— А я великолепно танцую! — Вирджиния выскочила из-за столика. — Смотрите, Майкл! Такое вы нигде не увидите!

Вирджиния, действительно, замечательно танцевала. Чувствовалось, что она этому училась и достигла впечатляющих успехов. Она находилась прямо перед Майклом. Движения ее были столь эротичны и призывны, столь многообещающи, что Майкл не мог отвести от нее взгляда, захлестываемый волнами сексуального возбуждения.

Внезапно всполохи света погасли, музыка зазвучала очень медленно и мелодично. Майкл встал из-за столика и шагнул к Вирджинии. Когда он обнял ее разгоряченное тело, то просто потерял голову. Притянув Вирджинию ближе к себе, Майкл закрыл глаза. Они плавно двигались в такт музыке. Майкл гладил стройную худенькую спину. Когда руки девушки, медленно скользнув по груди, нежно обняли его шею, и пальцы легонько начали перебирать его волосы, Майкл окончательно утратил ощущение реальности. Лишь одна мысль пронзительно звучала в голове: «Эли… Ты уже со мной…Эли!..". Не открывая глаз, Майкл нашел губы Вирджинии и припал к ним страстным жадным поцелуем. Девушка пылко отвечала ему, приникая всем телом.

— Поедем ко мне!.. — зашептал Майкл на ухо Вирджинии. — Поедем прямо сейчас!

Он, открыв глаза, смотрел на девушку и словно не видел ее. Все его существо жаждало, чтобы это была Эли, и он, находясь в каком-то угаре, теперь был в этом убежден. С кем же еще он мог быть рядом? Только с Эли! Поэтому и видел, глядя на Вирджинию, ее, Эли.

Они вышли из бара, остановили такси и поехали к Майклу.

В машине, не осознавая происходящего, Майкл неистово продолжал целовать Вирджинию, до боли впиваясь в ее губы. Оба не заметили, как доехали, как попали в дом, как поднялись по лестнице. Жажда обладания настолько овладела ими, что они, с ожесточением сорвав одежду, упали на кровать уже обнаженные, неистово лаская и целуя друг друга.

Майкл, в разгоряченном желанием мозге которого была мысль только о Елене, призывно и страстно прошептал:

— Эли… ты теперь будешь моя!.. Я никому тебя не отдам… Эли!..

От этих слов Вирджиния оторопела, приоткрыв глаза, посмотрела на Майкла и внятно произнесла:

— Я — Вирджиния, Майкл!

Но тот, словно в бреду, горячим полушепотом продолжил:

— К черту Вирджинию!.. Эли… Эли… Какая Вирджиния? Кто она? Зачем нам Вирджиния?.. Эли… Эли… мы вдвоем… Иди ко мне, Эли!..

Вирджиния, с силой оттолкнув Майкла, откатилась на край кровати и резко и громко спросила:

— Майкл! Вы — пьяны или сумасшедший? Очнитесь немедленно! Я — Вирджиния! Кто такая Эли, о которой вы твердите, словно помешанный?

Майкл испытал такое страшное потрясение, ясно услышав чужой низкий голос и, вдруг прозрев, увидев рядом с собой не Эли, что хмель и желание испарились за несколько секунд. Он с недоумением взирал на малознакомую обнаженную девушку, почему-то оказавшуюся в его постели.

— В чем дело, Майкл?!! — возмущенно спросила Вирджиния. — У вас мания называть всех, с кем вы хотите переспать, «Эли»? Возможно, вы будете разочарованы, но я бы предпочла, чтобы меня называли моим собственным именем. Вирджиния. И лишь при этом условии я согласна провести с вами ночь.

Майкл чувствовал такую пустоту внутри себя, что не хотелось ни говорить, ни смотреть, ни двигаться. Он буквально окаменел.

— Майкл, почему вы молчите? — настаивала Вирджиния, внимательно вглядываясь в него. Затем, осененная догадкой, произнесла: — О, у вас, очевидно, с этим проблемы? Хотя, пока вы настойчиво повторяли «Эли, Эли» как будто все было в порядке. Так если вам для того, чтобы переспать с женщиной, нужно это заклинание — вы скажите. Может, я и передумаю! — игриво закончила она.

Ответа не было.

— Ненормальный какой-то!

Вирджиния начала одеваться. Майкл тоже встал и быстро оделся.

— Я провожу вас, Вирджиния, — бесстрастно сказал он.

Майкл вызвал такси и довез девушку до дома родителей, не произнеся по дороге ни слова. Но когда машина остановилась, он помог девушке выйти и холодно произнес:

— Думаю, о том, что могло произойти между нами, мы оба потом сожалели бы. Поэтому вряд ли в данном случае уместны какие-либо извинения. Но тем не менее, если вы считаете по-другому, извините меня, Вирджиния.

Попрощавшись, Майкл сел в такси, доехал до стоянки, где оставил свою машину, и возвратился домой.

Лежа в постели, Майкл думал о том, что больше ждать нельзя. Он должен действовать. Эли была, конечно, не права, утверждая, что, вернувшись к привычному образу жизни, он забудет ее. Если бы знакомство с ней являлось обычным увлечением, то это ее утверждение было бы верным и правильным. Но Эли значила для него так много, что без нее Майкл потерял интерес ко всему, что раньше составляло смысл его жизни. Он точно знал тогда, и это подтвердилось теперь: он любит ее, любит по-настоящему. И добьется, чтобы Эли была с ним.

12

Александр, как и обещал, приехал вовремя с большим букетом цветов.

— Это — тебе, Елена. Я рад встрече с тобой!

Он слегка обнял ее и поцеловал в щеку.

— Спасибо!

Елена поставила цветы в вазу.

— Ты похудела, — Александр помолчал и добавил: — Прими мои соболезнования. Впрочем… Извини, но так даже лучше. Я же знаю, как ты мучилась с отцом. Во всяком случае, теперь твоя жизнь будет хотя бы поспокойнее. Елена, я ненадолго. Поздно уже. Просто не мог сразу же не увидеть тебя. А в ближайшее время я — в полном твоем распоряжении. Буду, как всегда, исправно выполнять функции твоего личного шофера.

Александр подбросил на руке ключи от машины. Когда он приезжал, его друг отдавал ему свою машину. Дружба их была давней. Как они шутили, «огневой-боевой». Оба остались живы, приняв участие не в тренировочных, а настоящих боевых действиях. Потеряли многих товарищей. Достойно пройдя через все испытания, очень высоко ценили свою дружбу, относясь друг к другу со спокойным мужским достоинством, простотой и теплом.

— Во сколько завтра подать к парадному подъезду лимузин? — шутливо спросил Александр.

— К девяти ноль-ноль, — важно ответила Елена, а потом засмеялась: — Как это замечательно, Александр! Я смогу поспать лишних полчаса. Спасибо тебе!

— Да я же знал, что ничем нельзя тебя больше обрадовать, как подарив несколько лишних минут утреннего сна, — Александр наслаждался радостью девушки.

— Александр, ты же — с дороги! Я уже приготовила чай и сейчас покормлю тебя, — засуетилась Елена.

— Да мне пора… — неуверенно возразил он, безусловно желая побыть с Еленой еще хоть немного, потому что безумно соскучился по ней.

— Прекрати! Десять часов — поздно!.. Мы же — взрослые люди. Буду тебя кормить и возражений не приму!

Елена споро накрывала на стол, думая в который уже раз о том, каким преданным другом был для нее Александр все эти годы, как он доставал где-то самые немыслимые лекарства для ее больной мамы, как уговаривал перевезти ее в специализированную элитную клинику в столицу, как постоянно звонил, утешая Елену в ее утрате после смерти мамы. Елена знала, что Александр любит ее, хочет, чтобы она стала его женой. Он был замечательный, но до сих пор сердце тронуть не сумел, оставаясь для нее только другом-поклонником.

— Елена, ты — удивительная девушка! Замечательно вкусно готовишь.

Александр с нескрываемым удовольствием ужинал, только теперь почувствовав, насколько был голоден.

— Я и сама думаю, что выбрала не ту профессию! — отшутилась Елена. — Пианистка-то я — средненькая. А вот повариха из меня получилась бы выдающаяся!

— Ну, твои кулинарные способности не пропадут. Уверен, они найдут своего восхищенного ценителя, — многозначительно произнес Александр и выразительно посмотрел на Елену.

Она напряглась. Глаза за стеклами очков затуманились. Но быстро справившись с собой, рассмеялась:

— Только это меня и утешает!

Когда Александр поел, Елена разлила по чашкам чай, и они закурили.

— Тебе совсем не идет сигарета, — Александр искоса взглянул на девушку, проверяя, не обиделась ли та на его слова.

— Да уж! К украшениям ее вряд ли отнесешь, — спокойно согласилась Елена.

— Даже я, со своим бычьим здоровьем, все время думаю, что надо бросать эту вредную привычку, — он тяжело вздохнул. — А ты такая хрупкая, маленькая. Да еще столько пережила! Где тут набраться здоровья? — потом шутливо дополнил: — Слабой женщине не справиться самой! Придется мне о тебе позаботиться.

— В отношении сигарет — буду рада! — рассмеялась Елена, не допуская продолжения разговора о его «заботе» о ней.

— Мне пора!

Александр встал. Он оделся и, уже подойдя к двери, вдруг повернулся, притянул Елену к себе, уткнулся лицом в ее макушку, затем глухо произнес:

— Я очень скучал по тебе, Елена…

Она мягко отстранилась. Он вздохнул и уже спокойно сказал:

— До завтра.

— До завтра, Александр.

Елена закрыла за ним дверь.


Всегда, когда приезжал Александр, Елена испытывала огромное облегчение и благодарность оттого, что он отвозил ее на работу, к частным ученикам. И ей не надо было, промерзая, ждать транспорт, брести в кромешной тьме и к концу дня буквально валиться от усталости, иногда не успевая даже более— менее нормально поесть. Александр окружал ее теплом и заботой. Всегда, посадив в машину, доставал заранее припасенный термос и заставлял пить горячий чай, есть бутерброды и пирожные, которые Елена очень любила.

Однажды они гуляли и внезапно решили ехать в отдаленный парк.

— Столько снега!.. — восхищенно говорила Елена. — Там должно быть удивительно красиво! Я хочу видеть зеленые лапы елок, покрытые белыми пышными шапками!

Александр остановил такси.

В парке, действительно, оказалось замечательно красиво. В этом году наступила ранняя и очень снежная зима. Была только середина декабря, но морозы стояли крепкие и устойчивые. Земля покрылась огромной толщей снега, который сверкал на солнце разноцветными огоньками. Погода стояла безветренная, и деревья казались сказочно заколдованными в своей неподвижности.

— Кружится снег и на землю ложится,

В лесу засыпая тропу.

Упираются елки колючей иголкой

Во вьюжную высоту![2]

— громко и воодушевленно процитировала Елена.

Александр внимательно слушал девушку.

— Ты всегда удивляешь меня, Елена, умением помнить и рассказать какие-то уместные строки. Чьи это стихи? — спросил он.

— О! Это написал один совсем неизвестный, но очень любимый мною поэт, — ответила Елена.

Они медленно брели по снегу. А затем Елена, тронув ветку, осыпала Александра снегом и сразу же, спотыкаясь на каждом шагу, побежала. Он немедленно бросился за ней. Догнав Елену, Александр схватил ее в объятья, и они, весело хохоча, повалились в огромный сугроб. Оба тяжело дышали, потому что бежать по глубокому снегу было чрезвычайно трудно. Елена бурно отбивалась, пытаясь подняться, но Александр крепко держал ее. Он понимал, что должен отпустить девушку, но никак не мог заставить себя сделать это, так хороша была она: раскрасневшаяся, хохочущая от души, в шубке, засыпанной снежинками, сверкающими ослепительным светом, как и ее глаза. Он, наконец, встал и, протянув руку, помог подняться Елене.

— Боже мой!.. Мы совсем забыли про такси! Оно же нас ждет! — вскричала Елена. — Там же теперь немыслимая сумма нащелкала!

Она стремительно двинулась к машине.

— Елена! Да постой! Какая там сумма! Не думай об этом! — начал убеждать ее Александр. А потом осекся, вспомнив, что Елена придерживалась правила «все расходы пополам», и покорно пошел за ней. Он считал это полным абсурдом, нелепостью, поскольку был достаточно обеспеченным человеком, холостяком, заработки которого во много раз покрывали его потребности. А каким трудом доставались Елене деньги, Александр знал не понаслышке. Причем весь ее доход составлял небольшую часть его заработка. Но он уважал это убеждение Елены, поэтому давно смирился с тем, что она никогда не принимала дорогие подарки и за себя платила сама. Единственное, чего Елена неукоснительно придерживалась, где бы они ни были вдвоем — оплачивал все он, и только позже, когда они оставались наедине, вносила свою долю.

Вернувшись с прогулки, они сидели в доме Елены, согреваясь обжигающим чаем с пирожными и булочками, купленными по дороге.

— Елена!

По тону, которым Александр обратился к ней, Елена догадалась, что он собирается сейчас сказать. Она понимала, что время мчится стремительно. Отпуск Александра кончается, и решительного разговора не избежать.

«Боже мой! Что делать? Я не хочу и не могу сейчас ничего ответить ему! " — сумбурно неслось в голове Елены. Конечно, их связывало многолетнее знакомство, она ценила его преданность, его благородство, его честность. Ей было с ним надежно и спокойно. О таком муже мечтает каждая девушка. И ей, Елене, чего еще желать? Конечно, она так и не смогла полюбить Александра. Но возможно, потом, когда она станет его женой, это чувство появится? Ей скоро 21. Она одинока. Чего ждать? Она должна решиться. Должна.