— Робот! Пошел вон отсюда! Быстро!

Алиска кланяясь начала пятиться задом к выходу. Я повернулся к Берте. Она схватила кронштейн от снятого кожуха и запустила им в Алису. Он, ударив ее по голове, упал на пол с глухим металлическим стуком. Алиска кланяясь и быстро тараторя: «Простите… Простите…» как пуля выскочила из помещения. Я оторопел.

— Чего ты…

Берта стояла и уперев руки в бока пыталась успокоить яростное дыхание.

— Вообще обнаглела. Знаешь, ты своего робота разбаловал дальше некуда.

Я все еще сидя на полу подбирал слова, чтобы и не оскорбить девушку и как-то сгладить ситуацию, но то что произошло меня полностью выбило из колеи.

— Ну она же извинилась.

— Извинилась… Ладно, я тут буду заканчивать, мне твоя помощь больше не нужна. Спасибо.

Берта отвернулась и продолжила что-то набирать на компике.

— Как знаешь, — я растерянно поднялся с пола, посмотрел на ее раздраженную спину и начал протискиваться к выходу. С бульоном в руках я чувствовал себя довольно по дурацки.

— А обедать во сколько будем? — спросил я.

— Я передумала, — не оборачиваясь ответила девушка. — Без меня обедайте. Я в луноходе поем.

— Ладно, — еще более растерянным голосом проговорил я. — Ну, увидимся вечером.

— Пока, — уже почти спокойно сказала Берта.

Я вышел из конвейерной, пересек шлюз и уже почти свернул в коридор, как внезапно из-за угла выскочила Алиска и упав на коленки обхватила мои ноги.

— Зая, прости, прости! — быстрым речитативом запричитала она, — я дура! Дура!

— Все хорошо, не расстраивайся. Я пытался успокоить андроида, но на душе из-за поведения Берты было препогано.

— Все нормально. Иди готовь обед.

— Прости, прости, Зайка!

— Ну все, проехали! — я поднял ее с колен, приобнял, погладил по голове и поцеловал в лобик. — Она в тебя сильно попала?

— Нет, чуть-чуть совсем. Не переживай!

— Ну все, иди готовь обед.

Алиска побежала на кухню. Я медленно пошел по коридору. Заглянул в кают-компанию, в надежде, что Кевин будет там. Амера не было. Я решительно направился к шкафчику с наливкой. Открыл. Налил себе чутка, подумал и долил до половины стакана. Махнул их не запивая и не закусывая. Выдохнул. Облокотился задницей о шкаф с посудой и задумался. Берта меня поразила. «Отвыкли вы, Владимир, от представителей высшего общества за эти годы», — криво усмехнувшись подумал я про себя. Мозги стали приятно затуманиваться. Я потопал к Кевину. Остановился возле его каюты, нажал на кнопку вызова. Дверь услужливо шмыгнула влево. Кевин, лежа на кровати, повернул голову, широко улыбнулся и сел.

— Растрёпанный у тебя видок, братишка, — внимательно глянув на меня заключил Кев. — Ты там случайно эту стерву раком не поставил к щиту охлаждения? Кевин заржал как больной.

— Не. Хуже. Она с Алиской поцапалась, — отводя от него взгляд сказал я.

— В смысле поцапалась? Ха! Так она ж Конфедератка! Они и нас то за людей почти не считают, а роботы и подавно для них как грязь под ногами. Чего я только не наслушался за эти годы в Порту. Конфы и охотятся на них. И в войнушку с ними играют. Ну там с грабежами, изнасилованиями…

— Ну ты уже херню несешь, братан, — не выдержал я, — я понимаю, что Берта тебе не нравится, но охота на андроидов… Изнасилования… Бред сумасшедшего.

— Стоп! Как ты сказал? Берта? — Кев внимательно посмотрел на меня. — Влад, только не говори мне, что ты попал под обаяние этой суки. Ты что совсем дурак? Она же из семьи советника. Эти мрази и Великое Княжество постоянно кусают.

— Ни под кого я не попал, — огрызнулся я, — просто не люблю, когда херню всякую собирают.

— Ясно, — разочарованно протянул Кевин, — ну, смотри сам. Ты мальчик уже взрослый. А чего опять поддатый?

Я поразмыслил пару секунд:

— Так домой же лечу. Твоим ничего не нужно передать?

— Не, ты не поддатый. Ты бухой. Я ж прилетел только три дня назад.

Я неопределенно махнул рукой. Затем спросил:

— Обедать будешь? — и добавил. — Конфедератка не придет. В луноходе будет есть.

Кев аж воспрянул духом:

— Серьезно? Тогда скажи Алиске пусть накрывает. Ща приду.

— Алиса! — сказал я негромко и тряхнул ай-ди браслет.

— Да Зай? — в микронаушнике раздался голос робота.

— Накрывай обед. Берты… Госпожи не будет. Только я и Кев.

Алиска надолго замолчала.

— Я точно ее рассердила, — казалось робот вот-вот расплачется.

— Успокойся, далбешка, — рявкнул я, — она просто решила пообедать в луноходе.

— Правда? — спросил робот.

— Век воли не видать! — заключил я и пьяно подмигнул Кевину. Обед прошел скомкано. Кевин быстро выхлебал борщ, схватил тарелку со вторым и сильно извиняясь убежал в свою каюту. Впрочем, это было неудивительно. Когда ты на «белой пыли» тебе хочется жрать, спать и летать в раздумьях о «вечном». А так как за станцию фактически пока еще отвечал я, то он с удовольствием мог предаваться любимому хобби — обдолбаться и дремать под тихое гудение реактора. Благо, его каюта была недалеко от «сердца» станции. Я вяло похвалил Алису за вкусный борщец и пошел к себе. Башка начала трещать, и я тоже решил дремануть.

— Аля, ты придешь?

— Зай, мне нужно на кухне повозиться. Для Кевина все подготовить. Мы же улетаем, а он опять все банки перепутает.

— Ясно. Ну давай. Пойду посплю. Не буди меня часа три — четыре.

— Хорошо, Зай. Проснешься, сам позовешь.

Войдя в каюту, я наскоро принял душ, переоделся, почистил зубы и с удовольствием забрался на свежее постельное. Как перевернутый на спину жук взбил ногами непослушное одеяло, уткнулся в подушку и почти сразу вырубился. Из мрака похмельных сновидений меня вырвал сигнал входной двери. Я прокашлялся спросонья и сказал: «Войдите!».

В двери стояла Берта.

Я сел на кровати и тупо смотрел на нее. «Можно?», — негромко спросила она, с серьезным видом опершись рукой на дверной косяк.

— Да, входи конечно.

Берта вошла, и ловким пируэтом достала из-за спины пузатую бутылочку, которую прятала до поры до времени.

— Влад. Я хотела бы извиниться. Не злись, пожалуйста. Не знаю, что на меня нашло, — девушка опустила голову, затем одной рукой поправила непослушные волосы и робким жестом махнула бутылкой, — это поможет загладить мою вину?

— Да я и не злюсь, — сказал я и чуть помолчав добавил, — хотя если честно, мне было неприятно. Алиска… Она просто как ребенок. Глупый, маленький ребенок. Тем более в последнее время ее процессор частенько глючит. Но я для нее единственный близкий человек на всей планете. Как, в принципе, и она для меня.

Берта увидела столик, поставила бутылку на него и слегка замялась. В каюте кроме кровати присесть было больше негде. Я понял ее растерянность и поднялся. Извинился. Надел брюки и майку (она при этом деликатно отвернулась), застелил одеяло и пригласил ее жестом, мол, садись. Девушка присела. На ней были рабочие штанишки с логотипом «Синергия», голубая маечка и темная байка с капюшоном.

— Что тут у тебя? — негромко пробормотал я поднося этикетку на бутылке к свету.

— Ты обалдела? Это же «Курвуазье»! Его разве еще выпускают?

— Да так. Старые запасы. Для особых случаев, а сейчас именно особый случай.

— Берта, ты рвешь мне шаблоны. Девушка из «листа», извиняется за то, что накричала на андроида и приносит его хозяину бутылку редчайшего коньяка? Ты точно из «листа»? Даже если это не так и тебя «отсадят» на год, я готов тебя поддерживать материально.

— Спасибо, Влад, — усмехнулась Берта, — но я Берта Стайн. И я ей умру. Выпьешь со мной?

— Конечно! — Я тряхнул айдишником. — Алиса!

— Да, Зай? — мгновенно раздался голос робота.

— Принеси мне, пожалуйста, два стакана с кухни, — попросил я.

— Там в шкафчике твой набор рюмок стоит. Кстати, спроси у Кевина, что он будет ужинать, — в наушнике раздавался стук посуды.

— Я не с Кевином, — сделав почти незаметную, но достаточно заметную для Берты, которая отвела взгляд, паузу, ответил я. Робот отключился.

— Извини, память ни к черту стала, — пошутил я и полез в шкафчик за рюмашками.

— В твои то годы? — улыбнулась Берта.

Я откупорил бутылку. Разлил коньяк по металлическим рюмочкам, содрогаясь от мысли, что употребляю такую драгоценную жидкость как последний мизерабль. Но на станции, коньячных бокалов мы не держали отродясь. Берта заметив мою гримасу улыбнулась и начала рассматривать каюту.

— Все! Готово! — я разломал на кусочки завалявшуюся в том же шкафчике шоколадку.

— Давай!

— С тебя тост, — взяв рюмочку в руку сказала Берта.

— Ну, я хочу выпить за то, что сегодня жизнь преподнесла мне очередной урок. Когда ты думаешь, что знаешь весь этот мир насквозь и можешь предугадывать поступки людей, всегда найдется кто-то, кто разрушит твой приятный, уютный мирок до основания, а когда этот кто-то, еще и чертовски красив, то жить вообще становится веселее. За тебя, Берта!

Мы тихонько чокнулись рюмашками. Я отпил малюсенький глоточек, насладился вяжущим, дубовым вкусом и медленно отправил пятьдесят грамм божественной жидкости вниз по «кроличьей норе». Берта выпила коньяк как пьют женщины которые не в ладах с алкоголем. Быстро, с каким-то надрывом, вытянув губы и смешно запрокинув голову. Сморщилась, взяла кусочек шоколада и стала его жевать. Я же медленно следил за горячей волной которая вальяжно начала смешиваться с пульсирующей от удовольствия кровью, и раскрутившись по спирали пробралась мне в мозг. Боже… Как давно я пил настоящий коньяк.

— Ты не против если я закурю? — с поблестевшими от удовольствия глазами спросил я девушку.

Она пожала плечами:

— Кури. Хотя, если честно, я не понимаю, как можно курить эту химическую дрянь. Папа с Гектором курят только натуральный табак. Да и насколько я знаю, в Великом Княжестве тоже растут прекрасные сорта.

— Чтобы курить натуральный табак круглый год, мне никаких денег не хватит, — усмехнулся я, — ничего, сейчас вернусь и наступит праздник души. Четыре месяца буду пить бочковое пиво, курить нормальные сигареты и тра…, — тут я осекся, но сразу спохватился, — гулять по лесу.

— Каждому свое, — опять пожала плечами Берта.

— Как тебе работа? — чтобы поддержать разговор спросил я.

— Я люблю свою работу, — просто и чисто ответила девушка, и по ней было видно, что душой она ничуть не кривит, — вы ведь все уверены, что Конфы только сидят в своих поместьях, издеваются над андроидами, да устраивают гонки над океаном на «летающих досках». Что в Княжестве, что Голубые ленты…

— Ну, — боясь оскорбить ее неосторожным словом сказал я в нерешительности, — как бы ходят такие слухи.

— Я уже привыкла. Хотя раньше меня это жутко бесило. Ты вообще знаешь почему произошел Большой Раздел?

Я сделал неопределенное движение рукой.

— Да уж, а еще говорят в Академии лучшее образование на планете. Хотя… Что с тебя взять. Как и братик мой, наверное, только о своих приключениях, да о девчонках болтали. Мальчишки есть мальчишки. А я тебе расскажу. После Второго Крестового похода, когда армию Мансура окончательно уничтожили, Голубые ленты решили запретить людям верить. Да, столкновение цивилизаций привело к невообразимым человеческим жертвам. Земляне еще долго будут помнить распятых на крестах женщин и детей… — она помрачнела. — Но запретить людям верить? Вообще? В Бога, в Черта, в Санта-Клауса? — Берта в возмущении покрутила головой, затем продолжила:

— Вашингтон большинством голосов в Конгрессе отменил первую поправку, а для Соединенных Штатов, Влад, конституция была не та вещь, с которой можно поступать как тебе заблагорассудится. Они даже изымали из продажи детские книги, в которых окружающий мир не был описан с точки зрения физических законов. Представляешь? Полный бред! И когда южане и жители Великих равнин возмутились, их послали куда подальше. Да, Европу отвоевали ценой огромных потерь. Но! Европу освобождала объединенная армия США и Великого Княжества. Твое Княжество, несмотря на разрушения, сумело навести порядок после войны и решило не трогать нео-христиан. А у нас, Голубым лентам стало этого мало, и они задумали навести еще порядок и в мозгах людей, не понимая, что этим обрекают страну на развал. Я не скажу, что теперь в Конфедерации осталось слишком много людей, верящих в Бога, все-таки, мы живем в современном мире, но мы прекрасно усвоили этот урок. Когда крикливое и наглое меньшинство, считает, что может взять и отобрать право на что-либо у большинства. Ты знаешь почему производство андроидов постоянно ограничивают эдиктами? Ты должен был в Академии изучать операцию «Набат». Не говори мне, пожалуйста, что вы этого не проходили.