Сблизиться с Валерией Викторовной в свое время мне стоило огромного труда. У меня получилось, и теперь я находился в окружении многочисленных соперников. Среди них были наиболее приближенные, те, кто находился рядом с ней столько же, сколько и я, или больше; мог прийти к ней домой; позвонить; куда-нибудь пригласить; присутствовать на днях рождения и других праздниках. Так вот, наиболее близкими к Валерии Викторовне были Женя и Люся. Но был еще и третий человек, претендовавший на ее внимание больше, чем кто-либо. Этим человеком был Артем. О том, что он не родной сын Валерии Викторовны, я узнал недавно. Она называла его сыном, растила с самого детства и состояла с ним в родстве. Больше всего Тема любил, когда Валерия Викторовна работает, тогда он оставался дома и сидел возле нее, об этом она сама мне рассказывала. Если же его не было дома, она говорила, что он все время проводит с «этой своей», и только затем произносила имя девушки, с которой дружил Артем. Мне казалось это странным. Если Валерия Викторовна и Тема ссорились, то это больше походило на ссору между влюбленными, чем на ссору мамы и сына. Между ними существовали весьма и весьма непростые отношения, тонкие и трепетные. И, быть может, именно он стал серьезным препятствием на пути Евгения… Они враждовали между собой. Об этом мне было известно. Между ними сверкали молнии. Артем защищал ее от него и готов был защитить от всех. Женю он не любил.

Евгений, Тема, Люся. Люся в этой тройке как раз фигура наименее значимая. С Темой я ладил и даже дружил. С Женей нет, но выглядело, как будто да. Евгений и Артем были двумя мужчинами, которые навсегда останутся возле нее, они были неотъемлемой частью ее жизни.

Пришло время расходиться по домам, мне было велено отвезти Люсю домой. Женя весь вечер пил, и за руль ему садиться было нельзя. Ради того, чтобы он не оставался здесь, с Валерией Викторовной, я готов был отвезти домой и его. Но он уходить не собирался. Улучив минутку, я спросил у Валерии Викторовны, не нужна ли ей помощь, имея в виду Женю. На удивление спокойным голосом она уверила меня, что все в порядке, что дома Тема и что помощь не нужна. Люся собиралась, как обычно, долго, я успел прогреть машину, и еще пришлось ее ждать. Включив музыку, я всю дорогу молчал и думал, что Артеме и Жене я всегда проигрываю. Вот и теперь они остались с ней, а я нет.

XVI

Спустя год мы с Галей решили поздравить Юлю с днем рождения. Галя уже некоторое время не посещала Братство. Идея была моя, и, когда я позвонил ей, она охотно согласилась. Мы условились встретиться возле ближайшей станции метро и дальше продолжить путь на моей машине.

Когда я подъехал, Галина была уже на месте. Вспоминая ее предупредительность и исполнительность летом в заповеднике, в ее пунктуальности можно было не сомневаться. Я сразу же решил показать ей купленный мной чайный сервиз. Это был не такой сервиз, как я подарил в свое время Валерии Викторовне. Тоже керамический, но совершенно другой по дизайну. По лицу Гали можно было считывать все эмоции, она совершенно не умела их скрывать. Подарок ей понравился. По телефону мы договорились с ней о том, что всю финансовую часть я беру на себя, а от нее нужна только поддержка и участие. Теперь, когда Галя одобрила выбранный мной подарок, я попросил ее оставаться в машине, а сам отправился за цветами. Увидев букет, она улыбнулась, для меня этого было достаточно. Я вручил его ей, и Галя аккуратно держала цветы всю дорогу. Оставалось отыскать адрес, по которому проживала Юля. Его я получил от Виталика. Как раздобыть адрес любого из членов Братства, в том числе и старших учеников, мне было известно со времен моих дежурств в библиотеке. И я попросил его об этом. Он во время дежурства кого-то из новичков открыл базу данных и переписал для меня адрес. Конечно же, Юля была в списках, литература требовалась ей для подготовки к лекциям, и за книгами она проводила много времени. Было бы интересно просмотреть перечень книг, которые она брала, и сравнить его с тем, что я видел в бланке Марины Мирославовны, но теперь это было невозможно. Виталик долго не соглашался, пока я не объяснил, зачем именно мне нужен адрес Юли. Тогда он дал согласие раздобыть для меня эту информацию, взяв с меня слово, что она никогда об этом не узнает.

По окружной дороге я проехал уже трижды, но нужного нам переулка не обнаружил. Проспект был, а переулка не было. Я то и дело притормаживал, а Галя спрашивала у прохожих, как проехать. Те лишь пожимали плечами. Я решил спросить еще и у таксиста. Он указал мне дорогу, мне снова нужно было ехать по окружной, затем развернуться и дальше следовать до небольшого поворота, который и ведет к переулку. То есть ехал я правильно, только проскакивал нужный нам поворот. Я все объяснил Гале, и теперь она высматривала описанный таксистом магазинчик с красной крышей, который должен был стоять на углу, где и нужно было свернуть. Ничего похожего мы не заметили. Мы еще долго кружили по этому пятачку. Переулка не было! Это был заколдованный круг: прохожие не знали, а таксист указал на то, что не попадалось на нашем пути. Признаться, я уже устал, а расход бензина превысил мои ожидания, теперь нужно будет дополнительно заправляться. Но сдаваться не собирались ни я, ни Галя. Я снова поехал по окружной, снова развернулся и вдруг заметил, что на повороте, куда я все время сворачивал, есть еще одна дорога. И действительно, проехав чуть дальше, я увидел поворот, он-то и был нам нужен. Через триста метров показалась и красная крыша магазина. Я жал на газ, как бешеный, машина взревела и затормозила возле уходящей к новостройке дороги. Это был нужный нам переулок. Я предложил оставить машину и дальше пойти пешком. Третье от дороги старое девятиэтажное здание оказалось нужным нам пятым номером. Мы с Галей с облегчением вздохнули. Я позвонил в домофон. Ответил женский голос, это была не Юля. Своим тонким и робким голоском Галя спросила, может ли она повидаться с Юлией, домофон зашипел и дверь открылась. Мы зашли в очень старый лифт с разрисованными, исцарапанными стенами и выжженными кнопками. В надежде, что нажали правильно, мы начали подниматься на последний, девятый этаж.

Цветы были у Гали, а я держал коробку с чайным сервизом. Мы вышли из лифта, заметили открытую дверь одной из квартир и остановились у порога. Откуда-то изнутри раздался тот же, что и в домофоне, женский голос, нас просили войти. Навстречу вышла женщина, и сразу же стало понятно, что попали мы по адресу, — Юля была копией своей мамы. Приятной наружности, женщина лет сорока улыбалась нам и, казалось, была рада нашему приходу.

— Вы Юлины друзья, да? — сразу же спросила она нас.

— Я Саша, это Галя, — тут же представился я и представил свою спутницу, — вы извините, что мы вот так, без предупреждения, но нам очень захотелось поздравить Юлю, мы ее давно не видели.

— А разве вы не состоите в?.. Я мама, Галина Геннадиевна. Юля сейчас придет, она в душе. Я пока поставлю чайник. Вы садитесь, вот сюда можно, — и она выдвинула из-под стола второй табурет, — я сейчас принесу вазу.

Мама Юли ушла в комнату за вазой. Было настолько тесно, что мы с Галей еле уместились вдвоем за столом. Вернулась Галина Геннадиевна, и Галя передала ей цветы. Тут я вспомнил, что ничего не взял к чаю.

— Простите, я выскочу на секунду, мне машину нужно переставить, мы не знали, застанем ли вас дома, поэтому я не припарковался. Я мигом!

— Идемте, я открою дверь!

Когда я вернулся, Юля с Галей уже пили чай. Она встала мне навстречу, ее волосы были еще влажными, и она была явно смущена. Увидев ее, я почувствовал, как же сильно соскучился. Я передал ей тортик и от души поздравил, после чего крепко обнял. Теперь Юля была смущена еще больше. Она вернулась к столу и принялась резать торт к чаю. Я поинтересовался, где Галина Геннадиевна, и попросил пригласить ее пить чай с нами. Сидеть было негде, поэтому я стал у окна, облокотившись на заставленный банками подоконник.

Возможно, мне показалось, но у меня возникло ощущение, что мама Юли не поощряет увлечение своей дочери Братством. Первая догадка об этом появилась у меня в связи с ее фразой о том, что Юля вечно пропадает в этом своем… Дальше она не договорила, но все понимали, о чем речь. По взгляду, который при этом дочь бросила на маму, было ясно, что существует негласное правило не поднимать эту тему. Возможно, у них по этому поводу возникал конфликт и не раз.

Квартира для семейства из четырех человек, а у Юли еще был младший брат, была, конечно, маловата. Это объясняло, почему Юля не спешила домой и почему проводила в Братстве все свое время. Но, кажется, основная проблема семьи заключалась в отце. Пока мы пили чай, он зашел в кухню за стаканом воды. Он производил впечатление добродушного, но пьющего человека. Было сложно определить его возраст, возможно, он выглядел старше своих лет. Похоже, он не работал и большую часть времени проводил дома, вот Юля и старалась как можно дольше не возвращаться. Ее можно было понять: в квартире тесно, да еще и пьющий отец. Выходило, что найти себе пристанище в Братстве было для Юли вполне логичным выходом из положения. И пусть в Братстве у нее не было отдельной комнаты и тоже было тесно, но там она чувствовала себя нужной и не ощущала одинокой. Там у нее были друзья и учителя, которые ее поддерживали.

Узнав, что мы с Галей не члены Братства, мама Юли удивилась. Сказала, что нам просто повезло застать Юлю, потому что дома она почти не бывает. Приходит очень поздно, когда все спят, уходит рано утром, все еще спят. Живя в одной квартире, видятся они редко. Вот и сегодня дочь заскочила домой среди бела дня по просьбе мамы, и за ней должен заехать муж, который живет с ними или, точнее будет сказать, ночует у них. Судя по интонации, с которой она упомянула Братство и мужа, Галина Геннадиевна была не в восторге ни от первого, ни от второго. Что именно представляет собой это Братство, мама Юли, конечно же, не знала, она им ничего толком не рассказывала. И уловив мой скептический настрой в отношении Братства, Галина Геннадиевна воодушевилась и, не обращая внимания на нахмурившиеся брови именинницы, попросила меня рассказать об этом хоть что-нибудь. Юля сказала, что ей нужно позвонить, и ушла в комнату. Я поспешил заверить Галину Геннадиевну в том, что если Братство и имеет некую деструктивную сторону, то она не агрессивная, как бывает в других сектах. По всей видимости, мои слова Галину Геннадиевну не успокоили, а наоборот, только взволновали. От термина «секта» она изменилась в лице. Тогда я начал говорить о прекрасных качествах Юли, которая так полюбилась нам с Галей летом в Кременце. Галя поддержала меня, кивая головой. И это Галину Геннадиевну вроде бы чуть успокоило. Вернулась Юля. Немой вопрос застыл в глазах ее мамы. Мне даже показалось, что она хотела бы поговорить со мной наедине, чтобы об этом не знала дочь. Но мне было важно, чтобы это слышала Юля, и я продолжил:

— У любой организации или группы людей есть какая-то определенная цель. Явную цель обычно открыто озвучивают всем, и скрытую знает только один человек или группа лиц, но не все остальные. И в таком случае можно стать маленьким винтиком одного огромного механизма, при этом о конструкции в целом не имея никакого понятия.

— Извините, я вынуждена вас покинуть, так как мне пора собираться, — прервала меня Юля и поднялась из-за стола. Вслед за ней поднялись я и Галя.

— Тогда и мы уже пойдем. Мы и так явились без приглашения.

— Мне очень приятно, серьезно. Спасибо вам, Галя, Саша! — уже смягчившись и обнимая Галю, произнесла Юля.

Обнялись и мы с ней. В глазах Юли была то ли грусть, то ли сожаление, как будто она прощалась с нами навсегда. Я даже заметил (или мне только показалось), что в глазах у нее стояли слезы. Она тут же отвернулась и, уже не глядя на нас, снова ушла в комнату.

— Я вас провожу, — предложила мама Юли и вышла с нами в коридор.

Я обернулся, чтобы поблагодарить хозяйку дома за гостеприимный прием. Она грустно смотрела на меня.

— Вы, Саша, все правильно говорите, я об этом догадывалась, но вы же видите… И спасибо вам, — она тихо закрыла за нами дверь.

Мы вышли и сели в машину. Я был рад, что удалось избежать встречи с Вячеславом, так называемым мужем Юли. Я отлично помнил, как он ломал комедию в заповеднике, демонстрируя неиссякаемый энтузиазм, а ровно через два дня оставил Юлю, уехав в Крым отдыхать и купаться в море. Клоун в выглаженных рубашечках. Теперь мне было известно еще и о том, что он стал ее мужем, не имея ни кола ни двора. Да он просто использовал эту девушку! Если бы я его сейчас встретил, не подал бы руки. Вместо рукопожатия я наверняка врезал бы по его самодовольной, рыжей морде. Иллюзия духовной близости, которую Братство навязало этим молодым людям, что они смотрят в одном направлении и что они встретились не случайно, ибо все случайное не случайно, чем не повод для женитьбы! А для продвижения в Братстве важно!