«Деметра — в греческой мифологии богиня плодородия и земледелия, божество созревания хлеба, дочь Кроноса и Реи, сестра Зевса. Родила от Зевса дочь Кору. Кора была похищена богом подземного мира Аидом, братом Зевса. Убитая горем, Деметра разыскивала дочь. Земля перестала давать урожай, наступил голод, и Зевс согласился вернуть Кору матери. Но Аид дал Коре гранатовые зерна, после чего она стала его женой и владычицей подземного царства Персефоной. Когда Деметра добилась возвращения дочери, она только часть года могла быть на земле с матерью, а в остальное время, как жена Аида, должна была находиться в подземном царстве…»

Дальше было еще что-то о различных культах и мистериях. Но Александра дальше читать не стала. Она сунула книгу на место, отряхнула с ладоней пыль и принялась размышлять.

«Удивительно, сколько совпадений! Зевс и Деметра — брат и сестра, у них рождается дочь, имя которой отличается от имени Киры всего в одной букве. Еще один пункт соприкосновения — гранат. Я все время видела его во сие, все время боялась, что Кира его попробует или хотя бы дотронется до него. И наконец — в этих снах-видениях я неизменно называю свою дочь Корой. А вот сегодня неизвестная девушка произнесла и мое имя. Деметра. И сеть своих магазинов я назвала именно так — много лет назад. Значит, я уже читала этот миф раньше. Значит, когда Кира пропала, я подсознательно провела параллель между нашей историей и древнегреческим мифом. Что ж, он заканчивается довольно оптимистично. Кира выйдет замуж и будет навещать меня. Это был бы самый счастливый исход, но я уже не жду его. Мне страшно. Мне страшно, что Аид, который станет мужем моей дочери, — владыка царства мертвых. Неужели это значит, что Кира умрет? Но как тогда она станет навещать меня? Боже, как я запуталась!»

Уже прошло несколько дней, по Краснов-старший не давал о себе знать. Александра понимала — если бы были хоть какие-то результаты, он бы позвонил или объявился бы… Это произойдет сегодня. Да, именно сегодня!

Владимир Дмитриевич приехал к полудню. Галина уже ушла в церковь, не дождавшись его.

— Здравствуй, Зевс, — сказала Александра, встречая брата на пороге.

— Зевс? — устало усмехнулся он. — Спасибо. Моего могущества хватило, чтобы узнать у Константина Серова, откуда он взял кольцо. И мне пришлось стать гонцом, принесшим дурные вести. Саша… Киры больше нет.

— Откуда ты знаешь? Ты видел ее мертвой? Ты опознал тело? Ведь ты же не видел ее, никогда не видел!

— Не видел, нет. И если она в самом деле мертва, то никто ее больше не увидит. Тело было кремировано, Саша. Экспертиза показала, что костная ткань, обнаруженная в пепле, принадлежит молодой женщине… Правда, исследование затруднялось тем, что сожжено было два тела… Но показания Серова делают эти предположения…

— Моя дочь жива, — ровным голосом сказала Александра. — За нее умерла другая девушка. Примерно ее лет. И на ней было кольцо Киры. Я не знаю, как оно к ней попало. И вообще больше ничего не знаю, кроме одного: Кира жива!

— Ты можешь так думать. Если тебе легче…

В дверь позвонили.

— Открыто! — сказал Владимир Дмитриевич.

И вошел Евгений Эдуардович Кленов. Увидев его, Александра сделала какое-то движение навстречу… Но не смогла сдвинуться с места. Кленов молчал и выжидающе смотрел на Краснова.

— Кленов Евгений Эдуардович, следователь, — наконец он решил представиться первым. — Здравствуйте.

— Я Владимир Дмитриевич Краснов, брат Александры.

Мужчины пожали друг другу руки.

— Мне нужно сказать вам пару слов, Евгений Эдуардович…

По знаку Александры они прошли в гостиную, и Краснов плотно прикрыл дверь. Разговаривали они около получаса. Все это время Александра сидела на маленьком пуфике в прихожей, не сводя глаз с незапертой двери. Она почему-то была уверена, что Кира вот-вот войдет… И могла бы просидеть так год, и два, и три, но вышедший из гостиной Кленов сказал Краснову:

— По-моему, Александре Леонидовне не по себе. Давайте-ка уведем ее на кухню…

Мужчины под руки привели Александру на кухню и осторожно усадили на стул. Краснов кинулся наливать ей воды из кувшина, нашел какие-то капли и стал капать в столовую ложку, смешно шевеля губами. Кленов тем временем говорил:

— И все нити, концы которых мне удалось обнаружить, ведут к фармацевтическому концерну МАРК. Мне не удалось узнать, кому этот концерн принадлежит, а руководство, я уверен, не…

Владимир Краснов уронил ложку. Капли расплескались по полу, сразу пронзительно запахло лекарством.

— Концерн МАРК принадлежит моему единокровному брату, Марку Дмитриевичу Краснову.

— Ничего себе… — ошарашенно протянул Кленов. — А единокровный — это как, я что-то не понял?

— На самом деле тут недавно были раскрыты кое-какие семейные тайны, — вздохнул Владимир Дмитриевич, покосившись на Александру, которая все так же сидела без движения и без выражения на побелевшем лице. — Но это, я думаю, к следствию не относится. Он сын моего отца и его второй жены, Дианы Юстицкой. Слышали про такую актрису?

— Конечно, конечно, — еле выговорил Евгений Эдуардович. — Вот то звено, которого мне не хватало… Конечно, теперь я многое понимаю… А я могу увидеться с вашим братом?

— Ну, вы, наверное, можете вызвать его повесткой, — усмехнулся Краснов. — Впрочем, ежели желаете избегнуть таких мер и просто побеседовать с ним — добро пожаловать в наш старинный замок. Мы можем сегодня же съездить в Петергоф, и вы зададите ему интересующие вас вопросы… Я сам там не был несколько дней и с удовольствием вернусь к родным пенатам.

— Я тоже поеду, — словно очнувшись от смертельного сна, произнесла Александра. На ее щеки вернулся легкий румянец, губы порозовели, в глазах снова появилось осмысленное выражение. — Я тоже поеду с вами! И не смотрите на меня так! Я не умру. Богини не умирают…

— Она явно не в себе, — шепнул Кленов Краснову. — С кем мы ее оставим?

— Да все со мной хорошо! — вскричала Александра. — Это просто такая дурацкая поговорка, я себя ею подбадриваю, понимаете? Ну прошу вас, возьмите меня с собой! Мне это необходимо!

— Сашенька, не кричи. Если ты успокоишься и выпьешь капли — мы поедем вместе.

— Бога ради, Володя, перестань со мной разговаривать как с ребенком!

— Ты моя младшая сестра! Я буду с тобой разговаривать, как считаю нужным!

— Высокие, высокие отношения, — пробормотал Кленов.

Эти двое тут же умолкли и уставились на следователя с удивительно совершенно схожим выражением подозрительности на лицах.

— Я ничего, — объявил Евгений Эдуардович. — Если Александра Леонидовна действительно собирается ехать с нами, то ей стоит привести себя в порядок. Извините, но вы пока еще в пижаме.

Александра даже взвизгнула слегка, вскочила и побежала в свою комнату.

— А вы знаете женщин, — заметил Владимир Краснов, глядя на Кленова с симпатией.

— На том стоим, — заметил скромный следователь. — А вы — не знаете?

— Плоховато… Собираюсь вот жениться, но опасаюсь за свой багаж знаний…

— Я тоже собираюсь жениться, — вздохнул Евгений Эдуардович. — На вашей сестре.

— Вот это новость… А она об этом знает?

— Скоро узнает…

Александра влезла в уже привычные джинсы, собрала волосы в хвостик, натянула рубашку. Из стеклянной глубины зеркала на нее взглянула молодая женщина с испуганными глазами.

— Почему я записала себя в старухи? Из-за взрослой дочери? Все же рановато. Богини не умирают и не стареют.

И, зашнуровав кроссовки, выбежала из комнаты.

— Едем! Надо ехать!

— Желание дамы — закон, — вздохнул Краснов. Энтузиазм сестры вдохновил его. В самом деле, материнское сердце — вещун. Что, если девочка и в самом деле жива? Вон как скачет Александра! Или у нее шок?

ГЛАВА 35

— Вот это дом! — присвистнул Кленов, вылезая из машины Краснова и разминаясь. — Не дом, а дворец! Ничего, что я не во фраке?

— Ничего, — усмехнулся Владимир Дмитриевич. — Сестренка, ты где там? Выходи! В сущности, этот дом принадлежит Александре…

— Да ну? Александра Леонидовна у нас богатая невеста?

— Уж не бесприданница, — с достоинством ответила Александра. — И дом у нас, и особо ценный талисман… О последнем, правда, только Кира знает… Вот мы у нее и спросим.

Краснов и Кленов с тревогой переглянулись. В глазах у обоих светилась одна мысль: «Уж не спятила ли несчастная мать от горя?»

Александра обогнала их, вприпрыжку направилась к воротам «замка». Навстречу ей двинулась сухонькая, сгорбленная фигура…

— Нянечка, а вы помните меня? — ласково спросила Александра, поравнявшись с Зинаидой Германовной. — Я к вам с ребеночком приходила, двадцать лет назад…

— Деточка моя, конечно помню! — всплеснула руками старуха. — Сердце у меня изболелось о вас!

— Это, Германовна, дочь Марты, — тихо сказал Краснов, догоняя Александру.

Старуха заплакала, худые плечи под тканью простого ситцевого платья затряслись. Но Александра обняла ее:

— Все будет хорошо, нянечка… Не плачьте, — и плакала сама. — Нам только бы Кирочку найти…

— Кирочку? — Зинаида Германовна высвободилась из объятий, утирая глаза. — Да чего ж ее искать? Вон она, в гамаке отдыхает после обеда. Марк Дмитриевич…

Но Александра уже не слышала. Белой птицей неслась она по саду, словно не касаясь земли, выкликая имя обожаемой, потерянной и найденной дочери. Из гамака, подвешенного между двух сосен, поднялась бледная тень, и какой-то широкоплечий мужчина, сидевший рядом, испуганно отстранился…

— Кира! Кирочка, доченька моя!

— Мама? Мама!

— Боже, какая ты стала худенькая, бледная… Где ты была? Что с тобой было, милая?

— Мамочка, прости меня. Я тебе все расскажу, все! Только потом, хорошо? Мама, дай я тебе руку поцелую. Вот так. А теперь посмотри: вот мой Марк…

— Аид? — прошептала Александра, глядя на широкоплечего густобрового мужчину, с застенчивой улыбкой стоящего рядом.

— Марк Дмитриевич Краснов, — отрекомендовался он, кланяясь. — Хочу сразу избежать упреков. Кира после всего пережитого страдала частичной амнезией… Именно поэтому мы и не дали вам знать… А как вы нас нашли?

— Да уж вот нашла! — рассмеялась Александра, обнимая и его уж заодно. — Она ела гранат?

— Гранат? Откуда вы знаете про гранат? — испугался Марк, пристально вглядываясь в лицо этой удивительной женщины, произведшей на свет Киру. — Откуда…

— Он мне все время снился во сне. Я умоляла Киру не трогать его…

— «Гранат-Z» — новый наркотик. Страшный наркотик. Его изобрели в моем концерне… Я бы ничего не знал, если бы не Кира. Ей пришлось тяжело, она испытала на себе действие этого яда. Не по своей воле, конечно, — заметил Марк. — Но именно это и привело ее ко мне.

— Я так и знала, — заметила Александра непонятно.

— Но как вы ее нашли? Как?

— Мне помогли Зевс и Гелиос, — все так же непонятно ответила она. Кира из гамака смотрела на мать с удивлением. — Не волнуйся, доченька. Это я так, чудить начала на старости лет…

— Ты помолодела за это время, мама! Ты стала какая-то… новая.

— И все же, как вы нас нашли? — не отставал Марк.

— Упрямый какой! — засмеялась Александра. — Вас, неразлучники, и без меня бы нашли. Обернитесь, Марк, и посмотрите, кто у вас за спиной…

На песчаной тропинке стояли две женщины.

— Мама?

— Именно я, — объявила Диана, снимая с головы и комкая в руках шелковый платочек. — Марк Твен, это ж надо было так случиться! Невероятно! Смотри — это Галина, родная тетя нашей Кирочки… — Диана указала на пожилую, просто одетую женщину, которая, плача, обнимала Киру. — Мы с ней — прихожанки одного храма. Встречались чуть не каждый день… И я все знала про то, что Кира пропала… Представляешь? Только Галя не называла ее по имени… И вот сегодня все выяснилось. Я пошла поставить свечку за Кирино здравие, мы с Галиной, как обычно, завели разговор… Мчались сюда, как на пожар! Уф! А это мама Киры, да? Я Диана!

— Я — Александра. Но постойте, Галина рассказывала мне о вас! Но почему же она всегда называла имя Ксения?

— Ах, да ведь это мое православное имя. В святцах нет Дианы, и при крещении я назвалась Ксенией, в честь блаженной Ксении Петербургской. Диана я только на афишах, а в душе своей, для друзей и, конечно, для Господа нашего я — Ксения…

— Кирочке пора идти в дом, — заявила Зинаида Германовна. Она успела переодеться в парадное шелковое платье, накинуть вязаную шаль, даже подкрасить губы. — Она простудится. И, мне кажется, никто не откажется от чая с шоколадным печеньем. Правда, я не рассчитывала на такую ораву…