Симона Элькелес - Идеальная химия

— А теперь я защищаю нас. И ты поставишь мне храм, когда меня убьют? И Карлос будет следующим? А затем и Луис.

Mi'ama дает мне звонкую пощечину и отодвигается. Dios mio, я не хотел ее так расстраивать. Я протягиваю руку и беру ее за локоть, чтобы обнять и извиниться, но она вздрагивает.

— Мама? — Спрашиваю я, не понимая, что происходит. Я не был груб с ней, но она ведет себя именно так.

Она вырывается и отворачивается, но я не отпускаю ее. Задрав рукав ее платья, к своему ужасу, я нахожу огромный фиолетовый синяк повыше ее локтя. Мой разум возвращается на свадебный вечер, когда я видел маму и Гектора в личном разговоре.

— Это тебе Гектор сделал? — спрашиваю я мягко.

— Тебе нужно перестать задавать вопросы о своем отце, говорит она, отодвигаясь и пряча синяк под рукав.

Злость закипает во мне, когда я думаю, что Гектор поставил синяк на матери, как предостережение не задавать больше вопросов об отце.

— Почему? Гетор покрывает кого-то? — Может этот кто-то из КЛ? Или кто-то из союзнических банд?

Как бы мне хотелось просто спросить Гектора. Более того, мне бы хотелось отомстить ему и надрать задницу за то, что обидел мою мать, но Гектор неприкасаем. Все знают, если ты идешь против Гектора, ты идешь против всех в КЛ.

Она смотрит на меня.

— Не задавай вопросов, Алехандро. Существует что-то, чего ты не знаешь. Вещи, которые тебе просто не нужно знать. Просто оставь это.

— Ты считаешь, что жить в неведении лучше? Отец был в банде и торговал наркотиками. Я не боюсь правды, черт подери. Почему все вокруг скрывают ее от меня?

Я чувствую, как повлажнели мои ладони, сжатые в кулаки. Звук из коридора привлекает мое внимание. Я поворачиваюсь и вижу своих братьев с огромными от удивления глазами.

Черт.

Мама тяжело вздыхает, заметив их. Я сделаю что угодно, только бы она не грустила.

Я делаю шаг к ней и мягко кладу руку ей на плечо.

— Perdon, mama.

Она скидывает мою руку, пытаясь подавить рыдание, и уходит в свою комнату, громко хлопнув дверью.

— Это правда? — спрашивает Карлос, — его голос натянут, как струна.

Я киваю.

— Да.

Луис качает головой и хмурит брови.

— Я не понимаю, что вы тут говорите? Я думал, что папа был хороший. Мама всегда говорила, что отец был хорошим человеком.

Я подхожу к своему младшему брату и обнимаю его за голову.

— Это все ложь! — Выкрикивает Карлос. — Ты, он. Все ложь! Mentiras!

— Карлос… — говорю я, отпуская Луиса и хватая Карлоса за руку.

Он смотрит на нее с отвращением, его гнев нарастает.

— И все это время я думал, что ты в КЛ, чтобы защитить нас. Но на самом деле ты просто следуешь по стопам отца. К черту героизм. Тебе нравится быть частью КЛ, но ты запрещаешь мне вступить. Не считаешь ли ты, что это немного гипокритично, братец?

— Может быть.

— Ты позор для этой семьи, ты знаешь это, не так ли?

Как только я ослабляю хватку, он вырывается и выбегает на улицу через заднюю дверь.

Тихий голос Луиса разрывает тягучую тишину.

— Временами хорошим людям приходиться поступать плохо, да?

Я взлохмачиваю его волосы. Луис намного более невинен, чем я был в его возрасте.

— Знаешь, я думаю, ты будешь самым умным из Фуэнтесов, маленький братик. А теперь иди в кровать, я попробую поговорить с Карлосом.

Я нахожу его сидящим на пороге.

— Так вот как он умер, говорит он, когда я сажусь рядом. — На нарко сделке?

— Да.

— И он взял тебя с собой?

Я киваю.

— Придурок, тебе было всего шесть лет, говорит он сквозь зубы. — Знаешь, я видел Гектора сегодня на баскетбольной площадке.

— Держись подальше от него. Говоря по правде, после смерти отца у меня не было выбора, и теперь я застрял. Если ты думаешь, что мне нравится быть членом КЛ, подумай снова. Я не хочу, чтобы ты туда вступал.

— Я знаю.

Я одариваю его суровым взглядом, тем, что использует наша мать, когда обнаруживает свои порезанные колготки, которые мы брали для игры. Мы обрезали у колгот одну из ног, засовывали туда бейсбольный мяч, раскручивали и кидали вверх, наблюдая, как высоко он полетит.

— Послушай меня Карлос, и слушай хорошо. Сконцентрируйся на учебе, чтобы ты смог пойти в колледж. Стать кем-то в этой жизни. — Не то, что я.

Долгое молчание.

— Дестини тоже не хочет, чтобы я вступал. Она собирается пойти в какой-то университет и выучиться на медсестру. — Он улыбается. — Она сказала, что мы можем поступить в один и тот же университет.

Я просто слушаю, потому, что мне пора перестать давать ему советы и позволить ему додуматься до остального самостоятельно.

— Кстати, мне нравится Бриттани, внезапно говорит он.

— Мне тоже, отвечаю я и думаю о том, что произошло в машине. Я слишком увлекся. Я надеюсь, что я не испоганил все с ней окончательно.

— Я видел, как Бриттани разговаривала с mama на свадьбе. Она могла постоять за себя.

— Сказать по правде, у нее был срыв после, в ванной.

— Ты умен, но ты loco, если думаешь, что можешь со всем справиться.

— Я силен, — говорю я Карлосу. — И всегда готов к худшему.

Карлос стукает меня по спине.

— Иногда я думаю, что встречаться с девчонкой с северной части даже круче, чем быть членом банды.

Это идеальный момент, чтобы сказать ему правду.

— Карлос, в КЛ ты видишь парней, которые говорят о братстве, чести и верности, и это звучит прекрасно. Но знаешь, они не семья. Братство держится только до тех пор, пока ты делаешь все, что они хотят.

Моя мать открывает дверь и смотрит вниз на нас. Она выглядит очень грустной, хотелось бы мне все исправить, но я не могу.

— Карлос, дай мне поговорить с Алехандро наедине.

Когда Карлос заходит в дом и уже больше не может нас слышать, мама садится рядом со мной. Я вижу в ее руках сигарету, впервые за очень долгое время.

Я жду, пока она начнет говорить. Я сказал уже слишком много сегодня.

— Я сделала слишком много ошибок в жизни, Алехандро, — говорит она, выдыхая дым на луну. — И некоторые я никогда не смогу уже исправить, неважно, сколько бы я ни молилась об этом.

Она протягивает руку ко мне и заправляет волосы мне на ухо.

— Ты подросток, который взял на себя ответственность мужчины. Я знаю, это несправедливо по отношению к тебе.

— Esta bien.

— Нет. Я также не выросла, как и ты. Я даже не закончила старшую школу, потому, что забеременела тобой. — Она смотрит на меня, как будто видит себя не так давно. — Ох, мне так хотелось иметь ребенка. Твой отец хотел подождать до того, как я закончу школу. Но я постаралась, чтобы это случилось раньше. Больше всего в мире я хотела стать матерью.

— Ты сожалеешь об этом? — спрашиваю я.

— То, что я стала матерью? Никогда. Я сожалею о том, что соблазнила твоего отца и убедилась, что он не использовал презерватив.

— Я не хочу слушать это.

— Тебе придется выслушать это, хочешь ты или нет. Будь осторожен, Алекс.

— Я осторожен.

Она делает еще одну затяжку и качает головой.

— Нет, ты не понял. Ты может и осторожен, но девушки нет. Девушки любят манипулировать. Я знаю, я одна из них.

— Бриттани…

— Одна из тех девушек, которые могут заставить тебя делать то, что ты не хочешь.

— Мам, поверь мне, Бриттани не хочет ребенка.

— Нет, но она захочет других вещей. Вещей, которые ты никогда не сможешь ей дать.

Я смотрю наверх, на звезды, на луну, вселенную, которая, как я знаю, не кончается.

— А что если я сам хочу ей их дать?

Она делает глубокий выдох, дым выходит из ее рта тоненькой струйкой.

— Дожив до тридцати пяти лет, я повидала немало людей, которые умирали думая, что смогут изменить то, как устроен мир. Неважно, что ты думаешь, но твой отец умер, пытаясь изменить свою жизнь. Твои факты искажены. Ты был слишком мал, чтобы понять это.

— Сейчас я достаточно взрослый.

Слезинка стекает по ее щеке, она смахивает ее ладонью.

— Да, но, сейчас уже слишком поздно.

— Брит, скажи, пожалуйста, еще раз, почему мы заезжаем за Алексом Фуэнтесом и берем его с собой на озеро Женева? — спрашивает Сиерра.

— Моя мать запретила мне встречаться с ним после школы, поэтому поездка к озеру вместе, совсем не плохая идея. Никто не знает нас там.

— Кроме нас.

— Ну, я знаю, что вы не настучите на меня, так?

Я вижу, как Дуг закатывает глаза. Мне представлялась эта поездка отличной идей, отправиться на озеро Женева на один день, как на двойное свидание. Ну, наверное, так и будет, когда Сиерра и Дуг отойдут от шокирующей новости о том, что я и Алекс теперь вместе.

— Ох, не капайте мне на мозги больше.

— Брит, этот парень неудачник, — говорит Дуг, поворачивая на школьную парковку, где Алекс должен с нами встретиться. — Сиерра, он же твоя лучшая подруга, образумь хоть ты ее.

— Я пыталась. Но ты же знаешь, какая она упертая.

Я вздыхаю.

— Перестаньте говорить обо мне так, как будто меня вообще здесь нет. Мне нравится Алекс. И я нравлюсь ему. Я хочу дать нашим отношениям шанс.

— И как ты планируешь это провернуть? Держать все в секрете вечно? — спрашивает Сиерра.

Слава богу, мы приехали, и это спасло меня от ответа. Мы находим Алекса сидящим на обочине рядом со своим мотоциклом. Я взволнованно прикусываю губу, открывая пассажирскую дверь.

Когда он замечает Дуга за рулем и Сиерру на переднем сидении мускул на его щеке дергается.

— Давай, Алекс, садись, говорю я, подвигаясь на сидении.

Он наклоняется ко мне.

— Я не думаю, что это такая уж хорошая идея.

— Не будь глупым. Дуг пообещал вести себя хорошо, не так ли Дуг? — я задерживаю дыхание в ожидании его ответа.

Дуг еле заметно кивает.

— Конечно, — монотонно отвечает он.

Любой другой парень развернулся бы и ушел, я уверена в этом, но Алекс садится рядом со мной.

— Куда направляемся?

— Озеро Женева, — отвечаю я. — Был там когда-нибудь?

— Нет.

— Это примерно в часе езды, у родителей Дуга там дом.

Пока мы едем, у меня возникает ощущение, что мы в библиотеке, а не в машине. Никто не говорит ни слова. Когда Дуг останавливается на заправке, Алекс выходит из машины, отходит подальше и зажигает сигарету.

Я ерзаю на заднем сидении, это совсем не то, как я представляла себе наш день. Обычно, Дуг и Сиерра отличная компания, но сегодня все ведут себя, как на похоронах.

— Может, ты хотя бы попытаешься завести разговор, — говорю я Сиерре. — Ты можешь часами обсуждать, какую собаку бы ты поцеловала, но и два слова не можешь выдавить перед парнем, который мне нравится?

Сиерра разворачивается на сидении, чтобы лучше меня видеть.

— Извини, Брит, просто… ты можешь найти кого-то лучше. Намного лучше.

— Как Колин?

— Как кто угодно, — выдыхает Сиерра и отворачивается.

Алекс садится обратно в машину, и я одаряю его слабой улыбкой. Когда он не отвечает на мою улыбку, я беру его руку в свои. Он также не отвечает пожатием, но и не отбирает руку. Интересно, это хороший знак?

Как только мы выезжаем с заправки, Алекс говорит.

— У тебя колесо разболтано. Слышишь этот звук слева?

Дуг пожимает плечами.

— Оно так уже месяц. Ничего страшного.

— Останови, я могу это исправить, — говорит Алекс. — Потому, что если оно отвалится на шоссе, нам крышка.

Я вижу, что Дуг не очень хочет полагаться на мнение Алекса, но через пару километров он останавливается на обочине.

— Дуг, — говорит Сиерра, показывая пальцем на секс-шоп, у которого мы остановились, — ты знаешь, какие люди туда ходят?

— Сейчас, дорогая, мне на это плевать. — Он поворачивается к Алексу. — Окей, умник. Исправь это.

Как только Алекс и Дуг выходят из машины, я говорю Сиерре.

— Мне жаль, что я так на тебя наехала.

— Мне тоже.

— Ты думаешь, они с Дугом подерутся?

— Может быть. Лучше нам вылезти и отвлечь их.

Когда мы выходим из машины, Алекс вынимает необходимые инструменты из багажника.

После того, как он поднимает машину домкратом, Алекс берет гаечный ключ. Дуг стоит за ним, его руки на бедрах, а на лице недовольное выражение.

— Что такое, Томпсон? — спрашивает Алекс.

— Ты мне не нравишься, Фуэнтес.

— Ты также не самая любимая моя персона, — парирует Алекс, приседая и подкручивая ослабленные болты.