Эльвира Кобзева - Игра

Кот заглушил машину и вышел.

9 июня.

Вот ведь зараза: опять соскочила! Горячая штучка: за полминуты за столиком кончила у всех на глазах! Да, это она: его Катя.

Но позже, когда она развернулась спиной и, покачивая бедрами, пошла прочь после того, как они сняли номер в «Золотом яблоке», отрезвляющая мысль «Она уже не твоя, парень» не давала Коту покоя. Он и сам не понял, почему он подорвался с места в «Ля Маре», когда она вышла оттуда с этим малолетним сосунком. И ему было наплевать, что он сорвал переговоры с партнерами но бизнесу: совсем плевать. Единственным желанием его на данный момент было догнать их — сопляка-пижона и Катю — вытащить ее из тачки, запихнуть в свою и увезти. Он был взбешен. Держать себя в руках и повторять тихо-тихо «… не твоя» — все, что он мог.

Да, она играет, это Кот понимал. Но понимал он и то, что впервые за все то время после их расставания — это впервые. Впервые так часто они стали видеться друг с другом. Он явно ощущал потребность видеть ее каждый день, вдыхать ее запах, ощущать мягкость ее кожи, чувствовать вкус ее губ. Да, естественно он хотел ее трахнуть! Надо быть импотентом, чтобы ее не хотеть. Но было что-то еще… Итак, игра. Решено. Он с ней сыграет. Это даст ему время понять, зачем она все это затеяла, и разобраться в том, почему так чесались руки начистить физиономию этому мальчишке, с которым она провела ночь в их номере…

10 июня.

— А прикольная у тебя подруга, — заметил Андрей, когда Катя со своими пакетами села в такси и машина плавно отъехала от студенческого кафе.

— Слышь, — Кот напрягся не на шутку, — даже не думай. Даже не смотри в ее сторону!

— Харе-харе! Ты че так завелся? — Андрей был очень удивлен. — Че за телка?

— Телка, баран, — это корова в деревне! — ответил Кот. — А это Катя. Это моя Катя. Запомнил?

— Бывшая твоя? Это она? Прикольная тел… женщина, — он растянулся в улыбке. — Расслабься. Твоя, твоя она. Не претендую.

— В том то и дело, что уже не моя, но…

— Но у тебя есть Маша?

— Да, хорош тебе! Какая Маша? Ты же прекрасно знаешь, что она уже на развод подавать собралась. Ей этот московский крендель уже внагляк чуть ли не на домашний звонит. Бесит, сука!

— А ты не можешь по-человечески ей сказать, что пора бы уже развестись? Начерта всю эту канитель заводить?

— Дурак ты, — улыбнулся Кот. — Бабе легче, когда она думает, что сама тебя бросила.

— Катя тоже так думала?

Неожиданно и очень резко Кот через столик молниеносно метнулся в сторону Андрея, схватил его за майку и сквозь зубы произнес:

— Я тебе в последний раз повторяю: Катю не трогай! Даже не дыши в ее сторону! Ясно?

— Ясно.

11 июня.

Вот она: почти голая, блестящая, возбужденная лежит перед ним на его кухонном столе. Она его хочет. И он ее хочет. Но что его опять останавливает? ЧТО? Он помнит ее слезы. Он помнит, как ей было больно. И эту боль тогда причинял ей он. Именно поэтому она тогда ушла. Опять сделать с ней что-то подобное? Нет, ни за что? А вдруг это просто незавершенка? Вдруг она его еще любит? Вдруг у него есть шанс — один из миллиона, призрачный но есть! — что она вернется. Вернется сама, а не потому что он сыграет на ее чувствах. Она играла, да, но зачем?

Ааааа! Какой-то дурдом! Прямо сейчас, прямо здесь он хотел ее, но отстранился:

— Ну, нет, — его голос ледяным душем вернул его самого в реальность, — не сейчас, детка…

ночь с 15 на утро 16 июня.

Что она вытворяет, зараза?! На что она его провоцирует? Она же явно добивается от него — наглого и продуманного до кончиков пальцев Кота — реакции! В «Серебре». Она сказала, что будет ждать его в «Серебре». Ну, и где эта засранка? В этой толпе найти ее было нелегко, но он ее нашел. Он всегда ее находил, если хотел. И он ловил себя на мысли, что хотел.

Она с ним играла. Что ж, тогда и он немного поиграет. Ничего так сильно Кот не хотел сейчас, как то, чтобы эта женщина вернулась к нему. Он любил ее. Она напоминала ему об этом одним своим присутствием рядом. Все эти годы он пытался отделаться от этого ощущения, но не получалось. И она своим поведением выказывает все признаки того, что это чувство взаимно. Нужно просто вывести ее к тому, чтобы она сама сказала это вслух… Ну, понеслась нелегкая!..

— …а ты надралась не потому, что я приехал или не приехал, Кать… — он прищурился и стряхнул пепел, — …я сейчас тебе вопрос один задам и хочу, чтобы ты честно ответила.

17 июня.

Такого ощущения у Кота не было давно. Даже Маша с нее выкрутасами не могла довести его до такой степени бешенства, как Андрей и Катя, танцующие так близко. И эта скотина сейчас ее поцелует, если Кот не вмешается!

Что делать? Что происходит? Кот запутался. Он был уверен, что не ошибся в ней. Но то, что она исполняет вот уже вторую неделю не лезло ни в какие ворота! Неужели она так изменилась? Неужели она стала… Черт! Неужели она стала такой же, как он?! Ну, да, была бы она мужиком — с ней было можно вместе бухать и баб трахать. Она была его отражением. И, по ходу, это будет проблемой.

Кот понимал, что «иголки» Катя отрастила себе похлеще, чем у дикобраза. Это жизнь ее заставила. Это он ее заставил, чего уж себе то врать.

С кем можно поговорить об этом? Нет, только не с Добряком. Он хоть и кореш, но поскулить ему о Кате — не для Кота. Кузя! Конечно, Светка наверняка все знает!

И Кот помчался к Катиной подруге.

25 июня.

Прямо сейчас и прямо здесь посреди этой пьяной и шумной толпы, не прощаясь с именинником, Кот решил просто сгрести Катю в охапку, запихать в машину и увезти домой. А там будь что будет. Нет у него больше сил ей подыгрывать. Он уверен, что не ошибается. Она просто беситься, она мстит за прошлое. И когда она выплеснет всю обиду, она успокоиться, подойдет сама, прижмется, уткнется ему в плечо носом и попросит прощения. Так было раньше. Но ждать, пока она перебеситься, он не мог.

Последняя стопка водки. Залпом. Вот она идет. Сама. С сумкой на плече. Уходить собралась?

«Что ж, детка, ты права: нам пора с тобой ехать. Привезу тебя домой и не выпущу, пока мы не поговорим. Пока не простим друг другу все, что было. Пока мы не натворили чего покрепче, чего нельзя будет изменить», — пронеслось у Кота в голове.

А Катя, не дойдя до него пять-шесть метров, положила на столик мобильный телефон…

* * *

После драки с Андреем, после того как они оба с разбитыми лицами разъехались по домам, после того, как пьяный в дребодан Добряк остался у него ночевать, Кот не успокоился. Все, что попадалось ему под руки, он крошил, ломал, разбивал… Его дом, все эти вещи, которые напоминали ему о Маше — это все он хотел уничтожить. Мебель, одежда, посуда, зеркала — даже Добряк не смог его удержать. Он сам чуть по физиономии не схлопотал: так Кот был взбешен.

— Ты понимаешь, сука, я ж его просил! Я, сука, просил его по-хорошему! Она злится на меня, дрянь! Она сделала это нарочно, а это лох повелся на нее!!! Ты понимаешь?! Ты меня понимаешь?! — кричал Кот, а Добряк просто кивал.

Ночь друзья закончили поздним утром, когда у них закончилась вся водка, которую Добряк предусмотрительно прихватил с собой из «Марьино», где оставил свою жену и всех гостей в недоумении.

Похмелья на следующий день у Кота не было. Он быстро принял душ, оделся, загрузил Добряка в машину и поехал к нему домой. Ему нужна была Светка: она единственная могла знать, где сейчас Катя. Потому что дома ее не оказалось. На даче у матери тоже. Она пыталась от него спрятаться. А Светка знала адрес Кати в Москве. Туда Кот и помчался.

Но в московской квартире, по словам консьержки, она тоже не появлялась.

И тут Кота осенило: телефон! У него все еще был ее телефон. Да, сука, это очень стремно: звонить ее мужикам и разыскивать ее. Но ему было все равно, кто и что о нем подумает.

Абонент «Макс» на все его вопросы ответил утвердительно. И объяснил, как найти тот дом, где скорее всего сейчас была Катя. А еще сказал: «Рад за вас, дружище» и повесил трубку.

29 июня.

— Свет, я ни черта не понимаю, — констатировал Кот, сидя в стоматологическом кресле. — Она не может меня простить что ли?

— Не знаю я.

— Она прям держится, я вижу. Ей хочется зарыдать, а она смотрит на меня и так язвительно отвечает «Нееет!». Я не могу ее на эмоции вывести, понимаешь? Она так научилась, зараза, держать себя в руках, что я не могу до нее достучаться. Че делать то?

— Да, говорю же я, что не знаю. Она где хоть сейчас?

— Там в доме каком-то по дачному шоссе. Спряталась — хрен найдешь!

— Нашел?

— Нашел, сука… лучше бы не находил…

В дверь постучали и в проеме показалось лицо Светкиной ассистентки:

— Светлана Александровна, там к вам Екатерина Метелица приехала. Куда ее проводить?

Кот спрыгнул с кресла и подлетел к Кузе:

— Светочка, девочка, разговори ее, я тебя очень прошу! Заставь ее просто сказать вслух, что ей не пофигу на меня, что она меня любит. Просто пусть скажет это вслух! Иди в ординаторскую, а я тут буду. Не говори ей ничего, Светка, с меня курица! Помоги! Блин, просто помоги мне! И ей!

— …Да.

— Быстро назови меня другим именем! — Кот говорил почти шепотом. — Скажи «Да, Андрей, я могу говорить»!

— Да, Андрей, я могу говорить…

— А теперь скажи ей, что я попал только что в аварию!

— Что?!

— Скажи! Скажи, что все, наглушняк разбился! СКАЖИ!

— ЧТО?!. С ума сошел?! Как я ей это скажу?..

— Просто скажи, поверь мне! Мы сами потом разберемся! Помоги нам, Свет. Я тебя очень прошу…

Моей первой мыслью было то, как можно быстрее всего умереть. Чтобы быстро и наверняка. Чтобы не выжить и не стать инвалидкой на всю жизнь. Чтобы не спасли, не реанимировали, не откачали.

Я сидела на полу. И повторяла тихо-тихо:

— Я люблю его, Кузенька, я его очень люблю. Я не могу без него. Что мне делать теперь?

Повторяла и тихо плакала, безвольно облокотившись на стену.

— На твоем месте, я бы реально его убила, — ответила вдруг Кузя громко и с улыбкой. — Я тебе даже помогу, Кать.

Кот стоял напротив меня. И смотрел мне в глаза. Целый и невредимый, за исключением царапин на лице, которые оставила я в пылу борьбы совсем недавно. Не улыбался лицом, но улыбался глазами:

— Значит говоришь, что любишь? — спросил он наигранно недоверчиво.

Я поджала губы и кивнула.

— Кать, я бы на твоем месте его все-таки прибила, — снова вставила Кузя.

— Ты на своем месте своего мужика прибивай, — ответила я, сквозь слезы и нервная улыбка появилась на моем лице. — Я своего только что с того света обратно получила. А вот тебя, зараза, я убью — подруга называется!

И мы все нервно засмеялись.

Я не знаю, как описать чувство, которое пришло ко мне в тот момент, когда я увидела Кота в тот вечер. Для таких чувств нет слов. Это можно только ощутить. И понять меня смог бы только тот, кто чувствовал то же самое. У меня плохо получается рассказывать про любовь, но я умею это делать — любить. Это мне дано. Меня зовут Екатерина Юрьевна Метелица. Я 33-летняя безработная преподавательница французского языка, которая учиться быть домашней кошечкой. Я оглядываюсь назад, я все помню. И каждый раз, когда что-то у нас идет не так, я снова вспоминаю все это. Нет, я не перестала с ним спорить, не перестала сопротивляться его желанию подчинить меня себе заново. Разве что драться перед сексом мы перестали, потому что опасаемся на нашего будущего котенка. Через 6 месяцев мы с ним увидимся. И у меня будет целых два Кота. И я не знаю, получится у нас что-нибудь или нет, но я никогда не простила бы себя, если бы не попробовала.