Джоанна Рок - Идеальное свидание

Главным образом он вспоминал об электрическом шоке, который испытал, когда посмотрел в глаза Аделаиде и почувствовал, что земля уходит из-под ног. Демпси не мог с легкостью списать этот момент со счетов, потому что прежде не переживал ничего подобного ни с одной другой женщиной. К Аделаиде он питает искренние чувства, которые сильно затруднят ему жизнь.

– Приятель! – За спиной возник Жан-Пьер. – Ты уже большой мальчик и вполне можешь позволить себе спиртное. Мой редкий визит в город можно отпраздновать чем-нибудь покрепче, – и он поднял бутылку, чтобы прочесть этикетку, – кокосового молока. Пора уже перенять мужские привычки.

– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, а я намерен тебя пережить. – Отставив стакан в сторону, Демпси легонько пнул брата кулаком в живот – именно так они приветствовали друг друга с тех пор, как были детьми.

Жан-Пьер ответил серией из двух коротких ударов, по большей части наигранных, тем не менее Демпси порадовался, что уделяет много времени укреплению мышц пресса. Из всех братьев Жан-Пьер был ему ближе, с ним одним он до сих пор мог в шутку устроить кулачный бой.

– Когда тебе исполнится сто пять лет, горько пожалеешь, что в молодости мало развлекался, – пошутил Жан-Пьер и потянулся к хрустальному графину со скотчем. – Я сегодня не за рулем, поэтому с удовольствием угощусь напитками, которые Жэрве обычно прячет в потайном уголке кабинета.

– Ты и понятия не имеешь, где я прячу то, что действительно мне дорого, – парировал Жэрве, выходя из медиазала, где во время регулярного сезона днем и ночью шли трансляции игр. – А вот пойло выставляю поближе, когда знаю, что в гости должны пожаловать любители заложить за воротник.

Жэрве обнял братьев.

– Кто-то произнес слово «пойло»? – Из медиазала выглянул Анри. Должно быть, он вместе с Жэрве просматривал запись игр. – Это мне по душе, если, конечно, не придется пить в обществе одного ханжеского игрочишки из Нью-Йорка.

Говоря это, он обнял Жан-Пьера. Эта парочка всегда состязалась вдвоем против остального мира, именно поэтому Демпси было больно сознавать, что на футбольном поле они непримиримые противники. Ему искренне хотелось видеть их обоих победителями, потому что оба являлись необычайно одаренными спортсменами, выделяющимися из толпы.

– Присаживайтесь, – приказал Жэрве. – Все мы заняты, поэтому давайте ценить те редкие мгновения, когда удалось собраться вместе. Предлагаю сразу разобраться с насущным вопросом, чтобы за ужином можно было расслабиться.

– Расслабиться? – Жан-Пьер развалился в одном из больших кожаных кресел, расставленных у камина. – Как мы можем расслабиться, когда дед с трудом припоминает, что у него есть внуки?

Настроение изменилось, как только все заняли места, к которым привыкли с детства, когда Тео вызывал их в кабинет для разговора. Правда, чаще всего они сами забирались сюда, играя в доме, пока отец находился в одной из своих многочисленных «командировок», иначе говоря, проводил время с очередной пассией.

Когда хозяевами особняка еще были Тео и Алессандра, большинство комнат выглядели безвкусными из-за бесконечных «дизайнерских дополнений». Например, стоило мальчикам затеять в доме игру в мяч, как они непременно разбивали один из низко висящих искусных хрустальных светильников, а во время потасовки, толкая друг друга на трехмерные художественные обои, которыми было оклеено большинство стен, они непременно обдирали кожу на руках.

Кабинет всегда был мужской территорией.

Демпси быстро пересказал свой разговор с Леоном, случившийся на мероприятии по сбору средств для фонда «Светлое будущее Нового Орлеана».

Братья замолчали, обдумывая, в самом ли деле у деда начальная стадия слабоумия.

– Ты действительно больше всех похож на отца. – Анри указал на Демпси пальцем.

Демпси тут же напрягся всем телом.

– Анри, – предупреждающе произнес Жэрве.

– Ну, в самом деле, он же вылитый отец. Даже походка такая же. Дедушка, должно быть…

– Ничуть я на отца не похож, – отрезал Демпси, отставляя в сторону хрустальный стакан из опасения разбить его.

С тех самых пор, как подростком попал в этот дом, он делал все возможное, чтобы ни в коем случае не походить на Тео. Выпитые им за год порции спиртного можно было пересчитать по пальцам одной руки. Что же касается женщин, то с каждой, за исключением Аделаиды, он заключал контракт и никогда не вступал сразу в несколько отношений. И у него не обнаружится незаконнорожденный сын, воспитываемый без его участия, оторванный от семьи Рейно.

– Знаю, приятель. Ладно, давай рассказывай, что там у тебя за скандал случился с моделью на той неделе, когда ты объявил о помолвке? Возможно, Леон просто немного смутился и…

Демпси подскочил к Анри и столкнул его ноги со стола, прежде чем тот успел договорить.

– Я. Не. Такой, – яростно чеканя каждое слово, произнес он.

– Да ну? – Анри отставил стакан. – На драку нарываешься? Не хочу, чтобы меня выгнали из команды за дурацкую потасовку, но, если понадобится как следует тебе накостылять, за мной дело не станет.

Демпси, кипя праведным гневом, жаждал возмездия, но тут вмешался Жэрве.

– Анри просто не может смириться с тем фактом, что Леон вовсе не непотопляемый, – примирительно кладя Демпси руку на плечо, произнес он. – Нужно сделать на это скидку.

И вероятно, правильно.

Неприятно думать, что дедушка тронулся рассудком. Они все любят старика.

– Я никогда не дисквалифицирую тебя за драку в кабинете, – ответил Демпси, решивший избрать мирный путь. – А задницу все же надеру.

– Не стану я с тобой связываться. – Анри снова положил ноги на стол. – Значит, никто не считает, что у Леона случилось кратковременное помутнение рассудка? Что ж, теперь всем, кто разок обознался, болезнь Альцгеймера диагностировать?

– У Леона это не единичный случай. Были и другие симптомы, – напомнил Жэрве. – Он собирался проконсультироваться с доктором и уверил всех, что у него проблемы со щитовидной железой. Если это в самом деле так, нужно проверить, какие препараты он принимает. Не стоит также списывать со счетов вероятность того, что он не заботится о своем здоровье.

Демпси допил кокосовое молоко, пытаясь сосредоточиться на разговоре, а не вспоминать об обвинении в нескольких амурных связях одновременно. Анри, конечно, этого не говорил, но подразумевал, черт его подери. Незаконнорожденный отпрыск, он отчаянно стремился дистанцироваться от образа жизни волокиты отца. Неужели братья видят в нем лишь плейбоя?

Они, ясное дело, и понятия не имеют, какова истинная природа их отношений с Аделаидой. Сам он и помыслить не мог, чтобы отпустить ее, когда мнимая помолвка подойдет к концу, но пока даже не обеспокоился поисками замены ей в качестве его личной помощницы.

В его постели она точно незаменима. Как и в сердце, откровенно говоря. Она заставляет его смеяться, понимает его стиль жизни, значимость работы. В ее присутствии даже с собственной семьей стало проще общаться. Ужин с Жэрве и Эрикой прошел очень расслабленно, что редко случалось у него с братьями с тех пор, как они стали взрослыми людьми. Возможно, потому, что он не искал в каждой обращенной к нему фразе двойной подтекст, как сегодня с Анри.

– Демпси? – В его мысли ворвался голос Жан-Пьера. – Что, по-твоему, нам следует сделать?

– Проводить с ним как можно больше времени.

Это единственный известный ему способ общения с людьми, которые не останутся в твоей жизни навсегда. Он понимал, что план дурацкий, хоть сам его и предложил, но ничего лучшего в голову не приходило. То же относилось и к Аделаиде.

Во время ужина с братьями он не раз мысленно возвращался к этой проблеме. Как бы убедить Адди остаться с ним? Он уважает ее стремление основать собственное дело и не может помешать ей в угоду собственным эгоистичным устремлениям. Нужно придумать способ оказать помощь, причем так, чтобы она не имела возможности отказаться. Чтобы не чувствовала, будто он отнимает у нее право принимать решения.

Демпси хорошо знает Аделаиду.

Время, проведенное с ней вместе в качестве пары, показало, как им хорошо вдвоем, и он не хотел, чтобы их отношения завершились слишком скоро. Каждый день он с нетерпением ждал встречи с Адди. Даже теперь, сидя за столом со всеми братьями разом, что было событием довольно редким, Демпси представлял момент, когда пойдет домой и увидит Адди.

Она наполнила его жизнь смыслом, всегда так делала.

Нужно продлить отведенное им время. Черт подери, не так. Нужно посвататься к ней по-настоящему. Они давно дружат и работают вместе. Он рассчитывает на нее.

А теперь происходящие между ними химические реакции вышли из-под контроля. Они с Адди подарили друг другу такое удовлетворение, которого он никогда прежде не испытывал. Аделаида умная женщина и поймет, почему они все это время работали вместе.

Во всяком случае, должна понять.

– Отличное помещение, как мне кажется, Аделаида.

Мама Аделаиды, шлепая пурпурными сланцами по бетонному полу, осматривала швейный цех, расположенный на берегу реки, который можно было бы использовать для массового производства трикотажа.

– И для офиса место есть. – Аделаида повела Деллу в дальнюю часть здания. Риелтор вручила ей ключи с наказом запереть за собой дверь, когда закончат осмотр.

Собрав, благодаря народному финансированию, средства на производство небольшой партии футболок, Аделаида заключила субдоговор, однако теперь пришло время мыслить более масштабно. Это помещение идеально ей подходит, здесь уже имеется несколько станков, которые она перенастроит на работу с требуемыми ей видами тканей. Банк одобрил небольшую ссуду, которая покроет затраты на аренду здания и составит начальный капитал. Тем не менее перед совершением столь важного шага ей хотелось посоветоваться с матерью.

В последнее время жизнь Аделаиды была подобна несущемуся вперед скоростному поезду. С одной стороны, она радовалась новым возможностям, открывающимся перед ней, но, с другой, хотела притормозить и обдумать, правильные ли решения принимает. В ее мыслях поселился Демпси, а их страсть не шла ни в какое сравнение с чувствами, которые она испытывала к нему прежде. Аделаида не доверяла себе настолько, чтобы сделать хоть шаг в том или ином направлении.

– А Демпси что об этом думает? – поинтересовалась Делла, осматривая высокие, от пола до потолка, окна, выходящие на Миссисипи.

– Он пока здесь не был. – Было очень непросто признаться в том, что из-за его несерьезного отношения к ее мечтам и постоянного стремления спасти от совершения любых ошибок она не готова пригласить его осмотреть помещение.

С другой стороны, возможно, развитие собственного бизнеса означает, что ее время в качестве невесты Демпси подошло к концу, хотя она и не уверена, что уже готова расстаться с ним.

Делла удивленно вскинула брови:

– Так занят, что некогда поддержать дело моей девочки?

– Нет, ничего подобного. – Аделаида закрыла глаза, ненавидя себя из-за необходимости лгать матери. Но так ли важно говорить правду? Делла Тибодо никогда не сталкивалась с проблемой слухов и сплетен в прессе. – Демпси не хотел, чтобы я кому-нибудь говорила. Наша помолвка – всего лишь фарс. Я пошла на этот шаг, чтобы помочь ему.

Или потому, что он поставил ее в чертовски неудобное положение. Выбирайте любое объяснение, какое больше нравится.

Правда, после того, как они сблизились, Адди ни о чем не сожалела. Единственная проблема заключалась в том, что, познав блаженство в его объятиях – а все оказалось куда лучше, чем она могла вообразить, – не представляла, как вернуть отношения в прежнее русло дружбы.

– Всего лишь фарс?

Скрестив руки на груди, Делла прислонилась к оконной раме и с тревогой посмотрела на дочь. Льющийся из-за ее спины солнечный свет омывал фигуру, высвечивая седые пряди в волосах. И все же она очень красивая женщина. И очень умная. Аделаиде было любопытно узнать мнение матери о своей мнимой помолвке. Назовет ли она ее самой глупой девчонкой на свете?

– Он объявил об этом прилюдно, поэтому, опротестуй я его слова, подвергла бы общественному унижению.

– Конечно, ты ему и слова поперек не сказала, потому что всегда хотела сделать его счастливым. – Делла подошла к дочери и положила руки ей на плечи. Аделаида ощутила у себя на ключицах тяжелые серебряные браслеты матери. – Неужели, прожив в его доме две недели, ты по-прежнему называешь ваши отношения фарсом?

Щеки Аделаиды зарделись, что было глупо, ведь она взрослая женщина и может жить с кем хочет.

– Кажется, я люблю его, – с болью в сердце призналась она, понимая, что не сможет взять свои слова обратно.

– Ах, милая. – Мама крепко обняла ее и прижала к себе. – Ну конечно, любишь. По крайней мере, одному из вас пришло время это признать.

Положив голову матери на плечо, Аделаида расплакалась. Она вовсе не искала жалости из-за любви к мужчине, который…