Майкл с искренним изумлением воззрился на нее и рассмеялся:

— Тебе?!! Сдержанности?!! Эли, поверь мне, у тебя ее невероятный избыток! Я ее постоянно чувствую, если так можно выразиться, на собственной шкуре!

Елена, взвешивая сказанное, задумчиво оглядела его, а потом вслед за ним от души рассмеялась.

Внезапно Майкл придвинулся вплотную к Елене, положил руку позади нее на спинку дивана и, наклонившись к ее лицу, пылко и проникновенно заговорил:

— Эли… мы же взрослые люди… Я ничего не прошу больше, чем простой поцелуй… Я безумно хочу получить его!.. Пойми, наконец, эту простую вещь! Ну, я не знаю… Неужели я настолько не нравлюсь тебе?!!

Тихо, едва слышно, раздался голос Елены:

— Майкл, ты нравишься мне. Очень нравишься! Но…

— Эли, умоляю, больше ничего не говори. Эли, ты можешь ответить на один вопрос? — Майкл пристально всматривался в ее глаза.

— Да… пожалуйста…

Елена не отводила взгляд. Она с трудом держалась спокойно и невозмутимо. Но ей казалось, что сердце вот сейчас, сию минуту, выскочит из груди.

Майкл помолчал, а потом медленно произнес:

— Эли… что ты загадала, когда били часы?

Он с тайной надеждой ждал ее ответа, наблюдая за быстрой сменой выражений на ее лице.

— Майкл… мне как-то… — засомневалась Елена и слегка отвернулась в сторону.

— Прошу, ответь прямо! — настаивал он. — Так что ты загадала, Эли?

Она долго молчала, а потом, вздохнув, негромко сказала:

— Ослика.

— Что-о-о?!!

— Ослика. Я давно мечтаю покататься на маленьком ослике. Вот и загадала, чтобы в новом году моя мечта сбылась, — серьезно пояснила Елена.

Майкл был готов к чему угодно, только не такому. Ответ Эли ошеломил его своей непредсказуемостью. А потом до него дошел весь комизм ситуации, и он громко, до слез, расхохотался.

— Я так и знала, что не стоило этого говорить, — огорчилась Елена и погрустнела.

— О, Эли!.. — Майкл изо всех сил пытался справиться с душившим его смехом. — Пожалуйста, не обижайся! Это я не над тобой смеюсь, а над собой. Честное слово!

Он заметил сразу повеселевшие глаза Елены, почувствовал, как спало ее напряжение, и, внезапно приняв решение, очень серьезно, явственно ощущая каждый толчок сильно бьющегося сердца, спросил:

— А мое желание ты хочешь узнать, Эли?

Елена опустила голову, долго молча сидела, а потом подняла к нему лицо, выразительно посмотрела и неуверенно, с сомнением в голосе, проговорила:

— Майкл… может быть… не стоит?.. Я… я…

— Нет, Эли! — Майкл был категоричен. — Я ХОЧУ, чтобы ты узнала, ЧТО я загадал.

Елена догадывалась, ЧТО он хочет сказать. Она не могла решить, ЧТО сказать ей. Елене очень нравился Майкл, ей было необычайно хорошо с ним. Она забывала в его присутствии обо всем, что разделяло их — страны, границы, материальное положение, воспитание… Но теперь, когда необходимо было принимать вполне определенное, однозначное решение, все сомнения обрушились на нее снежным обвалом, от которого ни убежать, ни спрятаться было невозможно. Елена никак не могла разобраться в охвативших ее чувствах. Никто за нее не мог решить эту проблему. Только она, она сама, вот сейчас, сию минуту, определит свою судьбу. Не находя в себе сил вымолвить ни слова, Елена молчала.

Майклу хотелось надеяться, что теперь все будет хорошо. Но всматриваясь в лицо Елены, видя ее сомнения, никак не мог понять, ЧТО она решит. Это ожидание было самым мучительным в его жизни. И он прервал его. Сам.

— Я загадал, — решительно начал Майкл, — свое самое заветное желание. Я хочу, чтобы оно обязательно исполнилось! — и, прямо глядя в ее глаза, полные противоречивых чувств, продолжил: — Я люблю тебя, Эли. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Эли, я хочу теперь же получить ответ, потому что все это время, с самого моего отъезда, я схожу с ума и мучаюсь от неизвестности. Один Бог знает, чего мне стоила моя сдержанность! Эли, я клянусь, что сделаю тебя счастливой. Никогда ты не пожалеешь о своем согласии стать моей женой. Повторяю, я люблю тебя, Эли. Уверен, со временем ты тоже полюбишь меня. Прошу тебя, Эли, дай мне ответ. Здесь. Сейчас.

Майкл, не отводя взгляд от ее лица, ждал ответ. И каким-то неведомым образом в глазах Эли, обращенных к нему, прочел его раньше, чем услышал тихий голос:

— Я буду твоей женой, Майкл.

Он подхватил ее на руки и закружил по залу.

— Эли! Эли! Моя Эли! Я безмерно счастлив!!!

Майкл осторожно опустил Елену на пол, взял тонкую маленькую ладошку в свою руку и, наклонившись, с нежностью и любовью поцеловал.

— Я благодарю тебя, Эли.

31

После телефонного разговора с Майклом Генри, Нелли и Билл сидели в гостиной, бурно обсуждая его сообщение о предстоящей женитьбе.

— Я так и знала, — возмущенно заявила Нелли, — что эта поездка в замок папы окажется роковой! Но чтобы так быстро!.. Они провели в замке всего два дня!!!

— А я удивлен, — высказался Билл, — что это не произошло раньше, еще в Париже. Я никогда не предполагал, что у Майкла такая колоссальная выдержка, учитывая, какое нетерпение он демонстрировал до отъезда во Францию. Представляю, какую лавину своего обаяния мой многоопытный брат обрушил на бедную девушку! В искусстве обольщения он не имеет себе равных. Не считая меня, конечно! А учитывая, что он ее еще и любит… Два дня — это огромный срок для Майкла, чтобы добиться чего угодно.

— Но бабушка говорила, что между ними спокойные дружеские отношения, — возразила Нелли.

— Нелли, — вмешался всегда невозмутимый Генри Кренстон, — по-моему, вы были необъективны. Выдавали желаемое за действительное.

Она тут же повернулась к мужу и запальчиво произнесла:

— Ты так спокоен, как будто речь идет не о твоем сыне! Тебя что, не волнует его будущее и будущее наших внуков?

— Конечно, волнует, — спокойно согласился Генри. — Но должен заметить, что наш сын — весьма расчетливый и умный человек. Поэтому вряд ли его выбор неудачен.

Нелли решительно запротестовала:

— Вряд ли неудачен? Да этот его выбор просто не укладывается в рамки здравого смысла! Майкл до тридцати лет все чего-то искал. Хотя вокруг было столько прекрасных образованных девушек из приличных семей. И ни на одной он не остановился…

— Мама, ты ошибаешься, — прервал мать Билл. — Уверяю тебя, он так часто делал эти остановки, что именно поэтому поиск и продолжался до сих пор.

— Билл! — мать строго взглянула на сына. — Не забывайся! Я говорю о девушках из добропорядочных семей.

— И я о них же, — невозмутимо согласился с ее словами Билл. — Правда, обобщать всех не буду. У любого правила есть исключения. Но, очевидно, по каким-то причинам Майкл не остановился и на них.

Нелли удивленно вскинула брови, пытаясь осмыслить услышанное. Но потом, посчитав, что Билл, со свойственным ему легкомыслием, попросту безответственен в своих высказываниях, снова вернулась к волнующей ее теме:

— И все-таки меня тревожит этот скоропалительный брак!

— А вот меня беспокоит другое, — задумчиво проговорил Билл. — Поцеловал ее уже Майкл или нет?

— Билл, прошу тебя, ну при чем здесь это? — всплеснула руками Нелли. — Почему со свадьбой надо так спешить? Почему бы не подождать хоть немного?

— Мама, — спокойно посмотрел на мать Билл, — я же именно об этом тебе и говорю.

Нелли вопросительно и чуть насмешливо взглянула на сына:

— Не понимаю, объясни.

— Нелли, — раздался голос Генри, — и так все ясно. Без всяких объяснений Билла.

— А мне не ясно! — заявила она. — Пусть объяснит.

— Ну, как хочешь, — вздохнул Генри и откинулся в кресле.

— Билл, я жду! — потребовала Нелли.

— Так вот… — назидательным тоном начал Билл. — Если Майкл ее еще не поцеловал, то он хочет это сделать безотлагательно хотя бы на законном основании. Это ясно. А если поцеловал, то женитьба произойдет еще скорее, потому что…

— Нет, Билл, ты, как всегда, неподражаем! — перебила сына Нелли. — Я думала, ты скажешь что-то, действительно, заслуживающее внимания.

— Мама, уверяю тебя, теперь события помчатся со страшной скоростью. Брат, как тайфун, сметет все на своем пути, и никому его не остановить! — убежденно сказал Билл.

— Нелли, Билл прав, — поддержал сына Генри. — Лучше давайте обсудим, что необходимо подготовить к свадьбе. Времени у нас не так много, а Майкл столько всего просил сделать. Надо распределить, кто чем будет заниматься.

32

Елена, после всех событий рождественской ночи, на следующий день проспала до самого обеда. Открыв глаза, она долго смотрела в одну точку перед собой, пытаясь понять и осмыслить правильность принятого накануне решения.

«Я не могла поступить по-другому, — думала она. — Мне нравится Майкл. Нравится так, как никто никогда в моей жизни. Я должна честно признаться себе, что хочу быть с ним рядом все время, постоянно. Что мне с ним хорошо, легко. Я чувствую, он понимает меня. А это очень важно. Конечно, между нами большая разница… И я должна уехать с ним… Ну зачем мне дано понимание того, сколько сложностей и проблем ждет меня в этом браке? Я буду жить в чужой стране, без родных и близких, без друзей. Одна. А дети? Как воспитывать их? А семья Майкла? Примет ли она меня? Конечно, вряд ли они рады его выбору. Майкл уверяет меня в обратном. Но я-то понимаю, что это не так. А я сама? Смогу ли я сделать его счастливым? И не рухнет ли наше счастье, когда я окажусь там, у него, и он вдруг поймет, что ошибся в выборе? У меня не хватит сил пережить это! Как же пугает меня эта неизвестность… Я боюсь, боюсь! А единственный спасательный круг для меня в этом огромном житейском море — Майкл, его любовь и мои чувства к нему! «Елена глубоко вздохнула, а потом, уткнувшись в подушку, долго и почему-то с удовольствием плакала. Это принесло ей временное облегчение, пока ею не овладело беспокойство по поводу теперь уже совершенно других, новых и совсем непонятных отношений с Майклом. Как себя с ним вести? Наверное, договор о женитьбе дает какие-то права и налагает какие-то обязательства?

«Но я совсем не готова вот так, сразу, все изменить! — заволновалась Елена. — А времени у меня нет совсем. Майкл что-то вчера говорил о безотлагательной свадьбе. Может быть, надо было договориться подождать немного? Конечно, я вчера должна была это ему объяснить! А я так разволновалась! А теперь он, безусловно, позвонил родителям, и все закрутилось, словно в карусели…Я знаю только то, что сейчас никак не могу встречаться с Майклом. Я не готова пока к роли невесты! Слишком многое мучает меня. Вот останусь сегодня в своей комнате и все!!! «Наконец-то решение принято. Елена опять вздохнула, затем встала, быстро умылась и оделась. Именно в этот момент раздался стук в дверь, потом зазвучал жизнерадостный, бодрый голос Майкла:

— Эли, я слышу, ты встала! Мне можно войти?

Она молчала, не находя в себе сил отвечать.

— Эли, что-то случилось? — уже другим, взволнованным и озабоченным тоном спросил из-за двери Майкл и вновь настойчиво повторил: — Почему ты молчишь? Я могу войти?

Елена, наконец-то, справилась с собой, понимая, что он не уйдет. Избегать встречи с Майклом — нелепо.

Она, как можно беззаботнее, откликнулась:

— Да-да! Заходи, Майкл!

Он так стремительно ворвался в комнату, что дверь едва не слетела с петель, и, оглядывая Елену, с тревогой и недоумением спросил:

— Эли, почему ты не отвечала мне? Я уже не знал, что думать!

— Я была еще не готова, — дала Елена прямой и честный ответ.

— Уф-ф!.. Слава Богу! — выдохнул Майкл и, улыбнувшись, сказал: — Доброе утро, Эли. Вернее, добрый день! Как спала?

— Добрый день, Майкл. Отлично! — ответно улыбнулась Елена.

— А я дождаться не мог твоего пробуждения! — нетерпеливо заявил он. — Я очень хотел сделать тебе сразу, как только ты проснешься, сюрприз. Правда, не знаю, насколько он удачен… Но это — тебе!

Он протянул ей лист бумаги, на котором было написано:

— Бледнеет ночь… Разлука впереди…

И заволакивает пеплом жар камина…

Но пылкий шепот слышен:

«Погоди, Не покидай меня, любимый!»

«Я положу любовь и верность на весы

И не нарушу тайного обета.

Растают одиночества часы…

И закружу тебя в объятьях до рассвета!»[3]

Елена прочитала стихи вслух и, подняв счастливые глаза на Майкла, с трепетом в голосе спросила:

— Майкл, что это?.. Это ты написал?.. Мне?..

— Тебе, Эли! Это называется альба. В переводе с прованского — рассвет. Когда-то, в средневековье, трубадуры, прощаясь с дамой сердца на рассвете после любовного свидания, посвящали им лирические стихи — альбы. Мы с тобой тоже простились на рассвете и тоже, в некотором роде, после любовного свидания. Вот я и написал тебе альбу!