– Почему у вас с папой такой крепкий брак?

Мама задумалась, а потом засмеялась:

– Милка, вот скажи, какое у твоего папки самое-самое отрицательное качество?

Тут Мила ответила не задумываясь:

– Лень. – До сих пор только и слышно, как мама попрекает папу: «Лень вперед тебя родилась». Конечно, отец не позволял себе лениться во всем. Работал он как положено, но дома любое дело выполнял с уговорами и откладывал на потом.

– Мусор вынеси, пожалуйста.

– Хорошо, попозже.

– А почему не сейчас?

– Неохота.

– Лампочка в коридоре перегорела. Поменяешь?

– Через недельку.

– ???

– Да там уже следующая моргать начала, вот-вот сгорит. Чего два раза лазить-то?

Или уйдет мама с Милкой куда-нибудь, отец дома останется за младшим братом присматривать. Возвращаются. Ребенок накормлен, уложен, а в квартире трам-тарарам. И спрашивать не надо, чем они занимались. Вот тут башню строили – кубики везде валяются. А там книжки читали – на полу целая куча разбросана. На кухне чай пили – чашки не убраны и фантики на столе. В неспущенной ванне гора игрушек в мыльной пене. Значит, купали ребенка, не забыли. А на диване в гостиной мокрое полотенце и детская одежда. Там раздевались перед купанием, там же и надевали пижамку. А еще на диване (верхним слоем) лежит папа, газету читает. Маму увидит, вскакивает, суетится:

– Люсь, я сейчас сам все уберу, ты не сердись.

– Убирай. – Больше мама не говорит ничего. Но по ее напряженному лицу можно понять, что она бы с удовольствием спросила, почему нельзя сначала все убрать, а потом уже отдыхать. Но к чему спрашивать, когда знаешь ответ. Лень. Мама ходит по квартире и помогает папе наводить порядок. Неожиданно из спальни раздается ее удивленный голос:

– Петь! А кровать-то чего не убрал? С утра ведь неубранная!

И такое же удивление в ответе отца:

– А зачем убирать-то, если вечером опять ложиться.

Мама хохочет и уже без всякого напряжения выдает свое любимое:

– Ох, Петька, лень вперед тебя родилась.

Так что действительно ничего хуже лени в папиной натуре не сыщешь. Мила потому и не задумывалась, когда отвечала. И мама согласилась:

– Правильно, доченька. Лень, она самая. Папа наш не из тех, кто захочет что-либо менять, потому что ему лень напрягаться. От добра добра не ищут. На том и стоим.

– Подожди! Ты хочешь сказать, что вы живете столько лет вместе из-за лени?! А любовь, а терпение, а…

– Не переживай! Этого хватает. Но лень тоже имеет значение. Люди же разные. Кто-то неугомонный постоянно рыщет в поисках приключений, а кого-то все устраивает, лишь бы не совершать телодвижений.

Миле сначала показалось это форменной глупостью. Но чем дальше она размышляла, тем больше понимала, что мама права. Вот Алка все время куда-то несется и жаждет перемен, а Лешик идеалист и консерватор. Ему бы у телеэкрана посидеть в обнимку, бокальчик винца выпить, и жизнь удалась. А Генка, он – редкая гремучая смесь. С Милой был консерватором, а со всеми остальными Алкой. Чудак. И нужен ли такой второй Миле, она и сама не знает. Считает, что скорее нет, потому столько лет и сторонится мужчин, не видя в себе способности существовать ни с лентяем, ни с консерватором, ни с вечным двигателем, ни со всеобщим любимцем.

– Тебе нужен идеал, – как-то заметила Алла.

– Точно, – согласилась Мила. – Значит, мои ожидания напрасны.

– Это еще почему?

– Потому что идеальных людей не бывает. Прописные истины. Я их не придумывала.

– Может, и бывает. Ты просто не ищешь.

– Делать мне нечего!

– А я бы на твоем месте попробовала…

И пошла обработка.

– Приходи в гости, есть отличный вариант для знакомства!

– Алка, мне неудобно. И потом, что, меня тоже будут вариантом рассматривать, как квартиру?

– Видела клевое шоу по телику, пары подбирают – тебе туда.

– Туда. А потом сразу на выход со своего места. Хочешь, чтобы на следующий день вся компания обсуждала, как начальник одного из крупнейших отделов тщетно пытается устроить личную жизнь?

– По радио разыгрывают билеты в кино. Дозваниваешься, диктуешь номер от фонаря. Если на другом конце провода одинокий человек противоположного пола, идете в кино вместе. Судьба может сработать.

– Ага. На восьмидесятилетнего старичка или двадцатилетнего студента.

– А что? Двадцатилетний нам вполне подойдет.

– Конечно! А восьмидесятилетний еще больше. Помрет и оставит мне все свои миллионы.

– Точно! Я об этом и не подумала. Умница, Милка!

– Алка, отстань!

И так если не каждый день, то через день уж точно. Алка атаковала нещадно и прицельно. Часто брала в помощники Милину маму, та тоже принималась названивать и причитать, петь песню о желанных внуках и одинокой старости. Вода камень точит. Когда Алка предложила действовать в Интернете, Милина крепость пала. Но ненадолго. Уж слишком трагикомичным оказался контингент Всемирной паутины.

– Рано сдаешься, – твердила Алка. – паутина на то и всемирная, чтобы искать на всей планете.

– Иностранца, что ли?

– А почему нет?

– Чтобы он потом у меня детей отобрал?

– Не думала, что ты всех под одну гребенку стрижешь.

Мила и не стригла. Просто нашла повод отбрыкнуться. Но тут и мама поддержала:

– Может, не надо, Аллочка, иноземца-то? – Тут дочка хоть и одна, но под боком.

– Не хотите иностранца – не надо, но и наши тоже не все инвалиды.

– Конечно. – Мила не может сдержаться. – Кто не инвалид, тот таксидермист.

– Дура! – говорит Алка и обижается, а Мила прекращает интернет-общение.

– Ты хоть аккаунт не закрывай, – просит Алка, когда обида сгорает.

– Да пожалуйста, пусть висит.

Вот и довиселся до сообщения, которое Мила так и не удосужилась прочитать. Дернул же Алку черт позвонить. Теперь опять вместо совещания Мила будет думать о загадочном послании. Хотя, стоп, что же тут загадочного? Мила возвращается в реальность. Надо же, молчала ведь секунды три, не больше, а сколько всего успела передумать, а главное – до чего додуматься:

– Аллочка. – Милин голос не обещает ничего хорошего. – А почему ты спрашиваешь про почту?

– Ну, не знаю. – Голос подруги звучит ровно, но Миле кажется, что она видит, как засуетились, забегали прекрасные Аллочкины глазки. – Просто столько времени прошло, могло и прийти что-нибудь интересное.

– Могло, – соглашается Мила, – но не пришло.

– Нет?! – Вот Алка и прокололась. Кристально чистые и ни в чем не замешанные так не удивляются.

– Нет, – как ни в чем не бывало говорит Мила и издевательски интересуется: – Необходимость встречаться случайно не отпала?

– Значит, пришло письмо, да? – Алка – тертый калач, не проведешь.

– Допустим.

– И ты его, дуреха, не читала?

– Почему это дуреха?

– Приходи вечером и все узнаешь.

Естественно, Мила не удержалась. С трудом дождалась конца совещания. Если бы только начальство знало, что творится в ее голове, ни за что не наградило бы квартальной премией и поездкой в Барселону. Мила эти поездки терпеть не могла. Они всегда дарились на два лица и были именными. А ей и поехать не с кем, и подарить, получается, нельзя. Но, может быть, теперь, теперь…

Мила включила компьютер, открыла почту и щелкнула на сообщении. В конце концов, даже Людмила Петровна вчера намекнула, что Миле давно пора проститься с образом ее погибшего сына и как-то устроить свою жизнь. Мила и не возражает, просто она не хочет «как-то», она хочет хорошо. И что же там хорошего в почте? А в почте просто фотография. И что бы это значило? Ее хотят заинтриговать, заинтересовать неизвестностью? Но она уже далеко не в том возрасте, чтобы играть в такие игры. Мила не будет шагать в пропасть, зажмурившись, ее гораздо больше привлекает широкая, ровная дорога. И чтобы было понятно, с кем по ней шагать. Хотя этот экземпляр с виду вполне подходящий. Мила вгляделась в изображение на экране. Вполне себе. Во всяком случае, лицо не отморозка, а человека интеллектуального. Возраст хороший. Судя по седеющим вискам, наметившейся лысине и морщинам на лбу, он точно не моложе Милы. Но и не намного старше. Можно еще успеть и покутить, и детей родить. Господи! О чем она только думает?! Приклеилась к фотографии совершенно незнакомого мужика и мечтает о совместных детях. Да, может, он глупец, каких мало. Или грубиян, или недотепа, или вообще импотент. Вот-вот. А иначе с чего это у таких приличных мужчин проблемы с поиском спутницы? Женщин хороших пруд пруди. Только закинь удочку – вмиг поймаешь. А этот тихой сапой снимки рассылает. Детский сад какой-то.

Мила еще раз присмотрелась к фотографии. А может, он стеснительный? Ну да, конечно, с таким-то волевым подбородком. И у очков оправа дорогая, даже на снимке видно. Нет, обладателю такой оправы стесняться нечего. К тому же за оправой очень выразительный взгляд, но какой-то настороженный, что ли. Или просто слишком внимательный. Да, так смотрят люди, вынужденные постоянно принимать важные решения. Те, которые боятся что-то упустить, не заметить. Если принимает решения, значит, в профессии состоялся. Ну да, это как раз тот самый вариант, когда мужчина привык полагаться на себя и с женой считаться не будет. Два карьериста в одном флаконе – гремучая смесь. Прямо-таки ядовитая для брака. В общем, не ее вариант. Бедная Аллочка! Снова одни расстройства. А она ведь старалась. И где только фотку отрыла?

– Откуда у тебя этот снимок? – спросила Мила без обиняков, подсев к подруге за столик. Алка, как обычно, при параде. Сапоги на шпильке, платье неприличной длины, макияж искусный, улыбка призывная. «Можно выйти за хлебом и встретить свою судьбу», – утверждала она, подкручивая реснички даже для того, чтобы вынести мусор, и нисколько не смущаясь от того, что судьбу свою вроде как уже давно встретила. Аллочка закинула ногу на ногу, успев посмотреть, заметил ли кто-нибудь в ресторане эту красоту, и только потом ответила подруге.

– Значит, увидела почту?

– Увидела. Так откуда?

– Места надо знать. – Она наклонилась, взяла со стола бокал и принялась потягивать коктейль с самым безмятежным видом.

– Ал!

– А что ты злишься? Тебя ведь пока не заинтригуешь, с места не сдвинешь. – Алка сделала еще несколько глотков.

К столику подошел официант, обратился к Миле:

– Для вас?

– Спасибо, ничего не надо, я ухожу.

Алка тут же поперхнулась своим коктейлем, закашлялась, замахала руками.

– Даже не думай! Ей, пожалуйста, клубничный мохито. – И как только официант отошел, продолжила: – Фотка, между прочим, с симпозиума. Он доклад читает.

– А ты там каким боком?

– Да я ее в инете скачала.

– Здрасте приехали! Ты с ним, вообще, знакома? Или просто наткнулась на снимок приличного мужика и решила мне послать? Тогда спешу тебя огорчить. У него точно жена, любовница, и у каждой по паре ребятишек.

– Не пори ерунду! Любовницы у него нет, жены практически тоже. Дети есть от первого брака, отношения поддерживает, участие принимает. Но они уже взрослые. Кажется, даже школу закончили.

– Откуда такая осведомленность?

– Милка, ты мне надоела! То тебе не нравится, что я ничего не знаю, то ты недовольна моей информированностью.

– Твоя информированность может мне дорого обойтись.

– Да брось ты. Хороший мужик – надо брать. – И обе они засмеялись известной цитате. Отсмеявшись, Мила кивнула:

– Рассказывай!

– Короче, он женат (пока) на Лизе Зайчик.

– Коллега Лешика?

– Ну да, помнишь, ты ее как-то видела у нас.

– Раза три, наверное, только муж был, насколько я помню, другой.

– Был. Сплыл два года назад из-за романа с этим вот красавцем.

– Ну, насчет красавца…

– Не ёрничай! Симпатичный мужчина, очень даже. Короче, случилась страсть, сломались две семьи, образовалась новая. Стали жить вместе, Лизкину дочь воспитывать. А теперь вроде как страсть угасает. Так что если вовремя подсуетиться…

– Слушай, Алка, а я же помню этого Зайчика. Она прехорошенькая.

– Да, этого не отнять. На то и купился. Только простенькая, а ему, похоже, умные бабы нравятся. У него первая супруга какая-то ученая, говорят, известная не только в узких кругах.

– То-то он сбежал от этой ученой.

– Так ненадолго ведь. Ну, случилось помутнение рассудка. С кем не бывает? Зато тебе достанется уже все понюхавший, все отведавший, все…

– Потрепанный, в общем.

– Мил, твой скептицизм…

– Ал, твоя уверенность, что он мне достанется…

– А почему нет? Просто надо оказаться в нужное время в нужном месте. Познакомимся, возьмем в оборот. А не получится – развеемся хотя бы. Весело ведь.

– Обхохочешься!

– Мил, ну чем ты рискуешь, а? Взрослые ведь люди. Понравились друг другу – замечательно. Нет – разбежались. И никаких претензий. А ты так боишься, будто тебя с ходу заставят с ним прожить лет пятнадцать, прежде чем принять решение.