Я смотрела на Джека, пока он говорил, не совсем понимая ход его мыслей. Прежде чем я успела осознать его слова, он продолжил:

— Но у меня даже мысли не возникнет оставить его и уйти. Я просто не понимаю, как даже не один мой родитель, а оба могли смотреть на нас с Дином, испытывать такие чувства и все равно оставить нас. Да я лучше умру, чем оставлю нашего сына. Или тебя. Никогда.

Мое сердце в этот момент разрывалось от боли за моего мужчину. Всегда такой сильный и решительный, сейчас Джек показал свою уязвимость, которую все время прятал, и мы оба понимали, какой истрепанной была его душа.

— Малыш, я не знаю, что сказать. Может быть, они оставили вас, потому что слишком сильно любили?

Он яростно покачал головой.

— Нет! Мой отец ушел и никогда не возвращался. Он даже не попрощался, просто ушел. А моя мама сказала, что уходит потому, что мы с Дином были плохими сыновьями. Она позаботилась о том, чтобы мы, черт возьми, знали, почему она решила оставить нас. Мы были настолько плохими, что она не могла больше с этим справляться. Это никакая не любовь.

— Возможно, это она была плохой? — рискнула сказать я. — Возможно, она думала, что вы, ребята, стали достаточно взрослыми, чтобы увидеть, что она не стоила вашей любви? Я не знаю, Джек. Я не знаю, почему люди поступают так подло. Но вот что я скажу тебе… то, что ваши родители оставили вас, возможно, лучшее, что могло случиться с тобой и Дином.

Он неприятно всхлипнул, и я продолжила:

— Просто послушай меня. Когда они ушли, вы остались в доме двух самых лучших людей на планете, которых я когда-либо встречала. И прямо сейчас, я знаю, ты не можешь ничего чувствовать, кроме абсолютной любви к своему сыну, но, скорее всего, настанет время, когда ты захочешь прибить его.

Джек сверкнул на меня взглядом, и я рассмеялась.

— Не в буквальном смысле слова, но я уверена, он будет еще той занозой в заднице, и в некоторых случаях нам придется несладко.

— Но я все равно никогда не захочу уйти, — настаивал он. — Не важно, каким плохим он будет, я никогда не сдамся. Черт возьми, я никогда не уйду от него. Так же, как и от тебя. — Джек наклонил голову и уставился в пол.

— Малыш, я знаю. И именно поэтому ты будешь хорошим отцом. Ченс просто счастливчик, что у него такой отец.

— Я не могу понять, как кто-то может просто взять и уйти от своих детей. Как можно оставить свою семью и не испытывать чувства вины, разрушающего тебя кусочек за кусочком? — Джек опустил голову мне на живот, его слезы намочили мою рубашку.

— Я тоже не понимаю. — Я протянула руку и стала перебирать пальцами его волосы, стараясь утешить.

— Я никогда не поступлю так с тобой. Никогда. Обещаю, — с яростью сказал он, его дыхание обжигало мой живот.

Поглаживая его волосы, я произнесла:

— Я знаю это. И верю тебе. Я бы никогда не вышла за тебя замуж, если бы думала, что ты можешь от меня уйти.

Джек повернул голову и посмотрел на меня.

— Ты слишком сильно веришь в меня, Котенок.

— Нет, я просто знаю своего мужчину. Я люблю его и доверяю ему. Он не имеет ничего общего со своими родителями. Он создан не для того, чтобы уйти.

— Мне нравится, как это звучит. Создан не для того, чтобы уйти. За исключением того случая, когда я уже уходил от тебя. Я же уходил от тебя. — Он прикрыл рукой свое лицо, пока наше прошлое пожирало его изнутри.

Я хотела успокоить Джека и не позволить еще раз пережить историю с Кристалл и все то, через что нам пришлось пройти из-за неё. По моему мнению, наше прошлое умерло и было погребено в недрах нашей памяти, оно больше ничего не значило для нас.

— Джек, — строго сказала я, — это было в другое время и в другом месте. Ты все исправил. Даже тогда, когда у тебя это не совсем получалось. Больше наше прошлое ничего не значит.

— Обещаю, я никогда не оставлю тебя. Обещаю.

— Я знаю. Слышишь? Знаю. — Я гладила его по голове, желая успокоить.

— Если только из-за работы, — сказал Джек, его слова звучали глухо, когда он уткнулся мне в живот. — Черт. Я все время буду уезжать на гребаный бейсбол.

Я глубоко вздохнула.

— И это я тоже знаю. Я знала это еще тогда, когда согласилась выйти за тебя замуж. Перестань так переживать, Джек. Мы со всем справимся.

Джек поднял голову и посмотрел на меня решительным взглядом.

— Я не хочу больше никогда тебя огорчать.

— Понятно, что не хочешь. Перестань так терзать себя. Посмотри на нашего малыша. Он восхитителен. Он будет боготворить тебя, расти, глядя на тебе, и желать стать таким же бейсболистом, как и его папа.

— Не могу поверить, что я чей-то отец, — выдохнул он, его глаза расширились от возбуждения.

— Зато я могу, — улыбнулась я Джеку с любовью и благоговением, желая, чтобы кроме этих чувств больше ничто не терзало нашу семью. Ведь, по сути, наша жизнь как полноценной семьи начиналась только сейчас.

И мне не терпелось поскорее окунуться в пучину семейной жизни.

Глава 14. Трудно иметь семью и быть в постоянных разъездах

Кэсси

Пять лет спустя…


Быть мамой оказалось самым лучшим занятием, каким я когда-либо занималась в своей жизни. Мне нравилось сидеть дома с Ченсом, а вот посещать выездные игры Джека стало намного труднее. Не так-то просто собираться в поездку на все выходные, когда у тебя есть ребенок. Поэтому мы с Ченсом с радостью отказались от подобных поездок. Мне было слишком тяжело бронировать билеты, брать в аренду машину, заниматься поисками отеля, а потом еще думать, как добраться до бейсбольного стадиона с орущим ребенком на руках.

Мы с Джеком стали часто ссориться, пока я не поняла, что все эти путешествия сильно выматывают меня. Как только я прекратила постоянно ездить, то стала чувствовать себя намного спокойнее. Я осознала, что не могу быть всегда и везде.

Джек, в свою очередь, стал больше возмущаться и ворчать. Ему не нравилось, что мы не приезжали на его игры, хотя утверждал, что прекрасно меня понимает. Я знала, что его расстраивало мое отсутствие на стадионе сильнее, чем он показывал, но при этом он не хотел, чтобы я чувствовала себя виноватой. Не то, чтобы Джека слишком сильно волновало, что мы не присутствуем на играх, в большей степени его тревожил тот факт, что он не мог быть с Ченсом столько времени, сколько хочет.

Стать отцом на расстоянии было самым страшным кошмаром Джека. Он действительно переживал, что так много времени проводил на выезде, и не раз говорил, что у него складывается ощущение, будто во время сезона он бросает меня. Я постоянно говорила ему, что это неправда, но подобные мысли все равно пожирали его изнутри.

Тем не менее, мы с Ченсом старались посещать все домашние игры Энджелс. К счастью команда предоставляла дневной детский сад для детей игроков, что намного облегчало мне посещение игр. Я могла спокойно наблюдать за подачами Джека вместо того, чтобы беспокоиться о Ченсе. Обычно после окончания игры он не хотел уходить из детского сада, но только до тех пор, пока не замечал своего отца. Тогда глаза маленького мальчика, которые стали шоколадно-коричневыми, как и у его папы, загорались, и он сломя голову мчался в объятия Джека.

Это был один из таких моментов, в которые я чувствовала, будто мое сердце тает от умиления. Думаю, никогда не устану любоваться, как Джек возится с нашим сыном.

Дин и Мелисса поженились несколько лет назад. Дин сделал Мелиссе предложение ровно через год день в день после того вечера, когда я свозила её на разговор к бабушке и дедушке, и они, наконец-то, стали парой. Про себя я волновалась, что Мелисса начнет сомневаться и посчитает это слишком поспешным шагом. Но она покорилась Дину в ту же секунду, как позволила ему вольготно расположиться в своем сердце. Как только она целиком и полностью доверилась ему, больше не было пути назад. Она знала, что Дин для неё единственный.

Они поженились на следующий год в декабре, устроив шикарную церемонию в отеле «Четыре сезона». Это было мероприятие, где каждый гость был непременно какой-то знаменитостью, начиная от профессиональных спортсменов и заканчивая топовыми кинозвездами. Их свадьба была полной противоположностью нашей свадьбе с Джеком, поэтому потребовалось немало времени, чтобы все спланировать. Конечно же, день свадьбы специально был выбран с учетом расписания игр Джека, чтобы он мог присутствовать на столь знаменательном событии. Точнее, чтобы мы втроем могли присутствовать.

Ченс был самым очаровательным кольценосцем, которого я когда-либо видела, хоть и немного капризным. Но ему все прощалось, ведь он был слишком мал для такого задания — всего два года от роду. Вместо того чтобы пройти по проходу, Ченс проковылял к лавке гостей, положил подушечку с кольцами на колени дедушке, а сам забрался к бабушке на руки и уткнулся лицом ей в одежду. Когда она попыталась указать нашему сыну на меня или Джека и попросила отнести нам подушечку, он отказался это сделать и еще крепче обхватил её своими крошечными ручонками. Тогда дедушка сам подошел ко мне и отдал кольца.

Я знала, что в этот момент покраснела как свекла, после чего посмотрела на Джека и прошептала одними губами:

— Это твой сын.

Джек прошептал в ответ:

— Я знаю.

В итоге мне пришлось самой отдавать священнику кольца.

Мелисса забеременела сразу же после медового месяца, и когда у них родился маленький мальчик по имени Коби, еще одним Картером на этой планете стало больше. Я уже беспокоилась за девушек, которые будут иметь удовольствие познакомиться с братьями Картер в будущем. Поскольку между Ченсом и Коби разница в возрасте составляла всего два с половиной года, вероятность того, что они будут вместе ходить в школу, была очень высока. Я уже подготавливала себя к тому периоду, когда они будут подростками, и старалась не думать, что, возможно, мне придется провести немало бессонных ночей.

Что касается работы, то я предполагала, что буду скучать по ней сильнее, чем оказалось на самом деле. Мне нравилось жить так, как мы жили сейчас, и в этой новой жизни не нашлось места работе. Когда же я все-таки приняла решение возобновить карьеру, то все равно предпочитала, как можно больше времени проводить дома.

Я не вернулась на работу в Нью-Йорк. Учитывая, что я была профессиональным фотографом с впечатляющим портфолио, я предпочла быть фрилансером и работать по собственному желанию. Но это продлилось недолго. Недавно Нора предложила мне поработать месяц во Франции, но я отказалась. Она сказала, что ожидала такой ответ, но все равно хотела предложить мне участие в этом проекте.

Джек настаивал на том, чтобы я поехала во Францию и приняла участие в съемках, когда у него был перерыв между сезонами, но я отказалась покидать моих мальчиков во время тех редких месяцев, когда мы были все вместе. Так долго находиться вдали от Ченса и Джека было не тем вариантом, который меня устраивал. Во время игровых сезонов Джека я не работала и использовала свои навыки, делая забавные фотографии Ченса на фоне океана, вид на который открывался из окон нашего дома. Наверно, когда Ченс станет постарше, я соглашусь участвовать в выездных съемках, возможно, и нет. Время покажет.

Я все еще просыпалась по утрам, радуясь, что нам выпала возможность жить в этом доме. Я проводила немало часов, гуляя по пляжу, выкинув все мысли из головы и просто наслаждаясь песком под ногами.

Ченс влюбился в океан сразу же, как только научился ходить. Он был готов целыми днями играть в песке, если бы я это позволяла, и мне приходилось частенько ловить его, когда он направлялся прямиком к воде. Никто не сказал мне, как трудно вразумить ребенка. Дети просто не понимают опасности, которой себя порой подвергают.

Иногда я завидовала Ченсу. Я знала, он был всего лишь ребенком, который ничего не боялся и делал то, что никогда бы не сделали взрослые, только потому, что он хотел это сделать. Материнские чувства во мне пытались найти баланс между желанием уберечь его и дать возможность попробовать что-то новое, проявить храбрость. Быть мамой означало каждый день сталкиваться с трудностями, но я знала, что это была самая благодарная работа в моей жизни.

Джек все еще играл за Энджелс, хотя как-то пошли разговоры о его возможной продаже в другой клуб, что напугало нас до полусмерти. Мысль о том, что Джек восемь месяцев в году будет проводить в другом штате, никому из нас не пришлась по душе.

К счастью, это оказались ни на чем не основанные слухи, которые активно муссировались на ESPN и в новостях. Было даже забавно, насколько часто происходило нечто подобное. Как много всякого дерьма, фактически не имеющего ничего общего с действительностью, пристально обсуждалось по спортивным каналам.