Она рыдала, и ее слова едва можно было разобрать.

— И теперь я рада, что ты так и не узнал этой радости. И никогда не узнаешь, потому что я наложила на тебя проклятие. Упрямый, тупоголовый трус. Ненавистный, холодный негодяй. Ты не заслуживаешь… ты не заслуживаешь, чтобы…

Она замолчала и наклонилась, чтобы схватить комок засохшей грязи и бросить в него. Когда комок ударился ему в плечо, Марк начал двигаться навстречу ей, уклоняясь от новых и новых ее бросков.

Подойдя к ней, он схватил ее за плечи и сильно встряхнул.

— Остановись, Лэйкен… Лэйкен, остановись.

Когда она подняла голову, чтобы взглянуть на него, обнаженное страдание и сильная любовь вырвали глубокий стон из его груди и он крепко прижал ее к себе.

— Ты чертовски упряма. — Он вынул из кармана платок и сунул его ей в руку. — Возьми, вытри нос.

Она послушно вытерла себе глаза и высморкалась.

— Какой род воинов носит льняные платки? — пробормотала она.

Взяв руками ее лицо, он заглянул ей в глаза.

— Это невозможно. Разве ты не видишь?

— Многое кажется невозможным, пока оно не осуществиться.

Он снова издал слабый стон.

— Ты не понимаешь, что делаешь. Ты нарисовала идиллическую картину, как мы будем после всего этого счастливо жить вместе. Если бы ты знала… Понимаешь, Лэйкен, дело не в том, что я не могу жить в Чикаго или здесь. Мне нигде нет места: вся моя жизнь — сплошной обман. Раскройте обман и ничего не останется. Черная дыра. В которой я и нахожусь. Понимаешь? Я заглянул в себя — трезво, честно — и ничего не нашел. Господи, да женщина, подобная тебе… — Он осекся и проглотил слюну. — Ты стоишь на земле двумя ногами. Ты заслуживаешь гораздо большего.

— Ты опять шутишь, — сказала она, искренне удивленная. — Ты не можешь в это верить. Что ты — не более чем собрание поддельных черт. Знаешь ли ты, сколько людей беспокоятся за тебя? В эту неделю я говорила со многими. И беспокоятся они не о Марке Риде, известном архитекторе. Или Марке Идущем По Звездам. Именно о тебе. — Она стукнула ему в грудь для большей убедительности. — Хорошие, приличные люди. Тесс. Мириам и Филипп. Леон. Миссис Куртис. И Ч. Д. И не говори мне, что ты одурачил Ч. Д., потому что я все равно не поверю в это. Этот ребенок чует подделку за милю. И это он велел мне поехать и привезти тебя домой.

На какое-то мгновенье Марк почти позволил себе поверить.

— Ты здесь, но ты не в своем уме. И я не в своем уме, что слушаю тебя. Почему, черт возьми, ты не хочешь отпустить меня? И почему я не могу смотреть на это лицо и не хотеть поцеловать его?

— Потому что я чертовски люблю тебя, и ты не можешь противиться. Потому что ты снова хочешь спать вместе со мной. Потому что ты знаешь, что умрешь, если оставишь меня, — выдала она громким шепотом. — Выбирай что хочешь.

— Я хочу все, — простонал он, и его губы нашли ее.

Спустя какое-то время он сказал:

— Сними проклятие.

— Это не так просто. Мне недостаточно щелкнуть пальцами, чтобы его не стало. Сначала кое-что должно произойти. Ты должен обещать, что никогда… — Она остановилась, облизав дрожащие губы. — Обещай, что никогда не уйдешь от меня снова.

— Никогда, — прошептал он.

— Ты сказал это слишком быстро. Сперва подумай. Ты должен понимать, какое даешь обещание. Когда ты клянешься не уходить от меня, это значит, что ты будешь со мной всю оставшуюся жизнь.

Он помедлил и ответил:

— До тех пор, пока я буду тебе нужен.

— Это будет продолжаться всю жизнь, — прошептала она. — Властью, данной мне, снимаю проклятие с Марка Аврелия Рида Идущего По Звездам.

Она помолчала, пытливо глядя на его лицо. В ее глазах была любовь и снисходительность, как будто перед ней был упрямый ребенок.

— Ты все еще не веришь? Думаешь, что тебя ждет боль?

Он не верил. Но это больше не имело никакого значения. Он мог мучить себя, но он больше не мог мучить ее. Он останется с ней до тех пор, пока она ему это позволит.

— Я хочу быть с тобой, Лэйкен. Чего бы это ни стоило и что бы ни значило, но я хочу быть с тобой. Ты нужна мне, Лэйкен.

Когда она улыбнулась, глядя на него снизу вверх, он понял, что это было слишком слабым признанием. Если у них был хоть малейший шанс, если между ними действительно что-то было… Но, Боже мой, она заслуживает гораздо большего.

— Я бы хотел сказать… Я бы хотел верить…

Улыбнувшись, она закрыла пальцем его губы.

— Не волнуйся. Нам некуда торопиться. Я подожду, пока ты соберешься с мыслями.

Марк почувствовал, как ее слова, словно отголоски его снов, обволакивают его, и он становится все слабее. И когда он крепко прижал ее к себе, что-то теплое и яркое вошло в его замкнутый мир.

И если бы он знал это лучше, он поклялся бы, что это любовь.