– Марк очень высокого мнения о себе и считает, что все должны подчиняться ему, – согласилась она. – Конечно, он поступил плохо, но мы обе должны отдавать себе отчет, что он пошел на это из-за любви к нам.

– Мне наплевать на мотивы, результата это не меняет.

– Какого?

Ливия с раздражением посмотрела на сестру, словно она была полная дура.

– Что теперь я долго не увижу мистера Шоу, конечно!

– Марк уверен, что ты ни за что не покинешь Стоуни-Кросс даже на время. Ты не уезжала никуда с тех пор, как умер Эмберли. Но почему ни тебе, ни Марку не приходит в голову, что ты и сама можешь поехать в Лондон? – Алина улыбнулась, увидев удивление на лице Ливии.

– Наверное, я могла бы... – неуверенно проговорила Ливия.

–Тогда почему бы не поехать? Там тебе никто не помешает.

– Но Марк...

– А что он может сделать? – пожала плечами Алина. – Запереть тебя на замок? Привязать к стулу? Поезжай в Лондон, если хочешь, и остановись в Марсден-Террас. С Марком я все улажу.

– Но это так стыдно – гнаться за мистером Шоу. Не правда ли?

– Ты едешь туда вовсе не из-за него, – заверила Алина. – Просто тебе надо кое-что купить в городе, а еще зайти к портнихе, потому что все твои туалеты давно вышли из моды. И кто тебе может запретить оказаться в Лондоне в то же время, что и Шоу?

Ливия внезапно улыбнулась:

– Ты поедешь со мной, Алина?

– Нет, мне надо остаться в Стоуни-Кросс с гостями. Кроме того... – она колебалась секунду, – я думаю, будет лучше, если я на какое-то время расстанусь с Маккеной.

– Как у тебя с ним? – спросила Ливия. – На празднике вы оба выглядели...

– О, мы чудесно провели время, – быстро перебила Алина. – Ничего не случилось, и скорее всего не случится. – Она почувствовала себя чуть-чуть виноватой из-за того, что лгала сестре. Тем не менее то, что произошло с Маккеной ночью, было слишком личным, и она не могла бы выразить это в словах.

– Но Маккена...

– Лучше продумай свой план, – посоветовала Алина. – Нужно найти кого-то, кто бы сопровождал тебя. Не сомневаюсь, что с тобой может поехать тетушка Клара или...

– Я приглашу миссис Смедли из Стоуни-Кросс, – сказала Ливия. – Она из уважаемой семьи и будет счастлива съездить в Лондон.

Алина нахмурилась:

– Дорогая, миссис Смедли плохо слышит и слепа, как летучая мышь. Более неподходящую компаньонку трудно представить.

– Вот именно! – Ливия хлопнула в ладоши с такой неподдельной радостью, что Алина не могла не рассмеяться.

– Что ж, может ты и права, бери миссис Смедли. Но будь я на твоем месте, я бы держала все в тайне до самого отъезда.

– Да, ты права. – Ливия повернулась и поспешила к выходу.

Алина подумала, что будет справедливо посвятить Маккену в действия брата, и решила встретиться с ним после ужина. Но возможность поговорить с Маккеной представилась раньше, чем она думала. За ужином она подсела к нему. Гидеон Шоу отсутствовал, а его сестра Сьюзен Чемберлен, казалось, была не в настроении.

Видя, что Сьюзен набросилась на вино, Алина обменялась красноречивыми взглядами с дворецким, подсказывая, что надо разбавить вино водой. Минута – и дворецкий передал графин вина лакею, который удалился и вскоре вернулся вновь. Никто из гостей не заметил подмены, за исключением Маккены, который подмигнул Алине и улыбнулся.

После супа из спаржи и семги под соусом из омара разговор коснулся деловых переговоров, которые должны были пройти в Лондоне. Мистер Кейлер невинно повторил слова графа Уэстклиффа о том, как пройдут переговоры, на что Марк холодно ответил:

– Я сомневаюсь, что нам следует затевать переговоры без ведома мистера Шоу, поскольку все зависит от его решений. Может быть, следует подождать, когда он будет дееспособен?

– Дееспособен? – с усмешкой повторила Сьюзен. – Вы намекаете на привычку моего брата пить от восхода до заката? Что ни говори, подходящая фигура для главы семьи.

Разговор приостановился. Пораженная злостью Сьюзен по отношению к собственному брату, Алина старалась разрядить обстановку.

– Мне кажется, миссис Чемберлен, ваша семья преуспевала под руководством мистера Шоу?

– Это не имеет к нему никакого отношения, – обиженно проговорила Сьюзен, отклоняя попытки мужа успокоить ее. – Нет, дайте мне сказать! Почему я должна уважать Гидеона лишь за то, что он оказался следующим в очереди на наследство, когда бедный Фредерик умер? – Ее рот скорбно скривился. – Причина того, что Шоу преуспевают, заключается в том, леди Алина, что мой брат решил передать дела семьи необразованному иммигранту, которому постоянно везет. – Она залилась смехом. – Пьяница и портовый грузчик – какая отличная парочка! И мое будущее в их руках. Это поразительно, не правда ли?

Никто, казалось, не разделял ее возмущения. Долгое время в гостиной стояла мертвая тишина. На лице Маккены не отразилось и тени смущения. Видимо, он когда-то слышал так много ядовитых слов, что эти не произвели на него никакого впечатления. Алина подумала: «Сколько же унижений и оскорблений ему пришлось пережить за все годы лишь из-за того, что он совершил непростительный грех – трудился, зарабатывая состояние?»

Встав, Маккена отвесил поклон всей компании и быстро переглянулся с Алиной.

– Извините, леди Алина, но у меня сегодня что-то нет аппетита.

Все пожелали ему приятно провести вечер, за исключением Сьюзен Чемберлен, которая продолжала топить свое возмущение в очередном бокале вина.

Алина понимала, что должна разрядить атмосферу, заведя нейтральный разговор. Но стоило ей увидеть пустой стул Маккены, желание последовать за ним стало непреодолимым. «Оставайся здесь и делай что должна», – говорила она себе, но с каждой секундой тревога росла, сердце ее бешено стучало, а по позвоночнику стекали капли пота. Алина сама не заметила, как вдруг встала со стула, заставляя джентльменов подняться.

– Извините... – пробормотала она. – Да, прошу простить меня, – повторила она, стараясь найти причину для своего ухода. Не обращая внимания на шепот, который сопровождал ее уход, она поспешила за Маккеной. Поднявшись вверх по лестнице, она увидела, что он ждет ее. Он, видимо, услышал ее шаги и остановился.

Она смотрела на него, и ее бросало то в жар, то в холод. На смуглом лице Маккены глаза сверкали так, что она невольно вспомнила, как они тонули в объятиях друг друга в лесу...

В замешательстве Алина опустила глаза, но все равно чувствовала обжигающий взгляд на себе. Когда она наконец отважилась взглянуть на него, его глаза все еще тревожно блестели.

– Все в семействе Шоу такие? – спросила Алина, имея в виду Сьюзен Чемберлен.

– Нет, только она, – сухо ответил Маккена.

Сжав пальцы в кулак, она произнесла:

– Можно мне минутку поговорить с тобой? Я должна сообщить тебе кое-что важное.

Он тревожно посмотрел на нее.

– Куда пойдем?

– В маленькую гостиную, – предложила Алина. Это была семейная гостиная на втором этаже, вполне подходящая для подобного разговора.

– А ты не боишься, что кто-нибудь нам помешает? – спросил Маккена.

– Запрем дверь.

– Нет. – Он взял ее за руку и повлек за собой. Растерявшись, Алина послушно шла за ним. Но когда поняла, куда он ведет ее, чуть не упала в обморок.

– Мы не можем пойти ко мне, – тревожно зашептала она, оглядывая длинный коридор. – Ведь тогда ты увидишь... нет, это невозможно.

Не обращая внимания на возражения, Маккена подошел к двери, ведущей в ее комнаты, и толкнул дверь плечом. Решительность его действий подсказала Алине, что возражать бесполезно. Она не могла выгнать его. С недовольным вздохом она вошла в комнату и закрыла дверь.

На столе рядом с дверью стояла лампа. Алина молча зажгла ее, желтоватый свет пламени озарил стены комнаты и гардеробной. Взяв лампу за фарфоровую подставку, она провела Маккену в будуар – маленькое помещение, куда он не смел заходить в своей юности.

Небольшая кушетка, единственный предмет мебели в комнате, была завалена вышитыми подушками. На соседней стене висела нить жемчуга, рядом – коллекция сумочек из бисера. Уголком глаза Алина заметила, что Маккена рассматривает одну из сумочек, которая выглядела неправдоподобно маленькой на его огромной ладони.

Она подошла к высокому окну. Покрытые волнистой рябью старинные стекла выходили в туман сада, и казалось, что ты смотришь сквозь воду. Три другие стены будуара были отделаны зеркальными панелями, поэтому, хоть Маккена и стоял за ней, Алина могла видеть его отражение, мерцающее в зыбком свете.

Маккена подошел к окну и взял детскую игрушку, стоявшую на подоконнике. Это была маленькая металлическая лошадка с фигуркой всадника. Алина видела, что он узнал ее... еще бы, ведь это была его любимая игрушка. Преисполненный благодарности, Маккена поставил ее на место, не сказав ни слова.

– Что ты хочешь сказать мне? – тихо спросил он.

Алина была очарована этим необычным сочетанием твердости и мягкости на его лице: мужественная линия носа, мягкие очертания нижней губы, густые ресницы, словно перышки бросающие тени на острые скулы.

– Боюсь, что мой брат сделал все, чтобы осложнить ваши дела.

– Как? – резко переспросил он.

Пока она рассказывала, что сделал Марк, Маккена слушал, не высказывая тревоги.

– Все будет хорошо, – заявил он, когда она закончила. – Я смогу успокоить инвесторов. И найду способ убедить Элхема, что не в его интересах отказать нам в правах на доки. Не получим, так построим сами эти проклятые доки.

Алина улыбнулась его оптимизму:

– Это будет непросто.

– Ничто просто не дается.

– Я уверена, что ты должен занять твердую позицию в переговорах с Марком. Но он сделал все это из-за желания...

– Защитить тебя и твою сестру, – закончил Маккена, видя ее нерешительность. – Я вряд ли могу винить его за это. – Его голос был необычайно мягким. – Кто-то же должен охранять тебя от таких типов, как я.

Отвернувшись, Алина стояла лицом к зеркальным панелям, видя отражение своего покрасневшего лица и подсвеченные лампой черные волосы Маккены, стоявшего за спиной. Их взгляды встретились в зеркальной поверхности.

– Ты должен немедленно ехать в Лондон? – спросила она, дрожа от его близости.

– Да, завтра.

– А что ты скажешь насчет Шоу?

Он наклонил к ней голову, и она ощутила его дыхание на своем виске. Его рука легла на обнаженное плечо, прикасаясь легко и нежно.

– Я должен привести его в чувство.

– Я думаю, это так некстати, что он...

– Я не хочу говорить о Шоу. – Маккена повернул ее лицо к себе и провел ладонью по щеке.

– Что ты делаешь? – спросила Алина, чувствуя, как другая его рука скользнула под юбки.

– Только то, что должен сделать, если ты позволишь мне. – Маккена поцеловал ее и стал расстегивать пуговицы на платье. Прикосновение его щеки заставило ее задрожать.

– Ты не оставляешь мне выбора, – протестовала Алина, – ты просто вторгся в мою...

Его губы нашли ее рот, тогда как пальцы взялись за шнуровку корсета. Он намотал тонкие шнурки на пальцы и потянул, пока полочки корсета не раскрылась, а тело не освободилось от заточения. Корсет упал на пол под платьем, которое все еще было на ней. Оголенное тело было мягким и податливым и жаждало прикосновения его рук.

Кровь ударила Алине в виски, когда его губы слились с ее губами в жарком поцелуе. Тонкий аромат его кожи, смешанный с запахом одеколона и табака, заставил ее сердце томиться. Она была ужасно возбуждена, представляя, что еще секунда – и он окажется внутри ее; внутренний голос подсказывал, что надо спешить.

– Скорее, – нетерпеливо проговорила она. – Скорее... пожалуйста! – Слова слетали с губ, но еще больше слетало горячих, нежных поцелуев.

Чувствуя близость ее возбужденного тела, Маккена быстро скользнул руками под платье, пройдясь по плавной линии спины и округлым ягодицам. Она ощутила пульсацию плоти, которая стала влажной и податливой, и жадно подалась вперед, желая ощутить прикосновения его пальцев.

Оторвавшись от ее губ, Маккена взял ее за плечи и развернул спиной к себе.

– Встань на колени, – потребовал он.

Сначала она не поняла, но руки давили ей на плечи, заставляя ее опуститься на колени перед кушеткой. Цветная вышивка на подушке вдруг оказалась прямо перед ее глазами, а потом она услышала какой-то звук и поняла, что Маккена снял сюртук. Он бросил его на кушетку, а сам опустился позади Алины.

Умело подняв вверх ворох ткани, он увидел то, что искал. Она почувствовала, как его руки легли на ее ягодицы, большие пальцы развели их в стороны. Одна рука скользнула меж ее ног, ища отверстие в панталонах. Алина вдруг задрожала, почувствовав, как его пальцы коснулись курчавых завитков. Он разорвал разрез на несколько дюймов. Затем осторожно взял ее за бедра, подтолкнул вперед на кушетку, дабы она заняла нужную позицию, и раскрыл бедра шире, пока она не оказалась распростертой перед ним.