в кожаном плаще пробормотал: «Но ты все же будь повнимательнее. Не забудь о том, о чем мы договорились. Наших раненых мы не оставляем в живых. Если кто-то пострадает, не вздумай мне говорить, что он как-нибудь отдаст душу Аллаху сам. Закончишь дело».

– Если останусь жив, конечно, – сказал главарь и обернулся. – А если меня ранят, кто завершит дело? Ты?

Человек в кожаном плаще сделал вид, что не слышит: «Твои что, до сих пор не заметили, что я иду за ними?»

– Они что, могут сейчас что-то заметить? – грубо спросил главарь. – Они вымокли до нити. У всех сейчас думы только о том, чтобы поскорее закончить дело да оказаться в тепле под крышей. Кто сейчас будет оборачиваться да смотреть назад? К тому же ты сам захотел идти за нами. Мы могли бы закончить дело, найти, что тебе нужно, и отдать. Ты мог бы не впутываться в эту грязь.

Холодная капля дождя, попавшая за ворот кожаного плаща, заставила человека вздрогнуть. Он завернулся плотнее. Ночь должна была быть не только мокрой и длинной, но еще и кровавой. Он не хотел даже думать о том, что с ними будет, если они не найдут людей Хюррем. Они должны доставить его господину тот мешочек-кесе.

– Человек, который отдал мне приказ, очень дотошный, – проворчал он. – Мы обязательно должны заполучить то, что он просит. Но этого недостаточно. Нужно убедиться в том, что дело закончено и не осталось следов.