— Я не устала, — упрямо повторяла я Гарри за обедом на следующий день. — Я немного поспала в больнице, — добавила я. — Не заставляй меня идти домой. Мы с Джоэль провели вместе девятнадцать часов. Больше ни одна из нас не в состоянии выдержать.

Врач отпустил Джоэль в девять утра, сказав ей соблюдать строгий постельный режим. К десяти мы начали действовать друг другу на нервы. В одиннадцать она предложила:

— Тебе лучше пойти на работу.

Мы начали препираться на эту тему, потом я позвонила нашей двенадцатилетней соседке. Мэнди была не прочь прийти и посмотреть сериалы по телику за пару долларов.

— Ты позвонила родителям? — вернул меня в настоящее голос Гарри. Он сидел в офисе, откинувшись на спинку своего кресла.

— Джоэль мне не позволила. Я не знала, что делать, Гарри. Она так расстроилась, начала плакать и умоляла меня не сообщать им. Я боялась, что сделаю только хуже. Это я во всем виновата. Это я постоянно давала ей понять, что от нее одни неприятности. Это все моя вина.

— Никто не виноват, Карли. И ты не можешь рассчитывать на то, что в данной ситуации Джоэль будет трезво мыслить. Ты должна продолжать принимать решения, которые считаешь правильными. Что сказал врач?

— Не давать ей вставать с постели. Если кровотечения начнутся снова, немедленно позвонить ему. Завтра он придет осмотреть ее.

— Ты со всем этим справишься?

Я кивнула.

— Хорошо. — Гарри нацарапал что-то на листке. — Это мой домашний телефон. Звони в любое время, по любому поводу, даже если ты просто хочешь, чтобы рядом кто-то был. Звони в три ночи, и я сразу же приеду к вам. Я привезу пиццу.

Я улыбнулась, посмотрела на номер и положила листок в карман.

— Спасибо, Гарри.

— И не волнуйся по поводу ночевки в лагере в четверг вечером. Я найду тебе замену, — сказал он. — Куда мне отправить Хау и детей сегодня днем? — Все еще шел дождь, и поля были мокрыми. — Может, в старый спортзал?

Я кивнула, довольная тем, что Хау поможет мне на одном из уроков.

Хау принес в спортзал кипу открыток, сделанных его детьми.

— Надеюсь, вы поправитесь, — прочла я. — Спасибо, Тэм. Спасибо всем. Моя сестра будет счастлива их получить.

Даже если Джоэль засунет их на самую верхнюю полку, эти самодельные открытки сделали свое дело — они взбодрили меня.

Позднее Хау привел второклассников, они вошли тихие и послушные, как ангелы.

— Что только подтверждает факт, — шепнул мне Гарри, — что они могут себя вести хорошо, если захотят.

Никто в тот день не цеплялся к Мигелю. Я не знаю, было ли это результатом хорошего поведения ребятишек или это наша вчерашняя тренировка придала ему уверенности, но Мигель казался счастливым и забросил мяч в две корзины, а это очень большое достижение для любого с ростом три с половиной фута. Работа с малышами очень меня поддержала в тот день. Я огорчилась, когда Гарри вернулся, чтобы отвести их к автобусу.

Но Гарри, сам даже не подозревая об этом, одновременно и облегчил мне задачу, проводив вместо меня детишек к автобусу. Благодаря этому мне не пришлось столкнуться с Джеком. Джек видел, как я умею злиться. Он наверняка считает, что я была способна наговорить гадостей Джоэль и расстроить ее. Он посмотрел бы на меня своим пронизывающим взглядом; вполне возможно, он бы увидел, как я боюсь за нее и Приятеля. А я бы сейчас с этим не справилась, я просто не была в силах встретиться с людьми, которые заставили бы меня чувствовать себя еще более беззащитной, чем я была на самом деле.

Я присела на нижний ряд скамеек, распутывая старые узлы на веревочном мешке для мячей. Мне нравятся тихие спортзалы. Мне легче молиться именно в таких старых серо-зеленых спортзалах с узкими окнами, чем в церкви. Я склонилась над сумкой, развязывая узлы так же, как моя бабушка перебирала четки. Я молилась за Джоэль. И за себя тоже.

— Карли? С тобой все в порядке?

Я вздрогнула, услышав голос Хезер.

— Да, да. Все в порядке. Я просто убираю мячи.

Она прочертила ногой по желтой линии, стоя в нерешительности, затем, миновав игровую площадку, подошла ко мне.

— Как Джоэль?

— Ничего. Завтра придет врач снова ее осмотреть. Она, конечно, пережила шок, но с ней все будет в порядке.

— А как ты? — спросила Хезер, присаживаясь рядом со мной.

— Так же, как и Джоэль, я думаю.

— Мне очень жаль, что это случилось. Должно быть, это очень нелегко для тебя. Помню, как моя мама попала в аварию. Иногда страшнее тому, кто помогает, а не тому, кто нуждается в помощи.

Я сглотнула.

— Я весь вечер звонила тебе вчера. Я очень беспокоилась, — сказала она. Об этом же говорили ее мягкие серые глаза.

— Я знаю. Я утром прослушала твое сообщение.

— Я звонила Джеку. Он тоже беспокоится.

Я поднялась, чтобы собрать баскетбольные мячи. Хезер направилась в противоположный угол за мячом, не достигшим цели, затем изобразила бросок одной рукой мяча в корзину, показывая при этом один из своих балетных прыжков. Такой прыжок был просто невероятен для ее маленького роста.

— Говорила же я тебе, команда много потеряла в тот день, когда ты выбрала танцы, — сказала я.

Она улыбнулась мне в ответ.

— Я люблю их. Мне так нравится все, что я здесь узнаю. Я тебе обязана, Карли, за то, что ты не позволила мне стать неудачницей.

На моем лице тоже появилась улыбка.

— Ты слишком хороша для того, чтобы быть неудачницей.

— Я как раз вспоминала об этом вчера вечером, — сказала она, — о том, как ты вытащила меня из того магазина, где продается одежда для танцоров, и вразумила меня. Я рассказала об этом Джеку.

Мне очень хотелось, чтобы она перестала упоминать его. В первом сообщении, которое Хезер оставила на автоответчике, еще до того, как она стала беспокоиться за меня, она хотела поговорить о Джеке.

— Мне опять нужен твой совет.

Я запихала два мяча в веревочный мешок и протянула руку в ожидании еще одного, с которым она играла.

— По поводу Джека, — добавила Хезер.

— А что насчет него?

— Мне он на самом деле очень нравится, Карли. — Она намотала на палец прядь своих длинных светлых волос. — Очень.

Я кивнула.

— Просто он постоянно хочет видеть меня, назначает встречи. Это так странно… — Она покачала головой.

В действительности это была совершенно нормальная мужская реакция на Хезер. То, что было действительно странным в этой ситуации, так это что Хезер хотела продолжать с ним встречаться. Я думала, Джек рисовался, когда сказал, что ему не нужна помощь с девушками, но сейчас я поняла, что он и впрямь привык получать ту девушку, которая ему была нужна.

— Прямо не знаю, что делать, — Хезер вздохнула.

У меня вдруг появилось неожиданное желание подхватить мешок с мячами и начать раскручивать его над головой, держа за веревку, а затем отпустить и дать ему возможность улететь.

— Как насчет того, чтобы радоваться тому, что у тебя есть? — спокойно предложила я.

— Как бы мне этого хотелось, — она вновь вздохнула. — Если бы только в моей группе не было Дэна.

— Дэна? А кто это?

— Студент. Он учится в Кёрбисмите и прекрасно танцует. Учитель считает, что мы превосходная пара! С десятого класса школы он танцевал с одной и той же девочкой и думал, что они всегда будут танцевать в паре. Но теперь, после встречи со мной, он уже сомневается в этом.

Ну конечно! Парень с девушкой. Парень из колледжа, который был предан своей девушке с десятого класса. Мне хотелось завопить и взбежать вверх по деревянным скамейкам.

— Ты думаешь, будет очень плохо, если я стану встречаться и с Дэном, и с Джеком? Я им, конечно, скажу. Я бы не стала продолжать встречаться, обманывая их.

— Это очень мило с твоей стороны, — неопределенно сказала я.

Но она уловила интонацию, с которой я все это произнесла, и посмотрела на меня со странным выражением на лице.

— Понятно. Ты считаешь, мне не следует этого делать.

Что я могла сказать? Что я считала ее идиоткой и что ей не следует гоняться за чужими парнями? Чтобы она отвязалась от Дэна? Таким образом я бы только подтолкнула ее к Джеку. Хотя это было бы правильным поступком — так она не разбила бы сердце другой девушке.

Я попыталась сказать об этом, сказать, чтобы она не упустила Джека, но так и не смогла.

— В этот раз я не могу тебе помочь, — наконец произнесла я. — Тебе придется самой принимать решение.

Она посмотрела на меня так, будто я бросила ее.

— Ну что ж, я понимаю, у тебя самой хлопот хватает. — Она попыталась проявить понимание.

— О, это точно. — Я просунула руку между скамеек и подтолкнула мяч, чтобы он выкатился ко мне. — Поговорим позже, ладно?

— Ладно, — ответила она без обиды в голосе, собираясь уходить. — Мне нужно домой, чтобы быть готовой к сегодняшнему вечеру.

«Интересно, для встречи с кем?» — подумала я, когда она ушла.

Я вытащила мяч из-под скамеек и начала стучать им о стену. Я бегала с мячом по площадке, ведя его, меняя руки, отбивая его от скамеек и ловя снова, кидаясь к корзине. Бросок одной рукой. Попала. Он снова у меня в руках. Я не могла промахнуться. Прыжок и бросок с расстояния двадцати пяти футов! Я поймала мяч, закрутила его на дальнюю площадку и попала прямо в шестифутовую скалу, точнее, в скалу высотой в шесть футов и один дюйм.

— Я нападаю, — сказал Джек, ловя мяч. — Мне полагается сделать бросок.

Я отобрала у него мяч.

— Я не говорила, что тебе можно играть.

— Ерунда, — ответил он. — На самом деле я пришел поговорить.

Как раз то, чего я меньше всего не хотела. Я увела от него мяч и кинула его в корзину. Бросок! Сегодня я была в ударе.

— Как чувствует себя твоя сестра? — спросил он.

Я решила играть в «три очка».

— Хорошо. — Мяч ударился об пол и подскочил. — Она дома. — Я подхватила его и приготовилась к следующему броску.

— Гарри сказал, что твои родители в отъезде. Тебе пришлось самой везти ее в больницу.

— Это был прекрасный повод прокатиться на большой скорости, — ответила я с напускной легкостью и бросила мяч в корзину. — Я даже расстроилась, что меня не задержала полиция.

— Действительно, — сказал он.

На самом деле я была так потрясена и напугана, что постоянно путала педали.

— Ты держишься достаточно спокойно для такого случая.

— Ну, не так это было и страшно. — Я сделала еще один резкий бросок. — Это часть беременности. Джоэль тоже была спокойной, — солгала я.

— Если я могу чем-нибудь помочь, — предложил он, — что угодно, что могло бы пригодиться в данной ситуации…

«Уходи, — подумала я. — Это было бы лучше всего».

Я промахнулась мимо корзины. Мяч отлетел прямо Джеку в руки, и он не захотел его отдавать.

— Я могу взять еще один из мешка, — пригрозила я ему.

— Конечно, но ты слишком горда, чтобы упустить возможность отобрать у меня этот, — сказал он, уводя от меня мяч. — Я сердито посмотрела на него. — Ну давай, будем вести счет до двадцати одного очка, — подзадоривал он меня. — А так как я очень вежлив, то дам тебе возможность первой начать второй тайм.

— Мне не нужны поблажки.

— Отлично, — ответил он. — Тогда я его возьму. — Он обвел мяч вокруг меня и красиво и с легкостью подбросил его. — Два — ноль.

Он передал мяч мне. Я ловко повела его, но Джек оказался очень быстрым и немного оттеснил меня. Я попыталась обмануть его, всего лишь дернув плечом. Он попался на этот трюк. Я обвела вокруг него мяч и сделала бросок.

— Два — два.

Он поймал мяч, и я ждала, прикинув, что ему не удастся добросить его до корзины с такого расстояния. Бросок!

— Четыре — два.

— Значит, — сказала я, — твоя мама не смогла купить тебе американские горки и купила тебе вместо них баскетбольную корзину. Ты что, всю жизнь практиковался в ожидании этого момента?

Он усмехнулся и, ведя мяч, приблизился ко мне. Он стоял очень близко. Слишком близко.

— Всю свою жизнь я ждал этого момента.

Обманным движением я увела от него мяч. Но он нагнал меня так быстро, что я не успела сделать и полшага. Чем дальше, тем напряженнее становилась игра. Мы толкались, пролезали друг у друга под руками, обходили друг друга, с нас струился пот от напряжения. Я чувствовала каждое его прикосновение. Он просто доводил меня до безумия тем, что, казалось, был вездесущим. Куда бы я ни поворачивалась, я везде натыкалась на него. Я выигрывала со счетом двенадцать — восемь, но мне казалось, что я проигрываю.

Мяч ударился о стену и отскочил от нее. Бросившись за ним, мы оба рухнули на пол, подобно осьминогу — два тела, одно поверх другого с восемью руками и ногами.