Сева слегка напрягся, оторвал меня от груди, и взявшись за лицо, заставил посмотреть в глаза.

— Для меня это тоже удивительный поцелуй, — ответил он и быстро чмокнув меня в губы, принялся смотреть по сторонам, и когда нашел нужное, рвану к креслу, стоявшему около дивана.

Взяв сложенный зеленый плед, расправил его и укутал меня, поднял на руки и усадил на подоконник, на груди сильнее запахивая махровую ткань.

— Я за шампанским, а ты пока посиди здесь, полюбуйся зимними дарами, — и снова быстро чмокнув меня в губы, мужчина вышел из квартиры, предварительно накинув куртку, обув ботинки и схватив мои ключи от квартиры.

Боится, что сбегу, или не впущу его, — мысленно хмыкнула, я, а сама взглядом замерла на окне, покрытом узорами сильного мороза, вглядываясь вниз на редких прохожих, и пушистый валившийся с неба снег.

— Что же дальше? — прошептала в тишину, и погрузилась в свои мысли, до сих пор ощущая на губах вкус своего Горыныча.

Правильно ли я поступаю, так близко подпуская к себе незнакомого мужчину? Но тут появляется другой вопрос, такой ли он мне незнакомый, как я думаю? Ведь он с самого утра мне помогает, сначала не дал замерзнуть, а теперь подарил главный атрибут Нового Года. Но зачем ему это? Что он потребует взамен, просто чуточку внимания, или чего-то большего, в своих непристойных мыслях? Нет, он не похож на подлого человека, а я не должна даже в мыслях такое допускать, ведь это неправильно. Но в то же время, я совершенного его не знаю, а ощутить трепетный и сладкий поцелуй хочется вновь и вновь.

Уткнувшись носиком в плед, я продолжала рассматривать огромные хлопья снега, падающие с неба на землю. Еще такого праздника у меня не было, да и вообще не помню, чтобы столько снега на Новы Год выпало. Это впервые на моей памяти. Красиво падает, особенно хорошо видно, где есть свет уличных фонарей, тогда снег летит просто стеной. Сейчас бы одеться потеплее, и пойти слепить снеговика, такого же классного, как я днем видела по пути домой. Точно! А что если Севе предложить составить мне компанию? Да нет, он и так сколько времени потратил на меня, не буду его больше отвлекать.

— Ничего не бойся, милая… Он добра тебе желает…

— Что? А-а-а… — закричала от страха, зная, что в квартире больше никого нет.

Быстро распахнув плед, на трясущихся ногах рванула к выходу, желая поскорее убраться из квартиры. Кто это, кто сказал эти слова, кто? Господи! Замок никак не поддавался, а мое сердце готово было вырваться из груди. И только спустя долгие секунды, показавшиеся часами, дверь щелкнула и в коридор вошел Сева.

— Ты чего, Снегурочка? Что с тобой?

Он сразу же отставил пакеты и прижал меня к своему телу, отчего мне тут же стало легче, но колени до сих пор дрожали от страха. Его рука принялась гладить меня по голове, и я всхлипнула, и руками обвила его талию.

— Не бойся, я тебя в обиду не дам. Тебе кто-то позвонил? — мужчина тут же напрягся, ожидая моего ответа, только я не знала, как объяснить то, что произошло. Подумает еще, что я душевнобольная. — Ксюша, не молчи, ответь мне.

Я наконец-то найдя в себе силы, подняла голову и заглянула в его глаза, в которых заметила тревогу и страх. Неужели он переживает за меня?

— Там… там кто-то со мной разговаривал!

— Где, милая?

— Я тебя ждала, а там голос чей-то.

— И что тебе сказали?

— Сказали, что, мне не стоит тебя бо… — я осеклась понимая, что взболтнула лишнего и тут же закрыла рот.

— Тебе верно сказали, меня не стоит бояться. О чем ты думала?

— Что значит, верно сказали? Кто сказал? Что за голос?

— Успокойся, тихо, не переживай. Скажи, о чем думала? Ведь не о том, как желаешь скушать сладкую мандаринку? — в ответ я только покачала головой, не обмолвившись и словом. — Я прошу, не думай обо мне плохого.

— Просто страшно.

— Я не обижу, милая, обещаю.

Я кивнула в ответ, и чтобы успокоиться, приподняла голову, носом уткнулась в щетину и вдохнула обезоруживающий запах Севы. Вот теперь точно лучше.

- Я принес еще украшений для дома. Сделаем тебе настоящую сказку.

— Послушай, я… я хотела предложить тебе.

— Смело предлагай!

— Если ты тепло одет, можно было бы спуститься вниз и слепить снеговика. Мне почему-то так захотелось, глядя из окна на снег. Понимаю, детская забава…

— Я с удовольствием! Почему нет? Только и ты тепло одевайся, а потом будем греться твоим любимым напитком в уличном кафе.

— А где это?

— Сразу за твоим домом.

— Эм, я не знала, что там есть кафе, да еще и с зимней площадкой.

— Теперь знаешь, — улыбнулся Горыныч, и поцеловав меня в нос, скомандовал: — Ты идешь одеваться, а я накормлю Тимофея, он явно проголодался.

- Если только найдешь для него что-то подходящее. А еще там в пакете молоко должно быть, я для него покупала.

— Разберусь, малышка, — подмигнул Сева и подтолкнул меня в сторону гостиной, вслед добавив: — Ничего не бойся, я с тобой.

Я выдохнула, и решила довериться мужчине, который дарил мне умиротворение и тепло одним лишь своим присутствием. Пройдя мимо мигающей различными огоньками сосны, скрылась в родительской спальне, сжав руки в кулачки и зажмурившись от неожиданно нахлынувшего счастья. Только сегодня позволю себе поверить в волшебство, которое преследует меня весь день. Только сегодня буду думать, что все события, случившиеся со мной — это по-настоящему новогоднее чудо, которое каким-то образом случилось именно со мной.

Глава 6

На улице царила настоящая новогодняя сказка. Снег искрился под уличными фонарями, ели, растущие по бокам подъездной дорожки, были украшены гирляндами, которые сейчас размыто светили из-под толщи выпавшего снега. А впереди, там, где находилась небольшая детская площадка, стоял маленький городок из снеговиков, чем-то отдаленно напоминавший тот, который я видела днем в центре. Но ведь когда я вернулась домой, этого не было? Или из-за кареты я не обратила на них внимание?

— Сева? — позвала мужчину, который слепив небольшую катышку, принялся толкать ее по снегу, тем самым собирая первый шар для снеговика.

— Что, Снегурочка?

— А ты, когда приехал ко мне, не обратил внимания, снеговики уже стояли?

— Не знаю, не заметил, — он пожал плечами, продолжая свое занятие.

— Так, стоп, — я притопнула ногой, руками плотнее затягивая ворот пуховика.

— Передумала снеговика лепить?

— Нет, не передумала. Просто ответь на вопрос: — где твоя машина, на которой ты приехал?

— Вон, — указал он рукой на черный джип, припаркованный у обочины.

— Ты не мог в нем привезти сосну, у тебя же была газель.

— Именно на ней и привез тебе дерево, только не я.

— А кто? — удивилась, приподняв брови кверху, а потом, вспомнив еще кое-что, добавила: — Откуда у обычного продавца елок, такая дорогая машина?

Сева поднялся с корточек, и стряхнув с перчаток прилипший снег, остановился в нескольких сантиметрах от меня, заглядывая в глаза своим хвойным взглядом.

— А кто тебе сказал, что я продавец елок? — хрипло прошептал он, от чего невольно сглотнула, почувствовав, как по позвоночнику побежали мурашки.

— Ты же сегодня на рынке продавал… — начала неуверенно, но тут же замолчала, глядя, как его глаза сузились, а на губах заиграла легкая улыбка.

— А ты каталась на карете…

— Откуда ты…. Так, подожди, значит, ты вовсе не продавец? — Сева отрицательно покачал головой, руками взяв меня под локти. — А кто тогда?

— Пусть это пока останется моим секретом.

— Ладно, загадочный мужчина.

— Хочешь, для тебя буду волшебником?

— Мне кажется, ты уже им стал, — тепло улыбнувшись, неуверенно потянулась к его губам, и нежно поцеловала, даря свое тепло.

— Ты самая волшебная девушка, я таких еще не встречал.

— Быть может, больше никогда и не встретишь?

— А может, больше и не нужно? — тихо прошептал Сева, и сняв одну перчатку, пальцем вытер мой нос, на котором растаяло несколько упавших снежинок.

— Влюбился? — ошарашено — игриво спросила, не веря в происходящее.

— Влюбился, — ответил мужчина, и я тут же расхохоталась — громко, свободно, от всей души.

Почему-то стало так хорошо и тепло, но в то же время я понимала, что быть этого не может, оттого и смешно с привкусом тайной горечи. Я бы еще поверила, что сама влюбилась с первого взгляда, но не такой красивый мужчина, которому женщины могли доставаться буквально по щелчку. Уверена, что за Севой много женщин увивается, он может выбрать себе самую лучшую и красивую, так что ему незачем в меня влюбляться.

— У тебя очень задорный смех, красавица, но что смешного я сказал?

— Ты не мог в меня влюбиться, — отсмеявшись, ответила я, и тут же потухла, понимая, что этот мужчина мне очень нравится.

— Почему не мог? — удивленно спросил он, возвращая перчатку на руку.

— Ты, слишком красив, чтобы влюбиться в такую, как я.

— В такую чудесную, нежную и добрую? Еще как мог, потому, что и ты тоже красавица.

Сева сгреб в руки снега, и подбросил над нами, вызывая внутри в очередной раз восторг. Легко выдохнув, я решила ни о чем не думать, пустить все на самотек, а потому быстро чмокнув мужчину в теплые губы, принялась лепить средний шар для снеговика, о чем тут же и сообщила Севе.

— Нет, ты лепи маленький шар для головы, а самое тяжелое для меня.

— Ладно, но, если вдруг тебе станет трудно, свистни, помогу, — предупредила, продолжая накатывать снегом шарик.

Через полчаса у нас был готов огромный снеговик, ростом примерно с Севу, не два метра, конечно, но и не маленький. Откуда он взял угольки и морковку, снова оставалось загадкой, а вот я сбегала в квартиру, за шарфом и небольшой высокой миской, чтобы до конца украсить нашего друга. Вышло очень даже забавно и весело, потому что, когда Всеволод пытался поставить маленький шар для головы снеговика, он скатился с другой стороны. Упал и разрушился, и это вызвало вовсе не горечь и обиду, что мои труды были напрасны, а наоборот, мы вдоволь повеселились, кидаясь снегом и скатывая новый шар. И теперь стояли в полуметре от сооружения, с восторгом, словно маленькие дети, впервые слепившие снеговика, любовались своим мастерством.

— Вышло здорово! — провозгласила я, спиной опираясь о крепкую грудь Горыныча.

— Очень здорово! Замерзла? — спросил он, рукой обнимая меня за плечи.

— Не то чтобы замерзла, все же в теплых руках, но от чашки кофе точно не откажусь.

— Уже кофе? А как же твое любимое какао?

— Откуда ты вообще знаешь, что я люблю какао?

— Я много чего о тебе знаю. Так что, идем в уличное кафе за углом?

— Угу, но ты мне обязательно расскажешь, откуда ты такой мудрый знайка?

— Обязательно! Как-нибудь, — добавил Сева, когда мы пошли в сторону соседнего дома, в поисках этого самого кафе.

— Эй! Сейчас же рассказывай, — воскликнула я, и решив пошутить, дотянулась до его головы и надвинула шапку на глаза, а сама рванула прочь, чтобы не получить, в случае чего, по пятой точке.

— Ах, ты ж мелкая пакостница, а ну вернись немедленно.

Вы бы видели это зрелище! Здоровый, высоченный, взрослый мужчина, весело хохоча, бежит за мелкой девчонкой, которая пытается со всех ног удрать от наказания. И эта девчонка — я! Мне самой трудно поверить в происходящее, давно не чувствовала себя такой счастливой.

— Стой, беглянка, догоню же!

И что вы думаете? Догнал! И завалил в сугроб, переворачиваясь и перетягивая меня на себя.

— Разбойница, — тихо прошептал он, стряхивая с моей куртки снег.

— И что, совершенно не будешь мстить? — поинтересовалась лукаво, смотря на манящие губы мужчины.

— Буду, — кивая, ответил он, пальцем погладил по щеке, и добавил: — очень сладко буду…

— Что? — растерянно переспросила, переведя взгляд на его глаза, больше напоминавшие ночь, потому что в полумраке улицы, теперь не рассмотреть удивительный зеленый цвет хвои.

— Выйдешь за меня? — слова, произнесенные на выдохе, опалили мои губы, и я замерла, пытаясь разглядеть эмоции на его лице.

— Я что, сейчас в сказке нахожусь? — не до конца веря в происходящее, закусила губу, все так же лежа на его груди.

— Если согласишься, всю жизнь будешь в сказке.

— А если не соглашусь?

— В противном случае, мне придется очень долго за тобой ухаживать, добиваться отзыва от сердечка, которое сейчас так гулко стучит, ударяясь о грудную клетку.

— А если выйду за тебя замуж, тогда ухаживаний не будет, а мне бы очень хотелось, — от своих слов, сама же смутилась, и носиком уткнулась в горячую шею.

— Для тебя я сделаю, все что угодно.

Крепкая рука осторожно легла мне на голову, и сквозь шапку, пальцы погладили затылок, вызывая приятные мурашки в теле, отчего тут же захотелось замурлыкать, как ласковая кошечка. Интересно, как там Тимофей без нас?