Вот и сейчас бдительность диктовала ей необходимость предпринимать какие-то действия. Нельзя все пускать на самотек. Тем более после приезда сына. С момента, как она стала любовницей Шаповалова, она видела его пару раз. На ее счастье он жил далеко от них. Но и этого ей вполне хватило, чтобы ощутить, что этот мальчик никогда не будет на ее стороне. Он почти не замечал ее, вернее делал вид, что не замечает. А когда Алла ловила его взгляд, то ей становилось не по себе. В этих больших черных глазах таилось нечто совершенно непостижимое для нее. Да и вообще, он казался ей странным и непонятным, словно бы прилетел с другой планеты. Хотя почему у нее возникало такое впечатление, сказать не могла. Ведь они общались друг с другом очень мало. Да и само общение было самым обычным, можно сказать формальным.

Марина, Филипп. Каждый из них вызывал в ней тревогу, а если они сблизятся, то ее опасения приобретут совсем иной уровень. Этот возможный альянс ей совсем не по нраву.

Алла вошла каюту, села перед зеркалом. Какое-то время рассматривала себя, потом взялась за макияж. И лишь после того, как почувствовала, что довольна своим видом, снова вышла на палубу.

Алла постучалась. Никто не ответил. Она повторила попытку. Внезапно дверь резко открылась, и перед ней предстал Ромов. Судя по его виду, он спал и даже не успел пригладить волосы, которые, словно иглы ежа, торчали в разные стороны. Он с изумлением смотрел на свою гостью.

– Вы ко мне? – растерянно спросил Ромов.

– Если ты здесь живешь, то к тебе

– Проходите. Только не убрано.

– Выносило и не такое.

Ромов посторонился, и Алла двинулась в образовавшийся проход.

В каюте царил самый настоящий бардак, вещи валялись в полном беспорядке, включая мужские трусы. Алла слегка сморщила носик, она терпеть не могла не аккуратных мужчин, к которым относился и Шаповалов. И в первое время ей приходилось затрагивать немало сил, чтобы преодолеть свое отвращение. Он мог заниматься с ней любовью на грязных простынях, посреди раскиданной одежды. У нее же было врожденное стремление к чистоте.

Ромов поспешно подскочил к стулу и сбросил находящиеся на нем вещи. Алла села, Ромов устроился напротив и выжидающе посмотрел на нее.

Зачем она пришла к нему, Алла до конца не знала. Скорей всего она это сделала под влиянием импульса. По натуре она был человеком довольно рациональным, умеющим действовать на основе обдуманных планов и решений. Но это происходило тогда, когда она понимала, суть происходящих событий. Когда же, как вот сейчас она терялась в догадках, то поступала под влиянием возникших мыслей или чувств. И далеко не всегда они выводили ее на правильный путь. Вот и сейчас Алла была полна сомнениями. Но раз она уже здесь, то должна что-то для себя выяснить. Да и вообще, совсем нелишне установить с этим сценаристом контакт. Вряд ли от него будет много толку, но кто знает, что может пригодиться в будущем.

Ромов молчал, он явно ожидал, что его гостья первой начнет общение. Алла улыбнулась профессиональной улыбкой манекенщицы.

– Я подумала, раз мы с вами на одном корабле, было бы естественно познакомиться поближе.

Ее слова вызвали у него удивление

– Вы так считаете?

– А вы разве нет?

Алла почувствовала, как вдруг подобрался ее собеседник. Ее визит явно вызывал у него настороженность.

– Почему бы и нет, просто мне казалось… – Ромов замолчал.

– Что же тебе казалось, Женя?

– Что у нас слишком разные положения. – Эти слова дались Ромову с некоторым усилием.

– Разные положения, – нарочито удивленно пожала плечами Алла. – Разве это препятствие для общения. К тому же все так быстро меняется. Еще год назад я пребывала совсем в иной ситуации.

– Я слышал, – пробормотал Ромов.

– Все барьеры бессмысленны, – заявила Алла.

Ромов вдруг посмотрел на нее совсем другим взглядом. И в этом взгляде она впервые обнаружила мужской интерес.

– Коли так, то будем общаться, – уже гораздо веселей, но все еще с некоторым опасением произнес он

До чего же он зажат, подумала Алла. Она вспомнила себя годичной давности, между той, какой она была тогда и им сейчас, есть немало схожего. Этим и следует воспользоваться.

– Конечно, нам надо общаться. Мы же почти ровесники. Сколько тебе?

– Двадцать девять.

– А мне двадцать три. Это даже не разница. Мы с тобой тут самые молодые. Мне иногда даже не с кем по-настоящему и поговорить. У каждого возраста свои разговоры. Разве не так?

– Так. – Ромов о чем-то на секунду задумался. – Но мы тут молодые не одни.

– А кто же еще?

– Марина.

Алла обрадовалась про себя, разговор сам вырулил на тот маршрут, который был ей и нужен.

– Я и забыла про нее. Ты прав. Красивая девушка.

Ромов посмотрел на Аллу.

– По сравнению с вами, так себе.

Алла улыбнулась.

– Ты огорчен, что она ушла от тебя.

– Чего огорчаться. Таких полно.

Алла с некоторым сомнением покачала головой.

– Не говорит ли в тебе обида?

Ромов пренебрежительно махнул рукой.

– У нас давно шло к разрыву. Я ее и не хотел брать сюда. Но она упросила.

– Ты податливый?

Ромов ответил не сразу, и Алла поняла, что она попала в его болевое место.

– Есть немного, – признался он.

– А что она за человек?

– Кто?

– Твоя бывшая подружка.

– А вам зачем?

– Знаешь, давай называть друг друга на ты. И, кроме того, мне интересно узнать, почему вы расстались? Конечно, если тебе неприятны мои расспросы, то не надо говорить.

– Да что ты, все нормально, – поспешно произнес Ромов. – А почему расстались? Да обычное дело, каждый надеялся, что другой даст ему то, что сам не имеет. А этого, как и следовало ожидать, не случилось. Когда стало понятно, поссорились под первым же попавшим предлогом – и разбежались, как кролики.

– У кроликов тоже такие проблемы?

– Это я так, пошутил.

– Хороший у тебя юмор. Теперь мне понятно. Значит, она надеялась на тебя примерно как я на своего Шаповалова. – Алла специально произнесла эту фразу, она хотела увидеть его реакцию.

И увидела. Ромов даже слегка вздрогнул и снова настороженно взглянул на девушку. Он все еще боится, что она его провоцирует, мысленно отметила Алла.

– Тебе видней, – произнес он.

– Значит, ты считаешь, что твоя бывшая подружка ищет того, кто бы удовлетворил ее запросы.

– А что ей еще остается делать, у нее же ничего нет: ни кола, ни двора, ни профессии. Так, случайные заработки, ходит сниматься в массовках и в малюсеньких эпизодиках. Кого это может удовлетворить.

– А хочет она многого?

– Много не много, но хочет. Да и что остается делать; чем меньше у человека есть, тем большего он желает.

– Тут ты не прав, Женя, – усмехнулась Алла. – Как раз наоборот, чем больше у человека есть, тем больше он хочет иметь еще. Я это точно знаю, так как насмотрелась.

Ромов задумчиво посмотрел на нее.

– А знаешь, пожалуй, ты права. Но Марина точно многого не хочет.

– А что именно?

– Да все как обычно. Свою квартиру, хороших ролей. И понятно, много денег.

– И на что твоя пассия готова ради этого?

Ромов пожал плечами.

– Да кто ее знает, думаю, на все. Разве только кинжал в горло не воткнет.

– Хорошенькая же была у тебя подружка.

– Уж, какая была.

Скорей всего он если не врет, то сильно преувеличивает, отметила Алла. Марина оставляла у нее не такое хищное впечатление. И все же скорей всего в его словах много правды. У этой девицы просто нет иного выбора. А тут она оказалась в таком месте, где можно получить очень много. И даже все. Но если она заполучит все, у нее, Аллы, не будет ничего.

Алла снова улыбнулась Ромову одной из своих обворожительных улыбок.

– Давай заключим союз, помогать друг другу.

Ромов от изумления даже привстал.

– И каким образом?

– Не знаю, – беззаботно произнесла Алла, тоже вставая. – Жизнь покажет. Но если у тебя возникнут проблемы, ты можешь придти ко мне за помощью. А если возникнут у меня, обращусь к тебе. Не возражаешь?

– Нет, конечно. Только…

Но Алле больше не хотелось его слушать.

– Мне понравилось, как мы поболтали, – прервала она его. – Только, пожалуйста, не перепутай, когда мы на людях, будем обращаться друг друга на вы. Пока.

Алла махнула ему рукой и скрылась за дверью.

22

Настроение у Шаповалова было на самой нижней точки, давно он не испытывал ничего подобного. Только что позвонил вице-президент его компании, или, как любил он сам говорить его империи. Новости были плохие. Хотя Шаповалов, беря трубку, и не ожидал услышать ничего хорошего, все же у него была слабая надежда, что предчувствие обманет его.

Но оно, увы, не обмануло, такое вообще происходило крайне редко. Но то, что сообщил ему вице-президент, было даже хуже, чем он предполагал. По сути дела, сообщенная им новость означало, что он лишился этак миллионов пятьдесят, если не все семьдесят. Конечно, для него потеря такой суммы, значит не больше, чем выпадение клока волос из пышной шевелюры. Денег у него еще предостаточно. Но симптом-то тревожный. Давно с ним не случалось ничего подобного.

Шаповалов сидел в своей каюте, маленькими глоточками опустошал бокал с бренди. Ему не очень хотелось пить, но оставаться абсолютно трезвым, он опасался. Когда сознание слегка плывет, то как-то спокойней, ничего не кажется таким безнадежным и устрашающим. А когда голова ясная, как голубое небо, вдруг приходят такие неожиданные мысли, от которых становится не по себе. А неожиданных мыслей он никогда не любил, все должно быть под контролем. Тогда и чувствуешь себя уверенным.

Шаповалов ощущал, что даже бренди не помогало поднять настроение. Он и раньше терял немалые деньги, но гордился тем, что не впадал в отчаяние и тем паче в панику, быстро оправлялся, предпринимал энергичные меры. И зарабатывал еще больше. А вот сейчас он пребывает в какой-то непонятной растерянности, не может отделаться от ощущения, что не знает, что делать.

И еще это кино. Вовремя ли он затеял этот проект? Может, отправить всю эту кампанию домой – и одной заботой меньше. К тому же экономия. Если рассудить объективно, сейчас не время этим заниматься. В мире черт знает что творится. И у него в делах черная полоса.

Да, так бы он и поступил, если бы не Филипп. Ведь этот фильм он делает, в том числе и для него. А может, только для него. Если они не в состоянии найти общий язык в обычном общении, то может быть, это удастся сделать таким вот необычном образом? Если сын посмотрит картину про отца, и не просто картину, а настоящий шедевр, способный мощно воздействовать и на ум, и на душу, то есть надежда, что его взгляд на него может поменяться. А для него, Шаповалова, это сейчас важней любых денег.

Вот только действительно удастся ли сотворить шедевр? Эта мысль постоянно буравила его мозг. Как всегда он положился на свою интуицию, выбрал сценаристов и режиссера. Правда, режиссер сейчас занят на другом проекте, но он пока и не нужен. На данный момент главное написать такой текст, который позволит сделать настоящий фильм.

Вся надежда, разумеется, на этого Шаронова. Он, Шаповалов, мало что смыслит в киноискусстве, но те два фильма, сделанные по его сценарию, что он посмотрел, произвели на него сильное впечатление. До сих пор, когда он вспоминает о них, по коже прокатывается дрожь. Черт его знает, что в них такого, но раз они так воздействуют на сознание, значит, что-то в них есть. Но те картины сняты давно, а Шаронов уж много лет ничего для кино не пишет. Вдруг он растерял былое умение.

Шаповалов поспешно набрал номер телефона.

– Зайди немедленно ко мне, – сказал он в трубку.

Суздальцев примчался через минуту. Он так спешил, что некоторое время ни как не мог укротить дыхание.

– Что-то случилось, Георгий Артемьевич? – с тревогой спросил он.

– Всегда что-то случается, – буркнул Шаповалов. – На то она и есть жизнь.

– Вы правы. но…

– Да, ладно, успокойся. Я хочу кое о чем тебя расспросить.

Шаповалов увидел, что Суздальцев, в самом деле, успокоился, покрасневшее лицо приняло естественный оттенок.

– Слушаю вас.

– Хочу поговорить о Шаронове.

Шаповалов заметил, как тут же не то нахмурился, не то насторожился продюсер.

– Он вас не устраивает?

Почему-то интонация Суздальцева не понравилась Шаповалову.

– Это я и хочу выяснить.

– Но вы сами выбрали его.

– Я тебя ни в чем не обвиняю, так что можешь не волноваться. Я просто намерен выяснить для себя кое-какие детали. Когда я занимаюсь каким-то делом, то стараюсь знать о нем как можно больше. Иногда незнание незначительной подробности способно погубить весь проект.

– Вы совершенно правы, – поспешно проговорил Суздальцев. – В нашем деле точно также.

– Неужели? – насмешливо произнес Шаповалов. – Впрочем, коли так, это даже к лучшему. Будет легче понять меня.