Шаповалов встал, молча переоделся и снова занял прежнюю позицию. Алла решила, что возможно он ждет от нее определенных действий. Обычно он не церемонился, но она знала, что иногда ему хотелось, чтобы начинала она.

Алла положила свою ладонь, увенчанную длинными тонкими пальцами ему на грудь, несколько раз провела по густой и жесткой шерстке, затем стала спускаться ниже. Шаповалов словно сфинкс пребывал в полной неподвижности, и ее закололо раздражение. Так случалось всегда, когда она не понимала, что с ним творится и чего желает ее повелитель.

Внезапно Шаповалов сбросил с себя ее руку. Алла почувствовала обиду.

– Мне уйти?

Он впервые за несколько минут взглянул на нее.

– Нет.

– Что же тогда?

– Просто посиди рядом. Можешь говорить, о чем хочешь.

– Ты сегодня на редкость великодушен, – усмехнулась девушка.

– Великодушным я не бываю никогда, и ты это знаешь. Великодушие – путь к поражению. Хотя иногда хочется его проявить. А не могу.

– Я вижу, тебя что-то тревожит, – не без опасения произнесла Алла. Она не была уверенна, что эта тема придется ему по нраву.

Но неожиданно Шаповалов подтвердил ее предположение кивком головы. Это было непривычно, обычно, если он был чем-то обеспокоен, то старался этого не демонстрировать перед ней.

– Мне не нравится, как идут дела.

– И только. – Алла пренебрежительно махнула рукой. – У тебя столько дел, все не могут идти хорошо. Выправятся.

– Ты не понимаешь! – вдруг рявкнул на нее Шаповалов. – Повсюду дела идут отвратительно. Ты слышала о том, что в мире кризис.

– Но кризис уже не один месяц. И раньше ты так не волновался.

– Я не очень удачно вложил деньги. Вернее, даже очень удачно, если все было бы в порядке. Но сейчас все сильно изменилось. То, что было недавно хорошо, стало плохо.

– Но ведь еще ничего не потеряно. – Аллу нисколько не волновала судьба денег любовника. Но она поймала себя на том, что тоже испытывает сильное беспокойство. Правда, его причина была другая, чем у Шаповалова. Вот только какая, она понимала не совсем ясно. – Но если ты боишься потерь, зачем хочешь вложить деньги еще в кино? Я так и не поняла смысла твоей затеи.

– А зачем тебе понимать. – Шаповалов в очередной раз налил себе из бутылки. Но вместо того, чтобы пить, неподвижно уставился в бокал. – Я и сам точно не знаю.

– Как не знаешь? – изумилась Алла. Это заявление для ее уха прозвучало крайне странно, до сих пор она не сомневалась, что ее любовник всегда точно знает причину и результат своих действий. По крайней мере, ему это удалось ей прочно внушить.

– Я что не могу не знать. Все могут, а мне запрещено? – раздраженно буркнул Шаповалов.

– Не понимаю, почему ты сердишься.

– Я – тоже, – чуть спокойней проговорил он. Шаповалов вдруг закрыл глаза и откинулся на спинку стула.

Уж не заснул ли он? подумала Алла, всматриваясь в его лицо. И вдруг заметила то, чего не замечала до сих пор – в самое последнее время он сильно постарел. Стало больше на лице бороздок и морщин, кожа как-то посерела, под глазами мешки. Может, поговорить с его личным врачом, пусть обследует его всесторонне вне плана. Если обнаружится какая-нибудь страшная болезнь, что она делать будет? Этот самец ни разу не положил на ее счет ни доллара, хотя за все, что она делает для него, за то, как искусно его ублажает, давно заслужила в подарок небольшое состояние.

– Вдруг захотелось посмотреть на себя со стороны, – не размыкая веки, проговорил Шаповалов. – Потому и пригласил этого Шаронова. Что ты думаешь о нем?

– Я его совсем не знаю.

– Я спрашиваю, что ты думаешь о нем, а не о том, знаешь его или не знаешь. Будь добра, отвечай по существу, когда спрашиваю.

– Как скажешь. Вы с ним постоянно будете ссориться.

Шаповалов открыл глаза.

– Почему так думаешь?

– Он уверен в своей правоте на все сто процентов. Так мне показалось.

– Ну и что?

Алла пожала плечами.

– И он не собирается тебе подчиняться.

Какое-то время Шаповалов раздумывал.

– Да ты проницательней, чем я думал, – усмехнулся он. – Посмотрим, кто кого. Это даже интересно. А что второй?

– С ним у тебя не будет проблем.

Алла ждала реакции Шаповалова, но он молчал, словно собираясь с мыслями.

– Хочу минет, – вдруг произнес он и поднес ко рту бокал, который держал все это время.

14

Ромов прогуливался по палубе, как внезапно увидел через стекло сидящую в кают-компании Марину. Почему-то это стало для него такой неожиданностью, что он даже застыл на месте. Несколько секунд он глядел на нее, раздумывая, как поступить: пройти мимо, как будто не заметил или все же поговорить. В этот миг девушка повернула голову и увидела его. На ее лице не появилось никакого выражения; так смотрят на незнакомого человека, случайно попавшего в фокус зрения.

Ромов почувствовал обиду. Не раздумывая больше ни о чем, он вошел кают-компанию

Марина бегло взглянула на него и отвернулась. Ромов сел рядом с ней.

– Привет, – произнес он.

Она повернула в его сторону голову.

– Привет, – безучастно ответила она.

– Ты не уехала?

– А ты как думаешь, – откровенно насмешливо улыбнулась она.

– А собираешься уехать?

– Может, и собираюсь, а может, и нет. Тебе что за дело?

– Но мы же с тобой вроде бы не чужие, – неуверенно произнес Ромов. У него возникло желание вернуться к прежнему статус-кво. Без Марины ему тут будет скучно, а заменить ее некем.

– Чужие, – спокойно произнесла она.

– После того, что у нас было?

– То, что у нас было, и сделало нас чужими.

– Как-то грустно такое слышать.

– Не вижу ничего грустного.

– А я вижу.

Марина скосила на него глаза.

– Это твое дело. А я, если хочешь знать, рада, что освободилась от тебя

– Рада? – Ромову захотелось ударить ее по ярко накрашенному рту, изрыгающему такие обидные слова.

– А что мне светило с тобой. Сам подумай. Нельзя же долго жить без надежды.

– Какая же надежда появилась у тебя теперь?

– Появилась, а какая не знаю.

– Тебе не кажется, какая-то странная надежда, почти безнадежная.

– Какая уж есть, – пожала она плечами.

– Напрасно ты так относишься ко всему.

15

– Это как?

– Наплевательски. Надеешься, что все само как-то устроится. Напрасно. В этом мире само по себе ничего не происходит.

– Как знать, – задумчиво проговорила Марина. – Вот с тобой у меня точно ничего бы не произошло.

– Зачем же ты со мной жила?

– Сначала надеялась на что-то, потом, наверное, по инерции. Да и куда было идти.

– А сейчас есть?

– Сама не знаю. Но мне почему-то кажется, что есть.

– Ты принимаешь желаемое за действительное.

– Не исключено. У меня самой были такие мысли.

– Вот видишь, если разобраться, мы смотрим на ситуацию одинаково. Почему бы нам не провернуть пленку назад.

– Это как? – удивленно посмотрела на Ромова девушка.

– Будем снова жить вместе.

– Вот ты о чем. Нет, я уже ушла от тебя. И не хочу возвращаться.

– Пожалеешь, – зло прошипел Ромов.

– Посмотрим. Но даже это не повод для возвращения.

– Что же мы совсем чужие, будем проходить мимо, даже не разговаривая.

– Это уж как ты хочешь. Я готова с тобой разговаривать. Хотя не знаю, о чем и зачем. Все вроде бы сказано.

Ромов почувствовал, что лучший вариант продолжения разговора – это ретироваться отсюда как можно скорей. А то еще не выдержит и набросится в ярости на нее.

– Однажды ты увидишь, что совершила большую ошибку.

– Пусть тебя не волнуют мои ошибки. Что тебе до них

– Ладно, – решительно встал Ромов. – Наш разговор не окончен.

Несколько секунд он подождал, надеясь услышать ответ Марины, но она вдруг встала и сама направилась к выходу.

16

Марина лежала на пляже. Она только что вышла из моря и теперь подставляла тело под огненные языки солнца, которое быстро слизывало с ее тела капли воды. Дабы помочь ему в этом деле, она после небольшого колебания скинула лифчик. По близости никого не было, и Марина решила, что тем самым она не покоробит ничье нравственное чувство. К тому же она не совсем ясно представляла, чего здесь дозволено, а чего нет. Она уже понимала, что Шаповалов может позволить себе все, что угодно, хоть целыми днями голым расхаживать по палубам своего корабля. Но это отнюдь не означает, что и другие могут так себя вести. А так как ее положение в высшей степени неопределенное, то лучше не рисковать. И разыгрывать из себя паиньку.

Но сейчас по близости никого не было, и она с удовольствием освободилась от части одежды. Ей было неправдоподобно хорошо, разве могла она еще совсем недавно представить, что будет загорать на острове посреди океана за несколько тысяч километров от дома. А там сейчас поздняя осень, каждый день льют дожди, люди кутаются в пальто. А тут жара, яркое солнце на ослепительно голубом небе. Чем не настоящий рай. Еще неизвестно попадет ли она в него после смерти, а вот во время жизни, можно считать, она в нем точно побывало. И даже если ее отправят в скором будущем домой, все равно, она уже испытала удивительные ощущения. Но шестое чувство подсказывало ей, что ее приключения тут еще не завершены.

Теплое солнце почти усыпило ее, сознание отделилось от тела и повисло прямо над ней. Она и чувствовала, что происходит вокруг, и одновременно все отдалилось от нее на большое расстояние. Это было самое настоящее состояние блаженства, которое не хотелось прерывать.

Сознание вернулось в тело оттого, что кто-то грубо тряс ее за плечо. Она открыла глаза и обнаружила над собой одного из стюардов с яхты. И тут она вспомнила, что грудь ее ничем не прикрыта. Она вскочила на ноги и стала поспешно одевать лифчик.

– Вас зовет босс, – сообщил стюард. При этом его глаза плотоядно горели.

Пока она шла к яхте, в голове крутилась только одна мысль: зачем она понадобилась Шаповалову. Она знала за собой одну черту: она легко уносилась на ладье мечтаний. Вот и сейчас в ее воображение возникали картины одна привлекательней другой. Марина не очень доверяла своим фантазиям, но и удержаться от них не могла.

Шаповалов сидел в своем обычном наряде: в шортах и футболке. К Марине даже пришла мысль: а есть ли у него другая одежда. Впрочем, она понимала, насколько абсурдно это предположение.

Поведение Шаповалова привело ее почти что в ступор, ничего подобного она не ожидала. При виде девушки он резво вскочил со стула, подбежал к ней и по-дружески, а может даже и ласково – Марина до конца не разобрала – обнял ее за плечи.

Шаповалов посадил Марину в кресло, а сам сел напротив. При этом он заглянул ей в лицо.

– Ну, как ты тут, освоились? – поинтересовался он.

– Да я везде быстро осваиваюсь. – На всякий пожарный случай она решила отвечать по возможности неопределенней.

– Молодец! – похвалил он ее. – Я сразу почувствовал, что ты девушка хваткая. Я сам такой.

– Хваткая, но пока так ничего и не ухватила.

Шаповалов пристально посмотрел на нее.

– Если хваткая, однажды обязательно ухватишь. Только нельзя прозевать свой шанс. Я эту мыслишку рано уяснил. Просто так само в руки редко что лезет. А если лезет, то через некоторое время понимаешь, что это совсем не то.

– Вы прямо читаете по моей руке! – воскликнула Марина. – Именно со мной так и происходит. Вроде бы ухватила что надо, а потом выясняется – не то.

– Это ты про своего бывшего хахаля Ромова говоришь?

– С вами очень легко общаться, вы все понимаете с полуслова.

– А ты как думала, – довольно хмыкнул Шаповалов. – Внезапно лицо его резко изменилось, на него словно наползла тень. – Хочу, детка, дать тебе один шанс. Сколько тебе лет?

– Уже двадцать три, – грустно вздохнула Марина.

Шаповалов кивнул головой.

– Пойдет, столько мне как раз и надо.

– А для чего надо? – не без робости спросила девушка. Предчувствие того, что сейчас она услышит чего-то очень важное, словно высокая волна, захлестнуло ее.

Но Шаповалов вместо ответа молчал, он смотрел куда-то в сторону.

– Чего бы ты хотела получить от меня? – вдруг резким тоном спросил он.

От неожиданности Марина сначала вздрогнула, потом замерла почти в полной неподвижности.

– Говори, не тяни время.

– Квартиру в Москве. Однокомнатную, – сама не зная для чего, уточнила она.

– Это все?

– Роль, пусть не главную, но заметную в каком-нибудь фильме.

– Ты будешь это иметь, если справишься с моим заданием.

– Я справлюсь, – поспешно произнесла Марина. – А какое задание?

Шаповалов усмехнулся

– Мне нравится твоя готовность пойти на все. Тогда слушай. У меня есть сын Филипп. От его имени меня просто воротит, но так решила назвать его покойная мать.