Когда она просыпалась посреди ночи, он всегда крепко спал рядом с ней, обнимая ее. Он ни разу не ушел от нее, чтобы посидеть наедине со своими мрачными мыслями за бутылкой бренди. Он вообще больше не пил после обеда. Несомненно, он перестал пить потому, что наладил отношения со своим сыном. Но Бланш думала, что тут помогла еще и ее любовь.

Бланш улыбнулась, дрожа и чувствуя легкую слабость в теле. У нее и сэра Рекса было молчаливое соглашение: после ужина он давал ей отдохнуть минут пятнадцать, а потом появлялся в дверях их комнаты, и она мгновенно оказывалась в его объятиях, а потом в их общей постели.

Сейчас он разговаривал во дворе с главным конюхом. Она подумала о том, как он смотрел на нее и как во время любовных ласк следил, как она себя чувствует, — пока его страсть не вырывалась на волю.

Была уже вторая половина дня, ее тело напряглось и горело, жадно стремясь к его телу. Бланш повернулась и подошла к окну, из которого был виден двор, а за ним — стойла и пастбища. Ее муж стоял почти прямо под ее окном вместе с главным конюхом Тедом и держал под уздцы молодого жеребца. Конь подпрыгивал и поднимался на дыбы, но мужчины были так поглощены своим разговором, что не замечали беспокойных движений животного.

У нее пересохло во рту. Она глубоко любила своего мужа. Он стал для нее всем — другом, любовником, супругом и опорой в жизни. Благодаря ему она справилась с душевным расстройством, от которого едва не лишилась рассудка. Теперь она наконец выздоравливала. Она чувствовала себя почти в полном порядке, но больше уже не была прежней. Та Бланш Херрингтон исчезла. На ее месте возникла сильная женщина, способная на огромную радость и большую печаль, на страсть и любовь. И ее муж тоже любит ее.

Глядя на сэра Рекса и находясь во власти чувств, переполнявших ее сердце, Бланш подняла руку и машинально вынула шпильку из волос. Потом она вынула вторую шпильку и только теперь поняла, что собирается раздеться. Ей не было стыдно. Она вынула третью и четвертую шпильки. Ее волосы начали рассыпаться. Она молча ждала.

Сэр Рекс неожиданно взглянул вверх, их взгляды встретились. Она стала медленно вынимать из волос одну за другой остальные шпильки, а он смотрел на нее снизу. Потом она подняла руки и распушила волосы, превратив их в мягкие волны, падавшие ей на плечи. При этом она не отрываясь смотрела на мужчину, за которого вышла замуж.

Он, наконец, повернулся лицом к конюху, и тот увел лошадь. Потом сэр Рекс пошел к парадной двери и исчез из поля зрения Бланш.

Бланш дрожала, ее плоть набухла от предвкушения и любовной жажды. Она расстегнула верхние пуговицы на спинке платья и пыталась дотянуться до следующей, когда дверь спальни открылась.

Сэр Рекс стоял на пороге. Его взгляд был горячим и пристальным, а на рабочих штанах была видна очень ровная складка. Этот взгляд скользнул по лицу Бланш, потом по ее волосам и, наконец, переместился на падающий лиф ее платья и обнаженные плечи. Ее муж закрыл дверь и, громко стуча костылем, подошел к Бланш.

— Я помогал садовникам посадить дерево, которое ты выбрала, — тихо сказал он, пока она поворачивалась к нему спиной.

Бланш закрыла глаза, когда его ладони скользнули по ее голым плечам, прежде чем заняться оставшимися пуговицами платья.

— Мне было жарко, и я вспотел, — сказал он, расстегивая последние пуговицы. Его крепкие пальцы проворно скользили по ее коже, когда он спускал ее платье до талии. На этом он остановился.

Бланш наклонилась к нему, сместив центр тяжести своего тела. Когда ее ягодицы надавили на его твердое мужское естество, она испытала удовольствие и даже торжество. В ответ его руки сомкнулись на ее талии.

— Мне все равно, — ответила она.

Теперь его мужское естество пульсировало, упираясь в нее. Он спустил с ее бедер платье и нижнюю юбку. Одежда упала на пол между ним и Бланш.

Бланш, теперь одетая только в украшенный оборками корсет, шелковую блузку и кружевные панталоны, на минуту замерла неподвижно, позволяя его большому и твердому мужскому достоинству разбухать между ними, упираясь в нее. Потом она медленно повернулась и просунула свои ладони в открытый ворот его рубашки. Его кожа была влажной и горячей. Его глаза пылали.

Бланш провела ладонями по его мощной груди, соски которой уже затвердели, и почувствовала, как ее муж напрягся и замер неподвижно. Она стянула с него рубашку, а потом крепко прижалась губами к его потной коже. Он тихо ахнул.

Бланш придвинулась ближе. Она стала целовать его грудь и потерлась о его мужское естество. Потом она провела языком по его телу. Кожа оказалась соленой.

— Бланш! — хрипло запротестовал он.

Бланш улыбнулась, уткнувшись лицом в его грудь, и прошептала:

— Ты ведь попробовал на вкус каждый дюйм моего тела.

Потом она лизнула его сосок.

Сэр Рекс снова ахнул. На этот раз он сомкнул руки на ее бедрах и притянул к себе.

Бланш провела по его телу зубами, и он застонал от наслаждения. Ее ладони скользнули ниже и ухватились за ремень его штанов. Сэр Рекс замер неподвижно и тихо. Было слышно только его тяжелое дыхание.

Она расстегнула штаны и прошептала:

— Иди со мной в постель!

— Ты не обязана это делать, — с трудом произнес он.

Но его мужское естество рванулось вверх и коснулось ее ладони. Бланш улыбнулась и ответила:

— Я хочу любить тебя так, как ты любишь меня.

Он едва не задохнулся и сел на кровать. Бланш наклонилась над ним и наконец попробовала на вкус его горячую плоть. Сэр Рекс сжал в ладони прядь ее волос, глухо застонал, и она ослепла от страсти. Она ласкала языком его тело сверху донизу, пока не почувствовала, как раскрылось ее лоно.

Он вскрикнул, и внезапно она оказалась под ним, в его объятиях, и он снимал ее панталоны. Он взял ее лицо в руки и крепко поцеловал ее с тем же лихорадочным пылом, который охватил ее. Бланш подалась ему навстречу, приглашая его в себя. Он вошел глубоко. Он вошел в свой дом.


— Этот цыган сказал тебе что‑то, что превратило тебя в бесстыдницу?

Бланш засмеялась в объятиях сэра Рекса.

— Боюсь, что кто‑то превратил меня в бесстыдницу, но это был не бродячий цыган.

Сэр Рекс прижал ее к себе и нежно поцеловал в висок.

— Мне нравится слышать, как ты смеешься. Мне нравится видеть твои глаза, когда в них сияют смех и счастье, — тихо сказал он.

— У меня захватывает дух от счастья, — так же тихо ответила она. — Я боюсь только одного — что не могу сделать тебя таким же счастливым.

Бланш говорила правду. Она посмотрела на него, и в ее взгляде было ожидание.

— Я не смел даже мечтать о таком счастье. Я предполагал, что проживу всю жизнь один. Но вот мы вместе, Бланш. — Он широко улыбнулся. — Когда я увидел, что ты стоишь у окна, и понял, чего ты хочешь, я подумал, что это, должно быть, сон. Леди де Варен! — воскликнул он, притворяясь, что ругает жену. — Как вы смели думать о том, чтобы заниматься любовью с мужем в середине дня!

Бланш засмеялась и поцеловала его грудь.

— Разве это было таким ужасным неприличием, что я позвала вас к себе в такой час? Пожалуйста, ответьте честно, сэр Рекс.

— Ты можешь просить меня о такой услуге в любое время, дорогая. Я никогда не смогу отказать тебе. — Он дотронулся до ее щеки и спросил: — Ты когда‑нибудь станешь называть меня Рексом?

— Нет.

Он вздрогнул от удивления.

Бланш улыбнулась ему:

— Ты всегда будешь для меня сэром Рексом, мой дорогой. Но на самом деле разве ты против этого? — Она снова провела рукой по его груди — просто потому, что ей нравилось касаться его тела. И еще ей нравилось, что она не стыдясь может выражать свои чувства к нему.

— Ты не можешь попытаться называть меня Рексом, когда мы одни? — спросил он, но при этом тоже улыбался.

Бланш провела пальцами по его ребрам.

— Я предпочитаю имя сэр Рекс.

Она поцеловала ямку в середине его груди и прижалась к ней щекой, подняла на него взгляд и сказала:

— Дорогой!

Его глаза потемнели, улыбка исчезла с его лица. Он провел рукой по ее волосам и сказал:

— С этим я могу согласиться. Бланш, назови меня снова «дорогой».

Она села на кровати и сказала очень серьезно:

— Мой дорогой, ты больше чем моя любовь, ты моя жизнь.

Он тоже сел, прижал ее к себе и так же серьезно ответил:

— Спасибо. Я чувствую к тебе в точности то же самое.

Бланш не сразу решилась заговорить снова: ей нужно было сказать очень много.

— Ты спас мне жизнь.

Его взгляд пересекся с ее взглядом.

— Я хотел бы, чтобы это было так. Но я уверен, что тебя вылечило время, а не я.

Она покачала головой:

— Ты разбудил мое покрытое ушибами и ранами сердце, сэр Рекс. Ты показал мне, что такое радость, страсть… и любовь. И тогда начались эти ужасные воспоминания. Три месяца назад я считала их слишком тяжелой платой за это, но я ошибалась. — Она взяла его за руку и крепко прижала его ладонь к своей обнаженной груди. — Кажется, страх прошел. Я могу управлять воспоминаниями и печалью. Каждый день это становится легче. И что еще важнее, я не хочу забывать прошлое. Моя мать заслуживает, чтобы ее помнили.

— Да, заслуживает, — торжественно согласился сэр Рекс и крепко сжал плечо любимой жены. — Ты прошла большой путь за очень короткое время. Я так счастлив за тебя, за нашего ребенка, за нас.

Бланш улыбнулась:

— У меня не хватает терпения ждать, пока родится наш ребенок. И мне не терпится познакомиться со Стивеном, когда он приедет к нам летом.

Рекс улыбнулся.

— Нас ждет так много хорошего, — тихо сказал он.

Бланш чувствовала, что тает под его пристальным взглядом. Было время, когда ее поражало его умение узнавать ее мысли. Теперь она сама смотрела в его темные глаза и точно знала, о чем он думает.

— Раз у нас так много всего впереди, трудно понять, с чего надо начать, — додумала она вслух его мысль.

Его взгляд стал мягче. Потом он медленно провел рукой по ее голой спине и ответил:

— В таком случае, может быть, лучше сосредоточиться на настоящем.

Бланш задрожала от восторга. Она увидела, как его взгляд опустился на ее груди, которые увеличились за время ее беременности, и задержался на очень тугих сосках. Она увидела, как на его высокие скулах вспыхнул румянец, и почувствовала, как его ладонь скользнула ей на талию. Он медленно поднял глаза, и настойчивая сила его взгляда словно встряхнула ее тело, вызвав в нем порыв страсти. На простыне, которая прикрывала его бедра, возник высокий холмик, однако она и без того знала, что он разделяет ее страсть.

Но сэр Рекс удивил ее, сказав:

— Ты тоже спасла мне жизнь, Бланш.

Она вспомнила об одиночестве, которым было пронизано его существование, и ее глаза наполнились слезами.

— Ты больше никогда не будешь одиноким.

— Я это знаю. — В глубине его взгляда начал разгораться огонь.

Бланш почувствовала, что ее тело ноет от вожделения, провела языком по пересохшим губам и тихо спросила:

— Может быть, мы поужинаем в нашей комнате, дорогой?

Сэр Рекс улыбнулся, но уже наклонился над ней и терся носом о ее груди.

— Этот цыган, случайно, не научил тебя читать мысли? — спросил он, не поднимая взгляда.

Бланш засмеялась, но ее смех затих, потому что губы сэра Рекса уже прижимались к ее коже и доставляли ей такое огромное и восхитительное наслаждение.

Потом она позволила ему уложить ее на кровать.

Она сделал это с радостью.

И она знала без хрустального шара, что ждет их в будущем.