Елена Харькова - И всё-таки я люблю тебя! Том 1

– Но я же ударил тебя.

– Я была виновата. На твоём месте любой бы не сдержался. Прости меня, Вадимка, что я недостойна тебя.

– Ну что ты! Ты тоже лучше всех.

Вадим поцеловал Верочку. Он был благодарен, что она не обижалась, не заставляла его чувствовать себя мерзавцем. Верочка тоже с нежностью обняла Вадима и поцеловала сначала его глаза, потом губы. Вадим увлёк Верочку на кровать и, целуя, стал расстёгивать её халатик. Верочка с готовностью подчинялась всем его желаниям и так нежно и ласково любила его, что Вадим испытал настоящее блаженство.

– Ну где же он? Обед ведь стынет, – Анна Брониславовна не могла есть, переживая, что Вадим останется голодным. Она встала и хотела пойти позвать его.

– Сядь, – строго сказал Николай Ефимович.

– Но…

– Сами разберутся. Не лезь. Когда захотят, тогда и разогреют обед.

Анна Брониславовна села и пыталась хоть немного поесть, но мысль о том, что её сын, всегда такой дисциплинированный, любящий чёткий распорядок, из-за какой-то девицы, которую он должен возненавидеть за всё, что она натворила, пренебрегает семейным обедом, приводила её в бешенство. А то, что он, возможно, занимается сейчас с этой алкоголичкой любовью, доставляло Анне Брониславовне почти физическое страдание.

– Кстати, те тарелки она украла в ресторане. Представляешь?! Не удивлюсь, если её отцом окажется вор-рецидивист. Вот увидишь, она либо сопьётся, либо окажется в тюрьме! – проворчала Анна Брониславовна.

– Не выдумывай глупости, – резко ответил Николай Ефимович, но потом он ласково положил свою большую ладонь на руку жены. – Всё будет хорошо, Анечка. Не переживай, всё наладится и будет хорошо.

– Да какое хорошо, – всхлипнула она.

Николай Ефимович притянул жену к себе и обнял. Анна Брониславовна с нежностью прижалась к мужу и успокоилась в его объятиях.

Так началась Верина семейная жизнь. Но постепенно страсти улеглись, и жизнь потекла в спокойном русле. Был, правда, ещё один конфликт.

Один раз Глаше пришлось уехать на похороны родственницы, и хозяйничать в доме взялась Вера. Как назло Анна Брониславовна достала по знакомству живую форель. Рыбу пустили плавать в ванне, а Вере было велено пожарить её к ужину, когда все вернутся домой. Вера посмотрела на мирно плавающих рыбок.

– Мне их убить?! – ужаснулась она.

– А ты хочешь их живыми жарить? – усмехнулась свекровь.

Оставшись одна, Вера долго собиралась с духом. Ей впервые предстояло убить живое существо. Она несколько раз брала нож, подходила к ванной и уже замахивалась, но тут же убегала. В конце концов Вера поняла, что пока она не выпьет для храбрости, ничего не получится.

В серванте стояло несколько бутылок, но открытым оказался только коньяк. Вера решила, что если она немного выпьет, то никто и не заметит. Отхлебнув пару глотков, она вернулась в ванную. Но вонзить нож в рыбу она так и не смогла. Пришлось два раза возвращаться к серванту, но всё равно этого было недостаточно, чтобы решиться на убийство. Тогда Вера взяла бутылку с собой и уже около ванны отпила столько, что её уже начало покачивать. Решив, что теперь уже может всё, она взяла нож и стала тыкать в рыбу. Но форель ловко ускользала. Изрядно измучившись, на грани нервного срыва Вера догадалась спустить воду, а когда рыба забилась на дне, с криком стала пронзать трепещущие тельца. Она уже не понимала, что делает, вонзая нож снова и снова, так что некоторые рыбины превратились в месиво. С трудом остановившись, Вера поплелась на кухню. Там она взяла сковородку, налила в неё масло. Теперь надо было положить туда рыб. При мысли, что ей руками придётся брать искромсанные тушки, к горлу подкатила тошнота. Тогда Вера взяла совок и с его помощью благополучно сгребла всю рыбу на сковородку. Прикрыв сковороду крышкой, она устало плюхнулась на стул. Вера чувствовала себя убийцей. Руки её тряслись, сердце бешено колотилось. Через полчаса, когда запахло горелым, Вера выключила газ и, отхлебнув ещё пару глотков коньяка, поставила почти пустую бутылку в сервант. С чувством выполненного долга Вера ушла в свою комнату. Там она завалилась на кровать и заснула.

Когда вернулся Вадим, он сначала не понял, что Вера пьяна. Он решил, что жена просто спит. Но когда Анна Брониславовна открыла крышку и увидела на сковороде искромсанных рыб в чешуе, с головами, с кишками, к тому же с одной стороны сильно подгоревших, она устроила скандал.

– Благодаря твоей жёнушке мы все теперь остались без ужина. А посмотри, что она сделала с ванной! Она всю эмаль истыкала! И где она теперь? Куда она спряталась? – Вера спит.

– Ах спит?! Не удивлюсь, если она напилась и теперь валяется в обнимку с бутылкой, – саркастически произнесла Анна Брониславовна.

Когда выяснилось, что Вера действительно пьяна, Вадим после этого неделю с ней не разговаривал. Пришлось ей поклясться, что спиртного она больше вообще ни капли не выпьет. И слово своё держала. Теперь даже на семейных праздниках Вера отказывалась от выпивки.

После этого инцидента жизнь опять наладилась. Анна Брониславовна благодаря Вериному покладистому характеру смирилась с её присутствием в доме, хотя изредка жаловалась по телефону своей подруге:

– Нет, ну ты представляешь, Глаша нажарила котлет, а эта подошла, прямо из миски взяла руками котлету и ест. Да-да, руками прямо из миски! Запихнула за щёку, вытерла жирные пальцы о полотенце и пошла, пережёвывая на ходу. Какова!

Но свою нелюбовь Анна Брониславовна невестке не демонстрировала, стараясь быть с Верой подчёркнуто любезной.

Николай Ефимович тоже теперь относился к Вере неплохо. Он был старым человеком со слабым сердцем и больными ногами. Единственное, что он хотел теперь от жизни, – это дожить свой век без нервных потрясений и скандалов. Он был рад спокойствию, установившемуся в доме. Как и предполагал Вадим, Верина душевная чистота смягчила родителей. Вадим был счастлив.

Единственной проблемой для Веры стала скука. Будни проходили в ожидании вечера, когда Вадим вернётся с работы, недели – в ожидании выходных. На работу Веру не стали устраивать. На хорошее место её, не очень грамотную, с восьмиклассным образованием, устроить было невозможно. А на завод или за прилавок идти работать не отпустили – слишком непрестижно. Официально Вера числилась секретаршей у Николая Ефимовича. Он писал мемуары, и считалось, будто Вера их стенографирует и перепечатывает. На самом деле, конечно, к рукописям её не подпускали.

В доме было много книг. Вера по настоятельному совету мужа прилежно садилась с какой-нибудь книжкой в кресло, начинала читать, но через полчаса глаза её предательски слипались, и она засыпала. Вечером, придя с работы, Вадим обычно спрашивал:

– Ну, о чём сегодня прочитала?

– Ой, Вадимка, и сегодня не получилось почитать. Ты не сердись, но я не могу читать эти толстые книги. Мне сразу так спать охота!

Вадим сначала злился. Потом он понял, что переделать Веру не получается. Пришлось ему самому читать вслух, чтобы хоть как-то повысить культурный уровень жены. Вера слушала очень внимательно. Приключения и фантастика ей не очень нравились. Зато житейские истории типа «Мадам Бовари», «Красное и чёрное», «Униженные и оскорблённые» Верочка слушала очень внимательно, часто перебивая Вадима репликами: «Ну надо же! Вот мерзавец! Ну зачем же она ему поверила?» Особенно сильное впечатление на неё произвела «Анна Каренина». Известие, что героиня романа бросилась под поезд, ввергло Веру в состояние шока. Вера прорыдала всю ночь, а потом ещё неделю ходила печальная, украдкой вытирая набегавшие слёзы.

Но больше всего Вера любила, когда по вечерам они с Вадимом, взявшись за руки, гуляли по московским улочкам. У них даже была заветная скамейка, где они любили сидеть и мечтать о будущем. Вадим хотел побывать в разных странах, а самой главной Вериной мечтой было родить ребёночка. Это наполнило бы её жизнь смыслом, ей бы не пришлось больше скучать в ожидании Вадима с работы. А главное, это был бы ребёнок от самого замечательного, самого любимого ею мужчины.

– Вадимка, а ты кого бы хотел – дочку или сына?

– И сына, и дочку, – улыбнулся Вадим.

– Ну, Вадимка, скажи, кого ты больше хочешь? Только честно.

– Если честно, то дочку.

– Дочку?!! Я почему-то думала, что ты мечтаешь о сыне.

– Если родится сын, это будет тоже очень здорово. Но девочки такие милые с тоненькими косичками, пышными бантиками, с перепачканными шоколадом губками.

Вера засмеялась и ещё крепче прижалась к любимому.

Однако Вера почему-то никак не могла забеременеть. Они прожили вместе уже пять месяцев, но желанной беременности не наступало. Свекровь посоветовала им пройти обследование у врачей. Она тоже мечтала поскорее стать бабушкой. Анна Брониславовна видела, как сын любит Веру, а счастье сына было превыше всего. Поэтому она смирилась с тем, что эта необразованная девица навсегда поселится в её доме и станет матерью её внуков.

К врачу было решено пойти на следующей неделе, но в пятницу позвонил Виктор Сергеевич.

– Анна Брониславовна, вас можно поздравить? – с ходу начал он.

– С чем?

– Как? Вадим вам ещё не сказал? Он не звонил с работы?

– Нет. А что случилось?

– Нет, пусть он сам вам расскажет. Я не буду лишать Вадима такой радости. Ещё раз поздравляю. С вас шампанское.

В трубке раздались гудки.

Анна Брониславовна еле дождалась, когда сын придёт с работы.

– Вадим, что случилось? – спросила она, едва сын переступил порог.

– Ма, подожди. Дай хоть раздеться.

– Вадюша, не томи. Я вся на нервах. Не знаю, что и думать. Тебя повысили в должности?

– Нет.

– А что же?

– В общем, меня посылают на стажировку во Францию на два года. Буду жить при посольстве в Париже.

– О!!! Замечательно! Вадюша, дорогой, мне даже не верится. Надо сказать отцу. Николай Ефимович! Радость-то какая!

Мать побежала в кабинет отца. А Вера стояла, потрясённая услышанным. Она не знала, радоваться ей или огорчаться. С одной стороны, ей тоже хотелось посмотреть другие страны. А с другой стороны, всё незнакомое её пугало.

– Ну что, Солнышко, собирай вещи. Скоро мы будем гулять по Елисейским Полям!

Вадим подхватил Верочку на руки и закружил по коридору.

– По полям? Нет, лучше по городам. Поля я и здесь видела, – улыбалась Верочка.

Но Веру во Францию не взяли. Оказывается, это Виктор Сергеевич организовал командировку. Должны были ехать два человека. Ехала его дочь Катя, а на второе место он предлагал взять Вадима. Узнав это, Вадим хотел отказаться от поездки.

– Вадим, – убеждала мать, – такой случай предоставляется раз в жизни. Если ты сейчас откажешься, Виктор Сергеевич больше для тебя ничего делать не будет.

– Мама, ну неужели ты не понимаешь, что он со своей ненормальной дочкой специально всё подстроил в надежде, что я вернусь к ней. Катя уже звонила мне на работу и щебетала, как она счастлива ехать со мной. Меня тошнит от всего этого!

– Вадим, ну и что с того, что они всё подстроили? Главное, что ты поедешь во Францию. А там никто не будет тебя заставлять общаться с Катериной. Выполняй свою работу и всё. Если ты по-настоящему любишь Веру, никакие Кати не смогут вас разлучить, не так ли? Или ты не уверен в своих чувствах? Подумай, Вадим, посоветуйся с Верой. Но помни: от этой поездки зависит твоя карьера.

Мать не сомневалась, что Вера тоже будет уговаривать его ехать. Анна Брониславовна уже убедила её, что для Вадима эта командировка очень важна.

Для Веры всё это было сущим кошмаром. Больше всего на свете ей не хотелось расставаться с любимым. Но раз так надо, то она не будет препятствовать и постарается убедить мужа не отказываться от командировки.

Через три недели Вадим уехал.

Два года! Целых два года без любимого! Она сойдёт с ума!!!

Наступили тусклые безрадостные дни, один похожий на другой. Хоть родители и стали относиться к Вере очень хорошо, ведь они были благодарны ей за то, что она не воспрепятствовала поездке Вадима во Францию, но счастья от этого было мало. Анна Брониславовна считала теперь своим долгом сделать из Веры светскую даму и буквально изводила её нравоучениями: