Жасмин Майер - Идеальный мерзавец

— А еще ты непоследовательный, — кивает Вера.

Теперь она кусает губы, что сдержать улыбку.

Черт возьми, Вера! Как мне объяснить ей, что это не розыгрыш и не шутка?

— Сначала привозишь к себе домой, — продолжает она, глядя на горизонт, — а потом делаешь все, чтобы я сбежала. Портишь мне свидание, но в итоге доставляешь… — запинается на долю секунды. — Доставляешь мне удовольствие. Потом уходишь сам, а утром оказывается, что всю ночь ты провел на крыльце моего дома. Только чтобы утром сообщить мне, что у нас ничего не может быть? Ты не то слово, какой непоследовательный, Марк.

— Я не провел всю ночь на крыльце твоего дома.

Должен сказать больше, а не могу. Слова застревают в горле.

Вера равнодушно пожала плечами, но улыбка с ее лица все-таки исчезла.

— Снова скажешь мне что-нибудь такое, из-за чего я убегу от тебя, роняя тапки? — спросила ровным голосом. — Не сомневаюсь, что у тебя припасено для меня достаточно много ужасных историй. А еще я никогда не думала о том, что ты заинтересован в отношениях. У тебя это, знаешь ли, на лице написано.

— Вера, ты замужем?

— Ты уже спрашивал.

— Мне кажется, не будет лишним повторить.

Глубоко вздохнула.

— Нет, я до сих пор не замужем, Марк. И этими вопросами ты топчешься по моей больной мозоли.

— Почему? Что такого обидного в этом вопросе?

— А то, что я очень хочу замуж, Марк. Представляешь? А меня, вот так незадача, не берут.

— Свадьба это просто бредовый ритуал.

— Даже не смей продолжать в том же духе! — крикнула чересчур громко. А потом, усмехнувшись, добавила: — А хотя… Знаешь, спасибо.

— За что?

— Что спустил с небес на землю. Все вы мужчины все-таки одинаковые. Пусть вытворяете что-то иное в постели, но все вы не хотите нести за это никакой ответственности.

— Свадьба это не про ответственность, Вера.

Тряхнула волосами.

— Не хочу обсуждать это с тобой, Марк.

— Зря. Я очень много знаю о свадьбах.

— Ты? — рассмеялась она. — Сходил на одну церемонию и теперь думаешь, что все знаешь?

Настал мой черед смеяться.

— Ну и когда ты был на свадьбе в последний раз? — спросила Вера.

— В аэропорт я приехал как раз со свадьбы.

Нахмурилась.

— Почему ты был на свадьбе?

— А ты угадай. Я бываю на них часто. Очень часто.

— Ты тамада, Марк?

_________

* марка солнечных очков

Марк

Я расхохотался.

— Никакой я не тамада!

— Официант? — не отставала Вера.

— По-твоему, я похож на официанта?! Холодно, Вера. Даже близко нет.

— Так кто же ты? Плохой танцор?

Я согнулся пополам от смеха.

— Хватит, женщина! Разве похоже, что мне что-то мешает?

— Тогда как я должна угадать?

— Никак, ты и не сможешь. Обычно, я вестник дурных новостей для жениха.

— И что это значит?

— Знаешь ли ты, Вера, — спросил я с прищуром, — что перед свадьбой, когда предсвадебная лихорадка позади, а конфетно-букетный период и того дальше, многие женщины вдруг понимают, что они, оказывается, не готовы всю жизнь спать только с одним мужчиной?

Вера побледнела. Боже мой, побледнела так, как будто я уже рассказал ей всю правду о ночи в «Савое».

— Как будто мужчины не думают о том же, — сказала она, но как-то неуверенно. — А как же любовь?

Моя коронная тема.

— Любви не существует. Это гормоны, которые вырабатываются в нашем теле во время и после секса, заставляют нас чувствовать нечто большее к определенным людям, только и всего. Но однажды всем людям всегда хочется большего. И чего-то новенького. Независимо от пола.

— И какая связь? Ты ходишь на свадьбы с плакатом «Бегите, глупцы»? Пытаешься открыть людям глаза?

— Не только пытаюсь, я им действительно открываю глаза.

— Как? — выдохнула она.

Достал из кармана одну лишнюю фотку, которую так и не отдал вчера жениху. Протянул ее Вере.

Ее глаза расширились. Она даже не стала брать ее в руки. К счастью для меня.

Вере хватило рыжих волос на снимке, чтобы понять, что это за женщина, а я специально выбрал именно этот кадр, поскольку кроме волос и обнаженного тела там больше не было других лишних деталей.

— Вчера после нашей встречи я отдал похожие кадры жениху. Ты, может быть, заметила его в аэропорту. Он толкал тележку с их чемоданами…

— Заметила.

Вижу, что ее трясет. И уже не от холода.

— Где ты снял это?

— В аэропорту.

— А зачем ты встречался с ней вчера?

— Хотел узнать, где их отель.

Прячу фотку в карман, не до конца понимая, почему соврал в последний момент. Ведь не собирался.

Интересно, чего Вера боится теперь, когда глядит вдаль таким ошалевшим взглядом вдаль? Что однажды я расскажу ее драгоценному Юре обо всем, что у нас было? Или, может, Вера прикидывает, сумел ли я вчера сфотографировать ее вчера на пляже в момент оргазма?

И вдруг слышу:

— Каждая может ошибиться, Марк. Поддаться желанию, а после раскаяться в содеянном…

Ищет оправдания даже шлюхам. Предсказуемо.

Наверняка, уже что-нибудь придумала и для такого мерзавца, как я. Но меня сейчас интересует другое.

— А ты, Вера?

— Что я? — резко обернулась, хотя до этого глядела на горизонт.

— Ты могла бы ошибиться? Перебрать? Поддаться желанию, которое не в силах контролировать? Совершить то, за что потом будет очень и очень стыдно? Смогла бы, Вера?

От моего вопроса Вера вспыхивает вся: от кончиков пальцев до корней волос. Закрывает лицо руками и шепчет:

— Я уже это совершила.

Смеюсь.

— То, что произошло вчера на пляже не в счет. Это почти так же невинно, как ты сама.

— Я не невинна, Марк! — ахает она.

— Я не о девственности, Вера, — отмахиваюсь. — Скажи мне, хоть раз ты чувствовала влечение к другому мужчине? Настолько сильное, что соглашалась соврать, обмануть, но провести с ним ночь, а после вернуться и, когда еще все болит после секса с другим, выйти замуж, клятвенно обещая, что больше никогда и ни за что? Или отдаться другому, Вера? Прямо на свадьбе в подвенечном платье, спрятаться от гостей в подсобке и опуститься на колени перед другим мужчиной, который не был твоим мужем?

Все это время, пока говорил, я все крепче сжимал ее плечо, а после понял, что даже встряхнул ее, как будто видел на ее месте совсем другую женщину. Говорил я тоже слишком громко.

Опомнился и убрал руку с ее плеча.

Вокруг все так же гуляли люди, шумело море и смеялись дети.

— Прости… — пробормотал я. — Не хотел тебя пугать.

Вера отшатнулась от меня и побежала к шезлонгам.

Я остался стоять на берегу, позволяя ступням тонуть в песке. Увидел только, как Вера натянула сарафан поверх мокрого купальника, а после отвернулся.

Что толку смотреть, как она уходит? Я добился своего. Снова. Ведь этого я и хотел?

— Ты спрашивал, шлюха ли я, Марк?… — вдруг раздалось за спиной.

Я медленно обернулся.

Вера смотрела прямо на меня. Ее воинственный взгляд и вздернутый нос не вязался с растрепанными волосами и в простом сарафане. Из-за мокрых трусиков юбка тут же облепила бедра.

Я с трудом перевел взгляд выше. На ее глаза.

— Хочешь узнать, смогла бы я? Так вот ответ на твой вопрос, Марк — да, я ничем не лучше ни рыжей из аэропорта, ни других твоих женщин. Ты спрашивал вчера, что мне снилось, пока ты… ты делал это со мной в такси? Мой парень. Но думала ли я о нем, когда… позволила тебе сделать это со мной еще раз вчера на пляже? Было ли мне стыдно после? Нет, Марк. Ни капельки. Так что я их понимаю… Хотя ты, наверное, нет. Мне очень жаль, что в твоей жизни произошло что-то такое, после чего тебе пришла в голову именно такая идея мстить невестам накануне свадьбы. Не думай, я не оправдываю их, Марк. Просто понимаю в какой-то мере. Понимаю, что иногда это единственный шанс испытать хоть что-то в твоей жизни, которая и после будет ровно такой же, какой была до этого

Вера развернулась, чтобы уйти, но я схватил ее за запястье.

— Скажи мне, какого черта твой Юррррра отпустил тебя одну? — рычу я. — Какого черта, можешь ты мне ответить, Вера?!

Округлила глаза. Испугалась, что я уже все про нее вынюхал, вплоть до имени парня.

Объяснил:

— Ты произнесла его имя в такси. Во время того самого оргазма. Так что я знаю, что ты думала вовсе не обо мне в этот момент.

Вера громко сглатывает.

Молчит, пока я поглаживаю большим пальцем ее запястье. Не хочу этого делать, но не могу заставить свое тело никак не реагировать на ее. Чувствую жар и шероховатость высохшей соли на ее коже.

Наконец, Вера отвечает:

— Юра никуда меня не отпускал, Марк. Я сама сбежала.

— Тогда как ты можешь быть такой, как они?

Грустно улыбнулась.

— Очень просто. Еще два дня назад я была уверена, что люблю его, а теперь… теперь я хочу другого мужчину. Разве этого не достаточно?

Марк

Меня обдало жаром.

Я буквально услышал, как все барьеры, которые я выстраивал вокруг этой женщины рухнули. Как покатились под откос принципы, которые я старательно заталкивал в гору, хотя они, черт возьми, были тяжелыми как товарный состав поезда.

Притянул Веру к себе, запустив пальцы в ее влажные волосы. Коснулся затылка, заставляя запрокинуть голову, чтобы смотреть только на меня, не отводить глаза в сторону.

Я хочу не только услышать правду. Ее я уже слышал.

Я хочу увидеть это желание в огромных темных глазах Веры.

— Повтори, Вера, что ты хочешь. Повтори.

— Тебя.

Смелая наивная девочка.

Прижал ее к себе. Или правильнее сказать, прижался к ней?

Щекой она уткнулась мне в грудь. Всем телом почувствовал, какой мокрой и холодной стала ткань ее сарафана из-за купальника под ней.

Вокруг светит солнце и ходят полураздетые люди, а мы обнимаемся так сильно, как будто застряли на горном перевале в жуткий мороз и крепкие объятия — наша единственная надежда на то, чтобы выжить.

Сказал, почти баюкая ее в своих руках:

— Ты не шлюха, Вера. И не смей так думать.

— Но мы не расстались, Марк. Мы просто ругались, и после я не выдержала и сбежала.

— Из-за чего хоть ругались?

Она не обязана говорить, но я чувствую, что ей необходимо выговориться.

— Мы шесть лет вместе, Марк. И я хотела быть с ним, носить его фамилию и рожать от него детей, а «сожительство» отвратительное слово, в конце-то концов! Свадьба это не конец света, как ты думаешь, Марк. Это статус женщины, на которую перестают смотреть подруги, как на какой-то бракованный товар. А я ведь делаю все то же самое, что и они: убираю, стираю, готовлю, забочусь, сплю только с ним, а он не хочет, видите ли, брать меня в жены. Брак — это пережиток. Брак это рудимент на теле современного общества, говорит он мне. Да пошло оно к черту, это современное общество, если из-за него я не могу прожить сказку наяву.

— Свадьба это разве сказка?

— А что это, как не сказка? Это праздник. Это самый счастливый день жизни. Это платье, как у принцессы! Я с детства мечтала о свадьбе и даже расписала все детали церемонии в маленьком блокноте. И что мне теперь с ним делать, если мой мужчина считает, что свадьба это пережиток и ерунда? Как мне сказать той маленькой девочке, что все ее мечты — это всего лишь выброшенные на ветер деньги?

— Да ведь не в деньгах дело, Вера.

— Ну вот и ты туда же! Если не в деньгах, тогда в чем тогда дело? Что он жалеет, Марк, если не деньги? Что жалеет мужчина в таком случае, если деньги это просто отговорка? Свою свободу? А почему он за нее так держится, если он все равно уже шесть лет живет со мной?

— У каждого по-разному. Мужчины ценят в женщинах кое-что иное, и это не имеет ничего общего с наигранными свадебными обещаниями.

— А по-моему, он просто меня не любит…

— Любви не существует, Вера.

Шмыгнула носом, уткнувшись мне в грудь.

— Тогда почему мне сейчас так больно?

— Расставаться с розовыми очками всегда больно.

Эх, Юрец, а ты-то ни хрена не молодец! Я-то, оказывается, был о тебе гораздо лучшего мнения, чем ты того достоин.

Знаете, я ведь делал женщине предложение и знаю, что для этого мужчине нужно иметь как минимум яйца. Как максимум, огромный член. Шучу.

Как максимум, достаточно иметь голову на плечах, в которой при виде той самой женщины, если что-то перемкнет, то не надо думать, что однажды само все пройдет. Скорей всего, не пройдет. И тогда, чтобы не портить жизнь ни себе, ни людям, проще брать в охапку эту женщину, при взгляде на которую у вас небо в алмазах, и бежать прямо в ЗАГС.